– Конечно, эти самые октябрятские звездочки стали в моем мире не такими уж распространенными, но все-таки десятка полтора значков я с собой захватил, когда в первый раз возвращался назад, к вам. Здесь уж я по своим каналам проверил их, и оказалось, что в этом мире самые простые значки приобретают магическую силу.
– То есть могли возвращать в будущее?
– Именно!
– Слушай, а чего же ты сразу об этом не рассказал? – удивилась Соловейка.
– Зачем? – удивился черт. – Тебе такие подробности совершенно не интересны, а Илюха в тот момент еще сомневался в правильности своего решения, и лишний раз напоминать о покинутом доме было просто негуманно. Одно дело, когда перебрался сюда раз и навсегда, а другое, когда знаешь, что можешь в любой момент вернуться.
– Изя прав, в тот момент это было бы лишним, – заметил старший богатырь. – Это сейчас меня в свой мир калачом не заманишь, а тогда мог бы и не удержаться.
– Вот именно! Ну я существо менее сентиментальное, так что заныкал эти брошки до лучших времен. А пока с помощью специального состава из Испании принялся наращивать свои рога.
Откуда-то сверху заверещал радостный Мотя, и в следующее мгновение трехголовая тушка во всей своей красе хлопнулась буквально в двух шагах от повозки. В последнее время процесс приземления у Гореныша стал получаться лучше, и поэтому никто не пострадал. Лишь лошади недовольно зафырчали в его сторону, выражая свое искреннее возмущение. Мало того, что черт сидит в повозке, так еще и Змеи вокруг шастают.
Мотя быстро оценил ситуацию и делегировал левую голову, чтобы она постаралась выпросить у хозяина что-нибудь вкусное, а остальные принялись ждать своего посланца снаружи. Повозка была маловата, внутри места им просто не хватило.
– Потом заварилась вся эта история с «Иноземной слободой», – продолжил Изя. – Как ты, наверное, помнишь, когда мы вышли из кутузки, нужно было срочно предпринять ответные меры, а в моей голове, из-за любовного дурмана, не появлялась ни одна дельная мысль.
– И тогда ты решил вернуться в свое время?
– Ну да, а что тут такого? И сам развеялся, и к дяде своему заскочил.
– Это случайно не к тому, который адвокатом капусту рубит? – поинтересовался Илюха.
– Именно к нему. Дядя Соломон – председатель гильдии адвокатов в Одессе и по совместительству крупный специалист по провокациям.
– Ага, дядя Соломон, племянничек Изя, а ты не имеешь никакого отношения к евреям, – не удержался Солнцевский.
– Слушай, меня твои антисемитские настроения уже достали! – взвился черт.
– А ты признайся, что ты еврей, и я от тебя отстану.
– Поразительная логика, – развел руками Изя, – нет, не признаюсь!
– Ну тогда терпи.
– А я что делаю?
На национальной теме друзья могли застрять надолго, и Соловейка решительно прекратила их перебранку:
– Так это твой дядя предложил план дискриминации всех подозреваемых? – твердым голосом спросила она Изю. – Ведь в тот момент мы еще не знали, что все послы были заодно.
– Ну да. А чего их сортировать-то? Тем более что мы попали практически в точку.
– Ага, и твоего будущего тестя под шумок умыли, – хмыкнул Солнцевский.
– Во-первых, с него не убудет. Во-вторых, что ни делается, все к лучшему. После того как Соловейка у него порезвилась, он пересмотрел свои планы на меня, и вместо того, чтобы кастрировать, решил отдать за меня свою дочку, – парировал средний богатырь.
– Кстати, вы мне так и не сказали, что значит кастрировать? – влезла непосредственная Соловейка.
– Тебе что, не интересен мой рассказ? – нахмурился Изя, инстинктивно сдвигая ноги.
– Очень интересен.
– Тогда не мешай и не отвлекайся! Так на чем это я остановился?
– Как для блага концессии рог сам себе сломал, – подсказал Солнцевский.
– Именно! – обрадовался черт. – Причем заметьте, только что восстановленный рог!
– Если бы ты не забился в любовном экстазе, то этот план мог бы придумать самостоятельно, – резонно заметил бывший браток.
– Ты помолчишь хоть пять минут?! – взвился Изя.
– Когда я молчал, ты также был недоволен. А если выпить хочешь, так и скажи.
От выпивки черт никогда не отказывался, и его рассказ был временно прерван.
– Одним словом, именно благодаря совету моего дяди мы и получили этот план, блестяще воплощенный в жизнь всеми нами. Враг, кем бы он ни был, опозорен, и до возвращения нашей дружине честного имени и всех полномочий оставались считаные часы.
– Ты забыл сказать, что и до возвращения залога.
– И денег конечно же тоже, – был вынужден согласиться с замечанием друга черт, – а когда прилетела стрела с приглашением на разборку, мне стало очень уж неуютно. Все мое существо просто вопило, что это ловушка, а внутреннему голосу я привык доверять. И тогда я решил подстраховаться.
– А почему ты не обратился к Илье Муромцу или Добрыне с Алешей? – удивилась Соловейка. – Они наверняка согласились бы помочь.
– Согласиться-то они, конечно, согласились бы, но уж больно дело щекотливое. Это ведь не степняков гонять, тут замешана большая политика. Это мы отстранены от службы, а ребята находятся, так сказать, при исполнении. Конечно, они бы привели свои сотни и наваляли этим супчиком по первое число, а дальше что?
– Дальше война. Слишком хороший повод, чтобы сообща расправиться с Киевом, – ответил на вопрос друга Илюха.
– Вот именно! Думаю, что иноземцы все просчитали и были уверены, что мы не обратимся за помощью к былинной троице. И поэтому я вспомнил, что Толян в свое время давал мне свой телефон, и решил обратиться именно к нему. Уж он-то вообще сторона нейтральная.
– Ага, нейтральнее некуда, – хмыкнул Илюха, вспоминая своего друга, с которым когда-то жили в одном дворе.
– А дальнейшее уже было делом техники, – не отвлекаясь на колкости коллеги, закончил Изя. – Метнулся в будущее, связался с ним, от твоего имени попросил помощи, встретил в условленном месте и перенес сюда. Чтобы второй джип с собой прихватить, даже пришлось машины тросом сцепить. Ребята, конечно, вначале поупирались, но потом Толян надавил на них своим авторитетом, и они согласились.
– А тебе не было страшно? – спросила Любава.
– В тот момент я боялся только опоздать и того, что во главе всего этого заговора стоит папаша моей ненаглядной, несравненной и луноликой. Вот, собственно, и все.
– Изя, какой ты стал правильный, – хмыкнул довольный старший богатырь.
– Не говори, сам себе противен! Кстати, если вы забыли, то я таки вам напомню, что спас вам жизнь, а нашему Моте свободу и честь.
Змей Горыныч, услышав свое имя, тут же, не откладывая дело в долгий ящик, бурно выразил свою благодарность с помощью трех языков и радостного стрекотания. Перспектива провести лучшие свои годы за решеткой ему ни капельки не улыбалась, так что он был совершенно искренен в проявлении своих трехголовых эмоций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75