— Пока, Мэри. Я рада, что вернулась домой. Можно, я снова приеду завтра днем? — с надеждой спросила она.
— Ах нет, нет, Дениза. Я собиралась завтра пойти за покупками. Мне надо еще кое-что купить для приданого.
Дениза выглядела разочарованной. Невада тронула ее за руку:
— Если хочешь, поедем с нами.
— Конечно. В какое время? Я скажу Эдгару, чтобы он…
— Не стоит. Мы заедем за тобой.
— Прекрасно. Тогда до завтра. — Дениза снова обняла Неваду, в последний раз бросила взгляд на домик для гостей, забралась в экипаж и уехала. Со вздохом облегчения Невада повернулась и вошла в дом.
Было еще угнетающе жарко, когда без четверти восемь вечера Невада вышла на лестничную площадку. Сегодня в восемь в библиотеке собирались почитатели Шекспира, и Невада очень хотела, несмотря на чувство вины, сослаться на головную боль и остаться у себя наверху. У нее действительно болела голова, и перспектива провести два часа в обществе ученых снобов, обсуждая творчество Шекспира, казалась ей малопривлекательной.
Невада вздохнула и подошла к лестнице. Не то чтобы Неваде не нравились ученые друзья Малькольма — конечно нравились, — но иногда она страстно хотела, чтобы Малькольм повез ее куда-нибудь в город выпить и повеселиться — только он и она. Наедине.
Пока Невада собиралась с духом, чтобы присоединиться к скучнейшему обществу, она подумала, что в эту минуту Джонни одевается и собирается провести вечер в одном из роскошных игорных домов. Ненавидя себя за предательство, Невада страстно хотела бы пойти с Джонни. Она выстрадала уже так много скучных ужинов и балетных представлений с Малькольмом и его матерью. Поглощенная своими мыслями, Невада вошла в темную и тихую библиотеку, где уже заранее целая дюжина стульев, обитых серебряной парчой, была поставлена правильным полукругом перед небольшим возвышением.
Невада остановилась, встала на цыпочки и попыталась дотянуться до золоченого бра, висевшего сразу же за дверью. К своему разочарованию она поняла, что ей не хватает роста, чтобы зажечь свет. Вне себя от обиды, она с досадой вздохнула, подпрыгнув изо всех сил.
— Проклятье! — вырвалось у нее.
Глубокий мужском смех заставил Неваду застыть на месте, но еще больше она была поражена, когда пара сильных рук обхватила ее талию и легко подняла над полом.
— Черт возьми, любимая, — сказал Джонни ей на ухо. — Я думал, ты уже перестала ругаться. — Он пощелкал языком. — И это после всех уроков красноречия?
— Отпусти меня сию же минуту, я буду также очень благодарна, если ты откажешься от слежки за мной.
Он снова засмеялся, обвил ее талию одной рукой, а другую положил ей на живот.
— Дорогая, тебе лучше включить свет, а то придет старина Малькольм и не правильно нас поймет.
Вцепившись пальцами в стальные мускулы удерживающей ее на весу руки в попытке освободиться, Невада раздраженно ответила:
— Ты хотел сказать «правильно нас поймет», не так ли?
— Может быть, я слегка туповат. Объясни мне, пожалуйста.
Невада лихорадочно старалась освободиться от его объятия.
— Теперь, когда ты не можешь получить меня, ты воспылал желанием?
Джонни ответил добродушной усмешкой и прижался щекой к ее стройной открытой спине.
— Включи свет, Невада, а то в темноте я могу потерять контроль над собой.
Дрожащей рукой Невада дотянулась до светильника. Как только золотистый свет залил библиотеку, Джонни опустил ее на пол. Покраснев от гнева, Невада мгновенно обернулась к нему.
— Уже поздно, и тебе пора убираться.
— Я никуда не собираюсь, — ответил Джонни, отводя мизинцем непослушный локон с лица Невады.
— Ты не собираешься… но ты уже одет. Разве ты не идешь играть?
— Что? Пропустить чтение стихов? Я даже не мог подумать об этом.
Джонни негодующе поднял брови. Потом улыбнулся и скрестил руки на груди. Невада ощутила ужасную тошноту.
— Ты меня дразнишь? Ты ведь не собираешься остаться? Ты просто зашел, чтобы подать милостыню, прежде чем уйти.
На привлекательном лице Джонни появилось выражение удивления.
— Подать милостыню? — он покачал головой. — Удивительно, как взгляды других людей на мое поведение отличаются от моих собственных. Я-то думал, что я — человек, приносящий солнечный свет и радость везде, где появляюсь…
— Предупреждаю тебя, Джонни. Если ты останешься сегодня вечером, веди себя прилично, — гневный взгляд синих глаз Невады сказал ему больше, чем слова.
— А если нет, что ты тогда сделаешь? — спросил Джонни.
Невада уже открыла рот, чтобы объяснить ему, но взгляд Джонни, обращенный поверх ее головы, предупредил Неваду, что они уже были не одни.
Малькольм спокойно вошел в библиотеку и обнял Неваду за талию.
— Если она сердится, значит ты обидел ее, — сказал он, глядя на Джонни. — Что такое, Джон? Что ты сделал моей Мэри?
Джонни только улыбнулся и вытащил сигару из внутреннего кармана полотняного, с иголочки, пиджака.
— Лучше спроси свою Мэри.
— Дорогая? — Малькольм вопросительно взглянул Неваде в глаза. — Что здесь произошло? Чем Джон расстроил тебя?
— Ничего. Совсем ничего не произошло, — огрызнулась Невада и мгновенно раскаялась. — Ах, Малькольм, извини. У меня болит голова из-за этой жары. Поэтому я так расстроена.
И Невада обворожительно улыбнулась Малькольму.
— Ну, тогда… — Малькольм обернулся к брату. — Но что ты здесь делаешь, Джон? По-моему, тебе пора отправляться в бесконечные поиски карточной фортуны.
Джонни чиркнул спичкой о ноготь большого пальца и зажег сигару.
— Я, пожалуй, пропущу сегодня карты. Посижу в вашем избранном обществе, — он усмехнулся, не выпуская сигары изо рта. — Если вы не возражаете.
— Возражаем? Почему же? — Малькольм покровительственно улыбнулся Джонни. — Полагаю, даже ты слышал о Шекспире. Я бы поставил тебя в тупик, если бы заговорил о лорде Байроне.
— Байрон? Байрон? — задумчиво повторил Джонни. — Это не тот, кто сдавал карты в фараон у Блэки в прошлом сезоне?
Улыбка пропала с лица Малькольма.
— Это не смешно, Джон. Если ты настаиваешь… Звонок в дверь прервал его.
— А вот и они, — объявил Малькольм и, еще раз улыбнувшись Неваде, торопливо направился встречать гостей. Джонни и Невада остались стоять друг против друга; Джонни улыбался, а Невада сердито хмурилась. Невада подошла поближе.
— Я имела в виду именно это. Даже не думай удивленно поднимать брови. Ты слышишь меня?
— Ты будешь мной гордиться, дорогая, — не переставая улыбаться, ответил Джонни.
Все собрались в библиотеке. Кроме Малькольма и Невады там находились: отец Леонин, католический священник, недавно вернувшийся из Ватикана; Бесс Томпсон, пухлая и розовая жена президента банка; маленький и смуглый Ричард Кейз, ближайший друг Малькольма, пианист; профессор Дуглас Хаммерсмит, миниатюрный нервный мужчина, преподающий драматическое искусство в университете;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87