Книжная полка. На стенах – выцветшие от времени черно-белые фотографии в рамках и старинные часы-ходики с неподвижно застывшими на цепочке гирьками в форме еловых шишек. В дальнем углу – икона с потухшей лампадкой. И – давящая на уши тишина.
– Как в старом кино, – покачав головой, улыбнулся Фрол, бросая на пол большую спортивную сумку с вещами. – Точь-в-точь. Я ведь, признаться, никогда еще в настоящей деревенской избе не был. Первый раз.
– Я, считай, тоже, – поддержал телохранителя Рэмбо, одну за другой отодвигая шторы на окнах. – Разве что в далеком детстве, лет в пять. К родственникам в псковскую область ездили, на похороны. Почти ничего уже не помню. Кроме гроба в сенях, жуткой вони в хлеву и дикого хрипа умирающей в луже крови свиньи с наполовину отрезанной башкой и вращающимися зенками.
– Приятные воспоминания, – хмыкнул Денис. – Кошмары не мучили?
– Всю следующую ночь спать не мог, – признался Невский. – Но не из-за хряка. Бабка, дура, ляпнула, что дед на том самом диване сдох, где мне постелили. Вот и казалось, что когда все отключатся, он встанет из гроба, придет и… в общем, до утра глаз не сомкнул.
– Дурак, значит, тот, кто хряка валил, – деловито заметил дядя Гриша, пропустив мимо ушей историю со жмуриком. – Сначала надобно ножом в сердце, чтобы боров сразу издох, а после уже щетину опалить и голову резать! Умельцы, туды их! Ну, устраивайтесь, – видя, что гостям уже не до него, старик обвел рукой горницу, крякнул и нехотя двинулся назад с обиженным выражением лица. У двери все ж таки не удержался, оглянулся на Влада и Дениса и, помявшись, спросил:
– Слышь-ка, бизьнесьмены, вы, это… не привезли с собой ничего, что ль? Совсем?
– Обижаешь, дядя Гриша, – мигом сообразив, о чем идет речь, Фрол опустился на корточки, вжикнул «молнией», достал из сумки литровую бутылку сорокоградусного счастья, полиэтиленовый пакет с закусью и протянул все это соседу Медведя. – Это тебе. От нас лично и Пашки. За пригляд за домом и вообще.
– А сами-то? – принимая гостинец, жадно сглотнул слюну дядя Гриша. – За встречу, а? – Глаза старика мгновенно вспыхнули, предвкушая веселый вечер.
– Мы не пьем, отец, – покачал головой Фрол. – Влад только после аварии, на машине разбился. Нельзя ему. А я завязал давно. Потому что западаю на это дело. Как в рот попало – считай, на неделю загулял. Так что ты сам распоряжайся. А мы, если не возражаешь, отдохнем чуток с дороги. Ладно, батя?
– Понял, понял, – торопливо закивал дед, пятясь и бережно прижимая к груди драгоценную халяву. – Так я разве против? Я завсегда… рад… ну, это… в общем, пошел я. Отдыхайте, сынки. – И дядя Гриша с завидной для его почтенного возраста резвостью метнулся к себе в дом, где – как пить дать – тут же свинтит пробку, достанет стакан и начнет орудовать открывашкой, сгорая от жажды продегустировать немецкую водку и заесть ее диковинными заморскими консервами.
– Уютная берлога, – сказал Влад, щелкая выключателем. – И электричество имеется. Отель пять звезд прям. Под названием «В гостях у Гриши-председателя».
– И даже телефон зону держит, – сообщил Фрол, демонстрируя дисплей мобильника. – А во дворе, у бани, целая поленница дров. На две недели, думаю, хватит. И для печки, и для парной. Я не спец, но у нас с Мангустом, когда в Швеции жили, в квартире камин был. Так что как топить – разберемся.
– Разберись, Фрол, – кивнул Рэмбо. – Сыро здесь, дело плесенью попахивает. Надо денек-другой покочегарить, как следует, просушить развалюху. Займись. А я колеса заглочу и отрублюсь на часок. Укачало в тачке, по ходу. Голова – как глобус.
Влад принял выписанное профессором лекарство, запил минералкой, сбросил ботинки и растянулся на диване. Телохранитель вышел в кухню, некоторое время молча разглядывал огромную русскую печь, затем со скрежетом что-то дернул, видимо, открыл заслонку в трубе, и направился во двор, таскать дрова. Примерно через полчаса по горнице поползло первое тепло, а слух неподвижно лежащего и глядящего в потолок Невского ласкал мирный треск сгорающих в топке поленьев. Справившись с первой задачей, Фрол приступил к сервировке стола. Время шло к обеду и пора было заморить червячка. Кое-что из продуктов, на первое время, а также два блока хороших сигарет, братки, в числе прочего, привезли с собой из Питера. Остальное, если верить Медведю, можно было купить в местном деревенском лабазе.
Когда по дому заструился аромат свежезаваренного чая, Невский потянулся, встал. Глянул на икону, по всем правилам размещенную в восточном углу избы. Подошел, щелкнул зажигалкой, подпалил словно нехотя занявшийся фитиль лампадки. Закурил сам. Некоторое время постоял, окутанный клубами табачного дыма, глядя не моргая на потрескавшийся грустный лик Спасителя, а потом быстро, словно стесняясь своих мыслей, перекрестился и вышел в кухню, где все уже было готово для нехитрого перекуса.
Когда Влад впился зубами в бутерброд с сухой колбасой и, обжигаясь, пригубил больше смахивающий на чефир чаек, в кармане бодигарда зазвонил телефон. Денис глянул на Невского, достал трубку. Предположил:
– Пацаны, Сокол или Медведь, – прижал мобильник к уху, сказал «алло» – и замолчал, слушая с каменеющим лицом прорывающийся с того конца голос. Слов Рэмбо разобрать не мог, но по тембру было очевидно, что с телохранителем говорит чем-то сильно взволнованная, то и дело срывающаяся на крик женщина.
– Я понял, – наконец глухо выдавил Фрол, нервно катнув желваки. – У меня есть деньги. Не плачь, Лара. С Настей все будет хорошо. Я… давай я перезвоню тебе. Через пять минут. Ты дома? Хорошо. – Денис отключил связь, положил трубку на стол и виновато посмотрел на Невского: – Влад, мне нужно в Выборг. Срочно.
– Что-то с ребенком? – догадался Рэмбо. – С дочкой?
– Да. Настя в больнице. Проблемы с кровью и, кажется, почками. Лепилы говорят – лекарства есть, но для начала нужно пятьсот баксов. Минимум. У жены с тещей таких денег нет. Я туда и обратно. Обернусь часов за пять.
– Базаров нет, – кивнул Невский. – Только ствол мне оставь. С комплектом. Береженого бог бережет. Где волыны?
– В багажнике. В шхере.
– Если полтонны бакинских не хватит… – не дожидаясь ответа Влад достал пухлый, набитый деньгами бумажник, вытащил несколько крупных зеленых купюр, протянул Денису. Фрол не стал спорить, молча взял деньги, кивнул и вышел. Вернулся через пару минут, положив на стол часть прихваченного ими с собой арсенала – новенький отстрелянный пистолет ТТ китайской сборки, две гранаты и запасную обойму.
– Ништяк. Давай, брат, – Невский дружески хлопнул бодигарда по плечу. – Особо не гони, не к спеху. И назад специально не торопись. Хули в этой дыре опасаться? Побудь с мелкой, игрушку с фруктами ей купи, с лепилами побазарь, дай на лапу, чтоб суетились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Как в старом кино, – покачав головой, улыбнулся Фрол, бросая на пол большую спортивную сумку с вещами. – Точь-в-точь. Я ведь, признаться, никогда еще в настоящей деревенской избе не был. Первый раз.
– Я, считай, тоже, – поддержал телохранителя Рэмбо, одну за другой отодвигая шторы на окнах. – Разве что в далеком детстве, лет в пять. К родственникам в псковскую область ездили, на похороны. Почти ничего уже не помню. Кроме гроба в сенях, жуткой вони в хлеву и дикого хрипа умирающей в луже крови свиньи с наполовину отрезанной башкой и вращающимися зенками.
– Приятные воспоминания, – хмыкнул Денис. – Кошмары не мучили?
– Всю следующую ночь спать не мог, – признался Невский. – Но не из-за хряка. Бабка, дура, ляпнула, что дед на том самом диване сдох, где мне постелили. Вот и казалось, что когда все отключатся, он встанет из гроба, придет и… в общем, до утра глаз не сомкнул.
– Дурак, значит, тот, кто хряка валил, – деловито заметил дядя Гриша, пропустив мимо ушей историю со жмуриком. – Сначала надобно ножом в сердце, чтобы боров сразу издох, а после уже щетину опалить и голову резать! Умельцы, туды их! Ну, устраивайтесь, – видя, что гостям уже не до него, старик обвел рукой горницу, крякнул и нехотя двинулся назад с обиженным выражением лица. У двери все ж таки не удержался, оглянулся на Влада и Дениса и, помявшись, спросил:
– Слышь-ка, бизьнесьмены, вы, это… не привезли с собой ничего, что ль? Совсем?
– Обижаешь, дядя Гриша, – мигом сообразив, о чем идет речь, Фрол опустился на корточки, вжикнул «молнией», достал из сумки литровую бутылку сорокоградусного счастья, полиэтиленовый пакет с закусью и протянул все это соседу Медведя. – Это тебе. От нас лично и Пашки. За пригляд за домом и вообще.
– А сами-то? – принимая гостинец, жадно сглотнул слюну дядя Гриша. – За встречу, а? – Глаза старика мгновенно вспыхнули, предвкушая веселый вечер.
– Мы не пьем, отец, – покачал головой Фрол. – Влад только после аварии, на машине разбился. Нельзя ему. А я завязал давно. Потому что западаю на это дело. Как в рот попало – считай, на неделю загулял. Так что ты сам распоряжайся. А мы, если не возражаешь, отдохнем чуток с дороги. Ладно, батя?
– Понял, понял, – торопливо закивал дед, пятясь и бережно прижимая к груди драгоценную халяву. – Так я разве против? Я завсегда… рад… ну, это… в общем, пошел я. Отдыхайте, сынки. – И дядя Гриша с завидной для его почтенного возраста резвостью метнулся к себе в дом, где – как пить дать – тут же свинтит пробку, достанет стакан и начнет орудовать открывашкой, сгорая от жажды продегустировать немецкую водку и заесть ее диковинными заморскими консервами.
– Уютная берлога, – сказал Влад, щелкая выключателем. – И электричество имеется. Отель пять звезд прям. Под названием «В гостях у Гриши-председателя».
– И даже телефон зону держит, – сообщил Фрол, демонстрируя дисплей мобильника. – А во дворе, у бани, целая поленница дров. На две недели, думаю, хватит. И для печки, и для парной. Я не спец, но у нас с Мангустом, когда в Швеции жили, в квартире камин был. Так что как топить – разберемся.
– Разберись, Фрол, – кивнул Рэмбо. – Сыро здесь, дело плесенью попахивает. Надо денек-другой покочегарить, как следует, просушить развалюху. Займись. А я колеса заглочу и отрублюсь на часок. Укачало в тачке, по ходу. Голова – как глобус.
Влад принял выписанное профессором лекарство, запил минералкой, сбросил ботинки и растянулся на диване. Телохранитель вышел в кухню, некоторое время молча разглядывал огромную русскую печь, затем со скрежетом что-то дернул, видимо, открыл заслонку в трубе, и направился во двор, таскать дрова. Примерно через полчаса по горнице поползло первое тепло, а слух неподвижно лежащего и глядящего в потолок Невского ласкал мирный треск сгорающих в топке поленьев. Справившись с первой задачей, Фрол приступил к сервировке стола. Время шло к обеду и пора было заморить червячка. Кое-что из продуктов, на первое время, а также два блока хороших сигарет, братки, в числе прочего, привезли с собой из Питера. Остальное, если верить Медведю, можно было купить в местном деревенском лабазе.
Когда по дому заструился аромат свежезаваренного чая, Невский потянулся, встал. Глянул на икону, по всем правилам размещенную в восточном углу избы. Подошел, щелкнул зажигалкой, подпалил словно нехотя занявшийся фитиль лампадки. Закурил сам. Некоторое время постоял, окутанный клубами табачного дыма, глядя не моргая на потрескавшийся грустный лик Спасителя, а потом быстро, словно стесняясь своих мыслей, перекрестился и вышел в кухню, где все уже было готово для нехитрого перекуса.
Когда Влад впился зубами в бутерброд с сухой колбасой и, обжигаясь, пригубил больше смахивающий на чефир чаек, в кармане бодигарда зазвонил телефон. Денис глянул на Невского, достал трубку. Предположил:
– Пацаны, Сокол или Медведь, – прижал мобильник к уху, сказал «алло» – и замолчал, слушая с каменеющим лицом прорывающийся с того конца голос. Слов Рэмбо разобрать не мог, но по тембру было очевидно, что с телохранителем говорит чем-то сильно взволнованная, то и дело срывающаяся на крик женщина.
– Я понял, – наконец глухо выдавил Фрол, нервно катнув желваки. – У меня есть деньги. Не плачь, Лара. С Настей все будет хорошо. Я… давай я перезвоню тебе. Через пять минут. Ты дома? Хорошо. – Денис отключил связь, положил трубку на стол и виновато посмотрел на Невского: – Влад, мне нужно в Выборг. Срочно.
– Что-то с ребенком? – догадался Рэмбо. – С дочкой?
– Да. Настя в больнице. Проблемы с кровью и, кажется, почками. Лепилы говорят – лекарства есть, но для начала нужно пятьсот баксов. Минимум. У жены с тещей таких денег нет. Я туда и обратно. Обернусь часов за пять.
– Базаров нет, – кивнул Невский. – Только ствол мне оставь. С комплектом. Береженого бог бережет. Где волыны?
– В багажнике. В шхере.
– Если полтонны бакинских не хватит… – не дожидаясь ответа Влад достал пухлый, набитый деньгами бумажник, вытащил несколько крупных зеленых купюр, протянул Денису. Фрол не стал спорить, молча взял деньги, кивнул и вышел. Вернулся через пару минут, положив на стол часть прихваченного ими с собой арсенала – новенький отстрелянный пистолет ТТ китайской сборки, две гранаты и запасную обойму.
– Ништяк. Давай, брат, – Невский дружески хлопнул бодигарда по плечу. – Особо не гони, не к спеху. И назад специально не торопись. Хули в этой дыре опасаться? Побудь с мелкой, игрушку с фруктами ей купи, с лепилами побазарь, дай на лапу, чтоб суетились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77