"Выпустят они меня или нет? А почему, собственно, нет? Что я им сделал?"
- Не смею больше обременять вас своим присутствием, - я встал и поклонился. - Когда можно справиться о моей просьбе?
- Я извещу вас. Оставьте свой телефон.
Подумаешь, испугал!
Я еще раз поклонился, даже, кажется, стукнул каблуками и пошел к двери. Тот, кто стоял возле нее, не отрываясь от стены, протянул руку и, щелкнув замком, толкнул дверь. Большого труда стоило мне пройти мимо него да еще и улыбнуться на прощание. Я всем телом ждал удара.
- Да, князь, - сказал мне в спину пан Стефан чуть изменившимся голосом. - Вы деловой человек, и, возможно, мы поладим в будущем, но имейте в виду - я не поверил почти ни одному вашему слову. Прощайте, князь. Ждите добрых вестей.
Я вышел на улицу, облегченно вздохнул и, проходя мимо окна, заглянул в него, чтобы помахать моим новым друзьям. Дядя Степа вертел диск телефона, а его телохранитель стоял над ним, опершись огромными рыжеволосыми руками на стол.
На всякий случай я спокойно прошел мимо нашей машины. Вскоре она обогнала меня и свернула в подворотню.
- Что, хорошо принимали? - спросил водитель, когда я плюхнулся на сиденье. - Даже коньячком угостили?
- Угостили. Хорошо - не кирпичом, - я повернул к себе зеркальце.
- Седые волосы ищешь? - засмеялся Сурков.
- Мишку сейчас же обратно! - закричал Яков, когда я рассказал ему о своих приключениях на кладбище. - Он же знает твою фамилию, болван!
Кто болван - я или Мишка, - уточнять не приходилось.
- Не волнуйся, он сегодня после двух начинает.
- А если он уже сейчас там или раньше был и уже рассказал, кто ты и чем интересуешься?
- Сейчас он наверняка у Пашки. Его больше всего беспокоит драка. И ее последствия. О других делах он может и не догадываться.
- А если все это узелки на одной бечевке! Быстро сюда обоих! Хватит валандаться! А вообще ты молодец, здорово сыграл. Что-то мне в тебе начинает нравиться. Пошли к Михалычу.
- Опиши его, - сказал Егор Михайлович, когда я дошел до телохранителя.
- Средний рост, крепкое телосложение, волосы на руках почти красные. Голова или брита наголо, или он совершенно лыс, не разглядел. Брови сросшиеся, тоже рыжие. Нос немного смят. В уголке рта или родинка, или бородавка. Цвета глаз не знаю, но взгляд очень неприятный, страшный, я бы сказал. Смотрит так, будто спокойно выбирает, куда вернее ударить.
- Бурый, - уверенно сказал Егор Михайлович.
- Не может быть, - выдохнул Яков.
- Может. Он все может. Что за ним?
- Шесть лет строгой изоляции. Сейчас в бегах. В дороге - ограбление с нанесением тяжких телесных повреждений.
- Так, вы продолжайте заниматься своим делом, как будто его не было и нет. Вы пацаны против него и держитесь подальше. Без вас обойдемся. Ясно?
Ничего себе!
Павлик ничего не сказал, как мы ни бились. Он был очень запуган. Но боялся не за себя. Вернее всего - за Лену.
- Павел, - сказал я, потеряв терпение, - веди себя по-мужски, наконец. Сколько же можно прятаться за чужие спины и отвечать за чужие грехи?
- Что вы имеете в виду? - Он испуганно посмотрел на меня.
- Многое. И прежде всего - твой страх перед этой сопливой шпаной, этим подонком Полупьяном. Ты умный, образованный, порядочный и культурный человек, ты спортсмен, наконец, отец и муж, у тебя есть конкретные обязанности и долг перед семьей и обществом, неужели тебе до сих пор не стыдно?
- Что вы хотите?
- Где сейчас Мишка?
- Дома, - чуть слышно ответил Павлик.
- Неправда, - отрезал Яков. - Мы заезжали за ним.
- Тогда он... на даче.
- Где именно?
- В Ильинке.
- Объясни, как найти.
- Только езжайте за ним скорей. И не выпускайте его.
- Сережа, давай. А мы тут еще побеседуем. Возьми кого-нибудь с собой.
- Не надо. - Мне хотелось показать Павлику, что есть люди, которые не боятся Мишек. - Справлюсь.
Я обошел дачу кругом - запущенный садовый участок, облезлый щитовой дом, на стенах которого берестой завивалась старая краска, сарай с косой дверцей, две сильно ржавые бочки и еще какой-то хлам.
В доме было несколько человек. Этого я, конечно, не мог предвидеть. Раздавались крики, хохот. Потом мне показалось, что я услышал испуганный женский вскрик.
Я перемахнул через штакетник и подошел к окну. Оно было раскрыто, но задернуто шторой, и, кроме пустых бутылок на подоконнике, я ничего не разглядел.
Опять кто-то нехорошо, пьяно рассмеялся и заорал:
- Я первый! Я!
- Пусть сама выберет! - засмеялся еще один. - Полупьян не обидится.
- Рыжий, отбери у нее железку!
Медлить было нельзя.
Я взбежал на терраску, толкнул дверь. Под ноги мне бросилась кошка и, испугавшись, зашипела.
В комнате - загаженной, прокуренной, со стойкой вонищей кабака находились трое пьяных парней. Потные, в расстегнутых рубашках, они окружили... Лену.
Она, внешне спокойная и сосредоточенная, уверенно сжимала в руке шпагу, направив ее в лицо ближайшего парня - рыжего и самого здорового из них. В другой руке Лена держала оторванный рукав кофточки.
На ее, да и на мое счастье, я сразу оценил ситуацию и принял верное решение.
Оттолкнув Рыжего, я подошел к Лене и ударил ее по щеке.
- Все шляешься? Пошла домой! Своих кобелей тебе мало? - грубо схватил ее за руку и потащил к двери, умышленно не обращая внимания на парней, будто такие скандалы мне не впервой.
Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появился Мишка Полупанов. Прижимая к груди кожаную папку, набитую бутылками с водкой, он ошалело, с трудом соображая, смотрел на меня.
Я ударил его носком ботинка по ноге, он охнул и выронил папку. Одна бутылка разбилась, остальные раскатились по полу.
Мы выскочили за дверь.
- Извините, Лена, - сказал я, когда мы добежали до отделения милиции. - Я ведь старался, чтобы было звонко, но не сильно.
Она засмеялась:
- Как вы вовремя ворвались, ревнивый супруг.
Я зашел в отделение, объяснился с дежурным, и он выслал наряд.
Мишку задержали на шоссе. Я договорился, чтобы его отправили к нам, завернул шпагу в газеты, и мы поехали в Званск.
- Признаться, я уже думал, что этой шпаги нет на самом деле.
- Как видите, есть, - сказала Лена. - Я, правда, не рассмотрела ее как следует, но в руке хорошо почувствовала - это прелесть! Клинок легкий, гибкий, послушный, а ладонь лежит в эфесе, как в перчатке...
- Постойте, - перебил я Лену, - а как вы здесь оказались? И шпага откуда у вас?
Она усмехнулась, точнее - дернула уголком рта:
- Решила Павлика выручить в последний раз. Не получилось, вздохнула. - Догадалась я после разговора с вами, что именно он мне на день рождения приготовил. Он ведь упрямый! Наверное, после того скандала, когда ему не позволили показать мне шпагу, он и решил ее вообще забрать. И забрал. Догадывалась я и кто его избил. А сегодня прямо спросила: Мишка? Он промолчал, врать ведь не может. Да и стыдно ему было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22