– Хорошо, – лучезарно улыбнулась она. – За последние два дня, Майлз, я познакомилась с кучей новых людей. А чем ты сегодня занимался?
Скажу ему потом, подумала Эбби. Может быть, сразу по возвращении из театра.
Как обнаружилось после, Лора несказанно удивилась, получив приглашение.
– Но, Эбби, – сказала она, когда приехала в дом Севернов и они с подругой остались одни, – день твоей свадьбы – совсем другое дело. Теперь ты графиня Северн. Ты уверена, что его светлость не возражает против моего присутствия?
– Что за глупости! – с чувством воскликнула Абигайль. – Можно подумать, Майлз – высокомерный сноб, а я в корне изменилась за последние четыре дня. Ты моя лучшая подруга, Лора, и, надеюсь, так будет всегда. А теперь скажи мне, как ведут себя мистер Гилл и Хэмфри? Пока я еще работала в этом доме, я развлекалась тем, что давала Хэмфри дружеские советы, как ему бороться с прыщами. Особенно смешно было уверять его в том, что это юношеские проблемы, которые исчезнут, как только он станет мужчиной.
Лора выдавила из себя смешок.
– Однажды, уже после того, как ты ушла, мистер Гилл присутствовал в классной комнате, – начала она. – Боюсь, я бестактно упомянула моих дорогах друзей графа и графиню Северн. После этого он долго не просидел с нами.
Абигайль взяла ее за руку и повела в гостиную, где ее муж и мистер Джералд наслаждались бренди перед ужином.
Разговор за столом полностью лег на плечи Эбби. Граф был необычно молчалив, Лора смущена, а сэр Джералд упорно играл роль наблюдателя. В результате графиня Северн говорила почти без перерыва. – Я никогда не была в театре, – наконец призналась она, – и никогда в жизни не была так взволнованна.
– Никогда, мэм? – осведомился сэр Джералд.
Весьма экстравагантное заявление.
Абигайль на секунду задумалась.
– Думаю, почти так же я нервничала во время моего первого бала дома, – сказала она. – Хотя, конечно, это было не слишком веселое мероприятие. Вопреки моим ожиданиям я далеко не была первой красавицей бала. Мне было шестнадцать лет, и все молодые джентльмены вели себя так, словно я была невидимкой. Со мной танцевали только их деды. – Эбби весело рассмеялась.
– Не думаю, что сегодня вы будете невидимкой, – галантно заметил сэр Джералд.
– Кажется, я нервничала еще в день свадьбы, – продолжала Абигайль, – но мне было так страшно, что я даже не помню, насколько сильно было волнение. Лоре пришлось помочь мне оторвать ноги от пола в спальне.
Все расхохотались.
Прежде чем она сообразила, что пора увести Лору из столовой, чтобы мужчины могли спокойно выпить портвейна, граф поднялся и объявил, что пора ехать, если они не хотят опоздать.
Абигайль вспыхнула, глядя, как муж отодвинул стул Лоры и помог ей встать. Ей и вправду пора поучиться светским манерам, пока он не начал презирать ее. Но, возможно, учиться будет уже поздно, после того как она расскажет ему о событиях сегодняшнего дня.
Она тихо вздохнула и улыбнулась сэру Джералду, который подошел, чтобы помочь ей выйти из-за стола.
Ни его жена, ни мисс Сеймур ни разу не были в лондонском театре. Это граф Северн узнал за ужином и сумел предсказать разницу в их поведении, когда обе дамы войдут в его ложу. Мисс Сеймур, держа Джералда под руку. рассматривала все вокруг со спокойным интересом, и позволила графу помочь ей устроиться. Абигайль же крепко сжала его руку и остановилась как вкопанная, издав чуть слышное «О Боже!».
– Итак, Эбби, что же на сей раз приводит тебя в трепет, – поинтересовался Майлз, – сам театр или великолепие публики?
– И то и другое, – отозвалась она. – Это почти так же чудесно, как и вчерашний бал. А само представление будет соответствовать всему этому блеску?
– Ты должна понять, что представление играет второстепенную роль, – сказал граф. – Люди приходят в театр, чтобы, как говорится, на других посмотреть и себя показать.
– Глупости! – бросила она, улыбнувшись мужу. Он отодвинул для нее стул, и графиня Северн тут же перегнулась через парапет, осматривая все кругом. – Что за ерунду ты говоришь! Признайся, что это не правда.
Он рассмеялся:
– Ты сама скоро все поймешь. Ты же не можешь отрицать, что в данный момент большинство людей занято тем, что глазеет на остальных?
«И моя ложа определенно притягивает большинство взглядов, – отметил про себя граф, как только вошел. – Похоже, вчерашние прогулка по парку и бал не сумели удовлетворить любопытство светского общества».
Конечно, со вчерашнего вечера все уже смакуют самые сладкие сплетни о новом члене их круга, а именно то, что молодая графиня происходит из не слишком благородной семьи. И если верить матери, сегодня днем Эбби не сделала ничего, чтобы отвести от себя подобные подозрения.
Почему она ничего не рассказала, когда он спросил ее об этом перед ужином? Он рассчитывал, что она выплеснет на него все подробности. Он ожидал, что они вместе посмеются над этим, а потом он поцелует ее и заверит, что все это чепуха и забудется, как только появится свежая причина для скандала.
Но она ничего не сказала. Может быть, Эбби даже не заметила, что великосветские дамы ее избегают?
– Разговаривай только со мной, – тихо прошептала Эбби, – по-моему, Лора и сэр Джералд отлично ладят, тебе не кажется?
– Они оба достаточно воспитаны, чтобы поддерживать беседу, – с улыбкой ответил он. – Но будь я на твоем месте, то не слишком рассчитывал бы на интересные объявления до конца сегодняшнего вечера.
– Возможно, ты и прав, но иногда и не такое случается.
Да уж, это правда, подумал он. И не такое случается. Он познакомился с Абигайль меньше недели назад, через два дня после знакомства женился на ней, понял, что она совсем не та, за кого он ее принимал, но, тем не менее, все равно ею увлекся. Но он совсем ее не знает. Майлз вдруг с ужасом понял, что ему неизвестно ничего о том, какие события, люди, какие высшие силы создали женщину, на которой он женился.
Мать считала ее вульгарной. Джералд думал, что она расчетлива. А он? Ему было с ней весело, она притягивала его. Но он не знал ее.
– О, посмотри-ка, – с жаром воскликнула она, указывая пальцем в партер жестом, от которого его мать поморщилась бы, – там Борис.
– Который?
– В зеленом пальто и в коричневой шляпе с пером. Очень худой молодой человек. Он стоит рядом с джентльменом в сиреневом костюме, который рассматривает в монокль дам в ложе напротив. Как невоспитанно! Но одной леди это нравится. Она еле сдерживает улыбку, пытаясь прикрыться веером. Ты видишь?
– Я вижу твоего брата, – сказал граф как раз в тот момент, когда Борис Гардинер повернулся в их сторону, взглянул на их ложу, улыбнулся и сделал приветственный жест рукой. – Он тебя увидел.
Она энергично замахала в ответ, а ее лицо осветилось радостной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59