Ты ведь тоже достаешь хороший товар – около шестнадцати или двадцати процентов. Ну да ладно, можешь передать Нику, что мы возьмем его в любой момент, когда захотим. А как провернем с ним воздержаловку, то он сразу согласится с нами работать. Я уже его однажды так расколол. И расколю снова. Мы собираемся выяснить, откуда поступает этот товар…»
Дули посмотрел на меня, затянулся сигаретой и продолжил:
– Когда они возьмут Ника, они возьмут тебя. Я бы на твоем месте предупредил Ника, что если он заговорит, то его закатают в цементную бочку и пустят поплавать по Ист-Ривер. Больше ничего тебе присоветовать не могу. Сам видишь, какая ситуация.
Он буравил меня глазами, пытаясь оценить произведенный своей речью эффект. Я не мог произнести ни слова, просто потому, что стремительно решал какой части этой телеги можно было безоговорочно поверить. Конечно, это витиеватый способ просто сказать: «Не догадываешься, кто тебя в скором времени заложит? Будешь ли ты и дальше иметь дело с Ником, таким явно подозрительным типом, после такого предупреждения?»
– Может выдашь мне один пакетик в долг? – спросил Дули. – То, что я тебе рассказал, наверное чего-то стоит.
Я выдал ему пакетик, который он молча сунул в карман и двинулся к двери:
– Ладно, до встречи. Я звякну завтра в тоже время.
Пытаясь проверить рассказ Дули я немедленно навел о нём справки. Никто не мог сообщить ничего определенного. Тони-бармен сказал от души: «Первый кандидат в стукачи, если уже не на крючке». Но и это были всего лишь эмоции, конкретного же ничего. Да, было известно, что Ник в своё время раскололся. Но, судя по фактам, Дули также был втянут в это дело, вот только роль его осталась невыясненной. А раз так, он наравне с Ником мог быть источником информации для Роджерса.
Спустя несколько дней после эпизода с Джином Дули, когда я выходил из метро на площади Вашингтона, ко мне подошел какой-то худощавый белокурый парень.
– Билл, – сказал он, – Думаю, ты совсем меня не знаешь. Я покупал у тебя через Ника, который своими отсыпками из моих пакетиков совершенно уже достал. Может я буду брать у тебя без посредника, а?
«Что за чёрт? После Джина Дули, почему именно после Джина Дули?» – лихорадочно думал я.
– Ну ладно, парень. Сколько ты хочешь?
Он протянул мне четыре доллара.
– Давай-ка прогуляемся, – сказал я ему и зашагал в сторону Шестой Авеню.
Держа в руке два пакетика, я ждал, когда мы будем проходить мимо одного из пустырей, на которых так часто и неожиданно оказываешься в большом городе.
– Готовься принять, – предупредил его, и, как только вышли на место, кинул ему в руки товар.
Договорился встретиться с ним на следующий день в Бикфорде на площади Вашингтона.
Блондина звали Крис. Я слышал от Ника, что он живет на подачки из дома от своей денежной родни. На первой же встрече в Бикфорде он моментально покатил телегу на тему: «должен-предупредить-тебя-насчёт-Ника».
– Ника сейчас всё время пасут. Сам знаешь, когда чувака так опускают, он слетает с тормозов. Превращается в гонимое животное. Вот видишь, кому ты даешь свой адрес и номер телефона.
– Я всё об этом знаю.
Крис притворился обиженным:
– Да ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. А теперь послушай меня внимательно – это вовсе не фуфло. Я обязательно должен получить сегодня чек от своей тети. Смотри сюда.
И он вытащил из кармана телеграмму. Я мельком взглянул на неё. Там вскользь упоминалось о каком-то чеке. А Крис, доверительно взяв меня за руку и, гипнотизируя своим кристально честным взглядом, продолжал что-то втирать насчёт финансовой поддержки из дома. Я чувствовал, что не смогу вынести этого ласкового душещипательного надувательства. Чтобы хоть как-то его обломать, всучил ему пакетик и быстро ушел, пока не успел влететь на два или на три.
На следующий день он приперся с долларом-восемьдесят. О чеке ничего не сказал. Так и пошло-поехало. Приходил, имея либо меньше, либо совсем ничего. Но всегда вот-вот должен был получить деньги от своей тети, тещи, друзей своей собаки и им подобных. Эти байки он подтверждал письмами и телеграммами. Почти такой же надоедливый тип, как прилипала Джин Дули.
Ещё один клиент-подарочек – Марвин, работавший по договоренности несколько часов официантом в одном из ночных клубов Виллиджа. Вечно небритый и запущенный. У него была только одна рубашка, которую он стирал примерно раз в неделю и сушил на радиаторе. Ну и полный финиш – отсутствие носков. Я доставлял ему продукт прямо на дом, в грязную, меблированную комнатушку в кирпичном доме на Джейн-Стрит, полагая, что лучше его обслуживать на его же территории, чем в каком-либо другом месте.
У некоторых людей бывает аллергическая реакция на джанк. Помню случай, когда я занес Марвину пакетик и задержался, пока он вмазывался. Я выглянул из окна на улицу – надо иметь стальные нервы, чтобы наблюдать за персонажем, зондирующим свои вены – а когда обернулся, заметил, что в шприце полно крови. Марвин наглухо отъехал, а кровь продолжала стекать в машинку. Я крикнул Нику, тот вытащил иглу и шлепнул на Марвина мокрое полотенце. Медленно приходя в себя, он что-то невнятно бормотал.
– Похоже, он в порядке, – сказал я Нику. – Скипаем.
Марвин походил на труп, брошенный на эту грязную, раздолбанную кровать: обмякшие распростертые руки, и пятнышко крови, медленно распухавшее под локтем.
Пока мы спускались по лестнице, Ник сообщил, что Марвин выпытывал у него мой адрес.
– Слушай меня внимательно, – раздраженно заметил я, – если ты его дашь, то можешь искать себе нового продавца. Не хватало ещё, чтобы какой-то хмырь дал дуба в моей квартире.
Ник выглядел кровно задетым. «Да разумеется, и чего ты так взъелся, я и не собирался давать ему твой адрес».
– А как насчёт Дули?
– Да я понятия не имею откуда он узнал адрес. Клянусь, не знаю.
* * *
Помимо этих удодов мне попалась и пара хороших клиентов. Однажды, я случайно повстречался с Бертом – персонажем, которого знавал ещё по бару «Энгл». Берт был известен как лютый качок – крепко сбитый, круглолицый, обманчиво добродушного вида конкретный молодой человек, занимавшийся мотнями, где требовалась недюжинная физическая сила, и вымогательствами. Я и не подозревал, что его интересы не ограничиваются травой, и был немало удивлен, когда он спросил, есть ли у меня что-нибудь из джанка. «Да есть, я торгую», – ответил я. И он с ходу купил десять пакетиков. Оказалось, что Берт сидит уже шесть месяцев.
С его подачи я вышел ещё на одного покупателя. Малого звали Луис. Чертовски красивый парень с восковым лицом, изящными манерами и пышными чёрными усами. Просто ходячий портрет образца 1890 года. Будучи довольно удачливым вором, Луис обычно находился при деньгах. Когда он спрашивал о кредите, а это случалось крайне редко, то всегда на следующий день расплачивался с лихвой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48