«Ты втравил меня в это! Что теперь скажешь?» Выхода не было. Джим повернулся к Грэгту.
– Вы не смогли бы показать нам какой-нибудь образец подписи мисс Болтон?
Грэгг уже не улыбался.
– Это крайне нескромное требование.
Фоллансби тоже не улыбался, но Джим не мог отступить. Он махнул рукой Грэггу.
– Я сознаю, сэр. Но все же…
– Все же вы подвергаете сомнению подлинность письма, не так ли? – Грэгг поднялся, подошел к шкафчику для документов и продемонстрировал им пачку бумаг. – Пожалуйста. Я уверен, в этих конторских документах вы найдете с дюжину или больше образцов ее почерка, включая и подпись. – Джим потянулся было за бумагами, но Грэгг покачал головой: – Впрочем, что в них толку? Вероятно, вы обвините меня в подделке.
Джим почувствовал, что краснеет.
– Никто не обвиняет вас.
– Как бы не так, весь смысл вашего визита заключается в обвинении. Обвинении и оскорблении.
– Прошу вас, – покачивая головой, поднялся Фоллансби. – По-моему, это зашло слишком далеко.
– Напротив. – Грэгг повернулся и уставился на него холодным взглядом. – Я не буду удовлетворен до тех пор, пока вы не дойдете до конца. Точнее, вплоть до Канзас-Сити, чтобы быть точным.
– О чем вы говорите?
– Вот. – Грэгг протянул письмо Женевьевы Болтон. – На бланке вы найдете номер телефона гостиницы. Я хочу, чтобы вы сейчас же позвонили по этому телефону.
– Я уверен, что в этом нет необходимости… – пробормотал Фоллансби.
– Думаю, есть. Я настаиваю.
Под взглядом холодных глаз Фоллансби подошел к настенному телефону и целых пять минут выслушивал потрескивание и гудение линии, пока его не соединили.
– «Канзас-Хаус»? – непроизвольно усилил голос Фоллансби, как будто междугородный звонок обязывал его кричать в трубку. – Могу я поговорить с мисс Женевьевой Болтон? – Он смолк, нахмурился. – Болтон. Б-о-л-т-о-н.
Минута молчания. Сердце Джима бешено заколотилось.
– Алло, мисс Болтон! – произнес Фолдансби.
Джим отвернулся, не в силах вынести свирепый взор своего начальника, и увидел, что Грэгг снова улыбается.
Глава 13
Субботним днем на углу Пятьдесят восьмой улицы и Прэри-авеню царило оживление. Велосипедисты в трико проносились мимо индейца-манекена на тротуаре у сигарной лавки. Кабриолеты, одноместные коляски и запряженные четверкой экипажи быстро двигались посреди улицы. Точильщик ножниц толкал свою тележку по мостовой, позванивая колокольчиком и хмуро поглядывая на грохочущий рядом мусорный фургон с возницей в котелке, который монотонно взывая к прохожим:
– Берем тряпки, кости, бутылки!
Босой мальчишка ловко направил палкой свой обруч вокруг столбика, где привязывают лошадей, и увернулся от колес фургона, вставшего возле «Мясной торговли Саймона». Из лавки мясника появилась его мать с воскресным обедом под мышкой; из коричневого бумажного свертка свешивалсь увенчанная гребнем голова птицы.
На перекрестке нестройно гудела шарманка, обезьянка шарманщика на цепочке кувыркалась и щебетала, временами приучившая к прохожим помятую жестяную чашку.
Крнстэль не сводила глаз с Джима, щурясь от солнечного света.
– Тебя уволили? – пробормотала она.
Джим угрюмо кивнул:
– Сразу после того, как повесил телефонную трубку, прямо в конторе у Грэгга.
– А может, это только сгоряча? Чтобы умаслить Грэгга?
Джим покачал головой:
– Когда мы вышли оттуда, шеф выдал мне сполна. Насчет того, что я выставил его дураком и запятнал репутацию компании. Сказал, что у Грэгга есть все основания, чтобы подать на нас в суд.
Кристэль поморщилась:
– Твой босс – идиот.
– Мой бывший босс.
– И что ты собираешься делать?
Джим пожал плечами.
– Подыщу другую работу.
– Ты собираешься уйти и сделать вид, будто ничего не случилось?
– Я вообще не хотел в это ввязываться. – Джим взял ее под руку. Они свернули за угол и направились по Прэри-авеню на север. – Послушай, милая, я не корю тебя…
– Все это из-за меня.
– Забудь об этом. Что сделано, то сделано. И не волнуйся, я что-нибудь найду. Почитаю объявления в завтрашней газете.
– Джим, не дури. Ведь на самом деле, ты хотел бы вернуться на прежнюю работу, так?
Джим нехотя кивнул:
– Может, стоит подождать несколько дней и дать Фоллансби время остыть. Потом пойти к нему и извиниться…
– Ни за что на свете! Это он должен извиниться перед тобой за то, что унизил тебя перед этим шарлатаном. Представляю, как ухмыляется и торжествует твой драгоценный доктор Грэгг, обведя вас обоих вокруг пальца.
– Неужели? – нетерпеливо махнул рукой Джим. – Да этот парень совершенно чист.
– Черта с два! То, что он еще не снял деньги с совместного счета вовсе не означает, что он не сделает этого завтра или в любой другой день. А что касается письма, которое он вам показывал, – откуда вам известно, что его в самом деле написала Женевьева Болтон?
– Но мистер Фоллансби говорил с этой девушкой! Та даже предложила выслать ей необходимые документы, чтобы она смогла подписать их и получить деньги, не доставляя компании дальнейших неприятностей.
– Вот это меня и беспокоит. Почему бы вам не подождать, пока она вернется?
Джим остановился у крыльца доходного дома, где проживала Кристэль, и шагнул в сторону, давая дорогу двум юношам в мундирах Военного училища, бойко вышагивавшим по тротуару.
– А какая разница? – спросил он.
– Ну согласись, есть некоторая разница между тем, выгоняют ли тебя с позором или же ты получаешь работу обратно. По-моему, все это скверно пахнет. Я уже говорила тебе насчет того, что узнала о Грэгге. Этот человек – прожженный негодяй, ошибиться невозможно.
– Бесполезно, Кристэль. Все это ошибка, от начала и до конца.
– Дело еще не кончено. – Кристэль направилась к парадной, и Джим проводил ее взглядом.
– Погоди минутку, разве мы не ужинаем вечером на Ярмарке?
– Извини. Почему бы тебе не отправиться туда первым? Жди меня в шесть, у входа в Стоуни-Айленд.
– Кристэль, если ты что-то задумала…
Она повернулась с улыбкой:
– Ох, за всеми этими волнениями я забыла тебе сказать.
– Сказать о чем?
– Вчера меня тоже уволили.
– Ты шутишь.
– Поверь, какие шутки. Если бы ты услышал сам…
– Ты не расскажешь мне, что случилось?
Кристэль покачала головой:
– Сейчас на это нет времени.
– Но что ты собираешься делать?
Она замешкалась в дверном проеме.
– То, что следовало сделать в первую очередь. Увидишь сам.
Глава 14
По субботам, в четыре часа дня, парикмахерская гостиницы «Палмер-Хаус» всегда была переполнена. Постоянные клиенты появлялись к назначенному времени, чтобы подстричься, постояльцы гостиницы заходили побриться перед вечерней прогулкой. Торговцы покидали свои прилавки, чтобы посплетничать часок с приятелями, а надменные сатрапы скотобоен сходили со своих кровавых тронов, чтобы смыть с себя вонь перед тем, как разъехаться по мраморным особнякам на Лейк-Шор-драйв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Вы не смогли бы показать нам какой-нибудь образец подписи мисс Болтон?
Грэгг уже не улыбался.
– Это крайне нескромное требование.
Фоллансби тоже не улыбался, но Джим не мог отступить. Он махнул рукой Грэггу.
– Я сознаю, сэр. Но все же…
– Все же вы подвергаете сомнению подлинность письма, не так ли? – Грэгг поднялся, подошел к шкафчику для документов и продемонстрировал им пачку бумаг. – Пожалуйста. Я уверен, в этих конторских документах вы найдете с дюжину или больше образцов ее почерка, включая и подпись. – Джим потянулся было за бумагами, но Грэгг покачал головой: – Впрочем, что в них толку? Вероятно, вы обвините меня в подделке.
Джим почувствовал, что краснеет.
– Никто не обвиняет вас.
– Как бы не так, весь смысл вашего визита заключается в обвинении. Обвинении и оскорблении.
– Прошу вас, – покачивая головой, поднялся Фоллансби. – По-моему, это зашло слишком далеко.
– Напротив. – Грэгг повернулся и уставился на него холодным взглядом. – Я не буду удовлетворен до тех пор, пока вы не дойдете до конца. Точнее, вплоть до Канзас-Сити, чтобы быть точным.
– О чем вы говорите?
– Вот. – Грэгг протянул письмо Женевьевы Болтон. – На бланке вы найдете номер телефона гостиницы. Я хочу, чтобы вы сейчас же позвонили по этому телефону.
– Я уверен, что в этом нет необходимости… – пробормотал Фоллансби.
– Думаю, есть. Я настаиваю.
Под взглядом холодных глаз Фоллансби подошел к настенному телефону и целых пять минут выслушивал потрескивание и гудение линии, пока его не соединили.
– «Канзас-Хаус»? – непроизвольно усилил голос Фоллансби, как будто междугородный звонок обязывал его кричать в трубку. – Могу я поговорить с мисс Женевьевой Болтон? – Он смолк, нахмурился. – Болтон. Б-о-л-т-о-н.
Минута молчания. Сердце Джима бешено заколотилось.
– Алло, мисс Болтон! – произнес Фолдансби.
Джим отвернулся, не в силах вынести свирепый взор своего начальника, и увидел, что Грэгг снова улыбается.
Глава 13
Субботним днем на углу Пятьдесят восьмой улицы и Прэри-авеню царило оживление. Велосипедисты в трико проносились мимо индейца-манекена на тротуаре у сигарной лавки. Кабриолеты, одноместные коляски и запряженные четверкой экипажи быстро двигались посреди улицы. Точильщик ножниц толкал свою тележку по мостовой, позванивая колокольчиком и хмуро поглядывая на грохочущий рядом мусорный фургон с возницей в котелке, который монотонно взывая к прохожим:
– Берем тряпки, кости, бутылки!
Босой мальчишка ловко направил палкой свой обруч вокруг столбика, где привязывают лошадей, и увернулся от колес фургона, вставшего возле «Мясной торговли Саймона». Из лавки мясника появилась его мать с воскресным обедом под мышкой; из коричневого бумажного свертка свешивалсь увенчанная гребнем голова птицы.
На перекрестке нестройно гудела шарманка, обезьянка шарманщика на цепочке кувыркалась и щебетала, временами приучившая к прохожим помятую жестяную чашку.
Крнстэль не сводила глаз с Джима, щурясь от солнечного света.
– Тебя уволили? – пробормотала она.
Джим угрюмо кивнул:
– Сразу после того, как повесил телефонную трубку, прямо в конторе у Грэгга.
– А может, это только сгоряча? Чтобы умаслить Грэгга?
Джим покачал головой:
– Когда мы вышли оттуда, шеф выдал мне сполна. Насчет того, что я выставил его дураком и запятнал репутацию компании. Сказал, что у Грэгга есть все основания, чтобы подать на нас в суд.
Кристэль поморщилась:
– Твой босс – идиот.
– Мой бывший босс.
– И что ты собираешься делать?
Джим пожал плечами.
– Подыщу другую работу.
– Ты собираешься уйти и сделать вид, будто ничего не случилось?
– Я вообще не хотел в это ввязываться. – Джим взял ее под руку. Они свернули за угол и направились по Прэри-авеню на север. – Послушай, милая, я не корю тебя…
– Все это из-за меня.
– Забудь об этом. Что сделано, то сделано. И не волнуйся, я что-нибудь найду. Почитаю объявления в завтрашней газете.
– Джим, не дури. Ведь на самом деле, ты хотел бы вернуться на прежнюю работу, так?
Джим нехотя кивнул:
– Может, стоит подождать несколько дней и дать Фоллансби время остыть. Потом пойти к нему и извиниться…
– Ни за что на свете! Это он должен извиниться перед тобой за то, что унизил тебя перед этим шарлатаном. Представляю, как ухмыляется и торжествует твой драгоценный доктор Грэгг, обведя вас обоих вокруг пальца.
– Неужели? – нетерпеливо махнул рукой Джим. – Да этот парень совершенно чист.
– Черта с два! То, что он еще не снял деньги с совместного счета вовсе не означает, что он не сделает этого завтра или в любой другой день. А что касается письма, которое он вам показывал, – откуда вам известно, что его в самом деле написала Женевьева Болтон?
– Но мистер Фоллансби говорил с этой девушкой! Та даже предложила выслать ей необходимые документы, чтобы она смогла подписать их и получить деньги, не доставляя компании дальнейших неприятностей.
– Вот это меня и беспокоит. Почему бы вам не подождать, пока она вернется?
Джим остановился у крыльца доходного дома, где проживала Кристэль, и шагнул в сторону, давая дорогу двум юношам в мундирах Военного училища, бойко вышагивавшим по тротуару.
– А какая разница? – спросил он.
– Ну согласись, есть некоторая разница между тем, выгоняют ли тебя с позором или же ты получаешь работу обратно. По-моему, все это скверно пахнет. Я уже говорила тебе насчет того, что узнала о Грэгге. Этот человек – прожженный негодяй, ошибиться невозможно.
– Бесполезно, Кристэль. Все это ошибка, от начала и до конца.
– Дело еще не кончено. – Кристэль направилась к парадной, и Джим проводил ее взглядом.
– Погоди минутку, разве мы не ужинаем вечером на Ярмарке?
– Извини. Почему бы тебе не отправиться туда первым? Жди меня в шесть, у входа в Стоуни-Айленд.
– Кристэль, если ты что-то задумала…
Она повернулась с улыбкой:
– Ох, за всеми этими волнениями я забыла тебе сказать.
– Сказать о чем?
– Вчера меня тоже уволили.
– Ты шутишь.
– Поверь, какие шутки. Если бы ты услышал сам…
– Ты не расскажешь мне, что случилось?
Кристэль покачала головой:
– Сейчас на это нет времени.
– Но что ты собираешься делать?
Она замешкалась в дверном проеме.
– То, что следовало сделать в первую очередь. Увидишь сам.
Глава 14
По субботам, в четыре часа дня, парикмахерская гостиницы «Палмер-Хаус» всегда была переполнена. Постоянные клиенты появлялись к назначенному времени, чтобы подстричься, постояльцы гостиницы заходили побриться перед вечерней прогулкой. Торговцы покидали свои прилавки, чтобы посплетничать часок с приятелями, а надменные сатрапы скотобоен сходили со своих кровавых тронов, чтобы смыть с себя вонь перед тем, как разъехаться по мраморным особнякам на Лейк-Шор-драйв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41