- Как прикажете, сэр, конец связи.
Доол облизал толстым фиолетовым языком пересохшие от волнения губы.
- Забирай своих суллустиан. Кого еще?
Ведж сделал вид, что глубоко задумался. Невидимый рыбету тви'лекк поднял пять пальцев.
- И пятерых ботанов, включая Эсрку Пло'кре. Приготовься принять данные.
- Пло'кре… - рыбет неохотно кивнул. - По рукам. Но Тин прихватит с собой еще одного.
- Кого?
- При нем будет резчик. Ведж оглянулся на Форжей, но те либо не слышали, либо ничего не поняли.
- Корран?
Хорн добросовестно порылся в памяти.
- Термин, принятый среди наркодельцов на Кореллии, - с интонациями информационной сети сообщил он. - Тот, кто готовит спайс на продажу или для употребления. Термин обозначает лицо, настолько близкое, что можно ему довериться. Вероятно, он имеет в виду помощника.
- Он имеет в виду любовницу, - глухо сказал Кассар.
Хорн пожал плечами.
- И так бывает.
- Вы знаете, кто это? - спросил Ведж. Кассар только повесил голову; вместо него ответила Мида.
- Да, знаю. Ее зовут Инири.
Навара Вен затрещал клавишами деки.
- Лица с таким именем в списках заключенных не значится.
- И не может значиться. Девочка не совершала никаких преступлений.
- На Кессель просто так не ссылают! - влез со своим мнением пламенный Хорн. - Вы вообще знаете эту Инири?
- Я думала, что знаю ее лучше всех, - женщина вытерла слезы. - Это наша дочь, сестра Луйяйне.
11
- Ты там не сдох сл-ллучайно, Антилл-ллес? Мы договорил-ллись или нет? - Договорились. Высылай их, - Ведж остановил передачу. Теперь Морут Доол будет видеть лишь голографическое изображение эмблемы Разбойного эскадрона. Ведж тем временем подошел к Форжам.
- Только слово, - сказал он, - и мы сделаем все, чтобы она с ним не осталась.
- Ты обещал! - Мида схватила Антиллеса за руку. - Пожалуйста, присмотри за моей девочкой!
Кассар осторожно отцепил супругу от кореллианина, обнял ее.
- Так нельзя, - тихо проговорил он. - Она сама приняла решение.
- Но это плохое решение!
- И поэтому мы должны лишить Инири свободы? - Кассар медленно покачал головой. - Принять неверное решение - это еще не преступление, Мида. Даже по законам Империи.
Корран не выдержал.
- Я видел, как многие отправились на Кессель лишь потому, что приняли не то решение! - горячо вступил он. Если что он и не сможет никогда перенести, так это боль в глазах родителей. - Я знаю Тина… он - дурной человек. Ваша дочь хлебнет с ним неприятностей!
Кассар выпрямился.
- Да, если последует своему решению, - согласился он.
- Но она же уходит с Тином! - не унимался Корран.
Кассар Форж бессильно пожал плечами.
- Значит, она что-то в нем находит. Может быть, Инири сумеет спасти Тина от него самого. Корран скривился от отвращения:
- Там есть что спасать?
- Я прожил целую жизнь, пытаясь научить людей и не-людей жить вдали от Кесселя. Но большего мне не дано. Я не могу делать выбор за них. Не могу прожить за них жизнь, - он вытер слезы с бледного лица Миды. - Мы дали нашей дочери… всем нашим детям… всю любовь, на которую были способны. Мы им верим. Мы поверили Луйяйне, когда она ушла к вам, мы должны поверить Инири.
Хорн упрямо мотнул головой:
- Мне это все не нравится, командир!
- Мне тоже, Корран, - устало согласился Антиллес. - Но это не наш бой. И мы в нем не победим… по крайней мере, не сейчас.
Ведж удивленно посмотрел на свои руки, как будто только сейчас заметил, как крепко стиснуты кулаки. Потом осторожно, морщась от боли, разжал пальцы.
- Может быть, мы послужим Тину тормозом, - неуверенно предположил он.
- А когда тормоза прогорят?
- Придумаем что-нибудь…
- Как прикажете, сэр, - неприязненно отчеканил Корран и уткнулся в список.
Первоначальный список был взят из Имперского архива. Возле каждого пункта стояла небольшая приписка - ценность каждого преступника. Из нескольких тысяч ценными были признаны лишь семнадцать. Вернее, уже шестнадцать, поскольку Доол вычеркнул Арба Скинкснекса. И все они были восходящими звездами "Черного солнца". Ни один из них не добрался до верхних уровней организации, но каждый был инициативен и полон решимости сделать карьеру. Если бы арест и ссылка не оборвал их взлета, они со временем могли бы сравниться с Джаббой Хаттом по власти и влиянию.
А Корран Хорн предавался воспоминаниям, уже в который раз отметив, что в ностальгию он впадает всякий раз, когда это сильно мешает делу. Отец жаловался, что характер организованной преступности изменился. Когда-то давным-давно "Черное солнце" было дочтенной организацией, которая знала и чтила мораль и кодекс чести. Разумеется, своеобразную мораль и свой собственный кодекс. Бросил груз, заплати или отдай равноценный товар. Настучал на коллег, готовься к неминуемой и жестокой смерти. Офицеры сил правопорядка - законная мишень номер один. Но если тебя приходили убивать, то убивали только тебя, хотя честным поединком назвать это было трудно.
Новое поколение охотнее кидало бомбу в переполненную кантину, чтобы избавиться от неугодного. Смерть ждала не только информатора, но и всю его семью, и никто не видел в том ничего необычного. Убийство политических противников организации стало правилом, а не исключением. Хэл Хорн обвинял во всем Альянс. Мол, повстанцы открыто демонстрируют неповиновение законной власти и творят, что хотят, вот преступники и осмелели.
Между тем в воздушный шлюз ввели необычную пару. Первым внутрь впустили закованного в кандалы мужчину. Он споткнулся, неуклюже пошатнулся, восстанавливая равновесие. Потом стряхнул с лица дыхательную маску и нагло осклабился, обводя взглядом присутствующих.
- Я - Зекка Тин, - объявил он, безошибочно угадывая в Антиллесе главного и обращаясь только к нему. - Звал, начальник?
Пять лет, проведенные на Кесселе, на нем никак не отразились. Тот же лоснящийся голый череп, безволосая, будто всегда выбритая морда. Волос у Лоскута отродясь не было; наверное, родители интересовались генной инженерией, потому что в досье он значился как человек. По блестящей, будто отполированной коже, розовой, как у младенца, расплескались бледно-голубые брызги, словно Тин в том же младенчестве чихнул в миску с краской, да так и не сумел отмыться. Самое большое пятно украшало переносицу, расплывалось по левой скуле и заканчивалось где-то на затылке.
В дополнение к остроконечным ушам и зубной эмали черного цвета, картинку довершали глаза, окончательно вычеркивая Лоскута из мира людей.
Глазные яблоки были цвета артериальной крови, а ромбики зрачков окаймляла золотистая полоска. Все остальное Лоскут еще мог как-то спрятать или замаскировать, но именно необычная форма зрачков выдала его при облаве и обеспечила длительный отдых на Кесселе.
Ведж коротко глянул на Хорна:
- Это он?
Корран кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94