Приподняв пластиковую крышку, достал запасной ключ – ведь точно знал, что там его найдет.
Осторожно, стараясь не звенеть ключом в замке, он отпер заднюю дверь. Достав «ругер», толкнул дверь носком. Она не открылась. Надавив сильнее, Злыдень почувствовал, как что-то ее подпирает. Он еще поднажал и протиснулся в образовавшуюся щель. Оказалось, путь ему преграждала корзина с грязным бельем.
Дверь, ведущая в гостиную, открылась с легким скрипом. Он терпеливо выждал минут десять, достаточно долго, чтобы тот, кто заметил шум, перестал прислушиваться и снова заснул. Потом медленно и уверенно двинулся по коридору, дорогу ему освещала лампочка наверху лестницы. На первой ступеньке Злыдень помедлил. Сверху доносился хрюкающий храп. Поднявшись на вторую ступеньку, Злыдень снова подождал и так продвигался, пока не достиг площадки.
Храп доносился из-за двери на самом верху. Дверь была чуть приоткрыта. Толкнув ее, Злыдень снова подождал. Храп не прервался. Он переступил порог спальни, где пахло нафталином и грязными носками. Опять подождал, давая глазам привыкнуть к полутьме.
Потом подошел к кровати. Как и следовало ожидать, звуки издавал слуга Божий. Священник лежал на спине с открытым ртом. Его жена свернулась спиной к нему в дальнем уголке кровати. Из кармана плаща Злыдень достал закрывающуюся пластмассовую кювету, в которой лежали два шприца, каждый с ровно такой дозой морфия, чтобы погрузить человека в сон до завтрашнего полудня.
Левая рука священника в мятой пижаме вяло свисала из-под затхлого одеяла. Взяв старое грязное запястье, Злыдень умело и деловито ввел иглу в вену. Священник слабо охнул, но не проснулся. Обойдя кровать, Злыдень приготовился сделать укол его жене, уже приподнял одеяло и собирался взять ее за руку, когда она открыла глаза и посмотрела прямо на него. Подняв голову, женщина невнятно забормотала.
Резко зажав ей рот, Злыдень вдавил ее голову в подушку. Старуха слабо сопротивлялась, даже замычала ему в ладонь, когда он вколол второй шприц ей в шею. Он держал старуху, пока она не перестала вырываться и ее тело не расслабилось. Утром испытание покажется ей нехорошим, лишь смутно проступающим сквозь дымку сном.
Священник и его жена были пренеприятной парочкой. Злыдень горько сожалел, что не может их убить. Но они ведь его соседи, и их исчезновение лишь вызовет ненужные проблемы. Сегодня главное, чтобы они оставались в горизонтальном положении. Убрав пустые шприцы в кювету, а кювету в карман, Злыдень получше накрыл парочку и пожелал им сладкого неестественного сна.
Войдя в церковь, Билли почувствовал, как его обволакивает сырость. Когда он карабкался на колокольню, огромные часы пробили половину одиннадцатого. Звук был такой громкий, что Билли пришлось остановиться и зажать руками уши. Горло у него сжалось и пересохло. Он пожалел, что забыл прихватить с собой что-нибудь попить.
Злыдень назначил Билли дозорным и в помощь дал снайперский прицел инфракрасного видения. Любопытная игрушка. Наводя фокус, Билли обнаружил, что может заглянуть в любую тень. Оптика придавала всему кровавый оттенок.
Небо становилось все темнее, пока он нес свою одинокую стражу под шпилем церкви. «Хеклер-и-кох» Ньюи он заткнул за ремень брюк. Время от времени Билли похлопывал по рукояти, убеждаясь, что оружие еще здесь. Из южного окна ему была видна крыша злыднева дома и дорожка, тянущаяся к петляющему шоссе. Время от времени по нему проносились машины, направляясь в Бедфорд или Кимболтон. Всякий раз, видя приближающиеся огни, Билли думал, что это едут «Пономарчики». И всякий раз машина проезжала мимо, издавая одинокий шорох, напоминавший Билли каникулы в детстве.
Ночь была сухая и облачная, с легким ветерком. Время тянулось мучительно долго, часы церкви отбивали каждую четверть, от чего под ногами Билли глухо вибрировали доски. Над головой у него кружили летучие мыши. Однажды ему почудилось, что у ворот кладбища он увидел Злыдня – высокую темную фигуру, чуть склонившую голову набок. Он посмотрел в прицел, но там никого не оказалось.
Часы пробили двенадцать. Один за другим огоньки в окрестных коттеджах погасли. С такой высоты мир казался уютным – идеальная деревушка, полная тепла и доброты: лишь стоя под окнами домов, можно услышать упреки и угрозы.
Машины появлялись все реже и реже. Билли думал про Никки и ребенка, растущего у нее в животе, в душу ему стала заползать тоска по настоящей жизни. По теплу, шуму и свету. Он помочился через дыру в досках и услышал, как его моча звенит об освященные колокола. Начав замерзать, он поднял воротник куртки.
Как и в большинстве церквей, в этой воняло псалтырями и страхом. Под ногами у него мягко поскрипывали языки колоколов. Временами Билли казалось, он слышит шаги на лестнице. Тогда он сжимал рукоять пистолета, но никто не появлялся.
Беззвучно, точно фантом, с вяза взлетела сова. Несколько секунд спустя Билли услышал страдальческий крик жертвы. В свете последних событий симпатии Билли были исключительно на стороне последней.
Чтобы не заснуть и согреться, он начал ходить по кругу, выглядывая из окон на темные поля. Ладонь Билли ныла от пореза, который сделал его кровным братом Злыдня. Порез слабо пульсировал постоянным напоминанием: что бы ни случилось, один защитит другого. Билли сомневался, что ему хочется защищать Злыдня. Всякий раз при мысли о нем и о том, что он сделал, со дна желудка поднималась тошнота. Но, с другой стороны, он ясно сознавал, что без Злыдня у него вообще нет шансов.
Было уже начало третьего, когда он увидел, как с севера приближается яркий свет фар. Билли взмолился, чтобы машина проехала по шоссе в Бедфорд. Но она свернула на Черч-лейн, медленно проплыла мимо нового дома священника, «Лип» и кладбища. Понемногу набирая скорость, она проехала еще четверть мили и исчезла.
Заподозрив неладное, Билли поднял прицел, рассматривая поворот, за которым дорога скрывалась из виду. Потянулись долгие минуты. Потом красная дымка как будто сместилась, уплотнилась, и из темноты вышла фигура, за которой быстро последовали еще три. Покрутив резкость, Билли навел прицел на лицо главаря. Он не мог бы утверждать наверняка, но формой челюсти и длиной лицо очень и очень напоминало Шефа. Дрожа от внезапного выброса адреналина, Билли выхватил сотовый и нажал кнопку.
– Ну? – ответил Злыдень.
– Идут.
– Встречаемся у входа в церковь.
Включив фонарь, Билли стал спускаться по винтовой лестнице и уже сбежал до половины, когда вспомнил про прицел – он положил его на пол, когда звонил Злыдню. Придется карабкаться за ним наверх. Потом он поспешил к двери церкви. Луч его фонаря упал на белый колпак Злыдня.
– Идиот чертов! – зашипел Злыдень, выхватывая у него и выключая фонарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Осторожно, стараясь не звенеть ключом в замке, он отпер заднюю дверь. Достав «ругер», толкнул дверь носком. Она не открылась. Надавив сильнее, Злыдень почувствовал, как что-то ее подпирает. Он еще поднажал и протиснулся в образовавшуюся щель. Оказалось, путь ему преграждала корзина с грязным бельем.
Дверь, ведущая в гостиную, открылась с легким скрипом. Он терпеливо выждал минут десять, достаточно долго, чтобы тот, кто заметил шум, перестал прислушиваться и снова заснул. Потом медленно и уверенно двинулся по коридору, дорогу ему освещала лампочка наверху лестницы. На первой ступеньке Злыдень помедлил. Сверху доносился хрюкающий храп. Поднявшись на вторую ступеньку, Злыдень снова подождал и так продвигался, пока не достиг площадки.
Храп доносился из-за двери на самом верху. Дверь была чуть приоткрыта. Толкнув ее, Злыдень снова подождал. Храп не прервался. Он переступил порог спальни, где пахло нафталином и грязными носками. Опять подождал, давая глазам привыкнуть к полутьме.
Потом подошел к кровати. Как и следовало ожидать, звуки издавал слуга Божий. Священник лежал на спине с открытым ртом. Его жена свернулась спиной к нему в дальнем уголке кровати. Из кармана плаща Злыдень достал закрывающуюся пластмассовую кювету, в которой лежали два шприца, каждый с ровно такой дозой морфия, чтобы погрузить человека в сон до завтрашнего полудня.
Левая рука священника в мятой пижаме вяло свисала из-под затхлого одеяла. Взяв старое грязное запястье, Злыдень умело и деловито ввел иглу в вену. Священник слабо охнул, но не проснулся. Обойдя кровать, Злыдень приготовился сделать укол его жене, уже приподнял одеяло и собирался взять ее за руку, когда она открыла глаза и посмотрела прямо на него. Подняв голову, женщина невнятно забормотала.
Резко зажав ей рот, Злыдень вдавил ее голову в подушку. Старуха слабо сопротивлялась, даже замычала ему в ладонь, когда он вколол второй шприц ей в шею. Он держал старуху, пока она не перестала вырываться и ее тело не расслабилось. Утром испытание покажется ей нехорошим, лишь смутно проступающим сквозь дымку сном.
Священник и его жена были пренеприятной парочкой. Злыдень горько сожалел, что не может их убить. Но они ведь его соседи, и их исчезновение лишь вызовет ненужные проблемы. Сегодня главное, чтобы они оставались в горизонтальном положении. Убрав пустые шприцы в кювету, а кювету в карман, Злыдень получше накрыл парочку и пожелал им сладкого неестественного сна.
Войдя в церковь, Билли почувствовал, как его обволакивает сырость. Когда он карабкался на колокольню, огромные часы пробили половину одиннадцатого. Звук был такой громкий, что Билли пришлось остановиться и зажать руками уши. Горло у него сжалось и пересохло. Он пожалел, что забыл прихватить с собой что-нибудь попить.
Злыдень назначил Билли дозорным и в помощь дал снайперский прицел инфракрасного видения. Любопытная игрушка. Наводя фокус, Билли обнаружил, что может заглянуть в любую тень. Оптика придавала всему кровавый оттенок.
Небо становилось все темнее, пока он нес свою одинокую стражу под шпилем церкви. «Хеклер-и-кох» Ньюи он заткнул за ремень брюк. Время от времени Билли похлопывал по рукояти, убеждаясь, что оружие еще здесь. Из южного окна ему была видна крыша злыднева дома и дорожка, тянущаяся к петляющему шоссе. Время от времени по нему проносились машины, направляясь в Бедфорд или Кимболтон. Всякий раз, видя приближающиеся огни, Билли думал, что это едут «Пономарчики». И всякий раз машина проезжала мимо, издавая одинокий шорох, напоминавший Билли каникулы в детстве.
Ночь была сухая и облачная, с легким ветерком. Время тянулось мучительно долго, часы церкви отбивали каждую четверть, от чего под ногами Билли глухо вибрировали доски. Над головой у него кружили летучие мыши. Однажды ему почудилось, что у ворот кладбища он увидел Злыдня – высокую темную фигуру, чуть склонившую голову набок. Он посмотрел в прицел, но там никого не оказалось.
Часы пробили двенадцать. Один за другим огоньки в окрестных коттеджах погасли. С такой высоты мир казался уютным – идеальная деревушка, полная тепла и доброты: лишь стоя под окнами домов, можно услышать упреки и угрозы.
Машины появлялись все реже и реже. Билли думал про Никки и ребенка, растущего у нее в животе, в душу ему стала заползать тоска по настоящей жизни. По теплу, шуму и свету. Он помочился через дыру в досках и услышал, как его моча звенит об освященные колокола. Начав замерзать, он поднял воротник куртки.
Как и в большинстве церквей, в этой воняло псалтырями и страхом. Под ногами у него мягко поскрипывали языки колоколов. Временами Билли казалось, он слышит шаги на лестнице. Тогда он сжимал рукоять пистолета, но никто не появлялся.
Беззвучно, точно фантом, с вяза взлетела сова. Несколько секунд спустя Билли услышал страдальческий крик жертвы. В свете последних событий симпатии Билли были исключительно на стороне последней.
Чтобы не заснуть и согреться, он начал ходить по кругу, выглядывая из окон на темные поля. Ладонь Билли ныла от пореза, который сделал его кровным братом Злыдня. Порез слабо пульсировал постоянным напоминанием: что бы ни случилось, один защитит другого. Билли сомневался, что ему хочется защищать Злыдня. Всякий раз при мысли о нем и о том, что он сделал, со дна желудка поднималась тошнота. Но, с другой стороны, он ясно сознавал, что без Злыдня у него вообще нет шансов.
Было уже начало третьего, когда он увидел, как с севера приближается яркий свет фар. Билли взмолился, чтобы машина проехала по шоссе в Бедфорд. Но она свернула на Черч-лейн, медленно проплыла мимо нового дома священника, «Лип» и кладбища. Понемногу набирая скорость, она проехала еще четверть мили и исчезла.
Заподозрив неладное, Билли поднял прицел, рассматривая поворот, за которым дорога скрывалась из виду. Потянулись долгие минуты. Потом красная дымка как будто сместилась, уплотнилась, и из темноты вышла фигура, за которой быстро последовали еще три. Покрутив резкость, Билли навел прицел на лицо главаря. Он не мог бы утверждать наверняка, но формой челюсти и длиной лицо очень и очень напоминало Шефа. Дрожа от внезапного выброса адреналина, Билли выхватил сотовый и нажал кнопку.
– Ну? – ответил Злыдень.
– Идут.
– Встречаемся у входа в церковь.
Включив фонарь, Билли стал спускаться по винтовой лестнице и уже сбежал до половины, когда вспомнил про прицел – он положил его на пол, когда звонил Злыдню. Придется карабкаться за ним наверх. Потом он поспешил к двери церкви. Луч его фонаря упал на белый колпак Злыдня.
– Идиот чертов! – зашипел Злыдень, выхватывая у него и выключая фонарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56