— И как, в таком случае, поступит враг? — спросил Гектор.
— Мы можем рискнуть сделать ставку на догадки, основанные на фактах. Рок может бросить против нас всю армию единым фронтом. Это по численности составит более двадцати пяти тысяч, усиленных двумя тысячами троллей. Кесептон спокойно ответил:
— К следующему лету у нас под ружьем будет шестнадцать тысяч солдат и тысяча драконов.
— Поэтому силы будут почти равные. Это будет сражение века, и от его исхода будет зависеть все, что создано здесь, в Аргонате, за двести лет потом и кровью.
— Следовательно, мы должны быть уверены, что займем позицию, дающую нам преимущество на местности. Если же мы сразимся с врагом и потерпим поражение, то последствия будут ужасны. Враг захватит тысячи женщин и с их помощью произведет на свет огромное количество бесов, с которыми сможет напасть на все города на побережье Аргоната. И вновь Марнери окажется окруженным ордами врагов.
Плезента изумленно смотрела на Лессис. Поражение в Кеноре за сотни миль отсюда будет стоить целого города? Аббатисе не хотелось этому верить. Она отказывалась верить.
— Невозможно, — огрызнулась она. — Легионы удержат их, должны удержать.
Лессис мрачно покачала головой:
— В настоящее время Аргонат содержит одиннадцать легионов, шесть из которых бездействуют. Три легиона патрулируют границы Кенора, один расквартирован в Кадейне, чтобы охранять южные земли, а другой разбит на бригады, курсирующие вокруг городов и прочих объектов по всему Аргонату. Для того, чтобы привести бездействующие легионы в боевую готовность, городам потребуется целый месяц или даже больше. Несколько месяцев займет переход до Кенора. Что произойдет, если мы потеряем два-три отряда пограничных сил или им нанесут такой ущерб, что они на месяцы лишатся способности планировать дальнейшие боевые действия? Тогда мы останемся с несколькими бригадами, разбросанными по городам, пока не сумеем переправить легион из Кадейна. Л в это время противник будет делать все, что пожелает. Мы должны об этом помнить; наш враг может позволить себе большие потери. Он всегда их возместит. Мы же такого себе позволить не можем, ибо для нас потери означают уничтожение.
— Помощь придет! — сказала Эвилра. — В экстренном случае Материнство островов распахнет свои крылья и защитит детей Девятки.
— Спасибо, Эвилра, — сказала Лессис, — но помощь придет слишком поздно. И даже вместе с силами островов у нас получается не больше двадцати пяти тысяч боевых единиц. При таких злосчастных обстоятельствах, которые я обрисовала, этого может и не хватить. Поэтому, как вы понимаете, мы должны потратить деньги на неотложные меры сейчас, чтобы предотвратить катастрофу.
— Но как? — воскликнула Бесита. — Мы сможем атаковать Теитол и, возможно, сумеем захватить в плен Жаждущего Крови. Но как нам повлиять на то, что творится в башне Неумолимого Рока?
Лессис вновь улыбнулась.
— Если Марнери обезвредит Теитол, то это окажется достаточным вкладом вашего белого города. Что же касается остального, то мы должны подождать, Бесита из Марнери. Мы должны заключить соглашение, чтобы каждый город к весне сформировал дополнительный легион. Мы должны быть готовы, если потребуется, выставить в бой резервные войска, и мы должны увеличить наши силы в Кеноре.
Хотелось бы надеяться, что после зимней кампании в Теитоле Новый легион в полном составе можно будет направить к Арго.
Лессис вздохнула, видимо, представив себе всю огромность будущей работы.
— А тем временем сестры моего департамента этой зимой займутся выслеживанием планов врага. Но, несмотря на все наши усилия, мы нисколько не сомневаемся, что к весне Неумолимый Рок будет в состоянии выставить большие силы. По границам Кенора грянет война — к этому мы должны быть готовы.
Некоторое время Совет пребывал в молчании, переваривая это ужасное известие.
Со времени последней битвы в Кеноре миновало три года. В рейдах 2127 года Марнери потерял больше ста человек из Первого легиона, находившегося тогда в форте Пикон. Теперь же, кажется, настало время платить проценты за временное затишье. Враг, устроив родильные камеры в цитадели черных земель На-Хазога, произвел на свет огромную армию. Следующим летом грянет одна из самых тяжелых войн. И будет она чрезвычайно дорогой и непопулярной, и народ будет горько жаловаться на преждевременную активизацию легионов. Налоги подскочат в самый скудный сезон года, прежде чем весна отогреет земли Аргоната и принесет на поля свежую зелень.
Но выбора не было, поэтому с мрачными лицами все согласились действовать в соответствии с полученной информацией. Лессис из Валмеса поблагодарили за труды, и совещание закрылось.
Теперь Лессис и Виурис сопровождали Берли на личную аудиенцию короля Санкера в малом Дворце Королей, расположенном внутри Сторожевой башни. Пока они шли по улицам, Берли старательно избегал разговора. Он погрузился в уныние.
Будущее внезапно закрыли темные, зловещие тучи.
Глава 10

Королю Санкеру Двадцать Второму пошел всего шестидесятый год жизни, но он был близок к смерти и знал это.
Он становился все слабее и слабее, но наотрез отказывался слушать докторов и предавался беспросветному пьянству и обжорству. Его сердце, печень, система пищеварения — все было разрушено излишествами, но изменять привычкам он не хотел.
В основном он потреблял бутыли две-три вина в день, а иногда накачивался батшообой, вонючим наркотиком, который выращивали в Урдхе.
По мере того, как ему становилось хуже, он делался все более мелочным и безрассудным. Он продолжал одеваться в одежды, которые были модны во времена его молодости, — обтягивающие атласные штаны, туфли на каблуках высотой дюйма в два, сильно присборенные шелковые камзолы с кружевными гофрированными отворотами.
К несчастью, то, что было романтичным в двадцать шесть, казалось отвратительным в шестьдесят. Брюхо короля выпирало, как нелепый воздушный шар, обтянутый шелками. Он покачивался на каблуках и, когда бывал сильно пьян, время от времени спотыкался.
До этого Лессис из Валмеса трижды встречалась с Санкером. Первый раз, когда ему было пятнадцать и его короновали на престол, второй — во время Великого кризиса, когда Санкеру пошел четвертый десяток, и еще раз — год назад, когда она появилась, чтобы добиться от него уступок относительно его сына и наследника.
Санкеру ее визиты были неприятны. Он видел в ней вестницу злых знамений, вторгающуюся в его жизнь лишь затем, чтобы принести несчастье. А последний ее визит в некоторых отношениях был хуже всех.
Проклятые ведьмы хотели, чтобы он поступился правами сына в пользу незаконнорожденной дочери Лоссет. Эральд был идиотом, хуже того, избалованным идиотом с раздутым эго, но он был сыном Санкера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122