– Странно выглядишь… Что такое?
– Ничего… – пробормотал Антон. – Душно как-то здесь…
Он еще раз попытался вызвать Аню, но безрезультатно. Она не отвечала. Вот что тут поделаешь, черт подери, что?!
– Антон… – сказал Карл.
– Ну почему?! – выпалил Антон, хлопая по столу ладонью.
Он медленно выпрямился и поднял глаза на Карла.
– Душно? – удивился Карл, вскидывая брови и окидывая взглядом помещение конференц-зала. Потом втянул носом воздух. – Неубедительно. По-моему, ты просто перетрудился.
– Ладно тебе, – буркнул Антон, Кажется, он пришел в норму. – Давай ближе к делу. Чего принес? Да ты сядь, что ли…
– Некогда рассиживаться! В общем, Антон, круг вокруг Саймона сжался так, что скоро он задохнется. И правосудие вот-вот схватит его за глотку стальной рукой.
Карл сделал театральную паузу, на лице его играла злорадная улыбка.
– Клешней, а не рукой… чего уж там, – пробормотал Антон. – Ну говори, говори!
– София Мирелли, сотрудник лаборатории номер 9/4, – заговорил Карл. – Девушка оказалась весьма приличная. И с формами у нее все в порядке… Нашел я ее в апартаментах. Выходной у нее сегодня. Ну вошел, то да се. Она немного испугалась. Глазами зыркает по сторонам… А глаза, я тебе доложу, очень-таки неплохи. И вообще, обстановка в номере такая располагающая… Полумрак…
– По существу, Карл.
– Сначала вела себя скованно. Так что пришлось применить личное обаяние.
– Кто бы сомневался, – вздохнул Антон. – Что по сути? Нет у меня сейчас настроения трепаться.
– Короче, по существу дела, – кашлянул Карл. – Эта Мирелли зналась с Саймоном на личном фронте, когда он еще «опылял» цветочки.
– Так.
– В день трагедии Мирелли работала на территории автономного лагеря, вернулась к себе поздно. Говорит, что работы было много, каких-то там образцов была целая телега и надо было успеть их обработать до утра… А вернули их всех на станцию из-за «штормового». Стала она по возвращении на станцию, значится, вызывать Саймона. А он не отзывается! Молчит, вражина! Ну, Мирелли перепугалась. Потопала к нему в номер. А дверь-то не заперта. И в номере никого, представляешь? «Ком» на кровати валяется!
Карл стал взмахивать руками и покрываться розовыми пятнами.
– Мирелли подождала-подождала, да и вернулась к себе. Несколько раз потом она вызывала Саймона и ходила в его номер – никакого эффекта. Пошла искать его по всем ярусам.
– И, конечно же, не нашла? – предположил Антон.
– Именно так! – выпалил Карл и чуть не ткнул Антону в нос указательным пальцем. – Не было его, супчика, на станции во время «шторма»! Не было, ты понял?!
– То, что она его не нашла, вовсе не доказывает…
– Да ты дослушай! Мирелли с полчаса носилась по станции в поисках Саймона. Готова была уже поисковую тревогу объявить… Но напоследок решила заглянуть еще раз в его номер. И вот тут-то он и предстал пред ее очами не в лучшем виде.
Карл снова сделал паузу и хищно потер ладони.
– Продолжайте, фельдфебель. И попрошу без сценических эффектов.
– Руки, лицо и одежда подсудимого были перепачканы землей. На обуви – следы травы, на волосах – какая-то слизь. Сидит, значится, на кровати, скорчившись, и трясется всем телом. Глаза безумные-безумные и весь как полотно белый. Подсудимый ее сначала не узнал, даже закричал, когда она вошла. Ну Мирелли смекнула, что Саймон был снаружи. Ясное дело, что человек попавший в «шторм» отходит не сразу, что ему нужно много спать, потому и выпытывать из него ничего не стала. Увидела, что подсудимый жив, в очевидной медицинской помощи не нуждается, вроде бы засыпает, да и ушла к себе. Но самое интересное, что ни на следующий день, ни на какой другой Саймон ей так ничего и не рассказал. Он просто отказался обсуждать эту тему. Ты понял?
– Интересно.
– И еще попросил Мирелли держать рот на замке.
– Угрожал?
– Нет. Очень попросил, мотивируя тем, что если она не хочет ему зла, то должна молчать и все забыть! Вот ведь как вытанцовывается! Ты понимаешь…
– Погоди-ка! И что же Мирелли? Молчала?
– Молчала, конечно. Ведь она не желала ему зла. – Карл ухмыльнулся. – Только недели через две после катастрофы они с ним расстались.
– По чьей инициативе?
– По ее. Она объяснила это тем, что Саймон очень сильно изменился после той ночи, стал мрачным и замкнутым. Целыми вечерами, мол, сидит один в номере. Про Мирелли забыл напрочь, словно бы ее и не существовало. Короче говоря, тема мутная, и без психолога тут не обойтись. Ну перестала она с ним встречаться, а он и не против был. На том и расстались. Конечно, его просьба хранить молчание осталась в силе. Вот она и молчала целых полгода.
– Пока не появился господин Райнер весь в белом, – усмехнулся Антон.
– Разумеется, босс! – осклабился Карл. – В моем арсенале было два инструмента. Первый, как я уже отметил, это непревзойденное личное обаяние. А второй – это тонкий, но уверенный намек на то, что если госпожа Мирелли что-то знает и утаивает, то это может для нее выйти боком.
– У-у, да вы шантажист, фельдфебель.
– Но-но! – Указательный палец Карла взметнулся вверх. – Я же вам поясняю, сэр: все дело в тонком искусстве сочетания обаяния и суровой буквы закона. Уверяю вас, девушка осталась довольна моим визитом. Да и потом… ты не забывай, что женщина не может в себе полгода носить тайну и ни с кем не поделиться. Рано или поздно ее прорвет, как плотину на речке. И ведь…
– Одну минуту, Карл…
Антон снова вызвал Аню. Она по-прежнему не отвечала. Сообщений о блокировке связи не поступало, значит, «ком» работал, да и как его выключишь? Просто так, не имея спецоснастки, это невозможно. Значит, она сняла «ком» и где-то оставила. Чтобы он не смог ее отговорить, не смог остановить, не смог помешать ее решению лететь сюда! Бросить всех своих коллег и лететь на «Сад», когда объявлено «пред-штормовое» в десять баллов! Проклятье, это же такой риск!..
– Да что же это такое, а?! – в отчаянии воскликнул Антон.
Он ничего не мог поделать. Ничего. Только надеяться и ждать.
– Я тебя первый раз таким вижу, – пробормотал Карл.
Антон сделал несколько глубоких вздохов, беря себя в руки.
– Извини, дорогой, – сказал он Карлу. – Все в ажуре… Ну так что? На сей раз час господина Саймона пробил, я полагаю. Не так ли, коллега?
– Да, сэр! Ну что?! К нему?
– Непременно!
Карл метнулся было к двери, но замер на полпути как вкопанный.
– Тьфу ты! – воскликнул он и хлопнул себя по лбу. – Чуть не забыл! Насчет того бреда с Эммой Зигель… Ну ты помнишь?
– Конечно, помню… – ответил Антон, холодея.
Он забыл! Как это ни противно было осознавать, но он забыл о том, что просил сделать Карла еще недавно. Потому что ты думаешь не о работе, заорал он на себя мысленно. Твое подсознание, бывшее тебе всегда союзником, теперь занято совсем другим!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Ничего… – пробормотал Антон. – Душно как-то здесь…
Он еще раз попытался вызвать Аню, но безрезультатно. Она не отвечала. Вот что тут поделаешь, черт подери, что?!
– Антон… – сказал Карл.
– Ну почему?! – выпалил Антон, хлопая по столу ладонью.
Он медленно выпрямился и поднял глаза на Карла.
– Душно? – удивился Карл, вскидывая брови и окидывая взглядом помещение конференц-зала. Потом втянул носом воздух. – Неубедительно. По-моему, ты просто перетрудился.
– Ладно тебе, – буркнул Антон, Кажется, он пришел в норму. – Давай ближе к делу. Чего принес? Да ты сядь, что ли…
– Некогда рассиживаться! В общем, Антон, круг вокруг Саймона сжался так, что скоро он задохнется. И правосудие вот-вот схватит его за глотку стальной рукой.
Карл сделал театральную паузу, на лице его играла злорадная улыбка.
– Клешней, а не рукой… чего уж там, – пробормотал Антон. – Ну говори, говори!
– София Мирелли, сотрудник лаборатории номер 9/4, – заговорил Карл. – Девушка оказалась весьма приличная. И с формами у нее все в порядке… Нашел я ее в апартаментах. Выходной у нее сегодня. Ну вошел, то да се. Она немного испугалась. Глазами зыркает по сторонам… А глаза, я тебе доложу, очень-таки неплохи. И вообще, обстановка в номере такая располагающая… Полумрак…
– По существу, Карл.
– Сначала вела себя скованно. Так что пришлось применить личное обаяние.
– Кто бы сомневался, – вздохнул Антон. – Что по сути? Нет у меня сейчас настроения трепаться.
– Короче, по существу дела, – кашлянул Карл. – Эта Мирелли зналась с Саймоном на личном фронте, когда он еще «опылял» цветочки.
– Так.
– В день трагедии Мирелли работала на территории автономного лагеря, вернулась к себе поздно. Говорит, что работы было много, каких-то там образцов была целая телега и надо было успеть их обработать до утра… А вернули их всех на станцию из-за «штормового». Стала она по возвращении на станцию, значится, вызывать Саймона. А он не отзывается! Молчит, вражина! Ну, Мирелли перепугалась. Потопала к нему в номер. А дверь-то не заперта. И в номере никого, представляешь? «Ком» на кровати валяется!
Карл стал взмахивать руками и покрываться розовыми пятнами.
– Мирелли подождала-подождала, да и вернулась к себе. Несколько раз потом она вызывала Саймона и ходила в его номер – никакого эффекта. Пошла искать его по всем ярусам.
– И, конечно же, не нашла? – предположил Антон.
– Именно так! – выпалил Карл и чуть не ткнул Антону в нос указательным пальцем. – Не было его, супчика, на станции во время «шторма»! Не было, ты понял?!
– То, что она его не нашла, вовсе не доказывает…
– Да ты дослушай! Мирелли с полчаса носилась по станции в поисках Саймона. Готова была уже поисковую тревогу объявить… Но напоследок решила заглянуть еще раз в его номер. И вот тут-то он и предстал пред ее очами не в лучшем виде.
Карл снова сделал паузу и хищно потер ладони.
– Продолжайте, фельдфебель. И попрошу без сценических эффектов.
– Руки, лицо и одежда подсудимого были перепачканы землей. На обуви – следы травы, на волосах – какая-то слизь. Сидит, значится, на кровати, скорчившись, и трясется всем телом. Глаза безумные-безумные и весь как полотно белый. Подсудимый ее сначала не узнал, даже закричал, когда она вошла. Ну Мирелли смекнула, что Саймон был снаружи. Ясное дело, что человек попавший в «шторм» отходит не сразу, что ему нужно много спать, потому и выпытывать из него ничего не стала. Увидела, что подсудимый жив, в очевидной медицинской помощи не нуждается, вроде бы засыпает, да и ушла к себе. Но самое интересное, что ни на следующий день, ни на какой другой Саймон ей так ничего и не рассказал. Он просто отказался обсуждать эту тему. Ты понял?
– Интересно.
– И еще попросил Мирелли держать рот на замке.
– Угрожал?
– Нет. Очень попросил, мотивируя тем, что если она не хочет ему зла, то должна молчать и все забыть! Вот ведь как вытанцовывается! Ты понимаешь…
– Погоди-ка! И что же Мирелли? Молчала?
– Молчала, конечно. Ведь она не желала ему зла. – Карл ухмыльнулся. – Только недели через две после катастрофы они с ним расстались.
– По чьей инициативе?
– По ее. Она объяснила это тем, что Саймон очень сильно изменился после той ночи, стал мрачным и замкнутым. Целыми вечерами, мол, сидит один в номере. Про Мирелли забыл напрочь, словно бы ее и не существовало. Короче говоря, тема мутная, и без психолога тут не обойтись. Ну перестала она с ним встречаться, а он и не против был. На том и расстались. Конечно, его просьба хранить молчание осталась в силе. Вот она и молчала целых полгода.
– Пока не появился господин Райнер весь в белом, – усмехнулся Антон.
– Разумеется, босс! – осклабился Карл. – В моем арсенале было два инструмента. Первый, как я уже отметил, это непревзойденное личное обаяние. А второй – это тонкий, но уверенный намек на то, что если госпожа Мирелли что-то знает и утаивает, то это может для нее выйти боком.
– У-у, да вы шантажист, фельдфебель.
– Но-но! – Указательный палец Карла взметнулся вверх. – Я же вам поясняю, сэр: все дело в тонком искусстве сочетания обаяния и суровой буквы закона. Уверяю вас, девушка осталась довольна моим визитом. Да и потом… ты не забывай, что женщина не может в себе полгода носить тайну и ни с кем не поделиться. Рано или поздно ее прорвет, как плотину на речке. И ведь…
– Одну минуту, Карл…
Антон снова вызвал Аню. Она по-прежнему не отвечала. Сообщений о блокировке связи не поступало, значит, «ком» работал, да и как его выключишь? Просто так, не имея спецоснастки, это невозможно. Значит, она сняла «ком» и где-то оставила. Чтобы он не смог ее отговорить, не смог остановить, не смог помешать ее решению лететь сюда! Бросить всех своих коллег и лететь на «Сад», когда объявлено «пред-штормовое» в десять баллов! Проклятье, это же такой риск!..
– Да что же это такое, а?! – в отчаянии воскликнул Антон.
Он ничего не мог поделать. Ничего. Только надеяться и ждать.
– Я тебя первый раз таким вижу, – пробормотал Карл.
Антон сделал несколько глубоких вздохов, беря себя в руки.
– Извини, дорогой, – сказал он Карлу. – Все в ажуре… Ну так что? На сей раз час господина Саймона пробил, я полагаю. Не так ли, коллега?
– Да, сэр! Ну что?! К нему?
– Непременно!
Карл метнулся было к двери, но замер на полпути как вкопанный.
– Тьфу ты! – воскликнул он и хлопнул себя по лбу. – Чуть не забыл! Насчет того бреда с Эммой Зигель… Ну ты помнишь?
– Конечно, помню… – ответил Антон, холодея.
Он забыл! Как это ни противно было осознавать, но он забыл о том, что просил сделать Карла еще недавно. Потому что ты думаешь не о работе, заорал он на себя мысленно. Твое подсознание, бывшее тебе всегда союзником, теперь занято совсем другим!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91