Неприятное ощущение.
В конце концов Кристина выбрала жизнь в деревне. Ей нравилось такое существование. Здесь всегда было чем заняться. Ей нравилось преподавать в сельской школе, хотя она давала всего три урока в неделю. Как-то раз школьный учитель пожаловался, что терпеть не может преподавать географию — ее любимый предмет с детства. Вопрос тут же был решен.
Будучи еще совсем ребенком, Кристина вместе с матерью и супругой прежнего викария навещала стариков и больных. Со временем это превратилось в привычку, которая, впрочем, доставляла ей удовольствие. Она искренне любила пожилых людей, и у нее всегда было готово множество историй, улыбок и ласковых слов, чтобы подбодрить их, а еще два уха, чтобы выслушать их жалобы, и две руки, чтобы помочь.
Кроме того, ей приходилось принимать у себя гостей и разъезжать с визитами, бывать на чаепитиях и ужинах, присутствовать на ежегодных собраниях в деревенском трактире. У нее были друзья среди женщин, с которыми она делилась своими переживаниями, и среди мужчин, которые готовы были стать ее кавалерами, стоило ей только захотеть.
Но Кристина хотела совсем не этого, хотя, может, ей и стоило пересмотреть свое решение. Единственное, о чем она всегда мечтала, — это собственный дом, муж и дети, которым она могла бы дарить свою любовь. Один раз она уже потеряла мужа — причем еще до его смерти, если быть честной с самой собой, — а другого так и не обрела. В конце концов ее мечты изменились, а быть может, попросту умерли.
У нее были племянники и племянница в доме викария, а еще дети Мелани в Скофилд-Парке, хотя Кристина довольно редко навещала их, если Мелани с Берти были дома. Она любила детей, просто обожала. Главным разочарованием ее брака было то, что она так и не смогла забеременеть.
Мелани очень скоро пригласила Кристину к себе, чтобы обсудить успех домашнего праздника. Она утверждала, что все без исключения джентльмены были влюблены в Кристину и что граф Китредж крайне расстроился, обнаружив, что она уехала из Скофилда, не дождавшись утра. Мелани считала, что, стоило подруге захотеть, она до конца лета смогла бы стать графиней.
— Но я же знаю, — со вздохом проговорила Мелани, — что после смерти бедного Оскара ты не можешь смотреть ни на одного мужчину. Он был душкой, правда? И такой красивый, такой красивый. Но однажды, дорогая, воспоминания отпустят тебя, и ты сможешь полюбить другого. Я в какой-то момент подумала, что это будет герцог Бьюкасл. Ты выиграла то детское пари и танцевала с ним вальс на балу. Но каким бы роскошным мужчиной он ни был и как бы я ни хотела заполучить его на свой праздник, я бы не хотела видеть его в числе моих друзей. Ведь говорят, что стоит ему войти в комнату, как температура в ней понижается. И все-таки мне кажется, что тебе удалось немного смягчить его, не так ли?
Кристина рассмеялась, как будто приняла слова Мелани за удачную шутку, и подруга последовала ее примеру.
— А может, и нет, — сказала она. — Сомневаюсь, что в нем есть хоть капля тепла или нормальных человеческих чувств. Интересно, принц Уэльский тоже дрожит под его стальным взглядом?
Встреча с герцогом Бьюкаслом была единственным событием в жизни, а точнее, в прошлой жизни Кристины, о котором она не хотела даже думать. Эти воспоминания грозили причинить боль, а страдать ей не хотелось.
После возвращения из Скофилда у Кристины было множество дел, и она чувствовала, как к ней возвращается природная живость характера. Она была почти счастлива. Или если не счастлива, то довольна жизнью, во всяком случае, в те моменты, когда тщательно следила за ходом своих мыслей.
После очередного урока географии Кристина раскраснелась и даже вспотела. Поскольку день выдался необычайно теплый, она вывела детей на улицу. Они, как обычно, вообразили себя летящими на ковре-самолете в далекую страну, а для этого потребовалось совершить энергичную пробежку по саду с раскинутыми в стороны руками, чтобы удержать равновесие на ковре. Кристине пришлось последовать примеру учеников — не могла же она оставаться, когда все отправились в путешествие.
Они пролетели над огромным свирепым Атлантическим океаном, увидев по пути два корабля и айсберг, потом миновали пролив святого Лаврентия и оказались в Канаде, а точнее, в Монреале. Там они приземлились, скатали ковер-самолет и двинулись в глубь континента вместе с французскими путешественниками, которые на своих больших каноэ собирались раздобыть меха у местного населения. После небольшой тренировки они научились отлично грести и отважно устремились навстречу горным потокам, волоком протаскивая лодки мимо самых опасных порогов. При этом одни несли над головами воображаемое каноэ, а остальные сгибались под тяжестью воображаемого груза. Они распевали бодрую французскую песенку, чтобы поднять себе настроение и скрасить тяготы пути.
К тому времени как они остановились на привал в крупном торговом пункте Форт-Уильям на берегу озера Верхнего, откуда планировали отправиться в путь на следующем уроке, дети устали и попадали на ковер-самолет, который они привезли с собой в каноэ, а потом поковыляли с повисшими по бокам натруженными руками по направлению к школе, оглашая воздух стонами, смешками и жалобами на то, что пора идти на математику.
Кристина с улыбкой проследила за тем, чтобы все ребята благополучно добрались до школы, а затем собралась идти домой переодеться и освежиться лимонадом миссис Скиннер, который та только что приготовила. Она повернулась и замерла.
Невдалеке стоял, облокотясь на забор, джентльмен. Прикрыв глаза ладонью, Кристина попыталась разглядеть, не пришел ли к ней кто-то из знакомых.
— Миссис Томпсон сказала, что я смогу найти вас здесь, — вежливо сообщил герцог Бьюкасл. — Мне надо поговорить с вами.
Боже милостивый, как глупо! В первый момент Кристина подумала о своих раскрасневшихся щеках, влажных спутанных волосах под старой соломенной шляпкой, запыленном платье и неряшливых башмаках. Герцог, должно быть, видел часть ее глупого урока — глупого, но очень эффективно помогающего детям неосознанно запоминать материал. Наконец все ее мысли превратились в один большой вопрос, который, казалось, повис в воздухе между ними.
Она чувствовала себя так, словно ее укачало во время полета на волшебном ковре.
— Что вы здесь делаете?
Задать такой вопрос герцогу было верхом грубости, но разве можно думать о манерах в такой момент?
— Я приехал поговорить с вами, — проговорил Бьюкасл с надменной холодностью человека, который был твердо уверен, что имеет полное право говорить с кем пожелает.
— Отлично, — отозвалась Кристина, отметив про себя, что обратное путешествие через Атлантику выбило ее из колеи, — ну так говорите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
В конце концов Кристина выбрала жизнь в деревне. Ей нравилось такое существование. Здесь всегда было чем заняться. Ей нравилось преподавать в сельской школе, хотя она давала всего три урока в неделю. Как-то раз школьный учитель пожаловался, что терпеть не может преподавать географию — ее любимый предмет с детства. Вопрос тут же был решен.
Будучи еще совсем ребенком, Кристина вместе с матерью и супругой прежнего викария навещала стариков и больных. Со временем это превратилось в привычку, которая, впрочем, доставляла ей удовольствие. Она искренне любила пожилых людей, и у нее всегда было готово множество историй, улыбок и ласковых слов, чтобы подбодрить их, а еще два уха, чтобы выслушать их жалобы, и две руки, чтобы помочь.
Кроме того, ей приходилось принимать у себя гостей и разъезжать с визитами, бывать на чаепитиях и ужинах, присутствовать на ежегодных собраниях в деревенском трактире. У нее были друзья среди женщин, с которыми она делилась своими переживаниями, и среди мужчин, которые готовы были стать ее кавалерами, стоило ей только захотеть.
Но Кристина хотела совсем не этого, хотя, может, ей и стоило пересмотреть свое решение. Единственное, о чем она всегда мечтала, — это собственный дом, муж и дети, которым она могла бы дарить свою любовь. Один раз она уже потеряла мужа — причем еще до его смерти, если быть честной с самой собой, — а другого так и не обрела. В конце концов ее мечты изменились, а быть может, попросту умерли.
У нее были племянники и племянница в доме викария, а еще дети Мелани в Скофилд-Парке, хотя Кристина довольно редко навещала их, если Мелани с Берти были дома. Она любила детей, просто обожала. Главным разочарованием ее брака было то, что она так и не смогла забеременеть.
Мелани очень скоро пригласила Кристину к себе, чтобы обсудить успех домашнего праздника. Она утверждала, что все без исключения джентльмены были влюблены в Кристину и что граф Китредж крайне расстроился, обнаружив, что она уехала из Скофилда, не дождавшись утра. Мелани считала, что, стоило подруге захотеть, она до конца лета смогла бы стать графиней.
— Но я же знаю, — со вздохом проговорила Мелани, — что после смерти бедного Оскара ты не можешь смотреть ни на одного мужчину. Он был душкой, правда? И такой красивый, такой красивый. Но однажды, дорогая, воспоминания отпустят тебя, и ты сможешь полюбить другого. Я в какой-то момент подумала, что это будет герцог Бьюкасл. Ты выиграла то детское пари и танцевала с ним вальс на балу. Но каким бы роскошным мужчиной он ни был и как бы я ни хотела заполучить его на свой праздник, я бы не хотела видеть его в числе моих друзей. Ведь говорят, что стоит ему войти в комнату, как температура в ней понижается. И все-таки мне кажется, что тебе удалось немного смягчить его, не так ли?
Кристина рассмеялась, как будто приняла слова Мелани за удачную шутку, и подруга последовала ее примеру.
— А может, и нет, — сказала она. — Сомневаюсь, что в нем есть хоть капля тепла или нормальных человеческих чувств. Интересно, принц Уэльский тоже дрожит под его стальным взглядом?
Встреча с герцогом Бьюкаслом была единственным событием в жизни, а точнее, в прошлой жизни Кристины, о котором она не хотела даже думать. Эти воспоминания грозили причинить боль, а страдать ей не хотелось.
После возвращения из Скофилда у Кристины было множество дел, и она чувствовала, как к ней возвращается природная живость характера. Она была почти счастлива. Или если не счастлива, то довольна жизнью, во всяком случае, в те моменты, когда тщательно следила за ходом своих мыслей.
После очередного урока географии Кристина раскраснелась и даже вспотела. Поскольку день выдался необычайно теплый, она вывела детей на улицу. Они, как обычно, вообразили себя летящими на ковре-самолете в далекую страну, а для этого потребовалось совершить энергичную пробежку по саду с раскинутыми в стороны руками, чтобы удержать равновесие на ковре. Кристине пришлось последовать примеру учеников — не могла же она оставаться, когда все отправились в путешествие.
Они пролетели над огромным свирепым Атлантическим океаном, увидев по пути два корабля и айсберг, потом миновали пролив святого Лаврентия и оказались в Канаде, а точнее, в Монреале. Там они приземлились, скатали ковер-самолет и двинулись в глубь континента вместе с французскими путешественниками, которые на своих больших каноэ собирались раздобыть меха у местного населения. После небольшой тренировки они научились отлично грести и отважно устремились навстречу горным потокам, волоком протаскивая лодки мимо самых опасных порогов. При этом одни несли над головами воображаемое каноэ, а остальные сгибались под тяжестью воображаемого груза. Они распевали бодрую французскую песенку, чтобы поднять себе настроение и скрасить тяготы пути.
К тому времени как они остановились на привал в крупном торговом пункте Форт-Уильям на берегу озера Верхнего, откуда планировали отправиться в путь на следующем уроке, дети устали и попадали на ковер-самолет, который они привезли с собой в каноэ, а потом поковыляли с повисшими по бокам натруженными руками по направлению к школе, оглашая воздух стонами, смешками и жалобами на то, что пора идти на математику.
Кристина с улыбкой проследила за тем, чтобы все ребята благополучно добрались до школы, а затем собралась идти домой переодеться и освежиться лимонадом миссис Скиннер, который та только что приготовила. Она повернулась и замерла.
Невдалеке стоял, облокотясь на забор, джентльмен. Прикрыв глаза ладонью, Кристина попыталась разглядеть, не пришел ли к ней кто-то из знакомых.
— Миссис Томпсон сказала, что я смогу найти вас здесь, — вежливо сообщил герцог Бьюкасл. — Мне надо поговорить с вами.
Боже милостивый, как глупо! В первый момент Кристина подумала о своих раскрасневшихся щеках, влажных спутанных волосах под старой соломенной шляпкой, запыленном платье и неряшливых башмаках. Герцог, должно быть, видел часть ее глупого урока — глупого, но очень эффективно помогающего детям неосознанно запоминать материал. Наконец все ее мысли превратились в один большой вопрос, который, казалось, повис в воздухе между ними.
Она чувствовала себя так, словно ее укачало во время полета на волшебном ковре.
— Что вы здесь делаете?
Задать такой вопрос герцогу было верхом грубости, но разве можно думать о манерах в такой момент?
— Я приехал поговорить с вами, — проговорил Бьюкасл с надменной холодностью человека, который был твердо уверен, что имеет полное право говорить с кем пожелает.
— Отлично, — отозвалась Кристина, отметив про себя, что обратное путешествие через Атлантику выбило ее из колеи, — ну так говорите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87