- Ты никогда прежде не удерживал на своих плечах такую тяжелую
ношу - судьбу человечества.
- Я... я думаю, ты права, Милли. Права, как всегда. Спасибо.
Монтейн закрыл глаза, и уже через несколько мгновений его подхватила
безмятежная река сна.
9
Когда Никлин в четыре часа утра улегся на свою койку, сна у него не
было ни в одном глазу. Будь он даже в самом уравновешенном душевном
состоянии, и то вряд ли ему бы удалось заснуть - слишком уж в непривычных
условиях он очутился. Он отказался от всех благ цивилизации ради одного -
возможности спать в обнимку с Дани. Контраст между отложенным на
неопределенное время блаженством и реальностью, с которой он вынужден
сейчас мириться, был столь разителен, что Джим едва не застонал от
отчаяния.
Хенти, человек, который должен был сменить Никлина, собираясь, что-то
долго и обиженно бурчал, как будто тот, кто составлял расписание дежурств,
из личной неприязни поставил его в самую плохую смену. Сев за руль, он дал
выход своему раздражению - машина ежеминутно подпрыгивала и тряслась. Тем
не менее, через довольно короткое время Джим погрузился в крепкий сон.
Ему снился залитый ярким солнечным светом зеленый холм с округлой
вершиной. На склонах холма раскинулся чудесный сад. Искусственные
каменистые насыпи, поддерживающие целые океаны цветов, умудрялись
выглядеть творениями природы, и лишь строгая симметричность выдавала руку
опытного садового архитектора. Дорожка из тщательно подогнанных камней
вилась вокруг холма, ныряя под изящные арки и огибая многочисленные
каменные скамьи. Кроме самого Никлина в сне присутствовали еще двое - мать
Джима, умершая когда ему было семь лет, и огромный огненно-рыжий лис. Лис
передвигался на задних лапах, ростом был с человека, да и вел себя как
человек. Он наводила на Джима страх. На лисе был поношенный сюртук с
широкими отворотами и засаленный галстук, удерживаемый заколкой в виде
подковы. Мать Джима совершенно не замечала особенностей своего
собеседника.
Они смеялись и болтали, словно близкие друзья или даже родственники.
А маленький Джимми съежился за материнской юбкой, напуганный тем, что мать
не замечает острых лисьих клыков, влажно поблескивающего носа и
красно-коричневой звериной шерсти.
Лис же весело заигрывал с ней. Он смеялся, подталкивал ее когтистой
лапой, отпускал шуточки и то и дело оценивающе поглядывал красными глазами
на маленького Джима. "Ну разве не забавно? - казалось, злорадно спрашивали
эти глаза. - Твоя мать и ведать не ведает, что я обычный лис. И, что еще
смешнее, она и не подозревает, что я собираюсь тебя съесть!"
Страх маленького Джима многократно возрос после того, как лис
вкрадчиво-ласковым голосом предложил взять его на прогулку по саду. Страх
перешел в ужас, когда Джим услышал, как мать радостно приняла предложение
своего собеседника, объявив, что она тем временем пройдется по магазинам.
- Мама! - в отчаянии закричал Джим, цепляясь за ее руку. - Мама, это
же лис! Разве ты не видишь?!
- Не будь таким глупышом, Джимми, - ласково сказала мать, подталкивая
сына к лису со всей неумолимостью представителя взрослого мира. - С этим
чудесным дядей вы прекрасно проведете время.
Мать беззаботно отвернулась от них, а лис, цепко ухватив Джима за
локоть, потащил его к холму. Через несколько секунд они оказались в тихом
уголке сада, отделенном от остального мира каменными стенами. Лис тут же
повернулся к Джиму, наклонился и широко разинул клыкастую пасть и Джим
увидел, как в ее глубине забавно подрагивает розовый маленький язычок.
Это и подвело лиса! Один лишь забавный штрих, и все изменилось. Джим
вспомнил, что видел этого лиса в десятках полузабытых мультфильмов. И он
знал, что мультфильмы - это всего лишь картинки на прозрачном пластике.
Лис был нарисован и не мог причинить ему никакого вреда!
Сделав глубокий вдох, он закричал, что было сил:
- Кому ты страшен? Ты всего-навсего картинка из мультфильма!
Звук его голоса словно отбросил лиса на несколько шагов. На морде
зверя появилось комически-ошеломленное выражение, шерсть у него съежилась.
Весело рассмеявшись, Джим развернулся и помчался по каменной дорожке. Но
камни, казавшиеся незыблемыми, вдруг разверзлись под его ногами, обнажив
зловещий черный провал. Джим, еще не осознав происшедшего, сорвался вниз.
Никлин открыл глаза и уставился на днище верхней койки. Первой его
мыслью было: "Что, черт побери, все это значит?" Джим почти не был знаком
с теорией австрийского доктора, но у него возникло неуютное чувство, что
этот странный и жутковатый сон имеет какой-то символический смысл.
Внезапно до Никлина дошло, что сквозь круглое окно пробивается
тусклый свет. Машина стояла, и снаружи доносился какой-то шум. Джим
приподнялся и выглянул в окно. Колонна грузовиков и прицепов остановилась
в месте, которое походило на заброшенную спортивную площадку. Спортивных
сооружений сохранилось немного - лишь несколько футбольных ворот без
сеток, сломанное табло и небольшой павильон. Над довольно хилым забором,
окаймлявшим площадку, виднелись крыши каких-то построек. Вдали, сквозь
утреннюю дымку проступали контуры высоких зданий. На одном из них мерцал
огонек, свидетельствовавший о работе фототелестанции.
Тысячелетний город. Никлин откинулся на подушку, как только понял,
где они находятся. Этот город повсеместно служил мишенью для
многочисленных шуток из-за несоответствия высокопарного названия и
безжизненной пустоты своих улиц и площадей, покрытых красноватой пылью.
Здесь находились лишь открытые разработки бокситов, автоматизированные
обогатительные заводы и железнодорожные ветки. Не стоило подниматься с
постели ради сомнительного удовольствия взглянуть на Тысячелетний город и
его немногочисленных обитателей. Спокойное похрапывание, доносившееся с
соседних коек, говорило о полной солидарности с ним его новых товарищей.
Джим полагал, что их всех скоро поднимут для сооружения шатра, но
сейчас ему нужно было поразмыслить над символами странного и страшного
сна. Почему среди его персонажей оказался лис? И как это связано с
присутствием матери Джима? Никлин уже очень давно не видел ее во сне.
Странен был и тот факт, что подсознание изобразило мать предательницей,
готовой отдать своего сына в руки монстра. Монстра... Монс... Монтейн. А
мать, предавшая своего сына мать, не символизирует ли она Дани Фартинг?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
ношу - судьбу человечества.
- Я... я думаю, ты права, Милли. Права, как всегда. Спасибо.
Монтейн закрыл глаза, и уже через несколько мгновений его подхватила
безмятежная река сна.
9
Когда Никлин в четыре часа утра улегся на свою койку, сна у него не
было ни в одном глазу. Будь он даже в самом уравновешенном душевном
состоянии, и то вряд ли ему бы удалось заснуть - слишком уж в непривычных
условиях он очутился. Он отказался от всех благ цивилизации ради одного -
возможности спать в обнимку с Дани. Контраст между отложенным на
неопределенное время блаженством и реальностью, с которой он вынужден
сейчас мириться, был столь разителен, что Джим едва не застонал от
отчаяния.
Хенти, человек, который должен был сменить Никлина, собираясь, что-то
долго и обиженно бурчал, как будто тот, кто составлял расписание дежурств,
из личной неприязни поставил его в самую плохую смену. Сев за руль, он дал
выход своему раздражению - машина ежеминутно подпрыгивала и тряслась. Тем
не менее, через довольно короткое время Джим погрузился в крепкий сон.
Ему снился залитый ярким солнечным светом зеленый холм с округлой
вершиной. На склонах холма раскинулся чудесный сад. Искусственные
каменистые насыпи, поддерживающие целые океаны цветов, умудрялись
выглядеть творениями природы, и лишь строгая симметричность выдавала руку
опытного садового архитектора. Дорожка из тщательно подогнанных камней
вилась вокруг холма, ныряя под изящные арки и огибая многочисленные
каменные скамьи. Кроме самого Никлина в сне присутствовали еще двое - мать
Джима, умершая когда ему было семь лет, и огромный огненно-рыжий лис. Лис
передвигался на задних лапах, ростом был с человека, да и вел себя как
человек. Он наводила на Джима страх. На лисе был поношенный сюртук с
широкими отворотами и засаленный галстук, удерживаемый заколкой в виде
подковы. Мать Джима совершенно не замечала особенностей своего
собеседника.
Они смеялись и болтали, словно близкие друзья или даже родственники.
А маленький Джимми съежился за материнской юбкой, напуганный тем, что мать
не замечает острых лисьих клыков, влажно поблескивающего носа и
красно-коричневой звериной шерсти.
Лис же весело заигрывал с ней. Он смеялся, подталкивал ее когтистой
лапой, отпускал шуточки и то и дело оценивающе поглядывал красными глазами
на маленького Джима. "Ну разве не забавно? - казалось, злорадно спрашивали
эти глаза. - Твоя мать и ведать не ведает, что я обычный лис. И, что еще
смешнее, она и не подозревает, что я собираюсь тебя съесть!"
Страх маленького Джима многократно возрос после того, как лис
вкрадчиво-ласковым голосом предложил взять его на прогулку по саду. Страх
перешел в ужас, когда Джим услышал, как мать радостно приняла предложение
своего собеседника, объявив, что она тем временем пройдется по магазинам.
- Мама! - в отчаянии закричал Джим, цепляясь за ее руку. - Мама, это
же лис! Разве ты не видишь?!
- Не будь таким глупышом, Джимми, - ласково сказала мать, подталкивая
сына к лису со всей неумолимостью представителя взрослого мира. - С этим
чудесным дядей вы прекрасно проведете время.
Мать беззаботно отвернулась от них, а лис, цепко ухватив Джима за
локоть, потащил его к холму. Через несколько секунд они оказались в тихом
уголке сада, отделенном от остального мира каменными стенами. Лис тут же
повернулся к Джиму, наклонился и широко разинул клыкастую пасть и Джим
увидел, как в ее глубине забавно подрагивает розовый маленький язычок.
Это и подвело лиса! Один лишь забавный штрих, и все изменилось. Джим
вспомнил, что видел этого лиса в десятках полузабытых мультфильмов. И он
знал, что мультфильмы - это всего лишь картинки на прозрачном пластике.
Лис был нарисован и не мог причинить ему никакого вреда!
Сделав глубокий вдох, он закричал, что было сил:
- Кому ты страшен? Ты всего-навсего картинка из мультфильма!
Звук его голоса словно отбросил лиса на несколько шагов. На морде
зверя появилось комически-ошеломленное выражение, шерсть у него съежилась.
Весело рассмеявшись, Джим развернулся и помчался по каменной дорожке. Но
камни, казавшиеся незыблемыми, вдруг разверзлись под его ногами, обнажив
зловещий черный провал. Джим, еще не осознав происшедшего, сорвался вниз.
Никлин открыл глаза и уставился на днище верхней койки. Первой его
мыслью было: "Что, черт побери, все это значит?" Джим почти не был знаком
с теорией австрийского доктора, но у него возникло неуютное чувство, что
этот странный и жутковатый сон имеет какой-то символический смысл.
Внезапно до Никлина дошло, что сквозь круглое окно пробивается
тусклый свет. Машина стояла, и снаружи доносился какой-то шум. Джим
приподнялся и выглянул в окно. Колонна грузовиков и прицепов остановилась
в месте, которое походило на заброшенную спортивную площадку. Спортивных
сооружений сохранилось немного - лишь несколько футбольных ворот без
сеток, сломанное табло и небольшой павильон. Над довольно хилым забором,
окаймлявшим площадку, виднелись крыши каких-то построек. Вдали, сквозь
утреннюю дымку проступали контуры высоких зданий. На одном из них мерцал
огонек, свидетельствовавший о работе фототелестанции.
Тысячелетний город. Никлин откинулся на подушку, как только понял,
где они находятся. Этот город повсеместно служил мишенью для
многочисленных шуток из-за несоответствия высокопарного названия и
безжизненной пустоты своих улиц и площадей, покрытых красноватой пылью.
Здесь находились лишь открытые разработки бокситов, автоматизированные
обогатительные заводы и железнодорожные ветки. Не стоило подниматься с
постели ради сомнительного удовольствия взглянуть на Тысячелетний город и
его немногочисленных обитателей. Спокойное похрапывание, доносившееся с
соседних коек, говорило о полной солидарности с ним его новых товарищей.
Джим полагал, что их всех скоро поднимут для сооружения шатра, но
сейчас ему нужно было поразмыслить над символами странного и страшного
сна. Почему среди его персонажей оказался лис? И как это связано с
присутствием матери Джима? Никлин уже очень давно не видел ее во сне.
Странен был и тот факт, что подсознание изобразило мать предательницей,
готовой отдать своего сына в руки монстра. Монстра... Монс... Монтейн. А
мать, предавшая своего сына мать, не символизирует ли она Дани Фартинг?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77