Но в этом деле сердечные страсти не замешаны!
Райкер уныло уставился на носки своих ботинок.
— Не уверен, что их нет, — сказал он.
— Нет — чего? — переспросил Мейсон.
— Сердечных страстей.
— Не сворачивайте с дороги, — сказал им адвокат. — Я даю вам шанс, парни. Я и так уже сказал вам, сколько мог, не разглашая своей тайны…
— Но ведь замешана девушка, не так ли? — не унимался Джонсон.
Перри Мейсон рассмеялся:
— Спросите об этом Манчестера…
Райкер угрюмо посмотрел на Мейсона:
— И вы даже не дадите нам зацепку?
Мейсон медленно проговорил:
— Райкер, я бы помог вам, но не могу назвать имя своего клиента, который доверился мне как адвокату и заплатил немалый гонорар. Не думаю, что это будет честно. Но я могу вам сказать…
Он замолчал, постукивая пальцами по столу.
— Продолжайте, — попросил Райкер. Мейсон тяжело вздохнул.
— Девушка, да, из Кловердаля — последняя жертва негодяя. Ее имя — Маджери Клун. В настоящий момент она в городе.
— Где? — спросил Райкер.
— Я не могу вам это сказать.
— Ладно, дальше. — Джонсон был нетерпелив, словно гончий пес. — И что девушка?
— Я знаю о ней не так много. Но у нее есть возлюбленный, примчался за ней из Кловердаля — некий доктор Роберт Дорэй. Он остановился в «Мидуик-отеле» на Ист-Фолкнер-стрит. Совсем тронувшийся от любви славный малый. Уверен, что у него не было и мысли об убийстве, так он поглощен своими чувствами… Но если бы они пересеклись с Пэттоном, Дорэй задал ему отличную трепку!..
— Кажется, дело проясняется, — пробормотал Райкер. Мейсон обратил к ним детски-невинное лицо:
— Я говорил вам, что могу помочь, насколько допустимо. Шут его знает, парни, вы зарабатываете на жизнь, как я. На самом деле я никогда ничего не имел против полиции… Она заводит дело, насколько позволяют обстоятельства, а я иду в суд и уже сам разбираю это дело по косточкам. Вот так. И если вы арестуете моего клиента, возможности отработать свой гонорар у меня не будет…
— Это верно, — согласился Райкер.
— А не можете ли вы рассказать нам еще что-нибудь о Маджери Клун? — спросил Джонсон.
— Делла, — вызвал Перри Мейсон секретаря, — принеси мне папку с делом о «Счастливых ножках».
Девушка кивнула и минуту спустя вернулась с папкой.
— Пока все, — сказал ей адвокат.
Она вышла, несколько громче против обыкновения хлопнув дверью. Перри Мейсон достал из папки фотографию.
— Ну, парни, — сказал он, — вот снимок Маджери Клун. Думаю, вы узнали ее, если видели раньше?
Райкер присвистнул. Оба полицейских поднялись, чтобы поближе посмотреть фотографию, поскольку Мейсон держал ее в руке.
— Девочки с такими ножками всегда причиняют беспокойства! Держу пари, она замешана в нашем убийстве…
Мейсон пожал плечами.
— Вы не можете доказать это без меня, парни, — бодро ответил он. — Я получил гонорар за попытку «раскрутить» Пэттона. Теперь он мертв, и мне не придется больше им заниматься. Вы можете проверить все мои отчеты, связавшись с Манчестером… Вы бы лучше, вообще-то говоря, присмотрели за этим доктором Дорэем. Когда дело попадет в газеты, Дорэй решит, что его здесь ничто не держит, и укатит назад в Кловердаль.
— Я думал, он приехал за девчонкой, — сказал Райкер.
— Неужели? — поднял брови Мейсон.
— Разве вы не так выразились?
— Не думаю.
— А у меня создалось такое впечатление…
Мейсон вздохнул и, приложив руку к сердцу, сказал:
— Парни, вы ничего не сможете доказать без меня. Я рассказал вам все, что знаю, не нарушая, конечно, профессиональную тайну. Вы можете сидеть тут сколько угодно, но больше у меня для вас ничего нет!..
Райкер засмеялся и встал, Джонсон, помедлив, тоже поднялся, отодвинув кресло.
— Вы можете выйти здесь, — посоветовал им Мейсон, открывая дверь в коридор. И чем дальше отходили они от кабинета, тем неотчетливее различал Мейсон их отдаляющиеся шаги. Он захлопнул замок, подошел к двери, ведущей в приемную, открыл ее и, посмотрев на Деллу Стрит, улыбнулся ей.
— Что случилось, шеф? — хрипло спросила она.
— Убит Пэттон.
— Перед тем, как вы туда поехали, или после?
— Передо мной. Если бы его убили после, я был бы замешан…
— А сейчас?
Он покачал головой, сел на край стола, вздохнул и раздельно сказал:
— Этого я не знаю.
Она подошла к нему и положила свою руку на его крупную кисть.
— Вы можете мне рассказать? — грудным голосом спросила она.
— Перед тем как ты пришла сюда, мне позвонил Пол Дрейк и дал адрес Пэттона. Это на Мапл-авеню. Я поехал туда. Дрейк тронулся минут через пять после меня. У здания я заметил симпатичную бабенку, она как раз выходила. На ней были белое пальто, белая шляпка и белые полусапожки. А глаза под цвет фиалок, и такие испуганные. Я заметил ее, поскольку она выглядела виноватой и до смерти напуганной. Потом я поднялся, постучал к Пэттону, мне никто не ответил. Позвонил — ничего. Я подергал ручку, и дверь открылась.
Он замолчал, чуть подавшись вперед, а Делла мягко и успокаивающе слегка погладила его руку.
— Ну? — спросила она.
— Я вошел, — продолжал он. — Что-то показалось мне подозрительным. Это была гостиная. На столе лежали шляпа, трость и перчатки. Я заметил это через замочную скважину еще перед тем, как вошел. Поэтому я и подумал, что кто-то дома…
— Зачем вы туда вошли?
— Мне нужен был Пэттон. Он не отвечал ни на стук, ни на звонок, и тем не менее находился дома… Я подумал: мало ли что…
— Продолжайте.
— В гостиной никого не было, но когда я вошел в спальню, там на полу лежал Пэттон, мертвый. Его ударили большим разделочным ножом. Грязная работа.
— А как? — спросила Делла Стрит.
— Смерть наступила мгновенно, да, огромное отверстие, прямо в области сердца.
С ужасом, отразившимся в карих глазах, она тем не менее спокойно произнесла:
— Да, могу себе представить… И что потом?
— В другой комнате на полу я увидел кожаную дубинку.
— Но если его убили ножом, зачем тогда дубинка.
— Сам не могу понять. Все это странно.
— Вы известили полицию? — спросила девушка.
— Это сыграло бы против меня. Я стер отпечатки своих пальцев с дверных ручек. Я знал, что Пол Дрейк приедет минут через пять, и хотел уступить Дрейку как профессионалу возможность первым обнаружить тело. Я знал, что он сообщит полиции. Как только вышел из номера, я услышал, что открылся лифт, и раздались голоса: женский повествовал о какой-то девушке, которая закатила в ванной комнате убитого истерику. И, судя по обращениям женщины, я понял, что она идет с полицейским. Я сразу сообразил, что может выйти. Меня увидят у номера, где убит человек, и, как бы я ни излагал всю историю, мне никогда не поверили бы. Не то что меня обвинили бы в убийстве, но быстро склеили бы версию, что один из моих клиентов убил, потом позвонил мне, а я скрыл доказательства или что-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Райкер уныло уставился на носки своих ботинок.
— Не уверен, что их нет, — сказал он.
— Нет — чего? — переспросил Мейсон.
— Сердечных страстей.
— Не сворачивайте с дороги, — сказал им адвокат. — Я даю вам шанс, парни. Я и так уже сказал вам, сколько мог, не разглашая своей тайны…
— Но ведь замешана девушка, не так ли? — не унимался Джонсон.
Перри Мейсон рассмеялся:
— Спросите об этом Манчестера…
Райкер угрюмо посмотрел на Мейсона:
— И вы даже не дадите нам зацепку?
Мейсон медленно проговорил:
— Райкер, я бы помог вам, но не могу назвать имя своего клиента, который доверился мне как адвокату и заплатил немалый гонорар. Не думаю, что это будет честно. Но я могу вам сказать…
Он замолчал, постукивая пальцами по столу.
— Продолжайте, — попросил Райкер. Мейсон тяжело вздохнул.
— Девушка, да, из Кловердаля — последняя жертва негодяя. Ее имя — Маджери Клун. В настоящий момент она в городе.
— Где? — спросил Райкер.
— Я не могу вам это сказать.
— Ладно, дальше. — Джонсон был нетерпелив, словно гончий пес. — И что девушка?
— Я знаю о ней не так много. Но у нее есть возлюбленный, примчался за ней из Кловердаля — некий доктор Роберт Дорэй. Он остановился в «Мидуик-отеле» на Ист-Фолкнер-стрит. Совсем тронувшийся от любви славный малый. Уверен, что у него не было и мысли об убийстве, так он поглощен своими чувствами… Но если бы они пересеклись с Пэттоном, Дорэй задал ему отличную трепку!..
— Кажется, дело проясняется, — пробормотал Райкер. Мейсон обратил к ним детски-невинное лицо:
— Я говорил вам, что могу помочь, насколько допустимо. Шут его знает, парни, вы зарабатываете на жизнь, как я. На самом деле я никогда ничего не имел против полиции… Она заводит дело, насколько позволяют обстоятельства, а я иду в суд и уже сам разбираю это дело по косточкам. Вот так. И если вы арестуете моего клиента, возможности отработать свой гонорар у меня не будет…
— Это верно, — согласился Райкер.
— А не можете ли вы рассказать нам еще что-нибудь о Маджери Клун? — спросил Джонсон.
— Делла, — вызвал Перри Мейсон секретаря, — принеси мне папку с делом о «Счастливых ножках».
Девушка кивнула и минуту спустя вернулась с папкой.
— Пока все, — сказал ей адвокат.
Она вышла, несколько громче против обыкновения хлопнув дверью. Перри Мейсон достал из папки фотографию.
— Ну, парни, — сказал он, — вот снимок Маджери Клун. Думаю, вы узнали ее, если видели раньше?
Райкер присвистнул. Оба полицейских поднялись, чтобы поближе посмотреть фотографию, поскольку Мейсон держал ее в руке.
— Девочки с такими ножками всегда причиняют беспокойства! Держу пари, она замешана в нашем убийстве…
Мейсон пожал плечами.
— Вы не можете доказать это без меня, парни, — бодро ответил он. — Я получил гонорар за попытку «раскрутить» Пэттона. Теперь он мертв, и мне не придется больше им заниматься. Вы можете проверить все мои отчеты, связавшись с Манчестером… Вы бы лучше, вообще-то говоря, присмотрели за этим доктором Дорэем. Когда дело попадет в газеты, Дорэй решит, что его здесь ничто не держит, и укатит назад в Кловердаль.
— Я думал, он приехал за девчонкой, — сказал Райкер.
— Неужели? — поднял брови Мейсон.
— Разве вы не так выразились?
— Не думаю.
— А у меня создалось такое впечатление…
Мейсон вздохнул и, приложив руку к сердцу, сказал:
— Парни, вы ничего не сможете доказать без меня. Я рассказал вам все, что знаю, не нарушая, конечно, профессиональную тайну. Вы можете сидеть тут сколько угодно, но больше у меня для вас ничего нет!..
Райкер засмеялся и встал, Джонсон, помедлив, тоже поднялся, отодвинув кресло.
— Вы можете выйти здесь, — посоветовал им Мейсон, открывая дверь в коридор. И чем дальше отходили они от кабинета, тем неотчетливее различал Мейсон их отдаляющиеся шаги. Он захлопнул замок, подошел к двери, ведущей в приемную, открыл ее и, посмотрев на Деллу Стрит, улыбнулся ей.
— Что случилось, шеф? — хрипло спросила она.
— Убит Пэттон.
— Перед тем, как вы туда поехали, или после?
— Передо мной. Если бы его убили после, я был бы замешан…
— А сейчас?
Он покачал головой, сел на край стола, вздохнул и раздельно сказал:
— Этого я не знаю.
Она подошла к нему и положила свою руку на его крупную кисть.
— Вы можете мне рассказать? — грудным голосом спросила она.
— Перед тем как ты пришла сюда, мне позвонил Пол Дрейк и дал адрес Пэттона. Это на Мапл-авеню. Я поехал туда. Дрейк тронулся минут через пять после меня. У здания я заметил симпатичную бабенку, она как раз выходила. На ней были белое пальто, белая шляпка и белые полусапожки. А глаза под цвет фиалок, и такие испуганные. Я заметил ее, поскольку она выглядела виноватой и до смерти напуганной. Потом я поднялся, постучал к Пэттону, мне никто не ответил. Позвонил — ничего. Я подергал ручку, и дверь открылась.
Он замолчал, чуть подавшись вперед, а Делла мягко и успокаивающе слегка погладила его руку.
— Ну? — спросила она.
— Я вошел, — продолжал он. — Что-то показалось мне подозрительным. Это была гостиная. На столе лежали шляпа, трость и перчатки. Я заметил это через замочную скважину еще перед тем, как вошел. Поэтому я и подумал, что кто-то дома…
— Зачем вы туда вошли?
— Мне нужен был Пэттон. Он не отвечал ни на стук, ни на звонок, и тем не менее находился дома… Я подумал: мало ли что…
— Продолжайте.
— В гостиной никого не было, но когда я вошел в спальню, там на полу лежал Пэттон, мертвый. Его ударили большим разделочным ножом. Грязная работа.
— А как? — спросила Делла Стрит.
— Смерть наступила мгновенно, да, огромное отверстие, прямо в области сердца.
С ужасом, отразившимся в карих глазах, она тем не менее спокойно произнесла:
— Да, могу себе представить… И что потом?
— В другой комнате на полу я увидел кожаную дубинку.
— Но если его убили ножом, зачем тогда дубинка.
— Сам не могу понять. Все это странно.
— Вы известили полицию? — спросила девушка.
— Это сыграло бы против меня. Я стер отпечатки своих пальцев с дверных ручек. Я знал, что Пол Дрейк приедет минут через пять, и хотел уступить Дрейку как профессионалу возможность первым обнаружить тело. Я знал, что он сообщит полиции. Как только вышел из номера, я услышал, что открылся лифт, и раздались голоса: женский повествовал о какой-то девушке, которая закатила в ванной комнате убитого истерику. И, судя по обращениям женщины, я понял, что она идет с полицейским. Я сразу сообразил, что может выйти. Меня увидят у номера, где убит человек, и, как бы я ни излагал всю историю, мне никогда не поверили бы. Не то что меня обвинили бы в убийстве, но быстро склеили бы версию, что один из моих клиентов убил, потом позвонил мне, а я скрыл доказательства или что-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46