Один из них опустился в километре от нас, едва успел замереть на месте, как началась высадка. Тельциан было более полусотни, очевидно, 64. Умножить на восемь – получается 512. Нам их не удержать.
– Слушайте все, говорит майор Манделла. – Я старался говорить спокойно и негромко. – Сейчас мы отступим под защиту стазис-поля. Быстро, но сохраняя порядок. Те, кто относится к четвертому и второму взводу, – прикрывают отход первого и третьего. Первый и третий, отойти на половину расстояния до купола и дать прикрытие второму и четвертому. Они дойдут до самого купола и прикроют потом вас.
Не следовало употреблять это слово «отступление», его в уставе не имелось. Рефлекс ретрограда. Ретроградом оказался не только я. Стрелять начали всего восемь или десять человек, остальные бросились наутек. Орбан и Рудковский исчезли мгновенно. Я сделал несколько выстрелов, тщательно целясь, добежал до края траншеи, вылез наверх и направился к куполу.
Тельциане пускали ракеты, но большинство из них шли слишком высоко. Двоих все же разорвало, когда я покрыл почти половину расстояния до купола. Я укрылся за обломком скалы и осторожно осмотрелся. Только два или три тельцианина находились в пределах лазерного огня, и я решил, что лучше зря не выдавать себя. Добежав до границы стазис-поля, я обернулся и начал стрелять. Почти сразу стало ясно, что я только привлекаю к себе внимание, потому что к куполу бежал только еще один человек.
Почти рядом со мной пронеслась ракета, я мог бы ее коснуться. Тогда я напружинил ноги, оттолкнулся и финишировал внутри купола в не очень благородной позе.
Глава 7
Ракета, которая едва не задела меня, плавно проплыла сквозь серые сумерки купола, слегка приподнявшись в самом конце, когда она исчезла за противоположной границей поля. Оказавшись на той стороне, ей было суждено мгновенно испариться, так как вся энергия, потерянная ею при вторжении в стазис-поле, должна была вернуться в виде тепла. У самого входа в купол лежало девять мертвых. Этого следовало ожидать, хотя такие вещи заранее не говорят солдатам.
Боекостюмы их были в порядке – иначе они не добрались бы до купола, – но в неразберихе боя и отступления была повреждена особая изолирующая прослойка, предохранявшая от воздействия стазис-поля. Едва они оказались внутри поля, как вся электрохимическая активность в их организмах прекратилась, и они погибли на месте. И поскольку ни одна молекула не могла двигаться здесь быстрее, чем со скоростью 16,3 метра в секунду, они тут же замерзли до каменной твердости, температура их тел установилась где-то около 0,426 по Кельвину.
Я решил пока не переворачивать их, чтобы узнать имена. Потом. Нужно было сначала развернуть хоть какую-то оборону, пока тельциане не проникли в купол. Если они только выберут этот вариант.
Красноречивыми жестами я собрал людей в центре купола, у хвоста шлюпки, где хранилось оружие.
Оружия было вдосталь, так как наша численность уменьшилась в три раза. Раздав всем шпаги и щиты, я начертил на снегу вопрос: «Хорошие лучники, поднять руку». Вызвалось пятеро, я назначил еще троих, чтобы использовать все луки. Двадцать стрел на каждый лук. Это было самое эффективное оружие в наших условиях несмотря на медленный полет, стрелы были почти невидимы и разили насмерть: наконечники были с алмазным острием.
Я расположил лучников вокруг шлюпки (посадочные опоры дадут им дополнительную защиту) и между каждой парой лучников поставил других людей: копейщиков, наличников, солдата с алебардой и дюжину метателей ножей. Теоретически мы таким образом могли встретить врага на любой дистанции – от границы купола до рукопашной.
На самом же деле при таком соотношении сил – 600 против 42 – они могли бы входить в поле с камнями вместо копий и щитов и закидать нас, как говорится, шапками.
Если они только уже знакомы были со стазис-полем. Мы ждали несколько часов. И даже начали уже скучать, насколько вообще это возможно в ожидании смерти. Поговорить нельзя, смотреть не на что, кроме серой стены купола, серого снега, серого корпуса шлюпки и однообразно серых солдат.
Некоторые, еще заинтересованные боем, следили за нижним краем поля, ожидая появления противника. Поэтому мы несколько секунд не могли сообразить, что происходит, когда началась атака. Облако дротиков пронзило стенку купола, направляясь точно к его центру.
Щиты были достаточно большие и прикрывали человека почти полностью, стоило лишь присесть. Те, кто в этот момент повернулся спиной к месту атаки или Дремал, могли надеяться только на удачу – предупредить их не было возможности.
Нам повезло, мы потеряли всего пятерых. В том числе одного лучника, Шубика. Я поднял его лук, мы ожидали немедленной атаки самих тельциан.
Они не спешили. Полчаса спустя я прошел вдоль цепочки солдат и жестами объяснил, что в случае нападения каждый должен подтолкнуть стоящего справа.
Именно это спасло мне жизнь. Вторая туча дротиков появилась с другой стороны несколько часов спустя. Я почувствовал толчок, толкнул соседа справа, обернулся и увидел, как летят дротики. Я едва успел прикрыться щитом. Положив на снег лук, я начал вытаскивать застрявшие в нем дротики, когда началась настоящая атака.
Невероятное, жуткое это было зрелище. Около трехсот тельциан одновременно вошли в купол, плечом к плечу, взяв нас в кольцо. Они шагали вперед, у каждого имелся круглый щит, едва прикрывавший его массивную грудь. Они метали дротики. Я поставил щит вертикально перед собой, у нижнего края имелось специальное ребро, и, выпустив первую стрелу, понял, что у нас есть шанс. Стрела ударила тельцианина в центр щита, пробила его насквозь и пронзила изоляцию его костюма.
Это было избиение. Дротики никакого вреда нам не причиняли, хотя когда один из них проплыл у меня над головой, появившись из-за спины, по коже пробежали мурашки.
Двадцатью стрелами я убил двадцать тельциан. Когда кончились стрелы, я попытался бросать их же дротики, но тельцианские щиты оказались непроницаемыми для их наконечников.
Половину тельциан мы уничтожили стрелами и копьями прежде, чем они подобрались к нам на расстояние рукопашного боя. Я вытащил шпагу и приготовился. Их все еще было в три раза больше, чем нас.
Когда до тельциан осталось метров десять, в бой вступили метатели ножей-чакр. Хотя летящий диск ножа легко было заметить и ему требовалось полсекунды, чтобы покрыть расстояние до шеренг противника, большинство тельциан попыталось закрыться щитами. Тяжелые, острые, как бритва, ножи пробивали щиты словно картонки.
В рукопашную первыми вступили наличники. Палица достигала двух метров в длину, на конце ее имелось обоюдоострое лезвие. Но с ними тельциане расправились хладнокровно – они просто хватали это лезвие и умирали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Слушайте все, говорит майор Манделла. – Я старался говорить спокойно и негромко. – Сейчас мы отступим под защиту стазис-поля. Быстро, но сохраняя порядок. Те, кто относится к четвертому и второму взводу, – прикрывают отход первого и третьего. Первый и третий, отойти на половину расстояния до купола и дать прикрытие второму и четвертому. Они дойдут до самого купола и прикроют потом вас.
Не следовало употреблять это слово «отступление», его в уставе не имелось. Рефлекс ретрограда. Ретроградом оказался не только я. Стрелять начали всего восемь или десять человек, остальные бросились наутек. Орбан и Рудковский исчезли мгновенно. Я сделал несколько выстрелов, тщательно целясь, добежал до края траншеи, вылез наверх и направился к куполу.
Тельциане пускали ракеты, но большинство из них шли слишком высоко. Двоих все же разорвало, когда я покрыл почти половину расстояния до купола. Я укрылся за обломком скалы и осторожно осмотрелся. Только два или три тельцианина находились в пределах лазерного огня, и я решил, что лучше зря не выдавать себя. Добежав до границы стазис-поля, я обернулся и начал стрелять. Почти сразу стало ясно, что я только привлекаю к себе внимание, потому что к куполу бежал только еще один человек.
Почти рядом со мной пронеслась ракета, я мог бы ее коснуться. Тогда я напружинил ноги, оттолкнулся и финишировал внутри купола в не очень благородной позе.
Глава 7
Ракета, которая едва не задела меня, плавно проплыла сквозь серые сумерки купола, слегка приподнявшись в самом конце, когда она исчезла за противоположной границей поля. Оказавшись на той стороне, ей было суждено мгновенно испариться, так как вся энергия, потерянная ею при вторжении в стазис-поле, должна была вернуться в виде тепла. У самого входа в купол лежало девять мертвых. Этого следовало ожидать, хотя такие вещи заранее не говорят солдатам.
Боекостюмы их были в порядке – иначе они не добрались бы до купола, – но в неразберихе боя и отступления была повреждена особая изолирующая прослойка, предохранявшая от воздействия стазис-поля. Едва они оказались внутри поля, как вся электрохимическая активность в их организмах прекратилась, и они погибли на месте. И поскольку ни одна молекула не могла двигаться здесь быстрее, чем со скоростью 16,3 метра в секунду, они тут же замерзли до каменной твердости, температура их тел установилась где-то около 0,426 по Кельвину.
Я решил пока не переворачивать их, чтобы узнать имена. Потом. Нужно было сначала развернуть хоть какую-то оборону, пока тельциане не проникли в купол. Если они только выберут этот вариант.
Красноречивыми жестами я собрал людей в центре купола, у хвоста шлюпки, где хранилось оружие.
Оружия было вдосталь, так как наша численность уменьшилась в три раза. Раздав всем шпаги и щиты, я начертил на снегу вопрос: «Хорошие лучники, поднять руку». Вызвалось пятеро, я назначил еще троих, чтобы использовать все луки. Двадцать стрел на каждый лук. Это было самое эффективное оружие в наших условиях несмотря на медленный полет, стрелы были почти невидимы и разили насмерть: наконечники были с алмазным острием.
Я расположил лучников вокруг шлюпки (посадочные опоры дадут им дополнительную защиту) и между каждой парой лучников поставил других людей: копейщиков, наличников, солдата с алебардой и дюжину метателей ножей. Теоретически мы таким образом могли встретить врага на любой дистанции – от границы купола до рукопашной.
На самом же деле при таком соотношении сил – 600 против 42 – они могли бы входить в поле с камнями вместо копий и щитов и закидать нас, как говорится, шапками.
Если они только уже знакомы были со стазис-полем. Мы ждали несколько часов. И даже начали уже скучать, насколько вообще это возможно в ожидании смерти. Поговорить нельзя, смотреть не на что, кроме серой стены купола, серого снега, серого корпуса шлюпки и однообразно серых солдат.
Некоторые, еще заинтересованные боем, следили за нижним краем поля, ожидая появления противника. Поэтому мы несколько секунд не могли сообразить, что происходит, когда началась атака. Облако дротиков пронзило стенку купола, направляясь точно к его центру.
Щиты были достаточно большие и прикрывали человека почти полностью, стоило лишь присесть. Те, кто в этот момент повернулся спиной к месту атаки или Дремал, могли надеяться только на удачу – предупредить их не было возможности.
Нам повезло, мы потеряли всего пятерых. В том числе одного лучника, Шубика. Я поднял его лук, мы ожидали немедленной атаки самих тельциан.
Они не спешили. Полчаса спустя я прошел вдоль цепочки солдат и жестами объяснил, что в случае нападения каждый должен подтолкнуть стоящего справа.
Именно это спасло мне жизнь. Вторая туча дротиков появилась с другой стороны несколько часов спустя. Я почувствовал толчок, толкнул соседа справа, обернулся и увидел, как летят дротики. Я едва успел прикрыться щитом. Положив на снег лук, я начал вытаскивать застрявшие в нем дротики, когда началась настоящая атака.
Невероятное, жуткое это было зрелище. Около трехсот тельциан одновременно вошли в купол, плечом к плечу, взяв нас в кольцо. Они шагали вперед, у каждого имелся круглый щит, едва прикрывавший его массивную грудь. Они метали дротики. Я поставил щит вертикально перед собой, у нижнего края имелось специальное ребро, и, выпустив первую стрелу, понял, что у нас есть шанс. Стрела ударила тельцианина в центр щита, пробила его насквозь и пронзила изоляцию его костюма.
Это было избиение. Дротики никакого вреда нам не причиняли, хотя когда один из них проплыл у меня над головой, появившись из-за спины, по коже пробежали мурашки.
Двадцатью стрелами я убил двадцать тельциан. Когда кончились стрелы, я попытался бросать их же дротики, но тельцианские щиты оказались непроницаемыми для их наконечников.
Половину тельциан мы уничтожили стрелами и копьями прежде, чем они подобрались к нам на расстояние рукопашного боя. Я вытащил шпагу и приготовился. Их все еще было в три раза больше, чем нас.
Когда до тельциан осталось метров десять, в бой вступили метатели ножей-чакр. Хотя летящий диск ножа легко было заметить и ему требовалось полсекунды, чтобы покрыть расстояние до шеренг противника, большинство тельциан попыталось закрыться щитами. Тяжелые, острые, как бритва, ножи пробивали щиты словно картонки.
В рукопашную первыми вступили наличники. Палица достигала двух метров в длину, на конце ее имелось обоюдоострое лезвие. Но с ними тельциане расправились хладнокровно – они просто хватали это лезвие и умирали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61