Ожоги. Ссадины. Ушибы. Множественные порезы от осколков стекла. И, разумеется, сильная баротравма, – кивая в знак согласия, скороговоркой уточнил диагноз врач. – Но жизнь и здоровье вне опасности.
– А вот вашему другу и сестре девушки повезло гораздо меньше, – жестко продолжил капитан, глядя на Влада. – Вы двое находились сзади джипа. А они – непосредственно возле заложенного под капотом взрывного устройства. Девушка в момент взрыва вообще сидела за рулем. Поэтому от нее мало что осталось. А вашему другу, Антону Васильевичу Искре, снесло обломком кузова половину лица. Он умер по дороге в больницу…
Влад стиснул челюсти и закрыл глаза. Вспомнив о гранате РГД-5, лежащей в тайнике, под приборной панелью. Сдетонировав, она усилила поражающий эффект бомбы. Но менты не могли об этом знать. Решили, что гранату тоже подложил киллер.
Выдержав паузу, наблюдающий за мимикой Влада капитан Никитин повернулся к врачу:
– Илья Борисович. Десять минут. Мне нужно побеседовать с потерпевшим наедине. Так положено.
– Но только десять, – недовольно предупредил старичок. – Ему нужен полный покой!
В палату зашла медсестра со стаканом воды. Повинуясь молчаливому жесту доктора, она дала Владу напиться и вместе с врачом вышла в коридор. Капитан придвинул к кровати стул, сел, машинально достал из кармана пиджака пачку сигарет, но вспомнив, что он в больнице, спрятал назад. Сказал тихо, глядя в залитое ярким солнцем окно:
– Давай начистоту, парень. Я калач тертый, восемнадцать лет в ментуре, и мне пургу гнать не надо. Ты и девчонка остались живы чудом. По всем правилам оперативной работы я сейчас должен спросить, есть ли у вас, гражданин Невский, предположения, кто мог желать вашей с Искрой смерти, знать, что вы поселились в гостинице и минувшей ночью, пока вы развлекались со шлюхами, установить на автомашине взрывное устройство? Между прочим – вполне грамотно установить. Но мне почему-то кажется, что задавать этот вопрос бесполезно. Даже если ты что-то знаешь – навряд ли захочешь сообщить об этом милиции. Я прав?
– Я ничего не знаю, – прошипел Влад, глядя в потолок. – Тебе надо – ты и копай.
– Другого ответа я и не ожидал, – с готовностью кивнул капитан. – В таком случае расскажу я. А ты, если я ошибусь, меня поправишь. Итак, двое суток назад ты освободился из зоны, отсидев три года. Встречать тебя к воротам ИТК приехали на джипе из Питера два старых дружбана. А правильнее будет сказать – братана… Одним из них был Антон Васильевич Искра, по прозвищу Индеец, тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Вторым – Константин Витальевич Брагин, по прозвищу Слон, родившийся на три года позже. Но, вот беда – до столицы нашей республики Брагин не доехал. Он был найден поздним вечером, мертвым, на трассе, в тридцати километрах от Сыктывкара, в раздолбанном «жигуленке», при помощи трафаретов и краски весьма топорно закамуфлированном под транспорт ГАИ. Ситуация, как мне видится, развивалась следующим образом. По дороге к городу вас тормознул киллер, переодетый сотрудником автоинспекции. Пригласил сидящего за рулем «Ниссана» Брагина пройти в машину, дыхнуть в алкогольный анализатор. И заколол. Очень профессионально – воткнув стилет прямо в сердце. После чего направился к вам, намереваясь завершить дело с помощью скорострельного пистолета Стечкина с глушителем. Но вы насторожились и сработали на опережение. Из пэ-эма. Найденного, между прочим, на теле твоего дружка. Из этой простой милицейской волыны один из вас метко завалил киллера. Оставив трупы на дороге, вы на максимальной скорости рванули в Сыктывкар. Почувствовав себя в безопасности, решили отдохнуть перед дальней дорогой в родной Питер и заночевать в гостинице. А до кучи – расслабиться с проститутками. Благо, те нашлись прямо в ресторане. Бармен сестер Остоевых отлично знал. И видел, с кем и когда они ушли. Во время любовных развлечений девчонки уговорили вас взять их с собой в Северную Пальмиру. Я даже могу предположить, что вы пообещали устроить их в приличный бордель, где они смогут зарабатывать куда больше, чем в провинциальной гостинице… Ну, а утром, не догадываясь, что ночью джип заминировали, разрешили одной из девиц сесть за руль. Вот, собственно, и вся история. Возражения, дополнения, комментарии будут?
– Красиво стелешь, начальник, – дернул щекой Влад. – Тебе детективы писать надо. Известным бы писателем стал. Как Валерий Горшков. У нас в зоне его книжки нарасхват шли. Не читал?
– Нет. Но обязательно учту твои пожелания, – усмехнулся Никитин. – И подумаю над ними более детально через два года, когда из органов на пенсию вышвырнут. Но сейчас давай ближе к телу, Невский.
– А что, против меня есть какие-нибудь обвинения?
– Конечно. Кто лже-гаишника на трассе завалил? Киллер он или хрен с горы – в данном случае не важно. Есть труп. И ствол, из которого его кончили. Пусть и не на твоем кармане, ты ведь вполне мог его просто отдать… Ты же не дурак, Невский. С такой уликой можно запросто в суд идти.
– Я ничего не знаю, – чеканя слова, каждое из которых отдавалось болью в затылке, выдавил Рэмбо. – Нас действительно было трое. Мы отъехали от зоны утром, в девять с минутами. Это видели вертухаи. Легко проверить. За три часа добрались до Сыктывкара. Там Антоха и Слон меня высадили. Добазарились встретиться у железнодорожного вокзала. А сами помчались на какую-то стрелку. Куда, с кем – я не в курсе. Я только что откинулся, начальник. Три года на нарах баланду хлебал. Мне просто по городу в цивильной одежде прогуляться, пельмени в забегаловке или мороженое съесть, пивка с рыбкой выпить, на девок живых посмотреть – уже за счастье. Пока они ездили, я шлялся туда-сюда, нашел гостиницу, где можно переночевать. Антоха вернулся, опоздав на два часа. Один. Вздрюченный какой-то. Сказал, что Слон задержится в городе на пару дней. Надо тему одну разрулить с местной братвой. Возвращаться в Питер будем вдвоем. А пока можно оттянуться, отметить мое освобождение. Что было дальше – ты сам знаешь. Про ствол, так же, как про убийство Слона и мента липового, я первый раз сейчас от тебя услышал. Это все. Какие ко мне могут быть претензии? Я чистый.
– Да уж, – покачал головой капитан. – Комар носа не подточит.
– Уж как есть. Не парь мне мозги, в натуре, – жестко отрезал Рэмбо. – Десять минут давно вышли.
– Я уйду, не волнуйся, – прищурился Никитин. – Но имей в виду – домой, в Питер, ты попадешь не скоро. Если вообще попадешь. Четыре трупа за одни сутки – это уже перебор. Так что готовься к продолжению банкета, Невский. Потому что те, кто решил вас мочить, наверняка очень сильно разозлились, когда узнали, что ты до сих пор жив. Только вот охрану вооруженную на время лечения и следствия я тебе, извини, выделить не смогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– А вот вашему другу и сестре девушки повезло гораздо меньше, – жестко продолжил капитан, глядя на Влада. – Вы двое находились сзади джипа. А они – непосредственно возле заложенного под капотом взрывного устройства. Девушка в момент взрыва вообще сидела за рулем. Поэтому от нее мало что осталось. А вашему другу, Антону Васильевичу Искре, снесло обломком кузова половину лица. Он умер по дороге в больницу…
Влад стиснул челюсти и закрыл глаза. Вспомнив о гранате РГД-5, лежащей в тайнике, под приборной панелью. Сдетонировав, она усилила поражающий эффект бомбы. Но менты не могли об этом знать. Решили, что гранату тоже подложил киллер.
Выдержав паузу, наблюдающий за мимикой Влада капитан Никитин повернулся к врачу:
– Илья Борисович. Десять минут. Мне нужно побеседовать с потерпевшим наедине. Так положено.
– Но только десять, – недовольно предупредил старичок. – Ему нужен полный покой!
В палату зашла медсестра со стаканом воды. Повинуясь молчаливому жесту доктора, она дала Владу напиться и вместе с врачом вышла в коридор. Капитан придвинул к кровати стул, сел, машинально достал из кармана пиджака пачку сигарет, но вспомнив, что он в больнице, спрятал назад. Сказал тихо, глядя в залитое ярким солнцем окно:
– Давай начистоту, парень. Я калач тертый, восемнадцать лет в ментуре, и мне пургу гнать не надо. Ты и девчонка остались живы чудом. По всем правилам оперативной работы я сейчас должен спросить, есть ли у вас, гражданин Невский, предположения, кто мог желать вашей с Искрой смерти, знать, что вы поселились в гостинице и минувшей ночью, пока вы развлекались со шлюхами, установить на автомашине взрывное устройство? Между прочим – вполне грамотно установить. Но мне почему-то кажется, что задавать этот вопрос бесполезно. Даже если ты что-то знаешь – навряд ли захочешь сообщить об этом милиции. Я прав?
– Я ничего не знаю, – прошипел Влад, глядя в потолок. – Тебе надо – ты и копай.
– Другого ответа я и не ожидал, – с готовностью кивнул капитан. – В таком случае расскажу я. А ты, если я ошибусь, меня поправишь. Итак, двое суток назад ты освободился из зоны, отсидев три года. Встречать тебя к воротам ИТК приехали на джипе из Питера два старых дружбана. А правильнее будет сказать – братана… Одним из них был Антон Васильевич Искра, по прозвищу Индеец, тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Вторым – Константин Витальевич Брагин, по прозвищу Слон, родившийся на три года позже. Но, вот беда – до столицы нашей республики Брагин не доехал. Он был найден поздним вечером, мертвым, на трассе, в тридцати километрах от Сыктывкара, в раздолбанном «жигуленке», при помощи трафаретов и краски весьма топорно закамуфлированном под транспорт ГАИ. Ситуация, как мне видится, развивалась следующим образом. По дороге к городу вас тормознул киллер, переодетый сотрудником автоинспекции. Пригласил сидящего за рулем «Ниссана» Брагина пройти в машину, дыхнуть в алкогольный анализатор. И заколол. Очень профессионально – воткнув стилет прямо в сердце. После чего направился к вам, намереваясь завершить дело с помощью скорострельного пистолета Стечкина с глушителем. Но вы насторожились и сработали на опережение. Из пэ-эма. Найденного, между прочим, на теле твоего дружка. Из этой простой милицейской волыны один из вас метко завалил киллера. Оставив трупы на дороге, вы на максимальной скорости рванули в Сыктывкар. Почувствовав себя в безопасности, решили отдохнуть перед дальней дорогой в родной Питер и заночевать в гостинице. А до кучи – расслабиться с проститутками. Благо, те нашлись прямо в ресторане. Бармен сестер Остоевых отлично знал. И видел, с кем и когда они ушли. Во время любовных развлечений девчонки уговорили вас взять их с собой в Северную Пальмиру. Я даже могу предположить, что вы пообещали устроить их в приличный бордель, где они смогут зарабатывать куда больше, чем в провинциальной гостинице… Ну, а утром, не догадываясь, что ночью джип заминировали, разрешили одной из девиц сесть за руль. Вот, собственно, и вся история. Возражения, дополнения, комментарии будут?
– Красиво стелешь, начальник, – дернул щекой Влад. – Тебе детективы писать надо. Известным бы писателем стал. Как Валерий Горшков. У нас в зоне его книжки нарасхват шли. Не читал?
– Нет. Но обязательно учту твои пожелания, – усмехнулся Никитин. – И подумаю над ними более детально через два года, когда из органов на пенсию вышвырнут. Но сейчас давай ближе к телу, Невский.
– А что, против меня есть какие-нибудь обвинения?
– Конечно. Кто лже-гаишника на трассе завалил? Киллер он или хрен с горы – в данном случае не важно. Есть труп. И ствол, из которого его кончили. Пусть и не на твоем кармане, ты ведь вполне мог его просто отдать… Ты же не дурак, Невский. С такой уликой можно запросто в суд идти.
– Я ничего не знаю, – чеканя слова, каждое из которых отдавалось болью в затылке, выдавил Рэмбо. – Нас действительно было трое. Мы отъехали от зоны утром, в девять с минутами. Это видели вертухаи. Легко проверить. За три часа добрались до Сыктывкара. Там Антоха и Слон меня высадили. Добазарились встретиться у железнодорожного вокзала. А сами помчались на какую-то стрелку. Куда, с кем – я не в курсе. Я только что откинулся, начальник. Три года на нарах баланду хлебал. Мне просто по городу в цивильной одежде прогуляться, пельмени в забегаловке или мороженое съесть, пивка с рыбкой выпить, на девок живых посмотреть – уже за счастье. Пока они ездили, я шлялся туда-сюда, нашел гостиницу, где можно переночевать. Антоха вернулся, опоздав на два часа. Один. Вздрюченный какой-то. Сказал, что Слон задержится в городе на пару дней. Надо тему одну разрулить с местной братвой. Возвращаться в Питер будем вдвоем. А пока можно оттянуться, отметить мое освобождение. Что было дальше – ты сам знаешь. Про ствол, так же, как про убийство Слона и мента липового, я первый раз сейчас от тебя услышал. Это все. Какие ко мне могут быть претензии? Я чистый.
– Да уж, – покачал головой капитан. – Комар носа не подточит.
– Уж как есть. Не парь мне мозги, в натуре, – жестко отрезал Рэмбо. – Десять минут давно вышли.
– Я уйду, не волнуйся, – прищурился Никитин. – Но имей в виду – домой, в Питер, ты попадешь не скоро. Если вообще попадешь. Четыре трупа за одни сутки – это уже перебор. Так что готовься к продолжению банкета, Невский. Потому что те, кто решил вас мочить, наверняка очень сильно разозлились, когда узнали, что ты до сих пор жив. Только вот охрану вооруженную на время лечения и следствия я тебе, извини, выделить не смогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77