– Джерри, я не хочу говорить об этом, – прошептала она. – Это… это так страшно.
– Страшно? – переспросил я.
– Разве ты не знаешь все эти истории?! Про школу доктора Визка?! – удивленно спросила она.
Я рассмеялся. Я сам не понял, что меня рассмешило. Может быть, слишком серьезное лицо Ким.
– Истории? Какие еще истории?
– Мне правда не хочется говорить об этом. – Ким поднесла чашку ко рту, сделала большой глоток и снова поставила ее на колени, держа обеими руками.
– Я же только недавно сюда приехал, – напомнил я. – Поэтому я и не знаю местных новостей. Так что за истории?
– Про эту школу, – пробормотала она. Она встала из-за пианино и подошла к окну, взяв с собой свою чашку.
– Какие истории? – спросил я очень настойчиво. – Ну, давай, Ким… расскажи.
– Ну… говорят, что в том доме живут всякие чудища, – проговорила Ким, глядя в окно. – Настоящие чудища. Там, в подвале.
– Чудища? – Я рассмеялся.
Ким резко обернулась ко мне:
– Это совсем не смешно!
– Я видел всех этих чудищ. – Я никак не мог отсмеяться.
Она удивленно вытаращилась на меня:
– Кого ты видел?!
– Тех самых чудищ. – Мне наконец удалось успокоиться. – Это просто машины. Роботы-полотеры.
– Серьезно? – Ким буквально опешила. Она едва не пролила шоколад себе на свитер. – Роботы-полотеры?
– Ага. Их сконструировал мистер Тоджл. Он работает в школе. Делает всякие механические штуки. Мне сказали, что он гений механики.
– А… – начала было Ким.
– Я видел одного такого робота, когда первый раз пришел в школу, – продолжал я. – Я и вправду сначала подумал, что это какое-то чудище. Он так противно визжал и катился прямо на меня. Мне показалось, он хочет меня схватить. Я со страху едва не умер. Но потом выяснилось, что это машина. Робот. И его сконструировал мистер Тоджл.
Ким задумчиво уставилась на меня, склонив голову набок.
– Ну, ты же знаешь, ребята любят придумывать всякие ужасы, – проговорила она. – Я и раньше подозревала, что все это просто сказки. И у каждой из этих историй есть какое-то очень простое объяснение. Вроде того, что ты сейчас мне дал.
– У каждой? – переспросил я. – Значит, есть еще какие-то истории?
– Ну… – Ким колебалась, как будто решая, продолжать или нет. – Говорят, были ребята, которые заходили в тот дом, и с тех пор их никто больше не видел. Они пропадали. Просто пропадали, и все.
– Так не бывает, – заметил я.
– Да, наверное, – тут же согласилась Ким.
И тут я вспомнил про тоненький голосок из шкафа. Который так жалобно звал на помощь.
«Наверняка это какое-то изобретение мистера Тоджла, – сказал я себе. – Точно. А что еще это может быть?!»
«Неисправное оборудование, – сказал мистер Тоджл, причем совершенно спокойно. Он не был расстроен или взволнован. – Просто испорченное оборудование».
– Забавная все-таки вещь эти страшные истории. Из ничего получаются, – заметила Ким.
Она вернулась к пианино.
– Ну, это школьное здание… Оно действительно старое и чуть-чуть жутковатое, – сказал я. – Похоже на дом с привидениями. Наверное, поэтому про него и рассказывают всякие страсти.
– Может быть, – согласилась Ким.
– В школе нет никаких привидений, а вот в моем пианино есть, – выпалил я неожиданно для себя.
Я даже не знаю, что меня дернуло признаться. Я вообще никому не рассказывал про привидение в пианино. Потому что знал, что мне все равно никто не поверит.
Ким вздрогнула и уставилась на пианино.
– Привидения в пианино? – удивленно переспросила она. – Это как? И откуда ты знаешь?
– Иногда по ночам я слышу музыку. Кто-то играет на пианино. И я даже знаю кто. Женщина. Один раз я ее видел.
Ким рассмеялась:
– Я поняла. Это просто прикол такой, чтобы меня напугать.
Я покачал головой:
– Нет. Я серьезно, Ким. Я ее видел, эту женщину. Поздно ночью. Она все время играет одну и ту же грустную мелодию.
– Да ладно тебе, Джерри! – Ким закатила глаза.
– Женщина заговорила со мной. А потом у нее кожа расплавилась и стекла вниз. Это было так страшно, Ким… У нее все лицо расползлось. Только череп остался. Череп с глазами. И он смотрел на меня. И она мне сказала, чтобы я держался подальше от этого пианино. Потому что это ее пианино.
Я невольно поежился. В последние дни я старался не думать о пережитом мной страхе в ту ночь. Я почти забыл, какой это был ужас. Но теперь, когда я рассказывал об этом Ким, я как будто переживал все заново.
Ким улыбнулась:
– Знаешь, у тебя здорово получается расписывать всякие страсти. Лучше, чем у меня. Ты вообще много знаешь историй про привидения? Ты их сам выдумываешь?
– Ничего я не выдумываю! – с жаром выпалил я.
И вдруг понял, что мне очень хочется, чтобы Ким мне поверила.
Ким собралась было что-то ответить, но тут в гостиную заглянула мама:
– Ким, только что твоя мама звонила. И попросила, чтобы ты прямо сейчас шла домой.
– Да, я иду. – Ким поставила чашку на кофейный столик и направилась к выходу.
Я пошел ее проводить.
Но как только мы покинули комнату, пианино вдруг заиграло. Только это была не музыка, а жуткая какофония.
– Слышишь?! – воскликнул я, взволнованно глядя на Ким. – Слышишь? Теперь ты мне веришь?
Мы обернулись к пианино. Плюшка гордо вышагивала по клавишам, высоко задрав хвост. Ким рассмеялась:
– Джерри! Ну, ты и шутник! А я уже было тебе поверила.
– Но… но… – Я замялся, не зная, что сказать.
Я себя чувствовал полным кретином. И все из-за этой дурацкой кошки. Она вечно мне жизнь отравляет. Вечно.
– Ладно, в школе увидимся, – сказала Ким. – Знаешь, мне очень понравилась эта твоя история про привидение.
– Спасибо, – со вздохом ответил я и вернулся в гостиную, чтобы шугануть Плюшку с клавиш.
В ту ночь я снова услышал музыку.
Я рывком сел на постели. Тени, пляшущие на потолке, как будто двигались в такт мелодии.
Я уже спал. И видимо, спал беспокойно. Должно быть, во сне я ворочался и сбросил одеяло. Потому что теперь оно лежало на полу.
Да, я спал. Но музыка меня разбудила.
Все та же тихая, печальная мелодия.
Это уже не Плюшка ходила по клавишам. Это играла та женщина. Привидение.
Я встал с постели. Пол был ледяным. За окном покачивались ветви голых деревьев. Они как будто дрожали на студеном ветру.
Я подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в коридор. Музыка стала громче.
Я не знал, стоит ли мне спускаться вниз.
Может быть, женщина-призрак исчезнет, как только я загляну в гостиную?
Или покажется мне, как в тот раз?
Я не был уверен, стоит мне или нет увидеть ее снова.
Но одно я знал точно: мне очень не хочется, чтобы она опять расплылась на моих глазах, чтобы ее лицо превратилось в голый череп.
Я стоял у дверей в нерешительности. Но потом понял, что сейчас я не могу вернуться в постель. Не могу сделать вид, будто ничего не произошло.
Мне надо было спуститься вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20