Все происшедшее ныне известно и мне, и остальному миру: как греки во главе с Одиссем спрятались в брюхе деревянного коня, как они выбрались оттуда среди ночи и отправились к Скейским воротам, как они перебили оставшихся там нескольких стражников и открыли ворота греческой армии, корабли которой бросили якорь на некотором расстоянии от города и вернулись под покровом темноты.
В ту ночь меня разбудил голос Гекамеды:
— Идей! Вставай! Кто-то стучит в дверь!
Я сел, протирая глаза, и сонно осведомился:
— В чем дело?
Услышав стук, я вскочил с кровати.
— Ты хочешь сломать дверь? — сердито крикнул я, натягивая хитон, ибо ночной посетитель, очевидно, колотил по панели со всей мочи.
Когда я спустился в холл, то услышал звуки голосов и почуял неладное.
— Что тебе нужно? — крикнул я, подойдя к двери.
В ответ донеслось лишь одно слово:
— Греки!..
Открыв дверь, я увидел глашатая.
— Греки! — повторил он. — Мы погибли. — И исчез в темноте.
Я увидел других людей, бегущих по коридору, но не стал их расспрашивать.
Накинув покрывало и надев сандалии, Гекамеда помогла мне облачиться в доспехи. Слава богам, что я успел это сделать! Потом она позвала Ферейна, и в следующий момент он промчался мимо нас и выбежал наружу. Больше я никогда его не видел. Мы с Гекамедой последовали за ним.
В коридоре мы увидели полуодетых мужчин и женщин, бегущих к большой лестнице. Их лица были белыми от страха.
— Греки идут! — в ужасе кричали они.
Большей частью это были рабы. Я узнал только Агава, сына Приама, схватил его за руку и осведомился о причине суматохи.
— Ничего не знаю! Отпусти меня! — крикнул он и бросился к лестнице, как испуганный кролик.
Я повернулся к Гекамеде:
— Давай посмотрим, в чем дело. Быть может, это ложная тревога.
Вскоре мы оказались у выхода, и я с первого взгляда понял, что тревога отнюдь не была ложной.
Площадь перед дворцом заполняла шумная толпа — свет факелов при входе был слишком тусклым, чтобы четко разглядеть что-нибудь. Но я содрогнулся, услышав шум и грохот, доносившийся отовсюду.
Мужчины и женщины пробегали мимо нас, но, видя творившееся на площади, метались из стороны в сторону, пытаясь скрыться в темноте.
На момент меня охватила паника. Внезапное пробуждение от мирного сна, свет факелов, крики людей, шум схватки наполнили меня безотчетным страхом. Я схватил Гекамеду за руку, намереваясь, подобно другим, искать спасения в сумраке.
Но в следующую минуту я выхватил меч из ножен и крикнул Гекамеде:
— Возвращайся в наши покои и жди меня там! Не выходи, пока я не приду за тобой!
Она прижалась ко мне, дрожа всем телом.
— Не покидай меня, Идей! Тебя убьют…
— Возможно — как и всех остальных. Повинуйся! — Толкнув ее назад, я устремился на площадь.
Моим глазам предстало ужасное зрелище. Три или четыре сотни троянцев, полуодетых и вооруженных только копьями и дротиками, сдерживали вдвое превосходящих их по количеству греков, чьи доспехи блестели при свете факелов. Понимая, что глупо ввязываться в столь неравную битву, я шагнул назад. Но внезапно мне пришла в голову мысль. Я ринулся в толпу, подбежал к одной из резных колонн, окружавших дворец, и полез по ней вверх. Греческие дротики полетели в меня, один или два попали в цель, но не причинили мне вреда, всего лишь царапнув доспехи. Поднявшись на самый верх, я крикнул во всю мощь моих легких:
— Назад, троянцы! К входу во дворец!
Некоторые услышали и поняли меня. Узкий вход можно было оборонять, а на открытой площади их всех бы перебили. Спрыгнув с колонны, я побежал к входу в сопровождении примерно сорока троянцев. Остальные вскоре последовали за нами. Греки устремились вслед с торжествующими криками, думая, что мы отступаем.
Вскоре они поняли свою ошибку. Ринувшись вверх по лестнице, греки наткнулись на наши копья. Я видел, как один здоровенный троянец схватил грека в полном вооружении и сбросил его со ступенек, которые уже покрылись телами павших.
Отступив на площадь, греки забросали нас дротиками. Мы старались спрятаться за колоннами.
Внезапно я услышал голос:
— Отличная работа, Идей!
Обернувшись, я воскликнул:
— Эней!
— Да. Я видел тебя сзади.
— Но как ты пришел…
— Через дверь Амфиба.
— А каким образом греки…
— Они прятались в брюхе деревянного коня, выбрались оттуда ночью, открыли ворота и впустили остальных. Это был ловкий трюк Одиссея.
— А твоя жена… твой сын…
— Меня застигли врасплох в постели, убили жену и сожгли дом. Мой сын во дворце.
Оглядевшись, я увидел зарево пожара на востоке — в направлении Скейских ворот.
— Мне удалось бежать, — продолжал Эней. — Мы должны спасти Приама и Гекубу. Ты видел их?
— Нет.
— Найди их и отведи в красный зал сзади — его можно оборонять лучше других. Я сменю тебя здесь.
— А если они откажутся?..
— Не мешкай! Уведешь их силой!
Бросив взгляд на греков, которые, заметно увеличившись в числе, продолжали бросать в нас камни и дротики, я побежал во дворец.
Рабы — большей частью женщины — сновали туда-сюда, крича и рвя на себе волосы. Один оказался у меня на пути в конце коридора. Пробегая, я оттолкнул его к стене и услышал у себя за спиной его проклятия.
Наконец я добрался до царских покоев. Передняя была пуста. На пороге соседней комнаты я застыл как вкопанный при виде представившегося мне зрелища.
Приам стоял в центре помещения, застегивая доспехи, настолько тяжелые, что его сморщенные старческие руки едва могли их поднять. У ног храброго старика ползали на коленях Гекуба, Кассандра, Поликсена и Андромаха, ломая руки и умоляя его не уходить.
— По-вашему, я должен сидеть здесь, как женщина, когда мой дворец атакуют? — крикнул он. — Кассандра, Андромаха, помогите же мне! — Царь тщетно пытался прикрепить массивный щит. При виде меня он воскликнул: — Идей!
Я подбежал к нему:
— Да. Меня прислал Эней. Вы все должны идти в красный зал — там мы сможем вас защитить. — Подняв женщин, я подтолкнул их к двери, потом схватил за руку Приама. — В красный зал!
Царь не хотел идти, и я поволок его силой; царица и царевны последовали за нами. Приам бушевал, крича, что я дорого заплачу за то, что коснулся его особы. Не обращая на него внимания, я бежал по коридорам и лестницам.
В красном зале мы обнаружили нескольких человек — прислужниц Гекубы и Кассандры, сыновей Приама, Агава и Полита, Аскания, маленького сына Энея, и толпу рабов. Велев Агаву присматривать за отцом и следить, чтобы никто не выходил из комнаты, я побежал назад к выходу.
Внезапно я остановился. Не следует ли мне вернуться в мои покои и отвести Гекамеду в красный зал? Подумав, я решил, что она в такой же безопасности там, где находится сейчас.
Эней и его люди все еще удерживали вход, но площадь снаружи была заполнена греками, продолжающими прибывать каждую минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63