Не особо важная пища, но с голодухи я прикончил и ее в одно мгновение. Счастье оказалось полным, когда на полке обнаружилась крынка с молоком. Меня уже было не остановить, и ему была уготована точно такая участь, как и остальным продуктам.
Прислушался к своим ощущениям… Обожрался. Извините, конечно, за грубость выражения, но слово «объелся» в данной ситуации не отражало полноты картины. Именно обожрался. Но ведь это не я, это нервы. Неужели я стал бы есть так много и, главное, быстро, если был бы в привычной обстановке в Кипеж-граде. Да никогда! Между прочим, тот же «Подвиг Даромира» я с Фролом и Федором целый вечер уничтожал.
Ладно, это все не суть важно, а главное на данный момент убраться как можно дальше от гостеприимной избушки. Я сделал пару шагов и распластался на полу, лапы категорически не хотели нести изрядно потяжелевшее тело. Впрочем, это не беда. Я же не простой кот, а летающий.
– Я дико извиняюсь, – обратился я к притихшим крыльям, – но полетели. И только не надо говорить, что я тяжелый, что меня не поднять и прочую чушь. Есть такое слово «надо», а раз так, то поднимайте меня и не чирикайте.
Что мне ответили крылья, я так и не узнал, потому что за спиной раздался звук захлопывающейся двери и задвигающегося засова. После чего последовал вполне логичный вопрос:
– Так, и кто это у нас в дом забрался, что за невиданна зверушка?
Несмотря на полный живот, я резко развернулся и растекся по полу во второй раз за последнюю минуту. Правда, теперь не от обжорства, а от удивления. Передо мной собственной персоной стояла бывшая пассия Серогора, одновременно же бывшая подруга Серафимы, законная супруга князя Бодуна и просто ведьма Сантана.
Вот уж кого я никак не ожидал встретить, так это ее. Немного осунувшаяся, малость потрепанная, но такая же эффектная и красивая, как прежде. Как это ей удается в столь недетские годы, ума не приложу.
В оцепенении я уставился на нее, соответственно, она ответила мне тем же. Так мы и смотрели друг на друга, постепенно осознавая происходящее. Наконец она тряхнула головой, словно отгоняя наваждение. Не помогло, наваждение, то есть я никуда не исчез и не растворился в тумане.
– Ты! – обвиняющим голосом заявила она, бесцеремонно указывая на меня пальцем.
– Нет, не я! – тут же отозвался я и чуть не откусил себе болтливый язык.
– Нет, ты! – продолжила гнуть свое Сантана.
– Все равно не я!
– Такие наглые, бесстыжие голубые глаза только у тебя!
– Не только, – как мог, парировал я.
– Тогда кто же ты есть?
– Кот, – пожал я плечами, – простой говорящий кот.
– Простой говорящий крылатый кот, – поправила меня бывшая правительница Кипеж-града.
– А вот личной жизни моей мамочки прошу не касаться. Не твое дело, с кем она шашни крутила! – огрызнулся я из последних сил.
Сантана задумчиво прошлась по горнице. Наконец ее лицо засияло, и она резко обернулась ко мне:
– Если ты не Даромир, то повторяй за мной: Серафима – старая карга.
– Легко, Серафима… эй, чего ты говоришь?! – возмутился я. – Никакая она не карга, а что касается возраста, так вы ровесницы.
Настало время второй раз кусать свой собственный язык. Надо же на такой ерунде проколоться!
Сантана радостно потерла руки и выразительно посмотрела на меня. Честно говоря, от этого взгляда мне стало как-то неуютно. Уж очень выразительный он был, причем ничего приятного для себя я там не обнаружил.
– Так, значит, ты… – словно не веря своему счастью, протянула княгиня.
– Слушай, а у меня что, действительно такие особенные глаза? – поинтересовался я, стараясь перевести общение исключительно в мирное русло.
– Да уж, глазенки у тебя – ни за собачьей, ни за кошачьей, ни за какой другой шкурой не скроешься, – спокойно ответила ведьма. – Что, опять во что-то вляпался?
– Че сразу вляпался-то? – взвился я. – Так, вступил самую малость.
– Ага, малость, – хмыкнула Сантана. – Появляешься в лесной чащобе в образе клокастого, блохастого, крылатого кота, с каким-то иноземным артефактом на шее, да к тому же лишенный возможности колдовать. Нет, Даромир, именно вляпался, причем по уши.
Такой аргументации сложно было возразить, впрочем, я и не пытался.
– Ты того, извини, – бросил я. – Я тут у тебя перекусил слегка без спросу.
– Ага, это в твоем стиле – явиться без приглашения и умять все, что есть в доме.
Сантана, воспользовавшись тем, что я отвлекся на безобидный разговор, метнулась ко мне и молниеносным движением схватила меня за шкирку. Бессильная злоба, замешенная на крутой обиде, захлестнула меня от кончика ушей до кончика хвоста. И что это за жизнь у меня, так и норовят несчастного котейку обидеть. Сначала Азнавур, потом рысь с волками, а теперь эта ведьма. Впрочем, долго обижаться мне не пришлось – ведьма сунула мне под нос какую-то дурно пахнущую траву, и я провалился в нервный и тревожный сон.
* * *
Не могу сказать, что пробуждение было таким уж приятным. Мало того что голова трещала, как старая сосна во время сильного ветра, так еще оказалось, что лапы мои прочно связаны, а сам я лежу в центре стола на огромной разделочной доске. Крылья также оказались нейтрализованы: с помощью все той же веревки их намертво примотали ко мне. На огне в печке кипело вонючее варево, вокруг него суетилась Сантана, напевая себе под нос какую-то веселую песенку. Настроение у ведьмы было замечательным.
– Ну и горазд ты спать, – веселым тоном бросила она, – у меня уже почти все готово, а ты дрыхнешь. Без тебя главного блюда не получится, ты у нас будешь основной его составляющей.
– С удовольствием перекушу на дорожку, я вообще соскучился по домашней пище.
Сантана одарила меня колючим взглядом и даже улыбнулась уголками губ:
– Ты все шутишь?
– А что мне еще остается? – удивился я. – К тому же я уверен, что смогу убедить тебя не делать роковой ошибки и не лишать мира такого совершенно уникального индивидуума, как я.
– Не удастся, можешь не стараться. А я поквитаюсь за давнюю обиду, нанесенную мне твоей кормилицей. Думаешь, она сильно будет горевать, когда узнает, что ее выкормыш пошел в мелко наструганном виде на колдовское зелье?
В который раз за последнее время мне пришлось покрыться холодным потом. Помнится, один ученый муж говорил, что кошки не потеют, так я вам хочу заметить: он оказался бессовестным вруном! Но расслабиться и запаниковать было непростительной роскошью. В данной ситуации меня мог спасти только язык, благо здесь, в глуши, Сантана наверняка соскучилась по стоящему собеседнику. Ежи да белки не в счет, что у них за интересы– размножение да питание, никакого разнообразия. Я же мог предложить ведьме весь спектр человеческих эмоций. Еще бы, ведь на кону была моя жизнь!
Одна только беда: она наверняка почувствует ложь, ведьма, она и в глухом лесу ведьма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Прислушался к своим ощущениям… Обожрался. Извините, конечно, за грубость выражения, но слово «объелся» в данной ситуации не отражало полноты картины. Именно обожрался. Но ведь это не я, это нервы. Неужели я стал бы есть так много и, главное, быстро, если был бы в привычной обстановке в Кипеж-граде. Да никогда! Между прочим, тот же «Подвиг Даромира» я с Фролом и Федором целый вечер уничтожал.
Ладно, это все не суть важно, а главное на данный момент убраться как можно дальше от гостеприимной избушки. Я сделал пару шагов и распластался на полу, лапы категорически не хотели нести изрядно потяжелевшее тело. Впрочем, это не беда. Я же не простой кот, а летающий.
– Я дико извиняюсь, – обратился я к притихшим крыльям, – но полетели. И только не надо говорить, что я тяжелый, что меня не поднять и прочую чушь. Есть такое слово «надо», а раз так, то поднимайте меня и не чирикайте.
Что мне ответили крылья, я так и не узнал, потому что за спиной раздался звук захлопывающейся двери и задвигающегося засова. После чего последовал вполне логичный вопрос:
– Так, и кто это у нас в дом забрался, что за невиданна зверушка?
Несмотря на полный живот, я резко развернулся и растекся по полу во второй раз за последнюю минуту. Правда, теперь не от обжорства, а от удивления. Передо мной собственной персоной стояла бывшая пассия Серогора, одновременно же бывшая подруга Серафимы, законная супруга князя Бодуна и просто ведьма Сантана.
Вот уж кого я никак не ожидал встретить, так это ее. Немного осунувшаяся, малость потрепанная, но такая же эффектная и красивая, как прежде. Как это ей удается в столь недетские годы, ума не приложу.
В оцепенении я уставился на нее, соответственно, она ответила мне тем же. Так мы и смотрели друг на друга, постепенно осознавая происходящее. Наконец она тряхнула головой, словно отгоняя наваждение. Не помогло, наваждение, то есть я никуда не исчез и не растворился в тумане.
– Ты! – обвиняющим голосом заявила она, бесцеремонно указывая на меня пальцем.
– Нет, не я! – тут же отозвался я и чуть не откусил себе болтливый язык.
– Нет, ты! – продолжила гнуть свое Сантана.
– Все равно не я!
– Такие наглые, бесстыжие голубые глаза только у тебя!
– Не только, – как мог, парировал я.
– Тогда кто же ты есть?
– Кот, – пожал я плечами, – простой говорящий кот.
– Простой говорящий крылатый кот, – поправила меня бывшая правительница Кипеж-града.
– А вот личной жизни моей мамочки прошу не касаться. Не твое дело, с кем она шашни крутила! – огрызнулся я из последних сил.
Сантана задумчиво прошлась по горнице. Наконец ее лицо засияло, и она резко обернулась ко мне:
– Если ты не Даромир, то повторяй за мной: Серафима – старая карга.
– Легко, Серафима… эй, чего ты говоришь?! – возмутился я. – Никакая она не карга, а что касается возраста, так вы ровесницы.
Настало время второй раз кусать свой собственный язык. Надо же на такой ерунде проколоться!
Сантана радостно потерла руки и выразительно посмотрела на меня. Честно говоря, от этого взгляда мне стало как-то неуютно. Уж очень выразительный он был, причем ничего приятного для себя я там не обнаружил.
– Так, значит, ты… – словно не веря своему счастью, протянула княгиня.
– Слушай, а у меня что, действительно такие особенные глаза? – поинтересовался я, стараясь перевести общение исключительно в мирное русло.
– Да уж, глазенки у тебя – ни за собачьей, ни за кошачьей, ни за какой другой шкурой не скроешься, – спокойно ответила ведьма. – Что, опять во что-то вляпался?
– Че сразу вляпался-то? – взвился я. – Так, вступил самую малость.
– Ага, малость, – хмыкнула Сантана. – Появляешься в лесной чащобе в образе клокастого, блохастого, крылатого кота, с каким-то иноземным артефактом на шее, да к тому же лишенный возможности колдовать. Нет, Даромир, именно вляпался, причем по уши.
Такой аргументации сложно было возразить, впрочем, я и не пытался.
– Ты того, извини, – бросил я. – Я тут у тебя перекусил слегка без спросу.
– Ага, это в твоем стиле – явиться без приглашения и умять все, что есть в доме.
Сантана, воспользовавшись тем, что я отвлекся на безобидный разговор, метнулась ко мне и молниеносным движением схватила меня за шкирку. Бессильная злоба, замешенная на крутой обиде, захлестнула меня от кончика ушей до кончика хвоста. И что это за жизнь у меня, так и норовят несчастного котейку обидеть. Сначала Азнавур, потом рысь с волками, а теперь эта ведьма. Впрочем, долго обижаться мне не пришлось – ведьма сунула мне под нос какую-то дурно пахнущую траву, и я провалился в нервный и тревожный сон.
* * *
Не могу сказать, что пробуждение было таким уж приятным. Мало того что голова трещала, как старая сосна во время сильного ветра, так еще оказалось, что лапы мои прочно связаны, а сам я лежу в центре стола на огромной разделочной доске. Крылья также оказались нейтрализованы: с помощью все той же веревки их намертво примотали ко мне. На огне в печке кипело вонючее варево, вокруг него суетилась Сантана, напевая себе под нос какую-то веселую песенку. Настроение у ведьмы было замечательным.
– Ну и горазд ты спать, – веселым тоном бросила она, – у меня уже почти все готово, а ты дрыхнешь. Без тебя главного блюда не получится, ты у нас будешь основной его составляющей.
– С удовольствием перекушу на дорожку, я вообще соскучился по домашней пище.
Сантана одарила меня колючим взглядом и даже улыбнулась уголками губ:
– Ты все шутишь?
– А что мне еще остается? – удивился я. – К тому же я уверен, что смогу убедить тебя не делать роковой ошибки и не лишать мира такого совершенно уникального индивидуума, как я.
– Не удастся, можешь не стараться. А я поквитаюсь за давнюю обиду, нанесенную мне твоей кормилицей. Думаешь, она сильно будет горевать, когда узнает, что ее выкормыш пошел в мелко наструганном виде на колдовское зелье?
В который раз за последнее время мне пришлось покрыться холодным потом. Помнится, один ученый муж говорил, что кошки не потеют, так я вам хочу заметить: он оказался бессовестным вруном! Но расслабиться и запаниковать было непростительной роскошью. В данной ситуации меня мог спасти только язык, благо здесь, в глуши, Сантана наверняка соскучилась по стоящему собеседнику. Ежи да белки не в счет, что у них за интересы– размножение да питание, никакого разнообразия. Я же мог предложить ведьме весь спектр человеческих эмоций. Еще бы, ведь на кону была моя жизнь!
Одна только беда: она наверняка почувствует ложь, ведьма, она и в глухом лесу ведьма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97