У Алиты совсем по-человечьи расширились глаза.
— Ручной? Я?! Да я еще котенком отличался буйным нравом. Пусть лучше грузят побольше продовольствия, иначе на собственной шкуре почувствуют, какой я «ручной»! — Посмотрев направо, он глубоко вздохнул. — Я много слышал о море, но никогда не видел его. Оно пахнет так же, как мелкие озера в жаркий полдень.
— Плавание будет недолгим, — сказал Эхомба и взъерошил ему гриву. — Думаю, тебе понравится. Капитан заверил меня, что без свежей рыбки ты не останешься.
Кот прикрыл глаза и положил голову на передние лапы.
— Ладно, так я согласен. Я люблю рыбу.
Через секунду он уже сонно урчал.
В этот момент первый помощник, располагавшийся на мостике возле рулевого, громко крикнул:
— Ставить паруса! С якоря сниматься!
Симна присоединился к пастуху, который занял место впереди у наклонного бушприта и наблюдал, как скошенный нос режет волны. Все вокруг были заняты делом — судно медленно выходило из небольшой уютной гавани. Городок был тихий, улицы выметены, повсюду на подоконниках стояли цветы в горшках.
— Сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз переплывал что-то более широкое, чем озеро! — поделился Симна, потом кивком указал на север. — Вперед, туда, где нас ждут слава и сокровища!
— Зачем они? Туда, где нас ждет исполнение обета, — возразил Эхомба.
— Какая разница? Главное, вперед!
Широко улыбнувшись, Симна хлопнул товарища по спине. В первый раз за много дней они стояли, освободившись от тяжести заплечных мешков и оружия, которые были сложены в каюте.
— А что, неплохого хозяина порекомендовали нам местные жители, — сказал Эхомба, кивнув в сторону капитана.
— Хой, я никогда не встречал таких добрых и понятливых лиц, как у этих малиин, — откликнулся Симна. — Вспомни, как живо они реагировали на известие о разгроме членггуу. Я думаю, малиин вполне могли бы сложиться и купить нам корабль. Правда, мы об этом их не просили…
— Так лучше, — коротко ответил Эхомба и наклонился вперед, чтобы понаблюдать, как острый нос режет воду. — Мы же не моряки.
— Разумеется, нет! — Симна придвинулся ближе и понизил голос до шепота: — Хотя с твоим даром ты мог бы запросто командовать кораблем, правда?
Эхомба вздохнул.
— Когда же ты наконец выбросишь эти бредни из головы? Сколько раз тебе повторять, что я — обыкновенный пастух. Понимаешь, я пасу жующих, поедающих траву животных.
— Не знаю, не знаю. — Симна выпрямился и взглянул в открытое море, что во всю ширь уже разворачивалось перед ними. — Может, ты еще скажешь, что не освободил себя и меня от Тлена? Или не твоя рука усмирила бурю, и не твой меч обрушил кусок неба на головы проклятых членггуу?
— Так и скажу — не я! Все это свершилось посредством знаний и умений других людей. Посредством их трудов… Я только служу чем-то вроде привода, передаточного механизма. К тому же нам чертовски везет.
— Верно. А я монах, искусный в маскировке, — тихо рассмеялся Симна. — Этиоль Эхомба, ты один из самых искусных лжецов, которых я только встречал. Может, не самый лучший, но уж точно самый упрямый.
— Ладно, — согласился Эхомба, — если тебе так хочется, считай, что я колдун.
— Какая выдержка! Какая сила воли! — Лицо Симны выражало нескрываемое восхищение. — Не важно, какую историю ты выдумываешь, главное — следовать ей до конца. Упорно, не колеблясь. — Он кивком указал на север, в морскую даль. — Так и держись. Это может здорово помочь на той стороне.
— Ты что, бывал в тех краях?
— Еще вопросы будут? — Теперь уже Симна устало покачал головой. — Нет, там я не бывал. — Он ткнул большим пальцем себе за спину, как бы указывая на небольшой портовый городок, где их так гостеприимно встретили. — Вспомни рассказы малиин, которые утверждали, что северные земли ничуть не напоминают их край или те места, откуда мы пришли. Они утверждают, что уровень цивилизации и просвещения там таков, что местные просто стесняются посещать северное побережье. Это и меня приводит в замешательство — что подумают о нас заморские умники, каково придется Алите. Я-то бывалый, выкручусь, а тебе опыта недостает, ты так и говори: мол, простой пастух и ничего более. С котом легче. Он, конечно, вызовет интерес, но ненадолго. Если, конечно, будет держать язык за зубами.
— Ничего, справлюсь, — ответил Эхомба без особой, впрочем, уверенности. Действительно, в деревнях, маленьких поселениях, в пустыне и безлюдной местности он был своим человеком, но большой город — это что-то совсем другое. Ладно, выдюжим! Тем более что у него нет выбора. Он обязан добраться до северного побережья и там отыскать корабль, достаточно большой и прочный, чтобы одолеть Семордрию.
Море Абоква оказалось добрым и покладистым к путешественникам. Было и волнение, однако ровные горки водных валов вызывали скорее любопытство, чем страх. Корабль покачивало, но мягко и плавно; такая качка не вызывала тошноты и не портила аппетит. Из воды то и дело выскакивали летающие рыбы, похожие на серебряные дротики, пущенные неведомой рукой вдоль левого и правого бортов корабля. Блеснув на солнце, рыбы ныряли в разводья белой пены, гоняемой ветром по шапкам волн, и возвращались в родную стихию. Чайки, беспрестанно следовавшие за кормой, беспокойно и громко кричали, особенно когда кок вываливал в море отбросы.
Путешественники, заплатившие за проезд, были предоставлены сами себе. Только прогуливающийся или дремлющий Алита привлекал внимание членов команды. Самые храбрые из них отваживались на что-то вроде игры — кто ближе всего пройдет возле зверя. Это развлечение доставляло морякам огромное удовольствие. Они держали пари, деньги так и переходили из рук в руки, пока однажды Алита, потерявший терпение, не задел когтем одного из смельчаков. Только взмахнул лапой, и на палубе раздался истошный крик. На этом игра со зверем закончилась. Тем не менее пострадавший моряк гордился легкой царапиной, словно медалью, и без конца демонстрировал ее всем желающим.
Они были в море уже несколько дней, когда погода начала портиться.
XXXII
Сначала капитан не заметил ничего дурного во внезапном изменении ветра. Хотя Абоква считалось внутренним морем, там порой разыгрывались шторма, которые были в состоянии потопить судно любого размера. Капитан приказал принять обычные меры предосторожности. Главный парус был зарифлен, порты и люки наглухо задраены, помповые насосы приведены в готовность, матросы заняли места по штормовому расписанию.
Когда пассажиров известили о возможной опасности, они решили действовать по собственному разумению и первым делом укрылись в каюте. Здесь было относительно сухо и тепло — сколько хочешь размышляй над капризами погоды. Все, что от них требовалось, это не путаться под ногами у матросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89