И хотя этот обстрел не возымел, судя по всему, никакого действия, он хотя бы сбил мертвяка с толку.
Дракон замахал крыльями и сел на плоскую крышу одной из башен. Тэган с Дживексом полетели в сторону башни. Мертвяк прорычал магические слова, и они перекрыли оглушительный крик, наколдованный Дживексом. В воздухе возникло мерцание. Тэган с другом поняли, что не успеют долететь до башни, чтобы помешать мертвяку произнести заклинание до конца.
Вдруг в дракона попал пылающий магический снаряд. К разочарованию Тэгана, взрыв не причинил мертвяку никакого вреда. Зато это помогло чудовищу определить местонахождение Утреда, неожиданно вознесшегося на верхушку западной стены и пославшего в дракона этот огненный снаряд. Мертвяк прекратил колдовство и выпустил ядовитый дым. Обуглившиеся тела молодого колдуна и еще троих солдат, стоявших рядом с ним, свалились со стены.
Это было ужасно, но у Тэгана не было времени, чтобы горевать. Ему нужно было сосредоточиться на сражении и использовать ту возможность, которую ценой своей жизни подарил ему Утред. Он подлетел к мертвяку сбоку и начал наносить удар за ударом. Он понял, что потерял из виду Дживекса, и лишь надеялся, что его товарищ еще жив и не бездействует.
Вместо того чтобы ответить атакой на атаку, дракон начал новое заклинание. В этом были свои плюсы, но все-таки, подумал Тэган, нельзя терять бдительности. Он атаковал мертвяка еще более яростно, чтобы хоть как-то помешать тому произносить слова каббалистической формулы, но дракон все шипел и рычал заклинание, словно шпага авариэля не причиняла ему никаких неудобств. Может, так оно и было?
От дракона начали исходить волны сверхъестественной мощи. Дымка из золотой пыли, застилавшая ему глаза, рассеялась. Смолк и пронзительный крик. Тело Тэгана пронзила острейшая боль, как будто все заклинания, придававшие ему удаль и отвагу, внезапно прекратили свое действие. Его сила и ловкость стали обычными, а скрывавший его туман и невидимые доспехи исчезли. Не было никаких сомнений в том, что и его шпага лишилась своих магических свойств. Мертвяк применил контрзаклинание, призванное разрушать любую магию в непосредственной близости от него.
Все, что осталось у Тэгана, – его собственные ловкость, сноровка и владение шпагой. Что ж, это было не так уж мало.
Мертвяк повернулся к нему. Тэган облетел дракона, спасаясь от взмахов его хвоста и огромных крыльев с острыми неровными краями. Если бы вдруг авариэль попал под удар, он по меньшей мере потерял бы сознание. Стараясь держаться подальше от морды и передних лап дракона, он стал наносить по его гнилой плоти удар за ударом. Краем глаза он видел радужные всполохи» подсказавшие ему, что Дживекс все еще жив и сражается.
Кто-то метнул в мертвяка копье, едва не задевшее крыло Тэгана. Вдруг змей решил воспользоваться всем доступным ему оружием – замораживающим взглядом, огромными острыми когтями и ядовитым дыханием. Смрадный пар вырвался из его разинутой пасти. Тэган шарахнулся в сторону, но дым все равно обжег его – он закашлялся от удушающего зловония, а глаза его наполнились слезами, так что авариэль не видел атакует ли его дракон. Инстинкт подсказывал ему, что скорее всего атакует.
Эльф отлетел в сторону» и клыки дракона щелкнули в пустоте. От того, что его жертва даже вслепую сумела ускользнуть от нападения, мертвяк опешил. Тэган устремился вниз, к шедшему вдоль шеи и спины гребню, беспощадно нанося глубокие раны.
Мертвяк решил продолжать поединок в воздухе. Он взревел, подобрал лапы и оторвался от крыши. Крутясь в поисках врага, он прорычал начальные слова нового заклинания.
И вдруг одно из крыльев оторвалось от туловища твари. Дракон рухнул вниз, ударившись о верхушку крепостной стены. От удара чудовище раскололось пополам, одна половина упала во дворе крепости, а другая – снаружи, рассыпавшись на мелкие кусочки.
Кашляя, хватая ртом воздух, превозмогая боль, которую причиняли волдыри от ожогов, Тэган глянул вниз. Теперь в победу было не так уж трудно поверить. Ворасаэга нанесла мертвяку непоправимый урон, после чего дракон получил множество серьезных ран от него самого. И все же Тэган понимал, что им с Дживексом очень, очень сильно повезло.
Дживекс подлетел к нему.
– Я убил его! – заорал Дживекс.
Тэган улыбнулся. Он знал, что заявление маленького дракона было не совсем точным. Призрак дракона-мертвяка просто вернулся в филактерию, чтобы остаться там, пока талисман не соприкоснется с трупом дракона, а потом снова перебраться в тело, чтобы оживить его.
Только этого не должно случиться, решил Тэган. Потому что они с союзниками захватят крепость, найдут филактерию и разрушат ее.
Он не сомневался, что им удастся захватить цитадель Культа. Внизу он увидел гоблинов, оборотней и оккультистов, пришедших в смятение из-за гибели существа, которому они служили как богу. В панике они бежали от королевской армии, стараясь побыстрее покинуть крепость, которая теперь казалась им скорее гиблым местом, чем оплотом их Культа. И хотя численностью противник все еще превосходил королевских солдат, они продолжали яростный натиск.
– Ты еще можешь сражаться? – спросил Тэган. – Или предпочтешь удалиться? Видит Сьюн, ты и так сделал предостаточно.
– Я буду сражаться, – ответил Дживекс. – Тогда давай откроем ворота.
Поиски заняли несколько дней, проведенных в пронизывающем холоде и темноте. И в ожидании зентов, которые не могли не объявиться, чтобы отомстить за произошедшее в бухте при Элмвуде. Эликсиры вскоре закончились, и теперь охотники зависели от имевших то же действие, что и зелье, заклинаний Кары и Шатулио. Это означало, что они не могли находиться под водой одновременно, отчего поиски тайны бешенства еще больше затянулись.
И вот наконец Дорн с Павелом вплыли в помещение, которое когда-то принадлежало ученому. Наколдованный Павелом золотистый свет, исходивший от эфеса меча, чтобы освещать им дорогу, отбрасывал блики на высокие книжные шкафы, набитые бесчисленными томами – мокрыми, разбухшими книгами, разобрать в которых что-либо было уже невозможно. От такого количества навсегда потерянных знаний Дорн пришел в уныние.
И вдруг он увидел кусок стены, который давно умерший мудрец оставил свободным от шкафов. Вместо полок он поместил туда мраморные плиты.
Дорн показал на куски мрамора, и Павел пробрался к стене, чтобы осмотреть их. Похоже было, что ученый вырезал эти мраморные пластины неправильной формы из стен дворца или храма. На них были какие-то изображения и текст – нечто вроде истории с картинками. Павел первым расшифровал рассказ и, безумно улыбаясь, замахал руками перед лицом друга.
Когда всем удалось взглянуть на мраморные плиты, охотники, одетые в едва подсохшую одежду, собрались на борту украденной у зентов лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Дракон замахал крыльями и сел на плоскую крышу одной из башен. Тэган с Дживексом полетели в сторону башни. Мертвяк прорычал магические слова, и они перекрыли оглушительный крик, наколдованный Дживексом. В воздухе возникло мерцание. Тэган с другом поняли, что не успеют долететь до башни, чтобы помешать мертвяку произнести заклинание до конца.
Вдруг в дракона попал пылающий магический снаряд. К разочарованию Тэгана, взрыв не причинил мертвяку никакого вреда. Зато это помогло чудовищу определить местонахождение Утреда, неожиданно вознесшегося на верхушку западной стены и пославшего в дракона этот огненный снаряд. Мертвяк прекратил колдовство и выпустил ядовитый дым. Обуглившиеся тела молодого колдуна и еще троих солдат, стоявших рядом с ним, свалились со стены.
Это было ужасно, но у Тэгана не было времени, чтобы горевать. Ему нужно было сосредоточиться на сражении и использовать ту возможность, которую ценой своей жизни подарил ему Утред. Он подлетел к мертвяку сбоку и начал наносить удар за ударом. Он понял, что потерял из виду Дживекса, и лишь надеялся, что его товарищ еще жив и не бездействует.
Вместо того чтобы ответить атакой на атаку, дракон начал новое заклинание. В этом были свои плюсы, но все-таки, подумал Тэган, нельзя терять бдительности. Он атаковал мертвяка еще более яростно, чтобы хоть как-то помешать тому произносить слова каббалистической формулы, но дракон все шипел и рычал заклинание, словно шпага авариэля не причиняла ему никаких неудобств. Может, так оно и было?
От дракона начали исходить волны сверхъестественной мощи. Дымка из золотой пыли, застилавшая ему глаза, рассеялась. Смолк и пронзительный крик. Тело Тэгана пронзила острейшая боль, как будто все заклинания, придававшие ему удаль и отвагу, внезапно прекратили свое действие. Его сила и ловкость стали обычными, а скрывавший его туман и невидимые доспехи исчезли. Не было никаких сомнений в том, что и его шпага лишилась своих магических свойств. Мертвяк применил контрзаклинание, призванное разрушать любую магию в непосредственной близости от него.
Все, что осталось у Тэгана, – его собственные ловкость, сноровка и владение шпагой. Что ж, это было не так уж мало.
Мертвяк повернулся к нему. Тэган облетел дракона, спасаясь от взмахов его хвоста и огромных крыльев с острыми неровными краями. Если бы вдруг авариэль попал под удар, он по меньшей мере потерял бы сознание. Стараясь держаться подальше от морды и передних лап дракона, он стал наносить по его гнилой плоти удар за ударом. Краем глаза он видел радужные всполохи» подсказавшие ему, что Дживекс все еще жив и сражается.
Кто-то метнул в мертвяка копье, едва не задевшее крыло Тэгана. Вдруг змей решил воспользоваться всем доступным ему оружием – замораживающим взглядом, огромными острыми когтями и ядовитым дыханием. Смрадный пар вырвался из его разинутой пасти. Тэган шарахнулся в сторону, но дым все равно обжег его – он закашлялся от удушающего зловония, а глаза его наполнились слезами, так что авариэль не видел атакует ли его дракон. Инстинкт подсказывал ему, что скорее всего атакует.
Эльф отлетел в сторону» и клыки дракона щелкнули в пустоте. От того, что его жертва даже вслепую сумела ускользнуть от нападения, мертвяк опешил. Тэган устремился вниз, к шедшему вдоль шеи и спины гребню, беспощадно нанося глубокие раны.
Мертвяк решил продолжать поединок в воздухе. Он взревел, подобрал лапы и оторвался от крыши. Крутясь в поисках врага, он прорычал начальные слова нового заклинания.
И вдруг одно из крыльев оторвалось от туловища твари. Дракон рухнул вниз, ударившись о верхушку крепостной стены. От удара чудовище раскололось пополам, одна половина упала во дворе крепости, а другая – снаружи, рассыпавшись на мелкие кусочки.
Кашляя, хватая ртом воздух, превозмогая боль, которую причиняли волдыри от ожогов, Тэган глянул вниз. Теперь в победу было не так уж трудно поверить. Ворасаэга нанесла мертвяку непоправимый урон, после чего дракон получил множество серьезных ран от него самого. И все же Тэган понимал, что им с Дживексом очень, очень сильно повезло.
Дживекс подлетел к нему.
– Я убил его! – заорал Дживекс.
Тэган улыбнулся. Он знал, что заявление маленького дракона было не совсем точным. Призрак дракона-мертвяка просто вернулся в филактерию, чтобы остаться там, пока талисман не соприкоснется с трупом дракона, а потом снова перебраться в тело, чтобы оживить его.
Только этого не должно случиться, решил Тэган. Потому что они с союзниками захватят крепость, найдут филактерию и разрушат ее.
Он не сомневался, что им удастся захватить цитадель Культа. Внизу он увидел гоблинов, оборотней и оккультистов, пришедших в смятение из-за гибели существа, которому они служили как богу. В панике они бежали от королевской армии, стараясь побыстрее покинуть крепость, которая теперь казалась им скорее гиблым местом, чем оплотом их Культа. И хотя численностью противник все еще превосходил королевских солдат, они продолжали яростный натиск.
– Ты еще можешь сражаться? – спросил Тэган. – Или предпочтешь удалиться? Видит Сьюн, ты и так сделал предостаточно.
– Я буду сражаться, – ответил Дживекс. – Тогда давай откроем ворота.
Поиски заняли несколько дней, проведенных в пронизывающем холоде и темноте. И в ожидании зентов, которые не могли не объявиться, чтобы отомстить за произошедшее в бухте при Элмвуде. Эликсиры вскоре закончились, и теперь охотники зависели от имевших то же действие, что и зелье, заклинаний Кары и Шатулио. Это означало, что они не могли находиться под водой одновременно, отчего поиски тайны бешенства еще больше затянулись.
И вот наконец Дорн с Павелом вплыли в помещение, которое когда-то принадлежало ученому. Наколдованный Павелом золотистый свет, исходивший от эфеса меча, чтобы освещать им дорогу, отбрасывал блики на высокие книжные шкафы, набитые бесчисленными томами – мокрыми, разбухшими книгами, разобрать в которых что-либо было уже невозможно. От такого количества навсегда потерянных знаний Дорн пришел в уныние.
И вдруг он увидел кусок стены, который давно умерший мудрец оставил свободным от шкафов. Вместо полок он поместил туда мраморные плиты.
Дорн показал на куски мрамора, и Павел пробрался к стене, чтобы осмотреть их. Похоже было, что ученый вырезал эти мраморные пластины неправильной формы из стен дворца или храма. На них были какие-то изображения и текст – нечто вроде истории с картинками. Павел первым расшифровал рассказ и, безумно улыбаясь, замахал руками перед лицом друга.
Когда всем удалось взглянуть на мраморные плиты, охотники, одетые в едва подсохшую одежду, собрались на борту украденной у зентов лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84