Затем внезапно раздался грохот цимбал и наступила глубокая тишина.
— Куча денег, — повторила она.
Поцелуй... -
пел Синатра.
— Боже, я люблю эту песню, — прошептала она.
Это всегда начинается с
Поцелуя...
— Вам не хочется потанцевать? — спросила она.
— Я не очень хорошо танцую, — ответил он.
— Я тоже плохо танцую.
— Ну...
— Давайте попробуем, — предложила она, раскинула руки и сделала шаг навстречу. Он заключил ее в свои объятия. Его правая рука мягко легла ей на верхнюю часть бедра. Она положила свою левую руку ему на плечо. И они стали двигаться в такт музыке, которая властно вела их за собой.
...губы, горящие в
Поцелуе...
— Никто лучше его не исполняет эту песню, — заметила она.
...только учат
Лгать,
Если
Первая
Нежность
Неискренна.
— Между прочим, — сказала она, — я до сих пор не очень уверена в вас.
— В каком смысле?
— В смысле моего убийства. Мне все еще кажется, что вас наняли, чтобы убить меня.
— Когда вы мне поверите?
— Позже, может быть, — произнесла она, прижавшись к нему.
Его рука скользнула по ее спине, и он почувствовал, что у нее под свитером нет лифчика. Внезапно он ощутил ее грудь на своей груди. Ее рука соскочила с плеча и обвилась вокруг его шеи.
...мне в глаза.
И целуй меня нежно, и обещай
Мне, что твои
Поцелуи не будут лгать.
— Слова, — прошептала она. — Это все пустые слова.
Поцелуй...
Показывай мне, рассказывай мне о
Счастье...
Потому, что я знаю,
Что умру,
Если
Первая
Нежность
Неискренна.
Теперь в игру вступили скрипки, повторяя в какой-то новой тональности очарование мелодии. Звуки, казалось, заполнили всю комнату. Она прижалась к нему бедрами.
Поцелуй... -
снова запел Синатра.
Она приблизила свое лицо к его лицу.
И показывай мне, рассказывай мне о
Счастье...
— Поцелуй меня, — прошептала она.
Потому что я знаю,
Что умру,
Если
Первая
Нежность
Неискренна.
Их губы встретились.
Это был поцелуй смерти.
Глава 11
В воскресенье тринадцатого января в восемь часов утра Мейер и Карелла поехали в автопарк, где «Экзекьютив Лимузин» держал свои автомобили. Гараж находился на узенькой улочке Калмс-Пойнт в районе старого Сиуолла Таннела. Он очень удобно располагался между заправочной станцией и компанией, продававшей резину. На крыше гаража красовалась вывеска, на которой черными буквами по белому полю были изображены слова «ЭКЗЕКЬЮТИВ ЛИМУЗИН». Мейер подумал о том, сколько компаний в городах этой большой и богатой страны, эксплуатирующих лимузины, назывались «Экзекьютив Лимузин». Интересно, есть ли компании, эксплуатирующие лимузины, которые назывались бы, скажем, «Офис Бой Лимузин»? Или «Гарбеджмен Лимузин»?
— Или «Бег Леди Лимузин»? — вслух спросил он.
— Что?
— Просто мысли вслух, — ответил Мейер.
Гараж имел три арочных въезда, достаточно широких, чтобы пропустить большие грузовые автомобили, которые подъезжали сюда в то время, когда рядом находился рынок Калмс-Пойнт. Те дни безвозвратно ушли в прошлое. Там, слева от «Экзекьютив Лимузин», где сейчас на полках у стены здания стоят стеллажи с протекторами, раскатывают тележки с инструментом и деталями, а на подъемниках и домкратах стоят автомобили, когда-то были ряды прилавков со свежими фруктами и овощами, которые привозили на грузовиках с ферм на Сендс-Спит или из штата за рекой Харб. Там, где теперь расположились компрессоры самообслуживания, а на другой стороне, у автозаправочной станции, бампер к бамперу стоят автомобили, раньше были прилавки со свежей рыбой, выловленной из реки Дикс и пойманной в сети далеко отсюда на Оффшор-Ричез. Переложенная льдом, рыба была неизменно свежей и в таком виде доставлялась в рестораны. За нею приезжали издалека.
В ту пору здесь и на смежных улицах торговцы со всего света продавали любые товары, мебель и унитазы, фасованные продукты и обувь, корсеты и люстры. Изо дня в день здесь было очень оживленно, стоял шум и гам.
Это бойкое торговое место пережило первую мировую войну, кризис и депрессию, вторую мировую войну, кучу глупых авантюр на Дальнем Востоке и в Центральной Америке, но оно не смогло противостоять наступлению наркотиков. Теперь на месте оживленного рынка были трущобы, разоренные наркотиками. Помещения первых этажей, где раньше были магазины, теперь опустели. Там, куда люди приходили купить товары, необходимые им для жизни, появились товары, за которыми люди приходили, чтобы разрушить себя, а по большому счету и всю Америку.
Теперь здесь был гараж для лимузинов.
Директором «Экзекьютив Лимузин» был Марта Гвидо. Он сидел в остекленном помещении, из которого можно было наблюдать за движением любого автомобиля, въезжающего в гараж или выезжающего из него. В этом городе компании эксплуатировали лимузины на почасовой основе с помощью радио, кроме них были автомобили, которые назывались «черными машинами», хотя многие из них были белого цвета. В качестве так называемых «черных машин» использовались «кадиллаки» и «линкольны-континенталь». Такса за прокат такой машины составляла двадцать восемь долларов в час, вместо тридцати пяти долларов за прокат лимузина. Черные лимузины, подобно акулам, постоянно перемещались по улицам города. Если их где-нибудь припарковывали, то ревнивый полицейский вручал проштрафившемуся водителю повестку. По этой причине они находились в непрерывном движении, ожидая от радиодиспетчера информацию о ближайшем вызове. Диспетчер постоянно оценивал ситуацию и наиболее рационально размещал заказы пассажиров. В помещении стоял непрерывный гул голосов. Разговоры казались какими-то шифровками.
— Тридцать семь, Моррис, кто есть у тебя по заказу? Кто-нибудь есть поблизости от Тридцать седьмого, Моррис? Я жду информацию.
— Я посадил даму. Еду к центру города от Тридцать седьмой, Моррис.
Диспетчерский голос сзади них бубнил непрерывно.
Здесь трудно было вести разговор, все равно что пытаться беседовать на металлообрабатывающем заводе.
— Роджер Тернер Тилли, — сказал Мейер, — работал у вас водителем.
— Интересно, что он наделал? — спросил Гвидо.
— Ничего, — ответил Карелла.
— Тогда зачем вы его ищете?
— Мы его не ищем. Вы знаете его?
— Я знаю его. Сравнительно недавно он попал в историю. Это произошло, когда я только что пришел сюда работать.
— Это как раз то, что нас интересует, — произнес Мейер. — Подробности этой истории.
— Зачем?
— Вы знаете, что произошло?
— Один из водителей обозвал его гомиком. Он его избил. В этом и заключалась вся история.
— Да, в этом и заключалась вся история, — произнес Карелла. — Вы знаете имя того водителя?
— Один из испанских парней.
— Мы проверили досье Тилли...
— Кто находится поблизости от Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Куча денег, — повторила она.
Поцелуй... -
пел Синатра.
— Боже, я люблю эту песню, — прошептала она.
Это всегда начинается с
Поцелуя...
— Вам не хочется потанцевать? — спросила она.
— Я не очень хорошо танцую, — ответил он.
— Я тоже плохо танцую.
— Ну...
— Давайте попробуем, — предложила она, раскинула руки и сделала шаг навстречу. Он заключил ее в свои объятия. Его правая рука мягко легла ей на верхнюю часть бедра. Она положила свою левую руку ему на плечо. И они стали двигаться в такт музыке, которая властно вела их за собой.
...губы, горящие в
Поцелуе...
— Никто лучше его не исполняет эту песню, — заметила она.
...только учат
Лгать,
Если
Первая
Нежность
Неискренна.
— Между прочим, — сказала она, — я до сих пор не очень уверена в вас.
— В каком смысле?
— В смысле моего убийства. Мне все еще кажется, что вас наняли, чтобы убить меня.
— Когда вы мне поверите?
— Позже, может быть, — произнесла она, прижавшись к нему.
Его рука скользнула по ее спине, и он почувствовал, что у нее под свитером нет лифчика. Внезапно он ощутил ее грудь на своей груди. Ее рука соскочила с плеча и обвилась вокруг его шеи.
...мне в глаза.
И целуй меня нежно, и обещай
Мне, что твои
Поцелуи не будут лгать.
— Слова, — прошептала она. — Это все пустые слова.
Поцелуй...
Показывай мне, рассказывай мне о
Счастье...
Потому, что я знаю,
Что умру,
Если
Первая
Нежность
Неискренна.
Теперь в игру вступили скрипки, повторяя в какой-то новой тональности очарование мелодии. Звуки, казалось, заполнили всю комнату. Она прижалась к нему бедрами.
Поцелуй... -
снова запел Синатра.
Она приблизила свое лицо к его лицу.
И показывай мне, рассказывай мне о
Счастье...
— Поцелуй меня, — прошептала она.
Потому что я знаю,
Что умру,
Если
Первая
Нежность
Неискренна.
Их губы встретились.
Это был поцелуй смерти.
Глава 11
В воскресенье тринадцатого января в восемь часов утра Мейер и Карелла поехали в автопарк, где «Экзекьютив Лимузин» держал свои автомобили. Гараж находился на узенькой улочке Калмс-Пойнт в районе старого Сиуолла Таннела. Он очень удобно располагался между заправочной станцией и компанией, продававшей резину. На крыше гаража красовалась вывеска, на которой черными буквами по белому полю были изображены слова «ЭКЗЕКЬЮТИВ ЛИМУЗИН». Мейер подумал о том, сколько компаний в городах этой большой и богатой страны, эксплуатирующих лимузины, назывались «Экзекьютив Лимузин». Интересно, есть ли компании, эксплуатирующие лимузины, которые назывались бы, скажем, «Офис Бой Лимузин»? Или «Гарбеджмен Лимузин»?
— Или «Бег Леди Лимузин»? — вслух спросил он.
— Что?
— Просто мысли вслух, — ответил Мейер.
Гараж имел три арочных въезда, достаточно широких, чтобы пропустить большие грузовые автомобили, которые подъезжали сюда в то время, когда рядом находился рынок Калмс-Пойнт. Те дни безвозвратно ушли в прошлое. Там, слева от «Экзекьютив Лимузин», где сейчас на полках у стены здания стоят стеллажи с протекторами, раскатывают тележки с инструментом и деталями, а на подъемниках и домкратах стоят автомобили, когда-то были ряды прилавков со свежими фруктами и овощами, которые привозили на грузовиках с ферм на Сендс-Спит или из штата за рекой Харб. Там, где теперь расположились компрессоры самообслуживания, а на другой стороне, у автозаправочной станции, бампер к бамперу стоят автомобили, раньше были прилавки со свежей рыбой, выловленной из реки Дикс и пойманной в сети далеко отсюда на Оффшор-Ричез. Переложенная льдом, рыба была неизменно свежей и в таком виде доставлялась в рестораны. За нею приезжали издалека.
В ту пору здесь и на смежных улицах торговцы со всего света продавали любые товары, мебель и унитазы, фасованные продукты и обувь, корсеты и люстры. Изо дня в день здесь было очень оживленно, стоял шум и гам.
Это бойкое торговое место пережило первую мировую войну, кризис и депрессию, вторую мировую войну, кучу глупых авантюр на Дальнем Востоке и в Центральной Америке, но оно не смогло противостоять наступлению наркотиков. Теперь на месте оживленного рынка были трущобы, разоренные наркотиками. Помещения первых этажей, где раньше были магазины, теперь опустели. Там, куда люди приходили купить товары, необходимые им для жизни, появились товары, за которыми люди приходили, чтобы разрушить себя, а по большому счету и всю Америку.
Теперь здесь был гараж для лимузинов.
Директором «Экзекьютив Лимузин» был Марта Гвидо. Он сидел в остекленном помещении, из которого можно было наблюдать за движением любого автомобиля, въезжающего в гараж или выезжающего из него. В этом городе компании эксплуатировали лимузины на почасовой основе с помощью радио, кроме них были автомобили, которые назывались «черными машинами», хотя многие из них были белого цвета. В качестве так называемых «черных машин» использовались «кадиллаки» и «линкольны-континенталь». Такса за прокат такой машины составляла двадцать восемь долларов в час, вместо тридцати пяти долларов за прокат лимузина. Черные лимузины, подобно акулам, постоянно перемещались по улицам города. Если их где-нибудь припарковывали, то ревнивый полицейский вручал проштрафившемуся водителю повестку. По этой причине они находились в непрерывном движении, ожидая от радиодиспетчера информацию о ближайшем вызове. Диспетчер постоянно оценивал ситуацию и наиболее рационально размещал заказы пассажиров. В помещении стоял непрерывный гул голосов. Разговоры казались какими-то шифровками.
— Тридцать семь, Моррис, кто есть у тебя по заказу? Кто-нибудь есть поблизости от Тридцать седьмого, Моррис? Я жду информацию.
— Я посадил даму. Еду к центру города от Тридцать седьмой, Моррис.
Диспетчерский голос сзади них бубнил непрерывно.
Здесь трудно было вести разговор, все равно что пытаться беседовать на металлообрабатывающем заводе.
— Роджер Тернер Тилли, — сказал Мейер, — работал у вас водителем.
— Интересно, что он наделал? — спросил Гвидо.
— Ничего, — ответил Карелла.
— Тогда зачем вы его ищете?
— Мы его не ищем. Вы знаете его?
— Я знаю его. Сравнительно недавно он попал в историю. Это произошло, когда я только что пришел сюда работать.
— Это как раз то, что нас интересует, — произнес Мейер. — Подробности этой истории.
— Зачем?
— Вы знаете, что произошло?
— Один из водителей обозвал его гомиком. Он его избил. В этом и заключалась вся история.
— Да, в этом и заключалась вся история, — произнес Карелла. — Вы знаете имя того водителя?
— Один из испанских парней.
— Мы проверили досье Тилли...
— Кто находится поблизости от Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81