Но магу-академику, с детства приученному наблюдать за своими ощущениями и владеть своими чувствами, оно было так же очевидно, как если бы ему прокричали «спасайся!» в самое ухо.
Разумеется, Дагон не пустился в поспешное бегство. Он предвидел, что у башни Могрифа могут возникнуть неприятности такого рода, и заранее запасся средствами их предотвращения. Чуть ли не в любой лавке магических товаров продавались дорожные комплекты для защиты от нежити, состоящие из серебряного кинжала и мешочка со смесью порошка рога ильгана и сыпучего мела – в различных пропорциях в зависимости от силы средства, обычно один к десяти – и, конечно, Дагон заглянул в такую лавку по пути к башне. При желании к комплекту можно было купить и список циклических заклинаний различной силы, последняя строчка которых замыкалась на первую и которые говорились во время начертания защитных фигур, но Дагон давным-давно знал их наизусть.
Он извлек из сумы комплект и серебряным кинжалом очертил по границе стоянки круг, поскольку сигнал опасности не предвещал ничего чрезмерного и можно было не возиться с пентаграммой. Затем он потрусил из мешочка смесь по линии круга, произнося при этом циклические заклинания формирования барьера – свое для вычерчивания круга и свое для заполнения черты. Когда работа была закончена, Дагон наполнил кружку кипящим настоем, нарезал тонкими полосками сало, а на десерт сделал бутерброд с асфрийским ореховым маслом. Затем он устроился поудобнее у костерка за кружечкой настоя и принялся за ужин. В таких условиях Дагон мог дожидаться Поки хоть целую ночь – он любил отдыхать на природе.
Он допивал кружку, когда из темноты появились неясные темные фигуры. Их было около десятка и они направлялись прямо к костру. Когда они остановились у магической черты, костер осветил их и стало видно, что это обычные зомби той разновидности, которая называется трупогрызами – низшие сущности, вызванные в труп мелкого подонка, слепые и безмозглые, неспособные к магии и в небольших количествах не представляющие опасности даже для заурядного мага. Такая нежить применялась темными магами средней руки для отпугивания воров и бандитов или, как в данном случае, для поимки случайных прохожих, по неосторожности заночевавших вблизи от башни.
К неудовольствию Дагона, они подошли с наветренной стороны. Маг пересел на другую сторону костра, где вонь ощущалась меньше, и налил себе вторую кружку настоя. Ему было нечего опасаться, что трупогрызы донесут об его присутствии в башню, потому что у них не было ни памяти, ни способностей к членораздельной речи, ни элементарной сообразительности. Единственное, что от него требовалось, чтобы сохранить свое посещение в тайне – это оставить их целыми. Дагон счел это немалой уступкой обстоятельствам, потому что вонючая шайка, топчущаяся по границе круга, изрядно портила ему пикник.
Вскоре после полуночи к костру явился Поки с бьющейся мышью в когтях. Сычик был магическим творением, но не был нежитью, поэтому он без труда проник через поставленный вокруг стоянки барьер и начал летать над магом. Дагон подставил сычику банку, и тот выпустил туда свою добычу. Мышь закружила по стеклянному дну, то и дело вставая розовыми лапками на стенку и норовя выскочить наружу, но Дагон прикрыл горлышко банки ладонью, а затем накрепко обвязал его платком. Чтобы острые зубки мыши не прогрызли ткань, он закрепил платок заклинанием прочности и только после этого опустил банку обратно в суму.
Отправив сычика на место слежки, маг начал собираться в обратный путь. Можно было бы заночевать у костра и дождаться ухода трупогрызов, но их вонь успела так надоесть Дагону, что ему не хотелось и минуты лишней задерживаться здесь. Решив не мелочиться с расходом ингредиентов, он подошел к внутренней границе круга и швырнул по щепотке порошка в каждую из вонючих морд. Трупогрызы потрусили прочь, отряхиваясь на бегу и издавая ужасный зубовный скрежет. Вскоре они исчезли в темноте, а маг снял защитный барьер и потушил костер. Затем он вскинул сумку на плечо и зашагал вдоль океанского побережья обратно в Асфасту.
Из-за высокого и отвесного берега, которым нагорье обрывалось на полоску пляжа, Дагон не мог видеть местность наверху. Иначе он увидел бы там крестьянина, шагающего вдоль обрыва во встречном направлении. Вскоре тот спустился в лощину с ручьем, бросил сумку невдалеке от потухшего костровища и тоже начал разводить костер, чтобы устроиться на ночлег. Самый обычный крестьянин – если, конечно, не учитывать того, что ни один настоящий крестьянин не устроится на ночлег в окрестностях башни Могрифа.
В последнее время Гестарт пребывал в отвратительном настроении. Скоро должен был вернуться Могриф, а у него было немало причин опасаться гнева учителя. Самым неприятным было то, что сейф учителя был взломан и оттуда пропали амулеты. Пожалуй, было даже неплохо, что башню посетили те двое налетчиков – можно было свалить взлом на них и не рассказывать учителю о Къянте.
Первое время Гестарт надеялся, что амулеты появятся в продаже, и хотел выкупить их, но грабители, видимо, не собирались продавать их. Поскольку они были светлыми магами, Могриф, может, и не станет обращаться к ним за объяснениями по поводу кражи. Но, возможно, он все-таки начнет разыскивать свои амулеты, и тогда выяснится, что все началось с того, что его ученик залез к Ринальфу и стащил коллекцию изделий артифактора.
Но как еще получить эти ценные образчики светлой магии – исцеляющие, охранные, восстанавливающие – если Ринальф никогда в жизни не продаст их темному магу? И не обменяет на амулеты темной магии, потому что для чего ему все эти вспомогательные орудия некромантии и вызова всевозможной темной силы? Не исключено, что Могриф согласился бы признать этот вынужденный обмен выгодным, если бы защитный амулет и усилитель остались здесь, а из сейфа не пропало бы устройство вызова сгустка Тьмы, но теперь ущерб был налицо.
С рассыпавшимися из сейфа бумагами было еще хуже. Те из них, которые были написаны на алайни, Гестарт разложил согласно тексту, другие, на языке мудрости, он не мог рассортировать, поэтому просто собрал их в стопку и положил сверху. Трудно было сказать, что оттуда стащила Къянта и как учитель отнесется к тому, что его ученик, пусть даже вынужденно, прочитал некоторые из его бумаг.
И еще эти мыши, которые развелись в башне во время отсутствия учителя и теперь шныряли по ней даже днем. В последние дни Гестарт чуть ли не ежедневно натыкался на них в различных комнатах. Несколько раз он видел мышь в главной лаборатории – то на полу, то на полках, а однажды эта наглая тварь даже выскочила из ящика лабораторного стола, где хранились рабочие записи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Разумеется, Дагон не пустился в поспешное бегство. Он предвидел, что у башни Могрифа могут возникнуть неприятности такого рода, и заранее запасся средствами их предотвращения. Чуть ли не в любой лавке магических товаров продавались дорожные комплекты для защиты от нежити, состоящие из серебряного кинжала и мешочка со смесью порошка рога ильгана и сыпучего мела – в различных пропорциях в зависимости от силы средства, обычно один к десяти – и, конечно, Дагон заглянул в такую лавку по пути к башне. При желании к комплекту можно было купить и список циклических заклинаний различной силы, последняя строчка которых замыкалась на первую и которые говорились во время начертания защитных фигур, но Дагон давным-давно знал их наизусть.
Он извлек из сумы комплект и серебряным кинжалом очертил по границе стоянки круг, поскольку сигнал опасности не предвещал ничего чрезмерного и можно было не возиться с пентаграммой. Затем он потрусил из мешочка смесь по линии круга, произнося при этом циклические заклинания формирования барьера – свое для вычерчивания круга и свое для заполнения черты. Когда работа была закончена, Дагон наполнил кружку кипящим настоем, нарезал тонкими полосками сало, а на десерт сделал бутерброд с асфрийским ореховым маслом. Затем он устроился поудобнее у костерка за кружечкой настоя и принялся за ужин. В таких условиях Дагон мог дожидаться Поки хоть целую ночь – он любил отдыхать на природе.
Он допивал кружку, когда из темноты появились неясные темные фигуры. Их было около десятка и они направлялись прямо к костру. Когда они остановились у магической черты, костер осветил их и стало видно, что это обычные зомби той разновидности, которая называется трупогрызами – низшие сущности, вызванные в труп мелкого подонка, слепые и безмозглые, неспособные к магии и в небольших количествах не представляющие опасности даже для заурядного мага. Такая нежить применялась темными магами средней руки для отпугивания воров и бандитов или, как в данном случае, для поимки случайных прохожих, по неосторожности заночевавших вблизи от башни.
К неудовольствию Дагона, они подошли с наветренной стороны. Маг пересел на другую сторону костра, где вонь ощущалась меньше, и налил себе вторую кружку настоя. Ему было нечего опасаться, что трупогрызы донесут об его присутствии в башню, потому что у них не было ни памяти, ни способностей к членораздельной речи, ни элементарной сообразительности. Единственное, что от него требовалось, чтобы сохранить свое посещение в тайне – это оставить их целыми. Дагон счел это немалой уступкой обстоятельствам, потому что вонючая шайка, топчущаяся по границе круга, изрядно портила ему пикник.
Вскоре после полуночи к костру явился Поки с бьющейся мышью в когтях. Сычик был магическим творением, но не был нежитью, поэтому он без труда проник через поставленный вокруг стоянки барьер и начал летать над магом. Дагон подставил сычику банку, и тот выпустил туда свою добычу. Мышь закружила по стеклянному дну, то и дело вставая розовыми лапками на стенку и норовя выскочить наружу, но Дагон прикрыл горлышко банки ладонью, а затем накрепко обвязал его платком. Чтобы острые зубки мыши не прогрызли ткань, он закрепил платок заклинанием прочности и только после этого опустил банку обратно в суму.
Отправив сычика на место слежки, маг начал собираться в обратный путь. Можно было бы заночевать у костра и дождаться ухода трупогрызов, но их вонь успела так надоесть Дагону, что ему не хотелось и минуты лишней задерживаться здесь. Решив не мелочиться с расходом ингредиентов, он подошел к внутренней границе круга и швырнул по щепотке порошка в каждую из вонючих морд. Трупогрызы потрусили прочь, отряхиваясь на бегу и издавая ужасный зубовный скрежет. Вскоре они исчезли в темноте, а маг снял защитный барьер и потушил костер. Затем он вскинул сумку на плечо и зашагал вдоль океанского побережья обратно в Асфасту.
Из-за высокого и отвесного берега, которым нагорье обрывалось на полоску пляжа, Дагон не мог видеть местность наверху. Иначе он увидел бы там крестьянина, шагающего вдоль обрыва во встречном направлении. Вскоре тот спустился в лощину с ручьем, бросил сумку невдалеке от потухшего костровища и тоже начал разводить костер, чтобы устроиться на ночлег. Самый обычный крестьянин – если, конечно, не учитывать того, что ни один настоящий крестьянин не устроится на ночлег в окрестностях башни Могрифа.
В последнее время Гестарт пребывал в отвратительном настроении. Скоро должен был вернуться Могриф, а у него было немало причин опасаться гнева учителя. Самым неприятным было то, что сейф учителя был взломан и оттуда пропали амулеты. Пожалуй, было даже неплохо, что башню посетили те двое налетчиков – можно было свалить взлом на них и не рассказывать учителю о Къянте.
Первое время Гестарт надеялся, что амулеты появятся в продаже, и хотел выкупить их, но грабители, видимо, не собирались продавать их. Поскольку они были светлыми магами, Могриф, может, и не станет обращаться к ним за объяснениями по поводу кражи. Но, возможно, он все-таки начнет разыскивать свои амулеты, и тогда выяснится, что все началось с того, что его ученик залез к Ринальфу и стащил коллекцию изделий артифактора.
Но как еще получить эти ценные образчики светлой магии – исцеляющие, охранные, восстанавливающие – если Ринальф никогда в жизни не продаст их темному магу? И не обменяет на амулеты темной магии, потому что для чего ему все эти вспомогательные орудия некромантии и вызова всевозможной темной силы? Не исключено, что Могриф согласился бы признать этот вынужденный обмен выгодным, если бы защитный амулет и усилитель остались здесь, а из сейфа не пропало бы устройство вызова сгустка Тьмы, но теперь ущерб был налицо.
С рассыпавшимися из сейфа бумагами было еще хуже. Те из них, которые были написаны на алайни, Гестарт разложил согласно тексту, другие, на языке мудрости, он не мог рассортировать, поэтому просто собрал их в стопку и положил сверху. Трудно было сказать, что оттуда стащила Къянта и как учитель отнесется к тому, что его ученик, пусть даже вынужденно, прочитал некоторые из его бумаг.
И еще эти мыши, которые развелись в башне во время отсутствия учителя и теперь шныряли по ней даже днем. В последние дни Гестарт чуть ли не ежедневно натыкался на них в различных комнатах. Несколько раз он видел мышь в главной лаборатории – то на полу, то на полках, а однажды эта наглая тварь даже выскочила из ящика лабораторного стола, где хранились рабочие записи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106