После завтрака Фолгрим ни за что не соглашался идти. Закопавшись в песок, он не давал стронуть себя с места. Тунгро гладил своего несчастного брата по голове и уговаривал:
— Давай же, Фол, пойдем домой. Пойдем, дружище! Твоя кровать дожидается тебя. Все в племени соскучились по тебе. Что? Что ты говоришь?
Чаггер спрыгнул с плота, обхватил Фолгрима лапками и жалостно запричитал:
— А-а-а! Не уводите Фола! А-а-а!
И как будто было еще недостаточно сыро, из единственного глаза Фолгрима тоже ручьем полились слезы:
— Бухурр! Не отнимайте у меня моего маленького друга! Я хочу с ним! Бухурр!
Тунгро был глубоко тронут. Смахнув непрошеную слезу, он обратился к Мартину:
— Скажи, друг, ну что я могу поделать?
Воитель тоже спрыгнул на берег. Два быстрых взмаха мечом перерезали веревки на лапах и на поясе Фолгрима.
— Сделать можно только одно. Отпусти своего брата с нами. Мы вернем его целым и невредимым в племя на обратном пути, обещаю.
Фолгрим вскочил. Вместе с Чаггером, который уже сидел у него на закорках, он быстро забрался на плот. Оба, и старик, и малыш, улыбались от уха до уха. Тунгро горячо пожал лапу Мартину:
— Я знаю, что мой брат будет в безопасности с такими добрыми зверями, как вы. Может быть, это путешествие принесет ему пользу.
Они отплыли, на прощание помахав выдрам на берегу.
— Увидимся осенью!
Итак, тихим летним утром этот странный плот, со шлюпками по бокам, отчалил от берега и поплыл вниз по течению. Тунгро и его выдры в последний раз помахали путешественникам, неслышно скользнули в воду и поплыли вверх по течению, к своей норе.
К полудню Лог-а-Лог нашел уютный уголок для стоянки. Когда Фурмо вскарабкался по скалистому берегу, Мартин снизу спросил:
— Зачем мы остановились, Фурмо? Еще не время обедать. Мы почти не продвинулись сегодня.
— Поднимайся сюда и посмотри сам, Мартин! Воитель сошел на берег и скоро был рядом со своим другом. Вдали темнел густой сосновый лес, раскинувшийся по обеим сторонам ручья. Мартин напряженно вглядывался в темную зелень:
— Ты думаешь, там опасно?
— Я заметил, что течение стало быстрее, и решил, что лучше пристать и обследовать окрестности. Неприятности нам ни к чему, — поделился своими опасениями командир партизанского отряда.
Мартин с минуту размышлял, переводя взгляд с плота на сосновый лес и обратно, потом решился:
— Вот что я предлагаю. Ты берешь Гонффа, я — Фолгрима, я уверен: он чует хищников за версту. Итак, мы разделимся на две группы, пройдем вдоль обоих берегов и обследуем эти леса. Остальные пусть ждут нас на плоту. Надо бросить верп с кормы — это замедлит движение, их не отнесет в сосновый лес, пока мы не вернемся.
Фурмо согласился с планом Мартина. К тяжелой ивовой ветке, раздвоенной с одного конца, привязали увесистые обломки скалы. Потом ее положили на корму плота. Ветка тянулась за плотом, скребя по дну ручья и замедляя движение.
Фурмо и Гонфф выбрали северный берег, а Мартин и Фолгрим сошли на землю на южном. Чаггер погрозил Мартину крошечным кулачком:
— Смотри хорошенько за Фолом, а не то я тебе хвост оборву!
Мартин с серьезным видом кивнул парнишке:
— Слушаюсь, капитан Чагг, я пригляжу за ним, не беспокойтесь!
Лог-а-Лог оказался прав. Ручей теперь бежал быстрее и к тому же стал глубже. Мартин заметил это, когда они с Фолгримом шли по берегу. Если бы не верп на корме, плот и шлюпки унеслись бы вниз по течению со страшной скоростью.
К полудню разведчики подошли к опушке соснового леса. Гонфф и Фурмо помахали Мартину с противоположного берега. Он поднял обе лапы вверх — сигнал ждать. Через некоторое время вернулся Фолгрим, который немного углубился в лес. Он принес горстку золы и пучок травы, запачканный красным и бурым, влажный, только что из ручья. Он жестами показал им, что надо срочно отступить подальше от сосен.
Когда Фолгрим счел, что они уже отошли достаточно далеко от леса, он сделал всем знак спуститься в ручей, чтобы поговорить. Гонфф и Фурмо зашли так глубоко, как только могли, Мартин и Фолгрим — тоже. Сильное течение едва не сбивало их с лап. Старик-выдра показал красный пучок травы и сказал:
— В этом лесу Раскрашенные! Берегитесь!
Гонфф и Фурмо тотчас вернулись на землю. Фолгрим крикнул вдогонку:
— Встретимся на плоту!
Тримп помогла землеройкам втащить разведчиков на плот. Она вопросительно посмотрела на Фурмо, когда тот велел пристать к южному берегу, за выступом:
— Что случилось?
Командир землероек объяснил:
— В том сосновом лесу Раскрашенные. Фолгрим нашел следы этих негодяев.
Тримп удивленно спросила:
— А что значит: раскрашенные?
— Никто этого толком не знает, но считается, что это такой вид древесных крыс. Должно быть, их выгнали откуда-нибудь и они поселились здесь. Этот лес — идеальное для разбойников место. Раскрашенные — злобные дикари, они всегда селятся большими стаями. Раскрашивают себя с ног до головы и совершенно сливаются с фоном, пользуясь тем, что в лесу всегда причудливая игра света и тени. Они живут на деревьях, и горе бедному путешественнику, который забредет на их территорию. Убивать для них так же просто, как дышать. О, маскироваться они умеют! Идешь по лесу и думаешь, что вокруг никого нет, и вдруг — р-раз, и ты уже в лапах этих негодяев. А если попался им, считай, ты уже покойник!
Динни с сожалением покачал головой:
— Вот незадача! А ведь мы уже совсем недалеко от моря! Я просто чувствую его кончиками своих когтей!
Тримп грустно вздохнула:
— Но дальше путь нам закрыт.
Гонфф ласково потрепал ее по подбородку:
— О, вы только посмотрите, какая у нее сделалась кислая мина: точь-в-точь как у жабы, у которой зуб болит! Приободрись-ка, красавица, а то, глядишь, сейчас дождь пойдет! Предоставь все мне: у меня есть план!
Динни наморщил нос:
— У вас есть план, господин?
Гонфф напустил на себя бесшабашный вид:
— А почему, ты думаешь, меня называют принцем Мышеплутом? Уж конечно, у меня есть план, старый землекоп!
Мартин легонько ткнул приятеля в упитанный бок:
— Надеюсь, это план, который можно осуществить?
— А разве я когда-нибудь предлагал планы, которые нельзя осуществить? И разве я не осуществлял все свои планы, о ты, показывающий фокусы с мечом?
— Да таких неосуществленных наберется целая куча, о хитроумный пожиратель пирогов!
— Но этот не из их числа, о благородный усач!
— Эх, лучше бы он был из их числа, о толстопузый любитель супа! Ладно, давай рассказывай!
— Мы не станем ждать до завтра — ночью мы поставим парус и проскочим в темноте. Они и оглянуться не успеют.
Плот качался у берега до полуночи. Потом путешественники убрали верп и поставили парус. Темной, безлунной ночью плот отчалил от берега по сигналу Гонффа. Фурмо и его землеройки сидели в шлюпках и изо всех сил гребли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Давай же, Фол, пойдем домой. Пойдем, дружище! Твоя кровать дожидается тебя. Все в племени соскучились по тебе. Что? Что ты говоришь?
Чаггер спрыгнул с плота, обхватил Фолгрима лапками и жалостно запричитал:
— А-а-а! Не уводите Фола! А-а-а!
И как будто было еще недостаточно сыро, из единственного глаза Фолгрима тоже ручьем полились слезы:
— Бухурр! Не отнимайте у меня моего маленького друга! Я хочу с ним! Бухурр!
Тунгро был глубоко тронут. Смахнув непрошеную слезу, он обратился к Мартину:
— Скажи, друг, ну что я могу поделать?
Воитель тоже спрыгнул на берег. Два быстрых взмаха мечом перерезали веревки на лапах и на поясе Фолгрима.
— Сделать можно только одно. Отпусти своего брата с нами. Мы вернем его целым и невредимым в племя на обратном пути, обещаю.
Фолгрим вскочил. Вместе с Чаггером, который уже сидел у него на закорках, он быстро забрался на плот. Оба, и старик, и малыш, улыбались от уха до уха. Тунгро горячо пожал лапу Мартину:
— Я знаю, что мой брат будет в безопасности с такими добрыми зверями, как вы. Может быть, это путешествие принесет ему пользу.
Они отплыли, на прощание помахав выдрам на берегу.
— Увидимся осенью!
Итак, тихим летним утром этот странный плот, со шлюпками по бокам, отчалил от берега и поплыл вниз по течению. Тунгро и его выдры в последний раз помахали путешественникам, неслышно скользнули в воду и поплыли вверх по течению, к своей норе.
К полудню Лог-а-Лог нашел уютный уголок для стоянки. Когда Фурмо вскарабкался по скалистому берегу, Мартин снизу спросил:
— Зачем мы остановились, Фурмо? Еще не время обедать. Мы почти не продвинулись сегодня.
— Поднимайся сюда и посмотри сам, Мартин! Воитель сошел на берег и скоро был рядом со своим другом. Вдали темнел густой сосновый лес, раскинувшийся по обеим сторонам ручья. Мартин напряженно вглядывался в темную зелень:
— Ты думаешь, там опасно?
— Я заметил, что течение стало быстрее, и решил, что лучше пристать и обследовать окрестности. Неприятности нам ни к чему, — поделился своими опасениями командир партизанского отряда.
Мартин с минуту размышлял, переводя взгляд с плота на сосновый лес и обратно, потом решился:
— Вот что я предлагаю. Ты берешь Гонффа, я — Фолгрима, я уверен: он чует хищников за версту. Итак, мы разделимся на две группы, пройдем вдоль обоих берегов и обследуем эти леса. Остальные пусть ждут нас на плоту. Надо бросить верп с кормы — это замедлит движение, их не отнесет в сосновый лес, пока мы не вернемся.
Фурмо согласился с планом Мартина. К тяжелой ивовой ветке, раздвоенной с одного конца, привязали увесистые обломки скалы. Потом ее положили на корму плота. Ветка тянулась за плотом, скребя по дну ручья и замедляя движение.
Фурмо и Гонфф выбрали северный берег, а Мартин и Фолгрим сошли на землю на южном. Чаггер погрозил Мартину крошечным кулачком:
— Смотри хорошенько за Фолом, а не то я тебе хвост оборву!
Мартин с серьезным видом кивнул парнишке:
— Слушаюсь, капитан Чагг, я пригляжу за ним, не беспокойтесь!
Лог-а-Лог оказался прав. Ручей теперь бежал быстрее и к тому же стал глубже. Мартин заметил это, когда они с Фолгримом шли по берегу. Если бы не верп на корме, плот и шлюпки унеслись бы вниз по течению со страшной скоростью.
К полудню разведчики подошли к опушке соснового леса. Гонфф и Фурмо помахали Мартину с противоположного берега. Он поднял обе лапы вверх — сигнал ждать. Через некоторое время вернулся Фолгрим, который немного углубился в лес. Он принес горстку золы и пучок травы, запачканный красным и бурым, влажный, только что из ручья. Он жестами показал им, что надо срочно отступить подальше от сосен.
Когда Фолгрим счел, что они уже отошли достаточно далеко от леса, он сделал всем знак спуститься в ручей, чтобы поговорить. Гонфф и Фурмо зашли так глубоко, как только могли, Мартин и Фолгрим — тоже. Сильное течение едва не сбивало их с лап. Старик-выдра показал красный пучок травы и сказал:
— В этом лесу Раскрашенные! Берегитесь!
Гонфф и Фурмо тотчас вернулись на землю. Фолгрим крикнул вдогонку:
— Встретимся на плоту!
Тримп помогла землеройкам втащить разведчиков на плот. Она вопросительно посмотрела на Фурмо, когда тот велел пристать к южному берегу, за выступом:
— Что случилось?
Командир землероек объяснил:
— В том сосновом лесу Раскрашенные. Фолгрим нашел следы этих негодяев.
Тримп удивленно спросила:
— А что значит: раскрашенные?
— Никто этого толком не знает, но считается, что это такой вид древесных крыс. Должно быть, их выгнали откуда-нибудь и они поселились здесь. Этот лес — идеальное для разбойников место. Раскрашенные — злобные дикари, они всегда селятся большими стаями. Раскрашивают себя с ног до головы и совершенно сливаются с фоном, пользуясь тем, что в лесу всегда причудливая игра света и тени. Они живут на деревьях, и горе бедному путешественнику, который забредет на их территорию. Убивать для них так же просто, как дышать. О, маскироваться они умеют! Идешь по лесу и думаешь, что вокруг никого нет, и вдруг — р-раз, и ты уже в лапах этих негодяев. А если попался им, считай, ты уже покойник!
Динни с сожалением покачал головой:
— Вот незадача! А ведь мы уже совсем недалеко от моря! Я просто чувствую его кончиками своих когтей!
Тримп грустно вздохнула:
— Но дальше путь нам закрыт.
Гонфф ласково потрепал ее по подбородку:
— О, вы только посмотрите, какая у нее сделалась кислая мина: точь-в-точь как у жабы, у которой зуб болит! Приободрись-ка, красавица, а то, глядишь, сейчас дождь пойдет! Предоставь все мне: у меня есть план!
Динни наморщил нос:
— У вас есть план, господин?
Гонфф напустил на себя бесшабашный вид:
— А почему, ты думаешь, меня называют принцем Мышеплутом? Уж конечно, у меня есть план, старый землекоп!
Мартин легонько ткнул приятеля в упитанный бок:
— Надеюсь, это план, который можно осуществить?
— А разве я когда-нибудь предлагал планы, которые нельзя осуществить? И разве я не осуществлял все свои планы, о ты, показывающий фокусы с мечом?
— Да таких неосуществленных наберется целая куча, о хитроумный пожиратель пирогов!
— Но этот не из их числа, о благородный усач!
— Эх, лучше бы он был из их числа, о толстопузый любитель супа! Ладно, давай рассказывай!
— Мы не станем ждать до завтра — ночью мы поставим парус и проскочим в темноте. Они и оглянуться не успеют.
Плот качался у берега до полуночи. Потом путешественники убрали верп и поставили парус. Темной, безлунной ночью плот отчалил от берега по сигналу Гонффа. Фурмо и его землеройки сидели в шлюпках и изо всех сил гребли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83