— Вы? — проговорила она, скорее утверждая, чем спрашивая.
— Я, — машинально подтвердил Алексей, ощущая всю нелепость такого ответа.
Женщина внимательно разглядывала его.
— Вы, — повторила она удивлённо, — какими судьбами?
Кронин хотел было спросить, кто она такая и откуда его знает, как вдруг с ужасом осознал, что разговор ведётся на земном языке. Осознал и с досадой подумал, что его миссия окончательно и бесповоротно провалилась. «Попасться на такую примитивную провокацию! Теперь надо достойно выходить из игры, чтобы причинить как можно меньше ущерба всей операции», — решил он.
Глава 6
Умрок вошёл и замер, вытянувшись стрункой и преданно глядя на Таига. Это был первый умрок во плоти и крови, которого видел Снегин. Пожалуй, в полумраке его можно было принять за человека. Тем более, что одет он был в обычную для тёплого времени спортивного вида безрукавку и короткие шорты. Но при ярком свете сразу бросалось в глаза, что весь умрок был покрыт чёрной шелковистой, слегка серебрившейся шерстью и только ладони, губы и нос были свободны от волосяного покрова. У умрока было сильное, довольно стройное тело, короткая могучая шея, длинные, свисающие почти до колен сильные руки, звероподобная голова со скошенным назад лбом и мощными, выдающимися вперёд челюстями. Странное впечатление производили печальные, умные, почти человеческие глаза, смотревшие на Таига, как определил про себя Снегин, с выражением собачьей преданности.
Президент обернулся через плечо.
— Как дела, Тао?
Умрок заморгал, его коричневые губы дрогнули и раздвинулись, обнажив великолепные белоснежные зубы, — он улыбнулся. Снегин внутренне вздрогнул, испытывая подсознательное чувство ужаса перед этой человеческой эмоцией на звериной морде.
— Рекли, со всеми приправами, Тао, — уже не глядя на умрока, приказал президент.
— Аа-а… — мягко отозвался умрок и бесшумной чёрной тенью исчез за дверью.
Президент взглянул на Снегина с понимающей улыбкой.
— К ним надо привыкнуть. — И, очевидно уловив тень недоверия на лице Снегина, повторил: — Просто привыкнуть, как с детства привыкаете вы, земляне, к кошкам и собакам, которых держите в своих домах.
— Возможно, — без всякого энтузиазма согласился Снегин. Но все-таки кошка и собака — это нечто совсем другое.
— Разумеется, — в голосе президента звучала снисходительность человека, который по этому вопросу знает больше, чем его собеседник, — кошки и собаки — это развлечение, а умроки — наши верные помощники.
— Собака тоже была верным помощником человека в течение многих тысячелетий, — возразил Снегин. — Я имел в виду вовсе не утилитарную сторону вопроса. И собака и кошка не похожи на человека. Поэтому они не кажутся нам уродливыми и не вызывают неприятных ассоциаций.
Президент внимательно посмотрел на него и повторил:
— Да, к умрокам надо привыкнуть.
Отворилась дверь, и умрок вкатил в кабинет столик, на котором стоял высокий, похожий на вазу, чайник, две чашки, блюдо с бисквитами и целый набор вазочек и кувшинчиков с приправами. Аккуратно, без лишних движений, расставив все это между Снегиным и Таигом, умрок выпрямился, преданно моргая.
Президент подцепил совочком несколько бисквитов и высыпал их, казалось, прямо на пол. Но умрок сделал левой рукой молниеносное движение, и бисквиты оказались в его широкой ладони.
— Такова реакция, — сказал президент Снегину. — У умроков чрезвычайно развиты двигательные отделы мозга. Это следствие колоссальной селекционной работы, выполненной нашими предками.
Он сделал лёгкий жест рукой.
— Ты больше не нужен, Тао.
— А-а-а… — тихо отозвался умрок и неслышно выскользнул из кабинета.
Президент продолжал, обращаясь к Снегину:
— Следствием той же самой работы является и слепая преданность умроков. Прикажи я Тао броситься с веранды этой башни, и он, не задумываясь, сделает это. И не только сделает, а сделает с удовольствием, даже с восторгом.
— Наверное, бывают и исключения, — будто мимоходом заметил Снегин.
Президент сдёрнул с чайника-вазы прозрачную салфетку, принялся аккуратно складывать её.
— Бывают, — согласился он. — Ведь даже людям свойственны патологические аномалии поведения.
— И как вы поступаете в таких случаях?
Президент бросил сложенную салфетку на край стола, взял за причудливую витую ручку чайник-вазу.
— А как вы поступаете с собаками, которые начинают бросаться на людей?
Он взглянул на Снегина, усмехнулся и наклонил чайник-вазу над чашкой.
Потекла прозрачная жидкость зеленого цвета, в воздухе распространился терпкий аромат.
— Я не поклонник умроков, — президент пододвинул Снегину чашку и начал наполнять вторую, — но слуга-умрок у президента — священная традиция, а имея дело с этими существами, просто невозможно к ним не привязаться.
Президент поставил на место чайник-вазу и продолжал:
— Если говорить честно, то некоторая часть далийцев испытывает к умрокам необъяснимое отвращение и совершенно не терпит их пребывания в своих домах, хотя и не возражает, когда их используют на производстве. Непоследовательно, конечно, но кто из нас последователен до конца? Если не ошибаюсь, примерно такая же проблема существует на Земле в отношении роботов. Одни не представляют, как без них обойтись, другие не терпят их в своих домах, но ничуть не возражают против использования роботов на производстве, третьи выступают против любого их применения в земных условиях.
Президент поднял наполненную чашку.
— Любимый напиток далийцев.
Снегин взял свою чашку, хотел сделать пробный глоток, но президент остановил его.
— Нет, — укоризненно сказал он. — Разве так можно? Именно так земляне и составляют себе превратное мнение о рекли. То, что налито в вашу чашку, не самостоятельный напиток, а всего лишь основа, из которой его можно приготовить.
Президент взял ложечку и подал её Снегину.
— Прежде чем пить рекли, в чашку надо положить кусочек сахару, ломтик клинтры, дольку атта, щепотку импэ и крошку аспры. — Таиг внимательно смотрел, чтобы Онегин точно следовал его советам. — А теперь размешайте все тщательно и попробуйте.
Снегин отпил глоток.
— Весьма недурно, — искренне сказал он.
Президент не слышал его, он пробовал рекли, сосредоточенно хмуря брови. Сделав маленький глоток, а затем другой, констатировал:
— Резковато.
Подхватив кувшинчик, он ловко бросил из него в каждую чашку по мелкой синеватой горошине и наставительно сказал:
— Когда переложишь импэ, то лучший способ довести рекли до кондиции — горошина ссуо. Но пить рекли с ссуо и без импэ — варварство, достойное разве что аборигенов со Стигмы. Как теперь?
Снегин, с любопытством слушавший гурманские рассуждения президента, попробовал напиток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61