Что-то просвистело мимо головы Прайса, со стуком ударившись в устилавшую дно вади лаву. За его спиной послышался топот ног, кто-то громко и яростно закричал.
Все еще не пришедший окончательно в себя, американец, шатаясь, поднялся на ноги и повернулся навстречу своему противнику.
Подняв над головой кривой ятаган и волоча правую ногу, к нему, как мог, бежал человек — высокий араб в синем жреческом одеянии. Видимо, ему, как и Прайсу, посчастливилось уцелеть во время битвы. Половина лица у него была залита кровью, из-под которой выглядывал чудом уцелевший, горящий фанатичной ненавистью глаз. На лбу его Прайс разглядел желтое клеймо в виде свернувшейся кольцами змеи.
Глава семнадцатая
РАБ ЗМЕЯ
Прайс Дюран с трудом стоял. Земля качалась у него под ногами, голова прямо-таки раскалывалась от боли. Он зашатался и едва удержал равновесие на безумно кружащемся вокруг, усеянном камнями дне вади.
Черный базальтовый монолит Хаджар-Джеханнума с кошмарно сверкающим замком на вершине высился сперва с одной стороны, потом с другой. Волна беспамятства накатилась на Прайса — и отхлынула. Пустыня под ногами вновь обрела покой.
На мгновение Прайс Дюран потерял из виду своего врага. Но потом снова увидел раненого араба, размахивающего золотым ятаганом. Он даже не хромал, а скорее волочил за собой одну ногу. В его глазах на залитом кровью лице горел огонь фанатичного убийцы.
Борясь с головокружением, Прайс начал отступать. Американец хотел выиграть время и хоть немного прийти в себя. Где-то там, позади, лежал золотой топор, однако времени поднять его уже не было. Да и все равно сил наверняка не хватило бы.
Прайс споткнулся на неровно застывшей лаве и едва не упал. На сей раз устоять на ногах оказалось уже проще. Силы пусть понемногу, но возвращались.
Дыша словно загнанная лошадь, прыгающий на одной ноге жрец взмахнул над головой ятаганом. Прайсу не оставалось ничего другого, как нырнуть под удар, одной рукой перехватывая запястье араба. Но несмотря на все его усилия, желтый клинок, зазвенев о золотую кольчугу, рубанул Прайса в бок. Дюран и жрец вместе повалились на землю.
Араб, словно безумный, силился вырваться из объятий противника. Всеми силами он стремился высвободить ятаган для нового, более точного удара. До крови закусив губу, Прайс не отпускал рук.
Даже сейчас, во время борьбы, он с каждой секундой чувствовал себя все сильнее и сильнее. Туман, окутывавший сознание, рассеивался, движение разгоняло кровь, заставляя сердце биться чаще. Что же касается раненого жреца, то его поддерживала только слепая ненависть — не самая лучшая опора для долгой драки.
Рывки араба слабели, и наконец он замер, потеряв сознание. Рана на его ноге открылась при падении, и из нее тонкой струйкой сочилась кровь.
Взяв себе ятаган, Прайс откатился в сторону и с усилием поднялся на ноги. Тяжело дыша, он подозрительно поглядывал на лежащего жреца.
— Мистер Дюран? — неожиданно раздалось у него за спиной.
Круто повернувшись, американец увидел перед собой Сэма Сорроуза, шатающегося под кучей каких-то пакетов в руках.
— Неужели это ты, Сэм?!
— Собственной персоной, мистер Дюран. Я так и думал, что это вы в золотой кольчуге. Но я никак не ожидал увидеть вас в живых. Мне казалось, что, кроме меня, не уцелел никто.
— Я тоже так думал, Сэм. Похоже, нас осталось в живых трое.
— Трое?
Прайс показал на валяющегося без сознания араба.
— Свяжите его, — посоветовал Сэм. — Свяжите и пойдемте со мной. Я тут набрал кое-чего на ужин.
Канзасец кивнул на пакеты, которые держал в руках.
Прайс связал жреца по рукам и ногам кушаками мертвых воинов Бени-Энз, наскоро перевязал ему рану на бедре, оказавшуюся не такой уж и тяжелой, и вслед за Сэмом отошел к танку. Тот уже раскладывал на броне свою добычу — небольшие мешочки с сухофруктами, мукой грубого помола и кусочками сухого верблюжьего мяса. И еще — полный бурдюк воды.
— Нашел в окопах, — сказал Сэм, кивая на склон вади, где днем находились позиции жрецов.
Присев у гусеницы, два американца с жадностью набросились на еду.
— Броня не защитила вас от зеркал, — сказал Прайс, утолив первый голод.
— Увы, — кивнул Сэм. — Со мной был Мэсон — погиб. Я сидел внизу, за рычагами. Наверное, прикрытие у меня оказалось чуть получше. Но я вырубился. И надолго. А когда очухался, то чувствовал себя словно с похмелья. Да и замерз как цуцик. Дрожал весь. Мэсон наверху уже и окоченеть успел. Ну, я и полез на солнышко.
Высунулся я, значит, из люка, а кругом арабов полным-полно. И тишина. Все замерли, будто пугала, и пялятся в небо, на мираж. А там змеюка качается. Всех их околдовала. Я-то на нее лишь разок всего и глянул, уж вы мне можете поверить!
Потом, гляжу, тигр рядом стоит, громадный, черт, словно слон. И седло на нем. И этот желтый тип ходит и приканчивает тех парней, что пялятся на мираж. Одного за другим.
А затем вы напали на того желтого типа, и он свалил вас куском камня.
Где-то в это же время начали приходить в себя и остальные. Я услышал, как бухнула пушка. Желтый человек вскочил на своего тигра и дал деру, а арабы сломя голову рванули туда, откуда мы пришли. Тогда-то я и спрятался обратно, а то шрапнель снова стала посвистывать.
— А Якоб Гарт? — поинтересовался Прайс. — Все ушли?
— Похоже, что так. Когда я в прошлый раз вылезал наружу, они вроде бы паковали орудия. Наверно, с них хватило.
— И что ты теперь собираешься делать?
— Честно говоря, я чувствую себя не так чтобы очень, — усмехнулся Сэм. — Час тому назад мне было совсем тоскливо. Тогда я пошел поискать еду. Думал провести ночь здесь, а поутру попробовать вернуться в оазис. Вам как это, нормально? Мы будем там к полудню.
Прайс молча кивнул. Сейчас он думал о другом.
Вернувшись через час к своему пленнику, Прайс обнаружил, что жрец пришел в сознание.
— Кто ты? — спросил его Прайс на старинном диалекте Бени-Энз.
Жрец ничего не ответил, но по тому, как он упрямо стиснул зубы, Прайс догадался, что вопрос тот прекрасно понял.
Вернувшись к танку, где Сэм копался в моторе, готовясь к утреннему маршу, Прайс взял наполовину полную канистру с водой.
Дав пленнику послушать, как плетется вода, Прайс повторил свой вопрос. Араб по-прежнему молчал.
Полчаса спустя, когда Дюран был готов уже отказаться от своего плана, жрец пошевелился.
— Я Криор, — слабым голосом сообщил араб. — Раб змея, под властью жреца Маликара.
И он взмолился о глотке воды.
— Нет, — твердо ответил Прайс. — Если хочешь пить, ты должен сперва ответить на мои вопросы и обещать помощь.
— Я поклялся служить змею, — прошипел жрец. — Ты, Иру, древний враг и змея, и Маликара. Если я предам своих господ, очи змея найдут меня в ночи и уничтожат.
— Я позабочусь о твоей защите, — заверил его Прайс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48