- несмотря на все это, моя мать, повторяю, непреклонно решила доверить свою жизнь, а с нею вместе и мою, единственно только упомянутой старухе и больше никому на свете. - Вот это я люблю: - если уж нам отказано в том, чего мы себе желаем, - - никогда не надо удовлетворяться тем, что сортом похуже; - ни в коем случае; это мизерно до последней степени. - Не далее как неделю тому назад, считая от нынешнего дня, когда я пишу эту книгу в назидание свету, - то есть 9 марта 1759 года, - - моя милая, милая Дженни, заметив, что я немножко нахмурился, когда она торговала шелк по двадцати пяти шиллингов ярд, - извинилась перед лавочником, что доставила ему столько беспокойства; и сейчас же пошла и купила себе грубой материи в ярд шириной по десяти пенсов ярд. - Это образец такого же точно величия души; только заслуга моей матери немного умалялась тем, что она не шла в споем геройстве до той резкой и рискованной крайности, которой требовала ситуация, так как старая повитуха имела все-таки некоторое право на доверие, - поскольку, по крайней мере, ей давал его успех; ведь в течение своей почти двадцатилетней практики она способствовала появлению на свет всех новорожденных нашего прихода, не совершив ни одного промаха и не зная ни одной неудачи, которую ей можно было бы поставить в вину.
Эти факты, при всей их важности, все же не совсем рассеяли кое-какие сомнения и опасения, шевелившиеся в душе моего отца относительно сделанного матерью выбора. - Не говоря уже о естественных чувствах человечности и справедливости - или о тревогах родительской и супружеской любви, одинаково побуждавших его оставить в этом деле как можно меньше места случайности, - - он сознавал особенную важность для него благополучного исхода именно в данном случае, - предвидя, сколько ему придется изведать горя, если с его женой и ребенком приключится что-нибудь неладное во время родов в Шенди-Холле. - - Он знал, что свет судит по результатам и в случае несчастья только прибавит ему огорчений, свалив на него всю вину. - - «Ах, боже мой! - Если бы миссис Шенди (бедная женщина!) могла исполнить свое желание и съездить для родов в Лондон, хотя бы не надолго (говорят, она на коленях просила и молила об этом, - - по-моему, принимая во внимание приданое, которое мистер Шенди взял за ней, - ему было бы не так уж трудно удовлетворить ее просьбу), - и она сама и ее ребенок, верно, были бы живы и по сей час!»
На такие восклицания не найдешь ответа, и мой отец знал это, - но то, что его особенно волновало в этом деле, было не только желание оградить себя - и не исключительно лишь внимание к своему отпрыску и своей жене: - у моего отца был широкий взгляд на вещи, - - и в добавление ко всему он принимал все близко к сердцу еще и в интересах общественного блага, он опасался дурных выводов, которые могли быть сделаны в случае неблагоприятного исхода дела.
Ему были прекрасно известны единодушные жалобы всех политических писателей, занимавшихся этим предметом от начала царствования королевы Елизаветы и до его времени, о том, что поток людей и денег, устремляющихся в столицу по тому или иному суетному поводу, - делается настолько бурным, - что ставит под угрозу наши гражданские права; - хотя заметим мимоходом, - - поток не был образом, который приходился ему больше всего по вкусу, - любимой его метафорой здесь был недуг, и он развивал ее в законченную аллегорию, утверждая, что недуг этот точь-в-точь такой же в теле народном, как и в теле человеческом, и состоит в том, что кровь и жизненные духи поднимаются в голову быстрее, чем они в состоянии найти себе дорогу вниз, - - кругообращение нарушается и наступает смерть как в одном, так и в другом случае.
- Нашим свободам едва ли угрожает опасность, - говорил он обыкновенно, - французской политики или французского вторжения; - - и он не очень страшился, что мы зачахнем от избытка гнилой материи и отравленных соков в нашей конституции, - с которой, он надеялся, дело , обстоит совсем не так худо, как иные воображают; - но он всерьез опасался, как бы в критическую минуту мы не погибли вдруг от апоплексии; - и тогда, - говорил он, - господь да помилует нас, грешных.
Отец мой, излагая историю этого недуга, никогда не мог одновременно не указать лекарство против него.
«Будь я самодержавным государем, - говорил он, вставая с кресла и подтягивая обеими руками штаны, - я бы поставил на всех подступах к моей столице сведущих людей и возложил на них обязанность допрашивать каждого дурака, по какому делу он едет в город; - и если бы после справедливого и добросовестного расспроса оказалось, что дело это не настолько важное, чтобы из-за него стоило оставлять свой дом и со всеми своими пожитками, с женой и детьми, сыновьями фермеров и т. д. и т. д. тащиться в столицу, то приезжие подлежали бы, в качестве бродяг, возвращению, от констебля к констеблю, на место своего законного жительства. Этим способом я достигну того, что столица не пошатнется от собственной тяжести; - что голова не будет слишком велика для туловища; - что конечности, ныне истощенные и изможденные, получат полагающуюся им порцию пищи и вернут себе прежнюю свою силу и красоту. - Я приложил бы все старания, чтобы луга и пахотные поля в моих владениях смеялись и пели, - чтобы в них вновь воцарилось довольство и гостеприимство, - а средним помещикам моего королевства досталось бы от этого столько силы и столько влияния, что они могли бы служить противовесом знати, которая в настоящее время так их обирает.
«Почему во многих прелестных провинциях Франции, - спрашивал он с некоторым волнением, прохаживаясь по комнате, - теперь так мало дворцов и господских домов? Чем объясняется, что немногие уцелевшие ch?teaux так запущены, - так разорены и находятся в таком разрушенном и жалком состоянии? - Тем, сэр, - говорил он, - что во французском королевстве нет людей, у которых были бы какие-нибудь местные интересы; - все интересы, которые остаются у француза, кто бы он ни был и где бы ни находился, всецело сосредоточены при дворе и во взорах великого монарха; лучи его улыбки или проходящие по лицу его тучи - это жизнь или смерть для каждого его подданного».
Другое политическое основание, побуждавшее моего отца принять все меры для предотвращения малейшего несчастья при родах моей матери в деревне, - - заключалось в том, что всякое такое несчастье неминуемо нарушило бы равновесие сил в дворянских семьях как его круга, так и кругов более высоких в пользу слабейшего пола, которому и без того принадлежит слишком много власти; - - обстоятельство это, наряду с незаконным захватом многих других прав, ежечасно совершаемым этой частью общества, - оказалось бы в заключение роковым для монархической системы домашнего управления, самим богом установленной с сотворения мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151