Я легонько постучал пальцем по ее левой груди, чуть выше того места,
где был вытатуирован дракон:
- Ты подобрала себе имя, так ведь?
- Ли.
- Что?.. Ах, да.
- Ты тоже можешь выбрать себе какое-нибудь имя.
- Безумная игра, - сказал я, - для чего мне еще имя, для чего мне оно
вообще?
Я был в полной растерянности. Еще никогда передо мной не стояла
подобная задача. Анахронизм. Впрочем, ничего удивительного, перспектива
неизбежной гибели... Раздумывать об имени, бред да и только!
Я собрался с силами, поднялся на ноги. Лучше умереть от изнеможения,
чем задохнуться от отчаяния.
- Берись-ка тоже за дело, - сказал я, - попробуем выбраться через
пол.
На полу лежал ковер, мы скатали его и сдвинули в сторону. Пол был
гладкий, без единой щели, даже в тех местах, откуда появлялась всякая
мебель. Быть может, нам удастся выбраться через потолок? Других
возможностей уже не было, мы все перепробовали. Где-то близко у стены
располагался вентиляционный люк. Я попросил девушку забраться мне на
плечи. Медленно выпрямил колени.
- Нашла, - сказала она. - Тут решетка.
Я почувствовал, как она схватилась пальцами за решетку, тяжесть на
моих плечах ослабла - и вдруг снова вдвое увеличилась. Прямо перед моим
носом пролетел продолговатый предмет и упал на пол, это и была как раз та
самая решетка. - Больше мне не одолеть, - прозвучало надо мной, - может,
поменяемся местами?
Я усмехнулся:
- Да ведь я слишком тяжелый для тебя.
- Пдумаешь, - произнесла она, - раньше-то я выдерживала твой вес.
- Ну, ладно.
Я быстро спустил ее вниз, осторожно встал ей на плечи. Она вытянулась
вверх так, словно я был пушинкой, впрочем, я постепенно привыкал к ее
странностям. Вентиляционное отверстие было полметра на метр. Я поводил
пальцами наощупь, наткнулся где-то там на перекладину, ухватился за нее,
изо всех сил потянул. Перекладина согнулась - а почему, собственно, она
должна была быть прочной - и одновременно послышался скрежет, в потолке
образовалась косая трещина.
- Берегись! - крикнул я и ухнул вниз, увлекая за собой никак не
меньше двух квадратных метров потолка. Пластиковый обломок больно поранил
мне левое предплечье. Я облизал повреждение, к счастью, это была всего
лишь ссадина. Я стиснул зубы. Такого рода боль была мне почти совсем
незнакома.
Ли перевязала мне мою рану своим поясом, сказала:
- Очень больно? Ничего, все будет хорошо, все обойдется...
Эти слова она говорила, скорее, для себя самой.
- Послушай, девушка-Дракон, - успокаивал я ее, хотя считал все это
несусветной глупостью, - мне совсем не больно, и, кроме того, что теперь
может значить еще одна царапина...
- Мы выберемся, - сказала она твердо. Пластик свисал с потолка пости
до самого пола.
- Как лестница, - произнесла она. - Я попробую еще разок.
Ловко и осторожно она забралась наверх.
- Здесь вентиляционная шахта - мы выберемся, выберемся.
В ее голосе слышалось ликование.
- Пойдем, пойдем, - она уже снова была рядом. - По этой шахте мы уж
как-нибудь выберемся на волю.
Я встал и прижал свою левую руку, чтобы она не так сильно ныла.
- Порядок, я иду!
В этот момент из шахты хлынула волна горячего воздуха, и вокруг
вспыхнул яркий свет - Система отремонтировала себя. Она вновь
функционировала, и это было так же естественно, как и у любых других
машин.
- Живем, - прошептала девушка и приникла к моей груди, - на этот раз
мы выжили.
Я понял, что она имела ввиду: Система еще никогда не выходила из
строя. И если это произошло хотя бы однажды, то сможет повторяться как
угодно часто. Воздух очистился в считанные сеунды, и только разрушенный
потолок да растоптанные полушки напоминали о случившемся.
Я пришурил глаза, по привычке принял нормальную дистанцию, которую
люди обычно соблюдали при встрече - три метра. Она опять подошла ко мне
совсем близко. Неужели теперь, после всех треволнений, ей нужна еще одна
ночь со мной? Я не смог отстранить ее на положенное расстояние, как
требовало мое воспитание. Из-за того, что она стояла слишком близко, я
чувствовал себя не в своей тарелке (что я должен с ней делать?), и в то же
время, мне было хорошо, потому что я ощущал ее близость.
Она твердо посмотрела мне в глаза.
- У нас еще есть шанс, мы должны спешить, кто знает, выдержит ли
Система следующий сбой. Ты поможешь, поможешь нам, Драконам, стать
независимыми, стать самостоятельными? Нам нежен лабиринтолог, да и я
больше не хочу быть одна.
Меня точно молнией поразило - я все понял.
- Вот оно что! О нет! Значит, все это было хорошо разыгранным
спектаклем! Сбой был запланирован, запрограммирован!
Я так оттолкнул ее от себя, что моя рука заныла, а девушка упала на
груду подушек.
- Да, - сказала она. - Признаю это, но как иначе я смогла бы тебя
убедить? Система не надежна, стара, уязвима, поверь. И ты мне нужен,
думаешь, для меня это была лишь игра? Ты наужен нам, Драконам... Неужели
тебя настолько приручили, оболванили, что ты этого не видишь...
Я разделался с ней и с Драконами.
- Вы сумасшедшие, - орал я, - безумцы, мономаны, параноики, маньяки!
Мой мозг, как по команде, выдал все, что я знал о древних людях.
- Клаустрофобы! Существование в рамках Системы для вас уже
невыновимо, она вам тесна, вы не понимаете своих возможностей, вам нужно,
что-бы вокруг постоянно были люди, нужна возможность все время кого-нибудь
дергать...
От этой мысли у меня едва не закружилась голова...
- Ты, ты хотела, чтобы у нас были личные отношения, так ведь?
Мне не обязательно было спрашивать об этом, я читал ответ в ее
глазах, я знал его заранее. "Прочь, и ничего больше, - думал я, - прочь,
вон отсюда!".
Я убегал по коридору, просто мчался куда глаза глядят, я как бы
вклинивался с разбегу в поток своих мыслей: личные отношения! Отношения,
которые сделали древнее общество чудовищно сложным, непредсказуемым,
неуправляемым; отношения, которые, как правило, лишали людей покоя, если
вообще не приносили несчастья... Я несся так, словно на карту была
поставлена моя жизнь. Только в раздробленном обществе законы социальной
стохастики действуют в полную силу. Драконы намеревались подорвать устои
Системы. И если произошла катастрофа, то это случилось по их вине. Я
остановился в изнеможении.
Номер, около которого я стоял, был свободен, я вошел в него, с
отвращением сорвал со своей руки пояс, вымылся под душем. Открытую рану
адски жгло из-за попавшего в нее пота, автомат быстро обработал
повреждение, напылив на него тонкий слой пудры, которая сразу сняла боль,
однако я едва заметил это, настолько я был взволнован и рассержен: они,
наверно, выследили меня, видно, думали, что нашли лабиринтолога, который
им был нужен, мои реакции, они, вероятно, тоже просчитали заранее.
1 2 3 4 5 6