Требовалось время и
художественный вкус, чтобы создать такое лицо, и, как сообщало мне его
позерство, он за ним наслаждался жизнью. Он носил истлевшие джинсы -
черные, покрытые глубоко въевшейся грязью и лоснящиеся на складках. Грудь
ничем не прикрыта, ноги босы. Он изобразил что-то своим ртом, что должно
было обозначать ухмылку. - Шел за вами следом.
Далеко внизу послышались крики разносчика воды.
- Прыгаешь по струнам, Пес? - Она направила свой фонарь в сторону, и
я увидел тонкие канаты, привязанные к крючьям-болтам, тянущиеся к краю
платформы и исчезающие за ним в темноте.
- Убери этот чертов свет!
Она щелчком отжала кнопку.
- Почему тот, кто вас преследует, идет без света?
- Он в нем не нуждается. Он - плохая новость, Пес. Если твои часовые
попробуют поставить ему подножку, они прибудут домой легко
транспортабельными частями.
- Это друг нашего друга, Молл? - Его голос звучал тревожно. Я
услышал, как он переступает с ноги на ногу на изношенной фанере.
- Нет. Но он мой. А вот этот, - похлопывая по моему плечу, - он друг.
Уловил?
- Конечно, - сказал он без особого энтузиазма, шагая к краю
платформы, где были крючья-болты. Он начал дергать канаты, передавая
какое-то сообщение.
Ночной Город простирался внизу, как игрушечная деревушка для крыс;
крохотные окошки озарялись светом свечей, и только очень немногие - резкие
яркие квадраты, освещенные фонарями на батареях и ацетиленовыми лампами. Я
представил себе стариков за их бесконечной игрой в домино под теплыми
жирными каплями воды, падающими с влажного стиранного белья, висящего на
жердях между фанерными лачугами. Затем я попробовал представить его,
терпеливо карабкающегося вверх сквозь тьму в своих шортах и уродливой
туристической рубашке. Легко и не торопясь. Каким образом он нас выследил?
- Отлично, - сказала Молли. - Он нас чует.
- Сигарету? - Пес вытащил мятую пачку из кармана и выдавил
расплющенную сигарету. Я бросил взгляд на торговую марку, пока он зажигал
ее для меня кухонной спичкой. Йехьян Филтерз. Сигаретная фабрика
Бейджинга. Я решил, что Прим Техи работали на черном рынке. Пес и Молли
вернулись к своему спору, который, казалось, вращался вокруг желания Молли
воспользоваться какой-то специальной частью имущества Прим Техов.
- Я оказала тебе целую кучу услуг, приятель. Мне нужен этот пол. И
мне нужна музыка.
- Ты не принадлежишь к Прим Техам...
Так продолжалось, наверное, большую часть скрученного километра, Пес
вел нас вперед по качающимся навесным мостам и вверх по веревочным
лестницам. Прим Техи клеят свою паутину и потайные места к ткани города
толстыми сгустками эпоксидной смолы и спят над бездной в сетчатых гамаках.
Их место обитания настолько шаткое, что местами оно состоит лишь из
креплений для рук и ног, выпиленных в опорах геодезики.
Смертельный Пол, так она его назвала. Карабкаясь следом за ней, мои
новые туфли Эдди Бэкса скользили на стертом металле и сырой фанере; я
пытался угадать, каким образом это место может быть более гибельным, чем
остальная часть территории. В то же время я чувствовал, что протесты Пса
были символическими и что она уже ожидала это получить, чего бы там она не
хотела.
Где-то внизу Джонс кружил в своей цистерне, чувствуя приближение
наркотической ломки. Полиция докучала завсегдатаям Дрома вопросами о
Ральфи. Чем он занимался? С кем он был до того, как вышел из Дрома? Якудзы
опускались своей призрачной громадой на городские банки данных, зондируя в
поисках мельчайших моих отражений пронумерованные отчеты, протоколы служб
безопасности, коммунальные счета. У нас информационная экономика. Этому
они тебя учат в школе. Чего они не говорят тебе, так это что невозможно
двигаться, жить, действовать на каком-либо уровне, не оставляя следов,
кусочков, кажущихся бессмысленными, фрагментов информации личного
свойства. Фрагментов, которые могут быть извлечены, усилены...
Сейчас пират уже должен был направить наше сообщение в очередь для
закрытой передачи на коммуникационный спутник Якудз. Простое сообщение:
отзовите собак, или мы про транслируем вашу программу во всех диапазонах.
Программа. У меня не было ни малейшего представления, что она
содержала. И нет до сих пор. Я пою песню, не понимая смысла. Вероятно, это
были исследовательские данные, - Якудзы, попавшиеся на усовершенствованных
методах промышленного шпионажа. Милое дело, воровать у Оно-Сендай
как-само-собой-разумеется и вежливо требовать выкупа, угрожая затупить
исследовательский край конгломерата, сделав продукт достоянием
общественности.
Но почему их игра не сложилась? Не будут ли они счастливее, имея
что-то для торговли с Оно-Сендай, счастливее, чем они были бы с одним
мертвым Джонни из Переулка Торговцев Памятью?
Их программа была на своем пути к адресату в Сиднее, к месту, где
держали письма для клиентов и не задавали вопросов, если ты внес скромную
предварительную плату. Наземная почта, четвертый класс. Я стер большую
часть второй копии и записал наше сообщение в образовавшийся промежуток,
оставляя ровно столько от программы, чтобы можно было определить ее
подлинность.
Мое запястье болело. Я хотел остановиться, прилечь, уснуть. Я знал,
что я скоро потеряю хватку и упаду, знал, что острые черные туфли,
купленные для вечера как Эдди Бэксом, потеряют точку опоры и понесут меня
вниз в Ночной Город. Но он возник в моем воображении как дешевая
религиозная голограмма, светящаяся увеличенная микросхема в своей
Гавайской рубашке, точно разведснимок какого-то обреченного городского
микроорганизма.
И я следовал за Псом и Молли через небеса Прим Техов, - наскоро
собранные и построенные из мусора, который не был нужен даже Ночному
Городу.
Смертельный Пол был квадратом со стороной в восемь метров. Какой-то
гигант продел стальной трос через свалку и туго ее натянул. Она скрипела,
когда двигалась, а двигалась она постоянно, качаясь и осциллируя, пока
собирающиеся Прим Техи размещались на окружавшем Пол фанерном карнизе.
Древесина лоснилась от времени, полированная долгим использованием;
глубоко изрезанная инициалами, угрозами, проявлениями страсти. Она
поддерживалась отдельным набором тросов, теряющихся в темноте за резкой
границей конусов света от двух древних прожекторов, висящих над Полом.
Девушка с зубами, как у Пса, приземлилась на Пол на четвереньках. На
груди вытатуированы синие спирали.
1 2 3 4 5 6 7
художественный вкус, чтобы создать такое лицо, и, как сообщало мне его
позерство, он за ним наслаждался жизнью. Он носил истлевшие джинсы -
черные, покрытые глубоко въевшейся грязью и лоснящиеся на складках. Грудь
ничем не прикрыта, ноги босы. Он изобразил что-то своим ртом, что должно
было обозначать ухмылку. - Шел за вами следом.
Далеко внизу послышались крики разносчика воды.
- Прыгаешь по струнам, Пес? - Она направила свой фонарь в сторону, и
я увидел тонкие канаты, привязанные к крючьям-болтам, тянущиеся к краю
платформы и исчезающие за ним в темноте.
- Убери этот чертов свет!
Она щелчком отжала кнопку.
- Почему тот, кто вас преследует, идет без света?
- Он в нем не нуждается. Он - плохая новость, Пес. Если твои часовые
попробуют поставить ему подножку, они прибудут домой легко
транспортабельными частями.
- Это друг нашего друга, Молл? - Его голос звучал тревожно. Я
услышал, как он переступает с ноги на ногу на изношенной фанере.
- Нет. Но он мой. А вот этот, - похлопывая по моему плечу, - он друг.
Уловил?
- Конечно, - сказал он без особого энтузиазма, шагая к краю
платформы, где были крючья-болты. Он начал дергать канаты, передавая
какое-то сообщение.
Ночной Город простирался внизу, как игрушечная деревушка для крыс;
крохотные окошки озарялись светом свечей, и только очень немногие - резкие
яркие квадраты, освещенные фонарями на батареях и ацетиленовыми лампами. Я
представил себе стариков за их бесконечной игрой в домино под теплыми
жирными каплями воды, падающими с влажного стиранного белья, висящего на
жердях между фанерными лачугами. Затем я попробовал представить его,
терпеливо карабкающегося вверх сквозь тьму в своих шортах и уродливой
туристической рубашке. Легко и не торопясь. Каким образом он нас выследил?
- Отлично, - сказала Молли. - Он нас чует.
- Сигарету? - Пес вытащил мятую пачку из кармана и выдавил
расплющенную сигарету. Я бросил взгляд на торговую марку, пока он зажигал
ее для меня кухонной спичкой. Йехьян Филтерз. Сигаретная фабрика
Бейджинга. Я решил, что Прим Техи работали на черном рынке. Пес и Молли
вернулись к своему спору, который, казалось, вращался вокруг желания Молли
воспользоваться какой-то специальной частью имущества Прим Техов.
- Я оказала тебе целую кучу услуг, приятель. Мне нужен этот пол. И
мне нужна музыка.
- Ты не принадлежишь к Прим Техам...
Так продолжалось, наверное, большую часть скрученного километра, Пес
вел нас вперед по качающимся навесным мостам и вверх по веревочным
лестницам. Прим Техи клеят свою паутину и потайные места к ткани города
толстыми сгустками эпоксидной смолы и спят над бездной в сетчатых гамаках.
Их место обитания настолько шаткое, что местами оно состоит лишь из
креплений для рук и ног, выпиленных в опорах геодезики.
Смертельный Пол, так она его назвала. Карабкаясь следом за ней, мои
новые туфли Эдди Бэкса скользили на стертом металле и сырой фанере; я
пытался угадать, каким образом это место может быть более гибельным, чем
остальная часть территории. В то же время я чувствовал, что протесты Пса
были символическими и что она уже ожидала это получить, чего бы там она не
хотела.
Где-то внизу Джонс кружил в своей цистерне, чувствуя приближение
наркотической ломки. Полиция докучала завсегдатаям Дрома вопросами о
Ральфи. Чем он занимался? С кем он был до того, как вышел из Дрома? Якудзы
опускались своей призрачной громадой на городские банки данных, зондируя в
поисках мельчайших моих отражений пронумерованные отчеты, протоколы служб
безопасности, коммунальные счета. У нас информационная экономика. Этому
они тебя учат в школе. Чего они не говорят тебе, так это что невозможно
двигаться, жить, действовать на каком-либо уровне, не оставляя следов,
кусочков, кажущихся бессмысленными, фрагментов информации личного
свойства. Фрагментов, которые могут быть извлечены, усилены...
Сейчас пират уже должен был направить наше сообщение в очередь для
закрытой передачи на коммуникационный спутник Якудз. Простое сообщение:
отзовите собак, или мы про транслируем вашу программу во всех диапазонах.
Программа. У меня не было ни малейшего представления, что она
содержала. И нет до сих пор. Я пою песню, не понимая смысла. Вероятно, это
были исследовательские данные, - Якудзы, попавшиеся на усовершенствованных
методах промышленного шпионажа. Милое дело, воровать у Оно-Сендай
как-само-собой-разумеется и вежливо требовать выкупа, угрожая затупить
исследовательский край конгломерата, сделав продукт достоянием
общественности.
Но почему их игра не сложилась? Не будут ли они счастливее, имея
что-то для торговли с Оно-Сендай, счастливее, чем они были бы с одним
мертвым Джонни из Переулка Торговцев Памятью?
Их программа была на своем пути к адресату в Сиднее, к месту, где
держали письма для клиентов и не задавали вопросов, если ты внес скромную
предварительную плату. Наземная почта, четвертый класс. Я стер большую
часть второй копии и записал наше сообщение в образовавшийся промежуток,
оставляя ровно столько от программы, чтобы можно было определить ее
подлинность.
Мое запястье болело. Я хотел остановиться, прилечь, уснуть. Я знал,
что я скоро потеряю хватку и упаду, знал, что острые черные туфли,
купленные для вечера как Эдди Бэксом, потеряют точку опоры и понесут меня
вниз в Ночной Город. Но он возник в моем воображении как дешевая
религиозная голограмма, светящаяся увеличенная микросхема в своей
Гавайской рубашке, точно разведснимок какого-то обреченного городского
микроорганизма.
И я следовал за Псом и Молли через небеса Прим Техов, - наскоро
собранные и построенные из мусора, который не был нужен даже Ночному
Городу.
Смертельный Пол был квадратом со стороной в восемь метров. Какой-то
гигант продел стальной трос через свалку и туго ее натянул. Она скрипела,
когда двигалась, а двигалась она постоянно, качаясь и осциллируя, пока
собирающиеся Прим Техи размещались на окружавшем Пол фанерном карнизе.
Древесина лоснилась от времени, полированная долгим использованием;
глубоко изрезанная инициалами, угрозами, проявлениями страсти. Она
поддерживалась отдельным набором тросов, теряющихся в темноте за резкой
границей конусов света от двух древних прожекторов, висящих над Полом.
Девушка с зубами, как у Пса, приземлилась на Пол на четвереньках. На
груди вытатуированы синие спирали.
1 2 3 4 5 6 7