Она несказанно удивилась, что сама осталась живой и невредимой, хотя судно оказалось сильно поврежденным.
В течение последующих дней пиратская команда почти беспрестанно работала и чинила корабль, начисто забыв о присутствии Девон, а она, не желая обращать на себя внимание, оставалась в каюте. Раненый Ле Вотур был не в состоянии двигаться и тоже не выходил из каюты, из-за чего Девон приходилось спать на тюфяке. Габби беспрепятственно приходил и уходил, принося еду и исполняя индивидуальные нужды раненого капитана. Пек появлялся каждый день проверить, как идет выздоровление Ле Вотура, а также получить приказы, как только капитан пришел в себя и обрел способность здраво мыслить. Это обстоятельство являлось хорошим доказательством авторитета Ле Вотура. Пираты предпочитали оставаться под его командованием, нежели выбирать нового капитана.
Каким-то чудом или, возможно, от щедрой ванны из рома рана Ле Вотура не загноилась. Процесс заживления шел медленно, но верно. Через неделю он, опираясь на двух пиратов, был уже в состоянии доковылять до соседней каюты. Самолюбие француза не позволяло ему демонстрировать перед женщиной свою немощь. Его правая рука явно никогда не обретет вновь своей былой подвижности и цепкости. Однако он все равно должен чувствовать благодарность за очень многое. Но, будучи человеком совершенно иного сорта, Ле Вотур чувствовал скорее горечь, нежели благодарность. Он стоял на грани обладания Девон, но судьба распорядилась по-своему и лишила самого желанного, к чему он так стремился и чего добивался. Теперь из-за своих ран он не сможет получить удовольствия от обладания, этим желанным телом, ибо его тело еще долго не придет в свою обычную форму. Поэтому оставалось только надеяться на вознаграждение графа, которое он, наверняка, получит сполна.
Никто не испытывал такого счастья на корабле от ран Ле Вотура, как Девон. Будучи не в состоянии завершить свой план обольщения красотки, однако, по-прежнему сгорая от нетерпения получить деньги от ее отца, он держал свою команду в узде и не разрешал пиратам домогаться Девон. Когда он, наконец, обрел способность передвигаться самостоятельно, опираясь только на палку, он навестил Девон в каюте.
— Итак, моя дорогая, путешествие не получилось по тому плану, который я задумал заранее, — весело начал он. — Я надеялся, что к этому времени мы бы узнали друг друга более близко.
— Я бы не хотела причинять вам излишнюю боль, но не сожалею о ваших ранах. Если бы не они, то вы давно бы изнасиловали меня, — возразила Девон.
Ле Вотур горько поджал губы.
— Насилие — грубое слово. Мне бы хотелось, чтобы вы действовали по доброму согласию.
— Чего вы хотите, Ле Вотур? — спросила Девон прямо.
— Если бы мог, то показал, чего я хочу. Однако по стечению обстоятельств мы прибудем в Англию до того, как я окончательно поправлюсь, — горько пожаловался он. — Через четыре-пять дней мы подойдем к устью Темзы.
Скоро будем дома, с ликованием думала Девон. Окажется ли она в состоянии без усилий вернуться к прежней жизни после того, как она узнала и полюбила Диабло? Посмотреть в глаза Винстону после того, как она по собственной доброй воле легла в постель с Диабло, казалось не так-то просто. Еще сложнее, мрачно размышляла она, заставить себя пойти под венец с постылым женихом, если, конечно, он все еще хочет этого. Единственным светлым пятном в безотрадном будущем была встреча с отцом. Ей только придется научиться жить без красавца-пирата, любовь которого она познала и кого полюбила сама. Неожиданно в голову ей пришла очень беспокойная мысль.
— Как же вы войдете в лондонскую гавань? Разве это не лишено большого риска? Разве вас не арестуют?
— На нашей мачте будет развеваться британский флаг, — нахально ухмыльнулся Ле Вотур. — Это сработает, если мы не совершим никаких подозрительных действий. Я собираюсь войти и выйти из гавани до того, как власти узнают, что я вообще заходил сюда. Где мне найти вашего отца?
— Возможно, в лондонском доме, — задумчиво ответила Девон. — Отец перестал интересоваться поместьями с тех пор, как умерла мама.
— Отлично, моя дорогая, — злорадно воскликнул Ле Вотур.
«Виктория» без всякого труда вошла в Темзу и приблизилась к лондонской гавани. К полному недоумению Девон, она узнала, что ей не будет сразу же разрешено сойти на берег, потому что нужно ждать, пока Ле Вотур свяжется с ее отцом и заберет деньги. Ей ничего не оставалось, как метаться из угла в угол по каюте, пока пират добирался до дома ее отца. Однако перед уходом капитан предусмотрительно выставил охрану у ее дверей, чтобы предотвратить опрометчивый поступок или того хуже — неожиданное бегство.
Единственное, о чем сожалела Девон — то, что пришлось расстаться с медальоном, который она всегда носила на шее, где хранилась фотография матери. Но она знала, что отец никогда не поверит Ле Вотуру без предоставления доказательств. Когда француз попросил ее дать какую-нибудь вещь, которую легко мог бы опознать ее отец, медальон оказался единственным предметом, какой сумела предложить Девон.
ГЛАВА 10
Вы говорите, что моя дочь находится сейчас на борту вашего корабля целая и невредимая? — сурово спросил граф Милфорд.
— Ну, да, — смиренно ответил Ле Вотур. — Леди Девон сама вам расскажет, как я рисковал жизнью и своим телом, чтобы спасти ее из дьявольского логова.
— Господи, говорите же скорее, где она? Почему не с вами? Или это все коварный обман? — Его лицо стало пунцовым от волнения и злости. Брови сурово нахмурились. — Я столько страдал от неизвестности после похищения дочери. Кто вы?
— Леди Девон находится на борту моего корабля, сударь. Она цела, невредима и в добром здравии. — Ле Вотур оставался невозмутимым и не обращал никакого внимания на гнев лорда Харви. — Меня зовут Ле Вотур.
— Ле Вотур! — с негодованием воскликнул граф, мгновенно узнавая имя. — Проклятый пират! Нет никакого сомнения, что вы с Диабло заодно! Сговорились, как выманить мои денежки. Не получится, Ле Вотур. Убирайся отсюда, пока я не заявил властям. Цена за твою голову объявлена высокая.
— Тише, тише, мой друг. Вы зря недооцениваете меня.
— Я вам не друг, Ле Вотур. Врете мне прямо в глаза без всякого зазрения совести. Мы с женихом Девон тоже не сидели все это время сложа руки. Даже Королевский Флот не мог разыскать след этого гнусного мерзавца Диабло. Мы уже совсем отчаялись увидеть ее снова. Этот негодяй обещал вернуть мою дочь, но это были лишь пустые слова.
— Вы узнаете это? — Ле Вотур вытащил медальон, принадлежавший Девон, висевший на изящной цепочке, и потряс им перед носом лорда Харви.
— Откуда это у вас?
Взяв медальон из рук Ле Вотура, граф внимательно осмотрел, затем осторожно открыл крышку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
В течение последующих дней пиратская команда почти беспрестанно работала и чинила корабль, начисто забыв о присутствии Девон, а она, не желая обращать на себя внимание, оставалась в каюте. Раненый Ле Вотур был не в состоянии двигаться и тоже не выходил из каюты, из-за чего Девон приходилось спать на тюфяке. Габби беспрепятственно приходил и уходил, принося еду и исполняя индивидуальные нужды раненого капитана. Пек появлялся каждый день проверить, как идет выздоровление Ле Вотура, а также получить приказы, как только капитан пришел в себя и обрел способность здраво мыслить. Это обстоятельство являлось хорошим доказательством авторитета Ле Вотура. Пираты предпочитали оставаться под его командованием, нежели выбирать нового капитана.
Каким-то чудом или, возможно, от щедрой ванны из рома рана Ле Вотура не загноилась. Процесс заживления шел медленно, но верно. Через неделю он, опираясь на двух пиратов, был уже в состоянии доковылять до соседней каюты. Самолюбие француза не позволяло ему демонстрировать перед женщиной свою немощь. Его правая рука явно никогда не обретет вновь своей былой подвижности и цепкости. Однако он все равно должен чувствовать благодарность за очень многое. Но, будучи человеком совершенно иного сорта, Ле Вотур чувствовал скорее горечь, нежели благодарность. Он стоял на грани обладания Девон, но судьба распорядилась по-своему и лишила самого желанного, к чему он так стремился и чего добивался. Теперь из-за своих ран он не сможет получить удовольствия от обладания, этим желанным телом, ибо его тело еще долго не придет в свою обычную форму. Поэтому оставалось только надеяться на вознаграждение графа, которое он, наверняка, получит сполна.
Никто не испытывал такого счастья на корабле от ран Ле Вотура, как Девон. Будучи не в состоянии завершить свой план обольщения красотки, однако, по-прежнему сгорая от нетерпения получить деньги от ее отца, он держал свою команду в узде и не разрешал пиратам домогаться Девон. Когда он, наконец, обрел способность передвигаться самостоятельно, опираясь только на палку, он навестил Девон в каюте.
— Итак, моя дорогая, путешествие не получилось по тому плану, который я задумал заранее, — весело начал он. — Я надеялся, что к этому времени мы бы узнали друг друга более близко.
— Я бы не хотела причинять вам излишнюю боль, но не сожалею о ваших ранах. Если бы не они, то вы давно бы изнасиловали меня, — возразила Девон.
Ле Вотур горько поджал губы.
— Насилие — грубое слово. Мне бы хотелось, чтобы вы действовали по доброму согласию.
— Чего вы хотите, Ле Вотур? — спросила Девон прямо.
— Если бы мог, то показал, чего я хочу. Однако по стечению обстоятельств мы прибудем в Англию до того, как я окончательно поправлюсь, — горько пожаловался он. — Через четыре-пять дней мы подойдем к устью Темзы.
Скоро будем дома, с ликованием думала Девон. Окажется ли она в состоянии без усилий вернуться к прежней жизни после того, как она узнала и полюбила Диабло? Посмотреть в глаза Винстону после того, как она по собственной доброй воле легла в постель с Диабло, казалось не так-то просто. Еще сложнее, мрачно размышляла она, заставить себя пойти под венец с постылым женихом, если, конечно, он все еще хочет этого. Единственным светлым пятном в безотрадном будущем была встреча с отцом. Ей только придется научиться жить без красавца-пирата, любовь которого она познала и кого полюбила сама. Неожиданно в голову ей пришла очень беспокойная мысль.
— Как же вы войдете в лондонскую гавань? Разве это не лишено большого риска? Разве вас не арестуют?
— На нашей мачте будет развеваться британский флаг, — нахально ухмыльнулся Ле Вотур. — Это сработает, если мы не совершим никаких подозрительных действий. Я собираюсь войти и выйти из гавани до того, как власти узнают, что я вообще заходил сюда. Где мне найти вашего отца?
— Возможно, в лондонском доме, — задумчиво ответила Девон. — Отец перестал интересоваться поместьями с тех пор, как умерла мама.
— Отлично, моя дорогая, — злорадно воскликнул Ле Вотур.
«Виктория» без всякого труда вошла в Темзу и приблизилась к лондонской гавани. К полному недоумению Девон, она узнала, что ей не будет сразу же разрешено сойти на берег, потому что нужно ждать, пока Ле Вотур свяжется с ее отцом и заберет деньги. Ей ничего не оставалось, как метаться из угла в угол по каюте, пока пират добирался до дома ее отца. Однако перед уходом капитан предусмотрительно выставил охрану у ее дверей, чтобы предотвратить опрометчивый поступок или того хуже — неожиданное бегство.
Единственное, о чем сожалела Девон — то, что пришлось расстаться с медальоном, который она всегда носила на шее, где хранилась фотография матери. Но она знала, что отец никогда не поверит Ле Вотуру без предоставления доказательств. Когда француз попросил ее дать какую-нибудь вещь, которую легко мог бы опознать ее отец, медальон оказался единственным предметом, какой сумела предложить Девон.
ГЛАВА 10
Вы говорите, что моя дочь находится сейчас на борту вашего корабля целая и невредимая? — сурово спросил граф Милфорд.
— Ну, да, — смиренно ответил Ле Вотур. — Леди Девон сама вам расскажет, как я рисковал жизнью и своим телом, чтобы спасти ее из дьявольского логова.
— Господи, говорите же скорее, где она? Почему не с вами? Или это все коварный обман? — Его лицо стало пунцовым от волнения и злости. Брови сурово нахмурились. — Я столько страдал от неизвестности после похищения дочери. Кто вы?
— Леди Девон находится на борту моего корабля, сударь. Она цела, невредима и в добром здравии. — Ле Вотур оставался невозмутимым и не обращал никакого внимания на гнев лорда Харви. — Меня зовут Ле Вотур.
— Ле Вотур! — с негодованием воскликнул граф, мгновенно узнавая имя. — Проклятый пират! Нет никакого сомнения, что вы с Диабло заодно! Сговорились, как выманить мои денежки. Не получится, Ле Вотур. Убирайся отсюда, пока я не заявил властям. Цена за твою голову объявлена высокая.
— Тише, тише, мой друг. Вы зря недооцениваете меня.
— Я вам не друг, Ле Вотур. Врете мне прямо в глаза без всякого зазрения совести. Мы с женихом Девон тоже не сидели все это время сложа руки. Даже Королевский Флот не мог разыскать след этого гнусного мерзавца Диабло. Мы уже совсем отчаялись увидеть ее снова. Этот негодяй обещал вернуть мою дочь, но это были лишь пустые слова.
— Вы узнаете это? — Ле Вотур вытащил медальон, принадлежавший Девон, висевший на изящной цепочке, и потряс им перед носом лорда Харви.
— Откуда это у вас?
Взяв медальон из рук Ле Вотура, граф внимательно осмотрел, затем осторожно открыл крышку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115