– Я люблю тебя. Всегда любил. Полагаю, и ненавидел тоже. Но всегда, всегда любил. Прошлая ночь… это была любовь, Нора, и ты должна это знать. Едем со мной.
– Но… мне нужно идти. Кучер зовет.
– Поздно, – улыбнулся он. – Дилижанс уже уехал.
– Правда?! – ахнула она.
Поразительно, как это она ничего не слышала! Была слишком занята разворачивавшейся между ними драмой.
– Ты снова застряла здесь. Со мной, – сообщил Ричард.
– На всю жизнь?
– По крайней мере на этот срок, – кивнул он.
Она стояли, глядя друг на друга, пока уголки губ Норы не приподнялись в ответной улыбке, зажегшей глаза.
– Но не обязательно оставаться здесь, в «Посохе и дубинке», – добавил он. – Лошади и коляска уже стоят наготове.
– Куда мы едем? – спросила Нора.
– В длинное путешествие до конца нашей жизни. Однако сначала – в Лондон, где я постараюсь как можно скорее раздобыть специальное разрешение на брак. Сами мы точно знаем, что не живем в грехе, но общество может не так охотно этому поверить.
– О, Ричард, – пробормотала Нора. Он взял в ладони ее правую руку.
– Ты выйдешь за меня, Нора? Снова?
Он широко улыбался, и она вдруг почувствовала себя на седьмом небе от счастья.
– Выйду. Но только последний раз, Ричард. Я положительно отказываюсь вводить это в обычай.
Оба рассмеялись, пьянея от радости, и он подался вперед, чтобы завладеть ее губами, в тот самый момент, когда слуга, посланный наверх, с грохотом слетел по лестнице с саквояжем Ричарда, а хозяин вошел со двора, только что уложив саквояж Норы в коляску.
Слуга поспешно и шумно попятился, а хозяин кашлянул и внезапно обнаружил нечто, требующее его немедленного присутствия.
Ричард обнял жену за талию, она обхватила его шею, и они продолжали публично и совершенно скандально выказывать всю глубину владевших ими чувств.
Ради такого мгновения остаток жизни мог и подождать.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19