Думаю, ты все-таки глупец, но за твою смелость я постараюсь не убить тебя, хотя предупреждаю, мне это будет трудно, я не всегда могу рассчитать свою силу.
– Спасибо, – поклонился Кир. – За твое доброе сердце я тоже тебя не убью.
Толпа засмеялась. Кир поклонился в разные стороны, придавая состязанию определенную комичность. На самом деле он, конечно, знал, что этот здоровый и крепкий волк может легко его убить, и это будет воспринято, как должное, народ волков был жесток и беспощаден к чужим, и для этого у него были основания.
Кир глубоко вдохнул в себя воздух, сделал несколько движений, разминая мышцы, потом поклонился верзиле и отскочил на противоположную сторону круга.
– Я готов. Нападай!
Детина, опустив голову, медленно двинулся к нему. Кир жестко усмехнулся, отмечая для себя некоторую угловатость и замедленность его движений. Конечно, он был невероятно силен, но неуклюж, и как все большие люди, вряд ли умел хорошо драться. Кир подождал, пока противник дойдет до средины круга, потом рванулся к нему.
Но на середине движения его остановила чья-то рука, он недоуменно оглянулся. На Кира смотрел высокий седой мужчина с резкими суровыми чертами лица. В этом волке тоже текла его кровь.
Мужчина, не отпуская его плеча, перевел взгляд на верзилу и кивком головы указал тому место около помоста, потом, подняв вверх руку с блеснувшим на ней бронзовым браслетом, повернулся к толпе:
– Схватки не будет. Одинокому волку не нужно дважды доказывать, что он это он.
Потом мужчина взглянул в глаза Киру и сказал, грустно усмехнувшись:
– Вот мы и встретились, отец.
***
Кронов посмотрел на широкое поле, покрытое шатрами. Около них дымились костры, на которых воины готовили себе пищу. Знакомый запах вареной конины бил в нос, он сморщился и тихо вздохнул.
Как всегда неизвестно откуда и совершенно бесшумно вынырнул из-за спины Мезон. Несмотря на то что ему было уже за сорок, он был по-прежнему проворен и силен, хотя время и многочисленные битвы оставили неизгладимые следы на его лице.
Седые волосы густо покрывали шевелюру, но глаза были все так же решительны и упрямы.
– Что, решил проверить, как чувствуют себя воины перед важнейшей битвой? – спросил Мезон.
Кронов отрицательно покачал головой:
– Нет, просто хочу вдохнуть запах травы и костров, пока в нем еще нет привкуса крови и смерти.
– Да, – согласился Мезон. – Завтра здесь будет пахнуть битвой, я люблю этот запах. Ты беспокоишься?
– Нет. Все идет так, как должно. Завтра мы победим.
– Так почему же ты столь печален? – удивился Мезон. – Все хорошо, скоро плодородные долины и города будут нашими, мы обложим их данью и уйдем, как всегда, но обозы с прекрасными рабынями, шелками, пряностями пойдут вслед за нами.
– Да,– кивнул Кронов,– все произойдет именно так.
– Что же тебя тогда гнетет?
Кронов вздохнул:
– У меня было видение сегодня ночью.
– И что ты видел?
– То, что я не хотел бы видеть и знать.
– Расскажи,– предложил Мезон. – Может быть, тебе станет легче?
– Если хочешь…
– Говори.
– Сегодня ночью я увидел наш приход в этот мир, но чьими-то чужими глазами, и многое понял. Раньше я считал, что мы пришли сюда для того, чтобы показать всем, что воины нашего мира сильны. Я думал, что мы пришли, чтобы создать новое племя взамен того, что было потеряно и уничтожено химусами.
– И мы сделали это…
– Нет, – покачал головой Кронов. – Мы сделали другое…
– Что?
– Мы создали иное племя, в чем-то сильнее того, в котором мы жили, в чем-то слабее. И ничего другого мы сделать не могли, дело не в нас…
– А в чем или в ком?
– Раньше я тоже думал так, а теперь понял, что все, что мы сделали, нужно было лишь для одного…
– Для чего? Говори, не тяни!
Кронов вздохнул:
– Все это нужно было лишь для того, чтобы мой камень был принесен сюда, в этот мир.
Мезон расхохотался:
– Ты считаешь, что из-за этого маленького булыжника половина этого мира уже лежит под нашими ногами, что из-за него мы создали великую армию и сделали скотоводов умелыми воинами?
– Это все было нужно лишь для того, чтобы тот, кто придет сюда тогда, когда уже и кости наши истлеют, и этот мир забудет и о нас самих, и о наших делах, нашел этот камень…
– Что ты говоришь? – Мезон недоуменно покачал головой. – По-моему, ты просто устал и у тебя опять что-то с головой от твоей магии
– Камень должен быть зарыт вместе с моим телом там, где он его сможет найти. Поэтому завтра здесь будет битва. И здесь будет моя могила…
– Что? Могила?!
Кронов по-дружески потрепал Мезона по плечу:
– Я умру не завтра. Мы еще многое докажем этому миру. Он еще не раз вздрогнет от нашего победного шествия, нас еще долго будут бояться и вспоминать. Не завтра, а через десяток лет я умру, а ты, мой верный друг, умрешь рядом со мной, защищая меня, точнее мой прах.
Мезон расхохотался:
– Ты почти напугал меня. Мы все когда-нибудь умрем, я это знаю. И смерть от меча – это хорошая смерть. Чего еще может желать воин? Нет, мы еще покажем им всем, как, живут и умирают сарматы, этот урок они не забудут.
Он громко заорал от нахлынувших чувств:
– Эй, воины, где наша чертова Криза!
– Чертова Криза! – понеслось со всех сторон.
Этот крик давно уже стал боевым кличем людей Мезона. Из шатра рядом выглянула недовольная, заспанная Криза.
– Мезон, – зло прошипела она. – Если ты будешь орать так каждый раз, когда в этом нет нужды, то в следующий раз я сначала хорошо подумаю, стоит ли тебя спасать от очередной беды, в которую ты вляпаешься.
Потом она перевела взгляд на Кронова и, ласково улыбнувшись, спросила:
– А твоя магия тебе ничего не говорит, почему мы так любим этого дурака?
Глава восьмая
Кир расслабил напряженные мышцы, вышел из боевого состояния и только после этого ответил, низко поклонившись:
– Я приветствую тебя, вожак. – Потом, так же грустно улыбнувшись, добавил тихо: – Я рад тебя видеть живым, сын.
Из толпы вышел воин, который остановил его на тропе, и хмуро сказал.
– Он не может быть одиноким волком, мы знаем, что одинокий волк – герой, способный справиться с десятком воинов, а этот… он какой-то маленький и невзрачный. Ты ошибся, Корвин.
Толпа поддержала его ревом, кто-то снова крикнул:
– Пусть докажет, что он одинокий волк, мы не верим тебе, вожак.
Корвин повернулся к Киру и беспомощно развел руками:
– Отец, ты же знаешь, что они, как дети, ждут чуда. Если можешь, покажи им его, иначе мне придется драться за тебя. А мне бы этого не хотелось, я могу и проиграть этот поединок, и тогда вожаком станет другой, а им нужен я.
Кир кивнул:
– Хорошо, сын.
Он несколько раз глубоко вдохнул в себя воздух, потом сурово взглянул на воина:
– Ты решил, что я не могу быть одиноким волком, потому что легко захватил меня? Но мы с тобой одного племени, только поэтому я не убил тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Спасибо, – поклонился Кир. – За твое доброе сердце я тоже тебя не убью.
Толпа засмеялась. Кир поклонился в разные стороны, придавая состязанию определенную комичность. На самом деле он, конечно, знал, что этот здоровый и крепкий волк может легко его убить, и это будет воспринято, как должное, народ волков был жесток и беспощаден к чужим, и для этого у него были основания.
Кир глубоко вдохнул в себя воздух, сделал несколько движений, разминая мышцы, потом поклонился верзиле и отскочил на противоположную сторону круга.
– Я готов. Нападай!
Детина, опустив голову, медленно двинулся к нему. Кир жестко усмехнулся, отмечая для себя некоторую угловатость и замедленность его движений. Конечно, он был невероятно силен, но неуклюж, и как все большие люди, вряд ли умел хорошо драться. Кир подождал, пока противник дойдет до средины круга, потом рванулся к нему.
Но на середине движения его остановила чья-то рука, он недоуменно оглянулся. На Кира смотрел высокий седой мужчина с резкими суровыми чертами лица. В этом волке тоже текла его кровь.
Мужчина, не отпуская его плеча, перевел взгляд на верзилу и кивком головы указал тому место около помоста, потом, подняв вверх руку с блеснувшим на ней бронзовым браслетом, повернулся к толпе:
– Схватки не будет. Одинокому волку не нужно дважды доказывать, что он это он.
Потом мужчина взглянул в глаза Киру и сказал, грустно усмехнувшись:
– Вот мы и встретились, отец.
***
Кронов посмотрел на широкое поле, покрытое шатрами. Около них дымились костры, на которых воины готовили себе пищу. Знакомый запах вареной конины бил в нос, он сморщился и тихо вздохнул.
Как всегда неизвестно откуда и совершенно бесшумно вынырнул из-за спины Мезон. Несмотря на то что ему было уже за сорок, он был по-прежнему проворен и силен, хотя время и многочисленные битвы оставили неизгладимые следы на его лице.
Седые волосы густо покрывали шевелюру, но глаза были все так же решительны и упрямы.
– Что, решил проверить, как чувствуют себя воины перед важнейшей битвой? – спросил Мезон.
Кронов отрицательно покачал головой:
– Нет, просто хочу вдохнуть запах травы и костров, пока в нем еще нет привкуса крови и смерти.
– Да, – согласился Мезон. – Завтра здесь будет пахнуть битвой, я люблю этот запах. Ты беспокоишься?
– Нет. Все идет так, как должно. Завтра мы победим.
– Так почему же ты столь печален? – удивился Мезон. – Все хорошо, скоро плодородные долины и города будут нашими, мы обложим их данью и уйдем, как всегда, но обозы с прекрасными рабынями, шелками, пряностями пойдут вслед за нами.
– Да,– кивнул Кронов,– все произойдет именно так.
– Что же тебя тогда гнетет?
Кронов вздохнул:
– У меня было видение сегодня ночью.
– И что ты видел?
– То, что я не хотел бы видеть и знать.
– Расскажи,– предложил Мезон. – Может быть, тебе станет легче?
– Если хочешь…
– Говори.
– Сегодня ночью я увидел наш приход в этот мир, но чьими-то чужими глазами, и многое понял. Раньше я считал, что мы пришли сюда для того, чтобы показать всем, что воины нашего мира сильны. Я думал, что мы пришли, чтобы создать новое племя взамен того, что было потеряно и уничтожено химусами.
– И мы сделали это…
– Нет, – покачал головой Кронов. – Мы сделали другое…
– Что?
– Мы создали иное племя, в чем-то сильнее того, в котором мы жили, в чем-то слабее. И ничего другого мы сделать не могли, дело не в нас…
– А в чем или в ком?
– Раньше я тоже думал так, а теперь понял, что все, что мы сделали, нужно было лишь для одного…
– Для чего? Говори, не тяни!
Кронов вздохнул:
– Все это нужно было лишь для того, чтобы мой камень был принесен сюда, в этот мир.
Мезон расхохотался:
– Ты считаешь, что из-за этого маленького булыжника половина этого мира уже лежит под нашими ногами, что из-за него мы создали великую армию и сделали скотоводов умелыми воинами?
– Это все было нужно лишь для того, чтобы тот, кто придет сюда тогда, когда уже и кости наши истлеют, и этот мир забудет и о нас самих, и о наших делах, нашел этот камень…
– Что ты говоришь? – Мезон недоуменно покачал головой. – По-моему, ты просто устал и у тебя опять что-то с головой от твоей магии
– Камень должен быть зарыт вместе с моим телом там, где он его сможет найти. Поэтому завтра здесь будет битва. И здесь будет моя могила…
– Что? Могила?!
Кронов по-дружески потрепал Мезона по плечу:
– Я умру не завтра. Мы еще многое докажем этому миру. Он еще не раз вздрогнет от нашего победного шествия, нас еще долго будут бояться и вспоминать. Не завтра, а через десяток лет я умру, а ты, мой верный друг, умрешь рядом со мной, защищая меня, точнее мой прах.
Мезон расхохотался:
– Ты почти напугал меня. Мы все когда-нибудь умрем, я это знаю. И смерть от меча – это хорошая смерть. Чего еще может желать воин? Нет, мы еще покажем им всем, как, живут и умирают сарматы, этот урок они не забудут.
Он громко заорал от нахлынувших чувств:
– Эй, воины, где наша чертова Криза!
– Чертова Криза! – понеслось со всех сторон.
Этот крик давно уже стал боевым кличем людей Мезона. Из шатра рядом выглянула недовольная, заспанная Криза.
– Мезон, – зло прошипела она. – Если ты будешь орать так каждый раз, когда в этом нет нужды, то в следующий раз я сначала хорошо подумаю, стоит ли тебя спасать от очередной беды, в которую ты вляпаешься.
Потом она перевела взгляд на Кронова и, ласково улыбнувшись, спросила:
– А твоя магия тебе ничего не говорит, почему мы так любим этого дурака?
Глава восьмая
Кир расслабил напряженные мышцы, вышел из боевого состояния и только после этого ответил, низко поклонившись:
– Я приветствую тебя, вожак. – Потом, так же грустно улыбнувшись, добавил тихо: – Я рад тебя видеть живым, сын.
Из толпы вышел воин, который остановил его на тропе, и хмуро сказал.
– Он не может быть одиноким волком, мы знаем, что одинокий волк – герой, способный справиться с десятком воинов, а этот… он какой-то маленький и невзрачный. Ты ошибся, Корвин.
Толпа поддержала его ревом, кто-то снова крикнул:
– Пусть докажет, что он одинокий волк, мы не верим тебе, вожак.
Корвин повернулся к Киру и беспомощно развел руками:
– Отец, ты же знаешь, что они, как дети, ждут чуда. Если можешь, покажи им его, иначе мне придется драться за тебя. А мне бы этого не хотелось, я могу и проиграть этот поединок, и тогда вожаком станет другой, а им нужен я.
Кир кивнул:
– Хорошо, сын.
Он несколько раз глубоко вдохнул в себя воздух, потом сурово взглянул на воина:
– Ты решил, что я не могу быть одиноким волком, потому что легко захватил меня? Но мы с тобой одного племени, только поэтому я не убил тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105