Мост этот, словно магнитом, притягивал к себе Прайса. С одной стороны, Дюран до смерти боялся выходить на него — он знал, что не сможет вот так запросто сохранить нужное спокойствие и хладнокровие, очутившись над головокружительной бездонной пустотой. С другой стороны, Прайс почему-то не сомневался, что найдет Айсу в нише на другой стороне провала.
Времени для колебаний не оставалось. Маликар мог вернуться в любой момент. Но даже если и нет, то Криор наверняка приведет сюда отряд вооруженных до зубов жрецов. Или, что еще хуже, гигантский змей может проснуться и обнаружить незваного гостя.
Не раздумывая, Прайс бесшумно направился к мосту. Змей не пошевелился. Добравшись до пропасти, американец вступил на узкую каменную дорожку.
Гладкий, без каких-либо поручней или перил мостик не достигал в ширину и пары футов. Профессиональный акробат с великолепно развитым чувством равновесия перебрался бы на другую сторону без малейшего труда. Но Прайс, сделав всего несколько шагов, закачался. Голова у него закружилась, и он чуть не упал.
Поспешно зажмурившись, Прайс попытался вернуть себе утраченное было равновесие.
Он старался не глядеть вниз, однако пропасть под ногами так и притягивала его взор. Холодный пот выступил на лице Прайса. Он судорожно сжимал кулаки, так что ногти до боли вонзались в ладони, и заставлял себя идти быстро. Все что угодно, лишь бы поскорее оказаться на той стороне.
Отчаянным усилием воли Прайс пытался забыть о пропасти. Он старался думать только об Айсе. О той ночи, когда арабы Фархада поймали ее в пустыне и продали Жоао де Кастро. О другой ночи, когда вдвоем с девушкой он бежал из каравана. О сладких днях в забытом оазисе Энза.
Победив головокружение, Прайс быстро шел через мост.
Прайс прошел уже, наверное, половину пути, когда вдруг отчетливо почувствовал, что ему нестерпимо хочется спать. Глаза так и слипались. Веки упорно не желали подниматься, словно кто-то привязал к ним тяжелый груз. Руки и ноги будто свинцом налились.
Мысли путались. Сон накатывал неудержимым морским приливом.
Собрав волю в кулак, Прайс брел сквозь золотой туман. И наконец с неописуемым облегчением увидел, что мост остался позади. Он перешел через пропасть. Он добрался до ниши. Но волны порожденного желтым туманом сна захлестывали его сознание.
С внезапной ясностью американец понял, что ему никогда не пройти по мостику в обратную сторону. Один неверный шаг, и он рухнет в бездонную пропасть. Полусонному, ему не удержаться от этого рокового шага.
Взяв себя в руки, Прайс оглядел нишу в скале. Это была скорее даже не ниша, а полукруглый грот диаметром около сорока футов. Золотой иней густым слоем покрывал черный базальт стен и округлого свода.
Внутри грота стояли четыре массивные продолговатые каменные глыбы, чем-то напоминающие большие широкие столы. Три плиты были пусты, но на четвертой неподвижно лежало человеческое тело, завернутое в блестящие золотыми кристаллами одеяния.
Это была Айса. Грудь ее мерно вздымалась и опадала.
Подбежав к камню, Прайс с замиранием сердца посмотрел на спящую девушку.
Ее нежное лицо, как и все вокруг, было покрыто мельчайшими кристалликами золотого инея. Прайс похолодел. Он осторожно провел рукой по щеке девушки и с облегчением увидел, как осыпается золотая пыль, оставляя после себя чистую белую кожу.
Возможно, Айса и в самом деле понемногу превращалась в существо из живого металла. Даже если и так, процесс, похоже, еще не успел зайти далеко.
— Айса! — закричал Прайс — Проснись, Айса!
Он затряс девушку за плечи, но она не пошевелилась.
Мерцающий туман явно действовал как снотворное. Девушка лежала, сраженная сном, который тяжким грузом лег на плечи и самого Прайса.
Американец поднял Айсу на руки. Девушка не просыпалась. Она была теплая, ровно и глубоко дышала. Но Прайс не мог ее разбудить.
Беспросветное отчаяние охватило Прайса. И оттого, что он держал возлюбленную в объятиях, отчаяние становилось только сильнее. Он нашел свою любовь… нашел лишь для того, чтобы снова потерять. Если бы не усыпляющие свойства золотого тумана, он бы просто-напросто вынес девушку из подземелий. Вынес на свежий воздух, где она наверняка пришла бы в себя. Увы! В его теперешнем состоянии подобное было просто не под силу.
Не зная, что делать дальше, Прайс стоял возле Айсы. Стоял, борясь с коварным сном, глядя на непроходимую ниточку повисшего над пропастью моста. И тут он увидел Маликара.
Все так же держа в руке свернутый кольцами кнут, жрец шел по залу к мосту.
Первым порывом Прайса было бросить девушку и куда-нибудь спрятаться. Но это не имело смысла. Золотой человек наверняка уже его заметил. А даже если и нет, он, без сомнения, обратит внимание, что девушку трогали, что золотая пыль стерта с ее лица.
Не торопясь, Прайс осторожно положил Айсу обратно на каменную плиту. Взяв в руку топор, он подошел к выходу с моста.
Маликар невозмутимо двинулся через провал.
Ситуация выглядела совершенно безнадежной. Казалось, злая судьба не оставила Прайсу ни малейшего шанса. И почему только этот проклятый сон овладел им как раз в тот миг, когда он наконец-то нашел свою любовь? И почему именно в этот момент Маликар решил вернуться в подземный храм? Удача Дюранов… неужели она насмехается?
Прайс чувствовал себя донельзя усталым. Дышать было неимоверно тяжело. Желтый туман удушливым комом застревал в горле. Веки словно налились свинцом. Сон, как прибой, бился о сознание. Бесконечный прибой на берегу океана забвения.
Все силы Прайса уходили на то, чтобы держать глаза открытыми. Он хотел заставить свое тело сражаться — хотя бы один удар топора по Маликару, так самоуверенно идущему через мост. Но волны сна поднимались все выше и выше… Они захлестывали разум… Они захлестнули Прайса, с головой окунув его в воды беспамятства.
Провал бездонный, как пустота между звездами.
Глава двадцать первая
ВО ВЛАСТИ МАЛИКАРА
Прайс очнулся от вызванного желтым туманом сна в полной темноте. Раздетый догола, он лежал на жалкой кучке колючей соломы.
Попытавшись встать, американец пребольно стукнулся головой о низкий каменный потолок. Ошарашенный, он опустился на колени и начал на ощупь, руками изучать темницу, в которую попал.
Камера фута четыре в ширину и около семи в длину и с таким низким потолком, что выпрямиться во весь рост в ней нечего и думать. Стены из холодного, грубо отесанного камня, дверью служит толстая металлическая решетка…
Отчаяние охватило узника Маликара. Такой исход безумного похода внутрь горы можно было, наверное, предвидеть. Прайса, впрочем, это не утешало. И примириться со своим положением он не мог.
Маликар замуровал его внутри горы. Замуровал и, похоже, забыл о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48