Бэйн почувствовал горечь. Ему казалось, что всю жизнь обстоятельства складываются так, чтобы ему было больно: упорное невнимание Коннавара, грустная преждевременная смерть Ариан, убийство Лии и предательство Бануина. Единственное отличие в том, что на этот раз Бэйн знает о надвигающейся трагедии.
Он так и сидел, пока не услышал шаги Свирепого.
— Вы что, поссорились? — спросил тот, присаживаясь рядом.
— Не совсем, просто не сошлись во мнениях.
— У нее это пройдет, — сказал Свирепый. — Какая прекрасная ночь.
Бэйн взглянул на звезды:
— Правда прекрасная. Скажи, ты скучаешь по Гориазе?
— Иногда, — признался Свирепый, — но в Городе Каре лучше. Думаю, скоро появятся поклонники, через три дня ей будет шестнадцать.
— Это должны быть сильные духом парни, иначе она проглотит их заживо.
Свирепый довольно засмеялся:
— Я учил ее быть независимой и принимать собственные решения. Возможно, я переусердствовал. А что ты вдруг вспомнил Гориазу?
Просто так, пришло в голову.
— Ясно, — мягко сказал Свирепый, — я подумал, что, может, ты слышал про Персиса.
— А что с ним?
Их с Норвином арестовали два месяца назад и привезли казнить в Город.
Бэйн выругался:
— Мне он нравится, он хороший человек.
— А ты слышал, что цирк Оризис наконец стал популярным? Персис организовал соревнования для гатов — состязания в беге, конном спорте, борьбе. Он собирал полные стадионы. Он снова сумел разбогатеть. — Свирепый покачал головой. — Что заставило его вступить в секту? Персис ведь не глуп, он знал, как сильно рискует.
— Мы должны действовать быстро, — произнес Волтан в полголоса, несмотря на закрытые окна и толстые бархатные шторы. — Война на востоке выиграна, через несколько месяцев в Город вернутся по крайней мере десять армий Пантер.
Наладемус сидел за письменным столом, сложив руки на животе, его огромное тело покоилось в мягком кресле. Закрыв глаза, он внимательно слушал отчет Волтана.
— Как же так получилось? — спросил он.
Из-за глупости, — прошипел Волтан, — вместо того чтобы тратить наши деньги на наемников и оружие, Далиос заплатил огромное приданое королю противника, чтобы жениться на его дочери. А остаток потратил, закатив в столице пышную свадьбу и пригласив всю местную знать. Боже, какая глупость! На свадьбе присутствовали все его генералы. Барус узнал о празднике и тут же повел три армии Пантер в атаку. Они разграбили город, захватили Далиоса, а когда подтянулись основные силы, со страной было покончено.
— Далиоса поймали? — спросил Наладемус, резко поднимаясь.
— Не беспокойтесь, дружище, — успокоил Волтан, — я велел его отравить, никто не знает о нашем участии.
— Кто-нибудь всегда знает, — проговорил Наладемус, — но ты прав — нам действительно нужно спешить. Как только Пантеры вернутся в Город, Джасарей снова станет непобедимым.
— Доверьтесь мне, друг мой, — отозвался Волтан. — Джасарей умрет через неделю.
—Только пусть все выглядит естественно, — настаивал Наладемус, — не то снова начнется гражданская война.
Пока Фиаллах шел по запутанному лабиринту с Джасареем и Бендегитом Браном, он раздражался все больше и больше. Бран весело болтал с императором, казалось, его не волновало, что каждый новый поворот ничуть не отличается от предыдущего. Восьмифутовые зеленые стены будто давили на Фиаллаха, и он обливался потом. Сложив руки за спиной, он шел самым последним и пытался подавить панику.
Наконец они дошли до самого центра лабиринта, где стоял большой мраморный стол и несколько столов и кресел из камня. Фиаллах вздохнул с облегчением — отсюда хотя бы виднелись стены дворца с окнами и балконами.
Джасарей присел и поманил за собой риганта.
— Приказал построить этот лабиринт после одной из наших западных кампаний, — сказал он, — он копия лабиринта, который я видел в захваченном городе.
— Зачем он вам? — спросил Фиаллах.
— Для меня он — воплощение жизни, — отозвался Джасарей. — Мы все идем по лабиринту, не понимая, куда точно направляемся, и очень редко получается вернуться и исправить прошлые ошибки. Я часто брожу здесь по ночам, это помогает мне думать.
— А мне все больше хочется пройтись по этим стенам топором.
— С некоторыми такое бывает, — согласился Джасарей. Вдруг где-то рядом послышался страшный рев. Фиаллах тут же повернулся на звук, рука потянулась к пустым ножнам.
— Не бойтесь, — успокоил Джасарей, — моих зверей хорошо кормят. Нет ни малейшей опасности. Чуть позже я покажу их вам.
Утреннее солнце озарило крыши дворца, и его лучи падали прямо на собравшихся.
Простите, что заставил вас ждать так долго, — извинился император, — но скопилось много неотложных дел. — Он опустил руку в бассейн и слегка обрызгал лицо. — Надеюсь, мы сможем прийти к какому-то соглашению.
— О каком соглашении вы говорите? — спросил Бран.
— О дружеском договоре, — пояснил Джасарей. — Наш народ воюет уже тридцать лет — мы ведем войны с иноземцами и гражданские войны. Мне кажется, настало время мира и стабильности. Вам наверняка хорошо известно, насколько накладно содержать армию. Последние три года Коннавар воевал против норвинов и паннонов. А зачем? Чтобы люди платили налог на содержание регулярной армии. А чем больше времени проходит без войн, тем меньше люди чувствуют их необходимость. Здесь, в Городе, наблюдая за армиями Коннавара, мы гадаем, собирается ли он выступить против нас, поэтому тоже взимаем налоги на содержание армии. Так что подобная ситуация разорительна для обеих сторон.
— Что вы предлагаете?
— Предлагаю заключить двухсторонний договор о сокращении численности войск. Война на востоке нам дорого обошлась, и нас начинают беспокоить некоторые северные соседи, особенно Шард, король варов. Они собрали регулярную армию, и на границе уже возникали набольшие стычки.
— Шард — опасный соперник, — согласился Бран, — моя первая битва с варами произошла двадцать лет назад. Шард захватил наши северные земли и выступил против нас вместе с армией паннонов.
— И Коннавар одержал победу, — закончил Джасарей, — кажется, именно в этой кампании был убит ваш отец?
— Он умер от ран, — поправил Бран, — сердце остановилось уже после битвы.
— Войны приносят много горя, — проговорил Джасарей, — я их презираю.
— Тогда как вышло, что вы так умело их ведете? — не выдержал Фиаллах.
— Вопрос справедливый, но ответить трудно. Я был ученым и преподавал, но меня заставили организовывать снабжение армии и вести учет. Именно тогда и обнаружились мои скрытые стратегические способности. Я вообще заметил, что людей влечет к тому, что у них лучше всего получается. Я хороший солдат, но это не значит, что мне нравится резня и кровопролитие. Вовсе нет. Я считаю их абсолютно бессмысленными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119