Вся колонна в огне, немцы рассыпались по сторонам дороги, но на них низвергается ливень пулеметного и пушечного огня истребителей.
Вдруг мотор у самолета Аввакумова зачихал и остановился: фашистская пуля попала в бензопровод. Дотянуть на свою территорию невозможно – далеко, да и высота небольшая. Не удастся перелететь даже реку.
Аввакумов идет на посадку, старается приземлиться подальше от разгромленной фашистской колонны. Ему удается сесть километрах в двух от дороги. Летчик выскакивает из самолета и машет руками – авось товарищи заметят и придут на помощь.
Группа два раза прошла над самолетом Аввакумова. Капитан Орлов идет на посадку. Еще минута, и он приземляется рядом с самолетом товарища.
Фашисты тоже заметили вынужденную посадку советского истребителя и бросились к нему… Но капитан Сидоров, Железнов и старший лейтенант Алексеев прижимают их пулеметным огнем к земле.
– Что случилось? – спрашивает Орлов у Аввакумова.
– Остановился мотор.
– Быстрее в кабину! – кричит Орлов, видя, что немцы совсем рядом.
Аввакумов, не снимая парашюта, пытается протиснуться за бронеспинку в кабине самолета Орлова.
– Так дело не пойдет, надо снимать парашют!
Но Аввакумов волнуется, спешит и все же старается как-нибудь пролезть за бронеспинку с парашютом. Он не замечает, как ногой задевает за выключатель магнето. Мотор самолета Орлова остановился. И запустить нечем.
А фашисты, видя добычу, рвутся теперь уже к двум самолетам Орлова и Аввакумова. Сидоров, Железнов и Алексеев изо всех сил отгоняют огнем из пулеметов фашистов и тем самым не дают им приблизиться к летчикам.
Положение двух капитанов, находящихся на земле, становится незавидным: позорный плен или смерть! Аввакумов, мокрый от пота, вылез из кабины самолета Орлова и потянулся рукой к пистолету.
– Подожди! – кричит ему Орлов, – ты что, с ума сошел?
В ту же минуту на посадку пошел капитан Сидоров. Кругом стрельба, немцы во что бы то ни стало пытаются прорваться к сидящим на земле самолетам, теперь уже трех советских летчиков. Железнов и Алексеев продолжают отсекать наседающих врагов огнём пулемётов, буквально притирая их к земле фюзеляжами самолётов.
– Что вы тут делаете? – кричит подруливая Сидоров.
– Костю хотел забрать, а мотор выключился. Вот и сидим на мели.
– Виноват во всем я, – говорит Аввакумов. – Скорее улетайте.
– Садись на пирамиду шасси, – кричит Сидоров Орлову. – Буду взлетать, на руках подтянешься. Прикрепись к стойке шасси ремнем.
Орлов быстро устроился на шасси и привязался. Сидоров увеличивает обороты мотора – и самолет в воздухе. Костя Аввакумов и два истребителя остаются на земле.
А фашисты рвутся к ним, как бешеные. Короткими перебежками они все ближе продвигаются к советским истребителям, у которых суетится Аввакумов, готовясь их поджечь.
Теперь на выручку товарища идет капитан Железнов. Он садится и подруливает к Аввакумову.
– Орлова увез Сидоров, – сообщает Железнову Аввакумов.
– Куда посадил?
– На шасси.
– Садись туда же! Да побыстрее, а то у Алексеева боеприпасы на исходе.
Аввакумов быстро подвязывается ремнем к шасси и на руках подтягивается над колесом. Железнов дает газ и его самолет в воздухе.
Алексеев с яростью всаживает в фашистов последние очереди из своих пулеметов, а затем пристраивается позади самолета Железнова.
На земле остались два пылающих факела – это горели подожженные Аввакумовым самолеты.
Все это узнали мы вечером в столовой. Потеря двух истребителей с лихвой компенсировалась огромным уроном, нанесенным фашистской колонне отважными летчиками полка.
Только вот у капитана Аввакумова долго болела рука: во время полета она попала под балку, на которую подвешивался реактивный снаряд. Потоком воздуха перегнуло руку и растянуло сухожилие.
Через несколько дней во фронтовой газете появилась статья под названием «Четыре капитана».
Много было боев в то тяжелое военное лето 1942 года. Боевые вылеты прерывались лишь необходимостью заправить самолеты горючим и боеприпасами. Во время обеда – небольшая передышка. Ну и, конечно, ночь. Но как она коротка!
Каждый день мы уставали от полетов и боев, недосыпали, недоедали и были страшно злы на проклятых фашистских оккупантов, оскверняющих нашу прекрасную Родину. Это они принесли нашему народу неимоверные страдания, кровь и смерть. Всю свою ярость мы обрушивали на их головы во время штурмовок.
Co злой радостью взлетели мы всем составом полка на штурмовку фашистского аэродрома в Анапе, где, по данным разведки, было сосредоточено большое количество бомбардировщиков и истребителей.
Мы только что накануне перелетели на полевую посадочную площадку, расположенную возле станицы Анапской. Маленький полевой аэродром едва уместил на своем поле штурмовиков Ил-2 и истребителей нескольких полков, сосредоточенных командованием для нанесения удара по базе вражеской авиации.
Еще не наступил рассвет – слышим голос начальника штаба:
– Подъем! Подъем! Грейте моторы, всем готовиться к вылету!
Душная ночь стала прохладной, зарозовело на востоке. Армада советских самолетов поднялась в воздух и взяла курс на Анапу. Немцы не могли даже представить себе, что наша авиация в такое трудное для себя время дерзнула нанести штурмовой удар по тщательно охраняемому аэродрому.
Удар был неожиданным и стремительным. Немцы открыли беспорядочный зенитный огонь, но летевшие поблизости штурмовики быстро разделались с зенитками. Теперь уже все наши самолеты беспрепятственно подошли к аэродрому и с первых атак подожгли несколько фашистских самолетов. Потом истребители построились в круг и с пикирования начали бить по целям.
На аэродроме горело все, что только могло гореть. И ни один немецкий истребитель не смог подняться в воздух. Анапская база фашистской авиации понесла большие потери.
Закончив штурмовку, самолеты нашего полка, согласно полученному перед вылетом приказу, группами летели, теперь уже на другой аэродром, находившийся на самом берегу Черного моря.
Штаб полка и технический состав сюда еще не прибыли, а поэтому подкрепиться завтраком мы не имели возможности. Даже арбузов не было. Однако настроение у всех бодрое: фашистам здорово всыпали.
– Подтягивайте, ребята, потуже животы и будем по-хозяйски устраиваться, – слышим распоряжения командиров эскадрилий.
Не спеша осматриваемся и видим, что на новом аэродроме рассредоточены по капонирам самолеты морской авиации И-16.
Но что такое? Тут же с И-16 расположились маленькие учебно-тренировочные самолеты УТ-1.
– Почему они у вас черные? – спрашиваем у летчиков-моряков.
– Мы летаем ночью в фашистский тыл. Когда немцы ищут прожекторами, то на фоне ночного неба, наши самолеты обнаружить очень трудно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Вдруг мотор у самолета Аввакумова зачихал и остановился: фашистская пуля попала в бензопровод. Дотянуть на свою территорию невозможно – далеко, да и высота небольшая. Не удастся перелететь даже реку.
Аввакумов идет на посадку, старается приземлиться подальше от разгромленной фашистской колонны. Ему удается сесть километрах в двух от дороги. Летчик выскакивает из самолета и машет руками – авось товарищи заметят и придут на помощь.
Группа два раза прошла над самолетом Аввакумова. Капитан Орлов идет на посадку. Еще минута, и он приземляется рядом с самолетом товарища.
Фашисты тоже заметили вынужденную посадку советского истребителя и бросились к нему… Но капитан Сидоров, Железнов и старший лейтенант Алексеев прижимают их пулеметным огнем к земле.
– Что случилось? – спрашивает Орлов у Аввакумова.
– Остановился мотор.
– Быстрее в кабину! – кричит Орлов, видя, что немцы совсем рядом.
Аввакумов, не снимая парашюта, пытается протиснуться за бронеспинку в кабине самолета Орлова.
– Так дело не пойдет, надо снимать парашют!
Но Аввакумов волнуется, спешит и все же старается как-нибудь пролезть за бронеспинку с парашютом. Он не замечает, как ногой задевает за выключатель магнето. Мотор самолета Орлова остановился. И запустить нечем.
А фашисты, видя добычу, рвутся теперь уже к двум самолетам Орлова и Аввакумова. Сидоров, Железнов и Алексеев изо всех сил отгоняют огнем из пулеметов фашистов и тем самым не дают им приблизиться к летчикам.
Положение двух капитанов, находящихся на земле, становится незавидным: позорный плен или смерть! Аввакумов, мокрый от пота, вылез из кабины самолета Орлова и потянулся рукой к пистолету.
– Подожди! – кричит ему Орлов, – ты что, с ума сошел?
В ту же минуту на посадку пошел капитан Сидоров. Кругом стрельба, немцы во что бы то ни стало пытаются прорваться к сидящим на земле самолетам, теперь уже трех советских летчиков. Железнов и Алексеев продолжают отсекать наседающих врагов огнём пулемётов, буквально притирая их к земле фюзеляжами самолётов.
– Что вы тут делаете? – кричит подруливая Сидоров.
– Костю хотел забрать, а мотор выключился. Вот и сидим на мели.
– Виноват во всем я, – говорит Аввакумов. – Скорее улетайте.
– Садись на пирамиду шасси, – кричит Сидоров Орлову. – Буду взлетать, на руках подтянешься. Прикрепись к стойке шасси ремнем.
Орлов быстро устроился на шасси и привязался. Сидоров увеличивает обороты мотора – и самолет в воздухе. Костя Аввакумов и два истребителя остаются на земле.
А фашисты рвутся к ним, как бешеные. Короткими перебежками они все ближе продвигаются к советским истребителям, у которых суетится Аввакумов, готовясь их поджечь.
Теперь на выручку товарища идет капитан Железнов. Он садится и подруливает к Аввакумову.
– Орлова увез Сидоров, – сообщает Железнову Аввакумов.
– Куда посадил?
– На шасси.
– Садись туда же! Да побыстрее, а то у Алексеева боеприпасы на исходе.
Аввакумов быстро подвязывается ремнем к шасси и на руках подтягивается над колесом. Железнов дает газ и его самолет в воздухе.
Алексеев с яростью всаживает в фашистов последние очереди из своих пулеметов, а затем пристраивается позади самолета Железнова.
На земле остались два пылающих факела – это горели подожженные Аввакумовым самолеты.
Все это узнали мы вечером в столовой. Потеря двух истребителей с лихвой компенсировалась огромным уроном, нанесенным фашистской колонне отважными летчиками полка.
Только вот у капитана Аввакумова долго болела рука: во время полета она попала под балку, на которую подвешивался реактивный снаряд. Потоком воздуха перегнуло руку и растянуло сухожилие.
Через несколько дней во фронтовой газете появилась статья под названием «Четыре капитана».
Много было боев в то тяжелое военное лето 1942 года. Боевые вылеты прерывались лишь необходимостью заправить самолеты горючим и боеприпасами. Во время обеда – небольшая передышка. Ну и, конечно, ночь. Но как она коротка!
Каждый день мы уставали от полетов и боев, недосыпали, недоедали и были страшно злы на проклятых фашистских оккупантов, оскверняющих нашу прекрасную Родину. Это они принесли нашему народу неимоверные страдания, кровь и смерть. Всю свою ярость мы обрушивали на их головы во время штурмовок.
Co злой радостью взлетели мы всем составом полка на штурмовку фашистского аэродрома в Анапе, где, по данным разведки, было сосредоточено большое количество бомбардировщиков и истребителей.
Мы только что накануне перелетели на полевую посадочную площадку, расположенную возле станицы Анапской. Маленький полевой аэродром едва уместил на своем поле штурмовиков Ил-2 и истребителей нескольких полков, сосредоточенных командованием для нанесения удара по базе вражеской авиации.
Еще не наступил рассвет – слышим голос начальника штаба:
– Подъем! Подъем! Грейте моторы, всем готовиться к вылету!
Душная ночь стала прохладной, зарозовело на востоке. Армада советских самолетов поднялась в воздух и взяла курс на Анапу. Немцы не могли даже представить себе, что наша авиация в такое трудное для себя время дерзнула нанести штурмовой удар по тщательно охраняемому аэродрому.
Удар был неожиданным и стремительным. Немцы открыли беспорядочный зенитный огонь, но летевшие поблизости штурмовики быстро разделались с зенитками. Теперь уже все наши самолеты беспрепятственно подошли к аэродрому и с первых атак подожгли несколько фашистских самолетов. Потом истребители построились в круг и с пикирования начали бить по целям.
На аэродроме горело все, что только могло гореть. И ни один немецкий истребитель не смог подняться в воздух. Анапская база фашистской авиации понесла большие потери.
Закончив штурмовку, самолеты нашего полка, согласно полученному перед вылетом приказу, группами летели, теперь уже на другой аэродром, находившийся на самом берегу Черного моря.
Штаб полка и технический состав сюда еще не прибыли, а поэтому подкрепиться завтраком мы не имели возможности. Даже арбузов не было. Однако настроение у всех бодрое: фашистам здорово всыпали.
– Подтягивайте, ребята, потуже животы и будем по-хозяйски устраиваться, – слышим распоряжения командиров эскадрилий.
Не спеша осматриваемся и видим, что на новом аэродроме рассредоточены по капонирам самолеты морской авиации И-16.
Но что такое? Тут же с И-16 расположились маленькие учебно-тренировочные самолеты УТ-1.
– Почему они у вас черные? – спрашиваем у летчиков-моряков.
– Мы летаем ночью в фашистский тыл. Когда немцы ищут прожекторами, то на фоне ночного неба, наши самолеты обнаружить очень трудно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68