— Слепой Бог? — Ориэлла фыркнула. — Я гляжу, он ничуть не изменился, и ничего ему не делается. Я надеялась, что Элизеф убила его, но…
— Нет, Ориэлла. — Форрал пытливо посмотрел на нее. — Я тебя хорошо знаю — ты всегда мечтала сама с ним расправиться.
— Вот как? — с вызовом сказала волшебница.
— Да, да. — Форрал усмехнулся. — Я, кстати, тоже не отказался бы убить его своими руками — и, согласись, у меня есть на то причина.
— Так что, у них теперь культ этого самого бога? — спросил Чайм у Басилевса. — Ив чем же он заключается?
— В полнолуние или новолуние одного из ксандимцев — обычно преступника, заслужившего гнев Хозяина Табунов и Совета Старейшин, — приводят на Поле Камней и приносят в жертву. Таким образом они надеются снискать милость Слепого Бога — хотя, на мой взгляд, это просто удобный способ избавиться от неугодных. А вот что получает с этого Бог…
— Только не называй его богом, — резко сказала Ориэлла. — Его зовут Миафан, и я знаю, что он получает. Этот мерзавец вытягивает из жертв жизненную силу, чтобы увеличить свои магические способности.
— Ну что ж, больше он этого делать не будет, — мрачно сказал Форрал, и Ориэлла кивнула в знак согласия. Другой возможности может не быть. Пора наконец свести счеты с Верховным Магом.
* * *
Форрал проснулся оттого, что ему в ухо ткнулся чей-то холодный нос. Он вскочил и выхватил меч, но оказалось, что его разбудил Вульф. Меченосец сел на кровати и сделал глубокий вдох, чтобы унять бешено колотящееся сердце.
— Ох, Вульф, — сказал он, переведя дыхание. — В чем дело?
Волк потянулся и, навострив уши, спрятал нос между передними лапами.
— Это правда, что ты мой отец? — спросил он. Вопрос застал Форрала врасплох.
— Да, — ответил он. — Так оно и есть. Вульф тихонько заскулил.
— Я не могу понять. Бабушка Эйлин говорила, что у тебя темные волосы и борода. Она сказала, что ты умер. И все это говорят, кроме Шиа — она вообще не хочет о тебе разговаривать.
— Разве твоя мама не рассказывала тебе обо мне? — с некоторым удивлением спросил Форрал. — Я думал…
— Вообще-то я сам виноват, — признался Вульф. — Сначала я не хотел с ней разговаривать, потому что думал, что я ей не нужен, а потом мы попали на корабль, и тогда уже просто не было времени. Ей было некогда мне объяснить.
— Хорошо, — сказал меченосец. — Тогда объясню тебе я. Случилось вот что…
Рассказ занял довольно много времени. У Вульфа накопилось немало вопросов, и Форралу пришлось далеко углубляться в прошлое. Он рассказал сыну даже о детстве Ориэллы, и когда Вульф услышал, что Верховный Маг, наложивший на него проклятие, и есть Миафан, который виновен в смерти Форрала, он тихо зарычал и сказал:
— Когда-нибудь я его убью.
«Тебе не придется этого делать, сын мой, — подумал Форрал, — потому что я сам рассчитаюсь с этим подонком».
* * *
Чайм разбудил волшебницу среди ночи.
— Чего? — недовольно пробормотала она. — Что тебе нужно?
Эфировидец прижал палец к губам.
— Идем со мной, — прошептал он. Волшебница вздохнула, но оделась и взяла меч.
— Не забудь Талисманы, — напомнил Чайм. Пожав плечами, Ориэлла заткнула за пояс Жезл и закинула за спину Арфу Стараясь не шуметь, она выскользнула из пещеры и спросила Эфировидца, что тот затеял.
Подошла Шиа, охранявшая вход.
— Куда это вы собрались? — подозрительно поинтересовалась она.
— В Палату Ветров, — ответил Чайм.
— Что? — прошипела Ориэлла. — Ну нет, я туда не полезу!
Она повернулась, по Чайм удержал ее за руку.
— Это действительно очень важно, — настойчиво проговорил он. — Отойдем куда-нибудь, где можно спокойно поговорить.
У водопада волшебница остановилась:
— Так что же?
— Послушай, — очень серьезно заговорил Чайм. — Я не знаком с этим вашим Миафаном, но одно я знаю точно: без Жезла Земли тебе нечего и пытаться его одолеть. Я рассказал Басилевсу, что случилось с твоим талисманом, и, кажется, он знает, как восстановить его силу.
Ориэлла подумала, что ослышалась. Потом ею овладел гнев, но голос ее остался спокойным и ровным:
— Ты обсуждал мой позор с этим молданом?
— Проклятие, а что мне еще оставалось? — возмутился Эфировидец. — Он и так уже обо всем знал, Ориэлла! Он сам меня начал расспрашивать. Ведь он — дух стихии земли, он сразу почувствовал, что с Жезлом что-то случилось.
— Ну хорошо, тогда почему он не расспросил обо всем меня?
— Потому что сначала он хотел выяснить, можно ли тебе помочь, чтобы не вселять в тебя пустых надежд.
— Пустых надежд? — взорвалась Ориэлла. — Я вам не ребенок!
— Тогда и веди себя соответственно! — одернул ее Чайм. — Ты что, не слышала, что я сказал? Басилевс может тебе помочь. Или ты предпочитаешь отказаться от возможности вернуть Жезл из пустого упрямства?
Ориэлла тут же примолкла. Никогда еще она не видела Чайма рассерженным. Ей стало стыдно.
— Извини, Чайм, — сказала она. — Я вела себя глупо. Просто… — Ее голос сорвался. — Я все время виню себя за тот поступок.
Эфировидец взял ее за руку.
— Если сила Жезла вернется, ты наконец перестанешь себя упрекать?
Ориэлла улыбнулась слабой улыбкой.
— Ты знаешь, может быть!
— Хорошо. В таком случае приступим. — Чайм показал на Пик. — Для начала ты должна подняться в Палату Ветров.
Волшебница сразу упала духом.
— А может, не надо? Лететь гораздо безопаснее — давай мы полетим?
— Нет, — твердо сказал Эфировидец — Басилевс ничего не говорил про полеты. Он сказал, что если ты хочешь искупить свою вину, то должна принять вызов и побороть страх. И, если ты обратила внимание, я не говорил «мы». Извини, Ориэлла. Боюсь, что на этот раз тебе придется идти одной.
Глава 27. ПИК, ОБДУВАЕМЫЙ ВЕТРАМИ
После того как ушла Ориэлла, Шиа почувствовала, что с ней творится что-то непонятное, но сначала решила, что просто расстроена исчезновением своих соплеменников и дурацкой выдумкой Чайма. Зачем ему понадобилось тащить Ориэллу на вершину горы, да еще среди ночи"? Ведь знает же, что она боится высоты!
— Если с ней что-нибудь случится!.. — Шиа в ярости хлестнула себя хвостом и зарычала. На месте ей не сиделось, и она принялась расхаживать туда-сюда перед входом в пещеру. Что же с ней такое делается? Откуда это непривычное напряжение в спине и хвосте? Почему все тело словно горит?
Шиа опрокинулась на спину и начала кататься по земле, вертеться и барахтаться в пыли. Неожиданно она почуяла какой-то интересный запах — тяжелый запах мускуса, который раньше она почему-то не замечала. Хану, напружинив лапы, подкрадывался к ней — шерсть на нем встала дыбом, а из горла рвался низкий рокочущий звук — то ли рык, то ли мурлыканье. «О нет! — подумала она. — Не могу поверить! Так вот на что он тогда намекал…» Новая волна мускуса коснулась ее ноздрей, и все чувства пантеры разом обострились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106