У двери он замер. Изнутри до него донесся мужской голос.
— Поймите же, обожаемая Беатрис сколь выгодно быть моим другом и сколь опасно — врагом!
Фраза эта убедила Рокку, что появление его весьма кстати.
Он постучал в дверь, без дальнейших церемоний отворил ее и вошел.
Беатрис, сама печаль, сидела на диване с поникшей головой. Над ней, словно чудовищный паук, как показалось Рокке, навис долговязый, оливково-зеленый дон Рамон.
Рокка изобразил на лице изумление.
— Да простит меня Бог! Наверное, я помешал. О, извините меня, сеньора.
Уходить он, разумеется, не собирался, да и Беатрис не отпустила его. В голосе ее зазвучало облегчение.
— О, заходите, заходите. Его высочество как раз собирались откланяться.
Дон Рамон побагровел сначала потому, что ему вновь помешали, потом, что выставляли за дверь. Он вскинул голову.
— Я вернусь в более удобное время. Когда вам не будут докучать другие.
Он подождал, ожидая ответа, но Беатрис промолчала, и ему не оставалось ничего иного, как повернуться к Рокке, которого он в последний раз видел в приемной дожа.
— О, сеньор… Я вас знаю. Вы из Венеции.
Рокка поклонился.
— У вашей светлости прекрасная память. — Он решил, что лесть еще никому не вредила. — Я служу при после.
— Каком после? Я знаю, что вы — агент государственных инквизиторов.
Внешне Рокка оставался невозмутимым, хотя развитие ситуации нравилось ему все меньше и меньше.
— О, я выполняю лишь отдельные специальные поручения. А теперь я на службе у посла Венецианской республики при дворе их величеств королевы Кастильской и короля Арагонского.
— Странное назначение. — Глаза дона Рамона сузились. Он перевел взгляд на Беатрис, снова посмотрел на венецианца. — Очень странное.
— Мы с Беатрис — давние друзья, — пояснил Рокка. — Еще с Венеции.
— Я в этом не сомневаюсь. Совершенно не сомневаюсь. Дружба агента Совета трех может оказаться очень и очень полезной. Возможно, даже в Кордове. Об этом следует хорошенько подумать.
— Сеньор, я же сказал вам, что мое назначение в посольство никоим образом не связано с Советом трех.
— Вы-то сказали. — Дон Рамон чуть усмехнулся. — Но вопросы-то останутся, будьте уверены. Ну, мне, пожалуй, пора.
Он холодно поклонился и вышел.
Беатрис и Рокка молча смотрели друг на друга, пока шаги дона Рамона не затихли в глубине коридора. Рокка передернул плечами.
— Чертовски неудачная встреча. Интересно, о чем сейчас думает этот болван? — Но гадать он не стал, а перешел к главному:
— Он что, угрожал тебе?
— Еще как. Заявил, что по его наущению мою роль в спектакле объявят ересью и святотатством. Он — племянник главного инквизитора Кордовы и пользуется большим влиянием в ордене святого Доминика. Достаточно одного его слова, чтобы послать меня на костер.
— Да, у тебя объявился страстный поклонник, — саркастически заметил Рокка. — А почему убежал Колон? Что произошло?
— Они поссорились. Наговорили друг другу гадостей. И этот дьявол поклялся, что его люди перережут Колону горло.
— Так, так! Значит, ему не чужды ни костер, ни кинжал. Разносторонний господин. Придется им заняться. — Он пристально посмотрел на Беатрис. — Колон вылетел отсюда в ярости. Он не поссорился с тобой из-за этого идиота?
Беатрис боялась того же и рассказала все, как было.
— Ваши отношения наладятся, едва Колон узнает, чем эта тварь грозила тебе.
— Он должен узнать немедленно. Его надо предупредить об опасности.
— То есть ты хочешь пойти сама и предупредить его. Великолепно. Такую возможность упускать нельзя. У вас сразу все пойдет как по маслу. Ты это понимаешь, не так ли?
— Да, — со вздохом ответила Беатрис.
— Так иди к нему. И чего ты такая грустная? Удача сама плывет нам в руки.
— И возбужденно продолжил:
— Он живет в доме Бенсабата на Калье Атаюд. Клянусь богом, дон Рамон, сам того не подозревая, сослужил нам хорошую службу. Не теряй времени, отправляйся. Отыщи Колона, Я надеюсь, ты сразу найдешь и то, что нужно нам.
Подобная перспектива сразу улучшила его настроение. Но озабоченность вновь вернулась к нему, когда он пришел к мессиру Галлино и доложил о случившемся.
— Чертов болван, — закричал он, — смешал нам все планы, словно шмель, влетевший в паутину.
Смуглое лицо Галлино оставалось непроницаемым. Он сидел за столом, готовя очередное донесение Совету трех.
— Не вовремя он заявился. Опасный тип. Очень опасный. К счастью, мы предупреждены. Пока он не причинил нам вреда.
— А что будет дальше? Он признал во мне агента инквизиторов. Более того, для себя решил, что Беатрис — тоже агент и работает со мной в паре. Едва ли он будет скрывать свои мысли. Одно его слово дядюшке — и нам придется держать ответ.
— Думаешь, я этого не предвижу? То, что он влез между Колоном и Беатрис,
— пустяк. Колон влюблен, и рана эта быстро затянется. Но если Беатрис и тебя арестуют, как венецианских шпионов… — Он пожал плечами. — Ты привел точный пример, Рокка. Шмель, влетевший в паутину. — Он откинулся на спинку стула, задумался. — Ты знаешь, где живет этот дурак, не так ли?
— Выяснить это просто. Но зачем?
Галлино вновь склонился над столом.
— Мне кажется, и так все ясно. Он нам мешает, дон Рамон де Агилар, для которого отправить неугодного ему человека на костер или заколоть кинжалом — сущий пустяк. — Галлино пододвинул к себе чистый лист бумаги, обмакнул в чернильницу перо. — Подожди. — Он написал несколько строчек. — Вот. — И протянул лист Рокке.
Тот прочитал:
«Господин мой!
Вы оставили меня в таком ужасе, что я не могу найти себе места. Мне не уснуть, пока я не помирюсь с вами. Умоляю вас немедленно прийти ко мне, и, поверьте, ваша покорная служанка, которая целует ваши руки, ни в чем вам не откажет.»
Рокка нахмурился.
— Мысль дельная. Но почерк?
— А ты думаешь, она писала ему раньше?
— Едва ли. Нет, конечно. — Рокка вернул лист Галлино. — Не хватает подписи.
Галлино покачал головой, и губы его чуть разошлись в усмешке.
— Одни поймут все и без подписи. Другим она скажет слишком много. — Он сложил лист, запечатал его комочком воска. Написал имя получателя. — А теперь прикажи подать ужин. Письмо пусть полежит.
В тот час, когда жители Кордовы готовились отойти ко сну и на узких улочках встречались лишь редкие прохожие, закутанный в черный бурнус мужчина постучался в ворота мавританского дворца на Ронде. Привратнику он сказал, что принес срочное послание, которое может вручить только дону Рамону де Агилару.
Привратник пустил его во двор, где единственный фонарь освещал журчащую воду фонтана. Мужчина встал у самой стены, где и нашел его дон Рамон.
— Что за послание?
Мужчина молча протянул ему сложенный вчетверо лист бумаги.
Дон Рамон сломал печать и при свете фонаря прочитал записку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Поймите же, обожаемая Беатрис сколь выгодно быть моим другом и сколь опасно — врагом!
Фраза эта убедила Рокку, что появление его весьма кстати.
Он постучал в дверь, без дальнейших церемоний отворил ее и вошел.
Беатрис, сама печаль, сидела на диване с поникшей головой. Над ней, словно чудовищный паук, как показалось Рокке, навис долговязый, оливково-зеленый дон Рамон.
Рокка изобразил на лице изумление.
— Да простит меня Бог! Наверное, я помешал. О, извините меня, сеньора.
Уходить он, разумеется, не собирался, да и Беатрис не отпустила его. В голосе ее зазвучало облегчение.
— О, заходите, заходите. Его высочество как раз собирались откланяться.
Дон Рамон побагровел сначала потому, что ему вновь помешали, потом, что выставляли за дверь. Он вскинул голову.
— Я вернусь в более удобное время. Когда вам не будут докучать другие.
Он подождал, ожидая ответа, но Беатрис промолчала, и ему не оставалось ничего иного, как повернуться к Рокке, которого он в последний раз видел в приемной дожа.
— О, сеньор… Я вас знаю. Вы из Венеции.
Рокка поклонился.
— У вашей светлости прекрасная память. — Он решил, что лесть еще никому не вредила. — Я служу при после.
— Каком после? Я знаю, что вы — агент государственных инквизиторов.
Внешне Рокка оставался невозмутимым, хотя развитие ситуации нравилось ему все меньше и меньше.
— О, я выполняю лишь отдельные специальные поручения. А теперь я на службе у посла Венецианской республики при дворе их величеств королевы Кастильской и короля Арагонского.
— Странное назначение. — Глаза дона Рамона сузились. Он перевел взгляд на Беатрис, снова посмотрел на венецианца. — Очень странное.
— Мы с Беатрис — давние друзья, — пояснил Рокка. — Еще с Венеции.
— Я в этом не сомневаюсь. Совершенно не сомневаюсь. Дружба агента Совета трех может оказаться очень и очень полезной. Возможно, даже в Кордове. Об этом следует хорошенько подумать.
— Сеньор, я же сказал вам, что мое назначение в посольство никоим образом не связано с Советом трех.
— Вы-то сказали. — Дон Рамон чуть усмехнулся. — Но вопросы-то останутся, будьте уверены. Ну, мне, пожалуй, пора.
Он холодно поклонился и вышел.
Беатрис и Рокка молча смотрели друг на друга, пока шаги дона Рамона не затихли в глубине коридора. Рокка передернул плечами.
— Чертовски неудачная встреча. Интересно, о чем сейчас думает этот болван? — Но гадать он не стал, а перешел к главному:
— Он что, угрожал тебе?
— Еще как. Заявил, что по его наущению мою роль в спектакле объявят ересью и святотатством. Он — племянник главного инквизитора Кордовы и пользуется большим влиянием в ордене святого Доминика. Достаточно одного его слова, чтобы послать меня на костер.
— Да, у тебя объявился страстный поклонник, — саркастически заметил Рокка. — А почему убежал Колон? Что произошло?
— Они поссорились. Наговорили друг другу гадостей. И этот дьявол поклялся, что его люди перережут Колону горло.
— Так, так! Значит, ему не чужды ни костер, ни кинжал. Разносторонний господин. Придется им заняться. — Он пристально посмотрел на Беатрис. — Колон вылетел отсюда в ярости. Он не поссорился с тобой из-за этого идиота?
Беатрис боялась того же и рассказала все, как было.
— Ваши отношения наладятся, едва Колон узнает, чем эта тварь грозила тебе.
— Он должен узнать немедленно. Его надо предупредить об опасности.
— То есть ты хочешь пойти сама и предупредить его. Великолепно. Такую возможность упускать нельзя. У вас сразу все пойдет как по маслу. Ты это понимаешь, не так ли?
— Да, — со вздохом ответила Беатрис.
— Так иди к нему. И чего ты такая грустная? Удача сама плывет нам в руки.
— И возбужденно продолжил:
— Он живет в доме Бенсабата на Калье Атаюд. Клянусь богом, дон Рамон, сам того не подозревая, сослужил нам хорошую службу. Не теряй времени, отправляйся. Отыщи Колона, Я надеюсь, ты сразу найдешь и то, что нужно нам.
Подобная перспектива сразу улучшила его настроение. Но озабоченность вновь вернулась к нему, когда он пришел к мессиру Галлино и доложил о случившемся.
— Чертов болван, — закричал он, — смешал нам все планы, словно шмель, влетевший в паутину.
Смуглое лицо Галлино оставалось непроницаемым. Он сидел за столом, готовя очередное донесение Совету трех.
— Не вовремя он заявился. Опасный тип. Очень опасный. К счастью, мы предупреждены. Пока он не причинил нам вреда.
— А что будет дальше? Он признал во мне агента инквизиторов. Более того, для себя решил, что Беатрис — тоже агент и работает со мной в паре. Едва ли он будет скрывать свои мысли. Одно его слово дядюшке — и нам придется держать ответ.
— Думаешь, я этого не предвижу? То, что он влез между Колоном и Беатрис,
— пустяк. Колон влюблен, и рана эта быстро затянется. Но если Беатрис и тебя арестуют, как венецианских шпионов… — Он пожал плечами. — Ты привел точный пример, Рокка. Шмель, влетевший в паутину. — Он откинулся на спинку стула, задумался. — Ты знаешь, где живет этот дурак, не так ли?
— Выяснить это просто. Но зачем?
Галлино вновь склонился над столом.
— Мне кажется, и так все ясно. Он нам мешает, дон Рамон де Агилар, для которого отправить неугодного ему человека на костер или заколоть кинжалом — сущий пустяк. — Галлино пододвинул к себе чистый лист бумаги, обмакнул в чернильницу перо. — Подожди. — Он написал несколько строчек. — Вот. — И протянул лист Рокке.
Тот прочитал:
«Господин мой!
Вы оставили меня в таком ужасе, что я не могу найти себе места. Мне не уснуть, пока я не помирюсь с вами. Умоляю вас немедленно прийти ко мне, и, поверьте, ваша покорная служанка, которая целует ваши руки, ни в чем вам не откажет.»
Рокка нахмурился.
— Мысль дельная. Но почерк?
— А ты думаешь, она писала ему раньше?
— Едва ли. Нет, конечно. — Рокка вернул лист Галлино. — Не хватает подписи.
Галлино покачал головой, и губы его чуть разошлись в усмешке.
— Одни поймут все и без подписи. Другим она скажет слишком много. — Он сложил лист, запечатал его комочком воска. Написал имя получателя. — А теперь прикажи подать ужин. Письмо пусть полежит.
В тот час, когда жители Кордовы готовились отойти ко сну и на узких улочках встречались лишь редкие прохожие, закутанный в черный бурнус мужчина постучался в ворота мавританского дворца на Ронде. Привратнику он сказал, что принес срочное послание, которое может вручить только дону Рамону де Агилару.
Привратник пустил его во двор, где единственный фонарь освещал журчащую воду фонтана. Мужчина встал у самой стены, где и нашел его дон Рамон.
— Что за послание?
Мужчина молча протянул ему сложенный вчетверо лист бумаги.
Дон Рамон сломал печать и при свете фонаря прочитал записку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87