– Миссис Моррел может подтвердить, что у вас с ней была назначена встреча?
– У меня нет оснований полагать, что она этого не подтвердит.
– Может быть, вы в состоянии объяснить мне, почему видеокамеры зафиксировали, как вы вош­ли в здание и сели в лифт, однако нет записи того, как вы выходили из здания ни в то время, которое вы указали, ни в какое-либо другое.
– Этого я объяснить не могу. – Он сложил на коленях свои безукоризненно ухоженные руки, и окинул взглядом Еву. – Возможно, вы недоста­точно хорошо смотрели.
За ночь Ева просмотрела записи шесть раз.
– Как часто вы бывали в Лакшери Тауэрз? – спросила Ева, сев наконец на стул.
– Я был там впервые.
– Впервые? – переспросила она. – Раньше у вас не было повода нанести визит Бреннену?
– У меня вообще не было повода наносить визит Бреннену – тем более, я не знал, что он там живет.
«Отвечает хорошо, – отметила Ева. – Осторожно, как человек, не впервые попавший на до­прос». Она искоса взглянула на Рорка, хранивше­го молчание, и подумала, что досье Соммерсета наверняка безупречно – Рорк должен был об этом позаботиться.
– Почему в день смерти Томаса Бреннена вы воспользовались неохраняемым выходом?
– Я не воспользовался неохраняемым выхо­дом. Я покинул здание тем же путем, каким в него вошел.
– Видеозаписи этого не показали. На них от­четливо видно, как вы вошли, но нет записи того, как вы вышли из лифта на том этаже, на котором, как вы утверждаете, живет миссис Моррел.
– Это просто смешно, – махнул рукой Соммерсет.
– Пибоди, будьте добры, поставьте диск 1-ВН, двенадцатая часть.
– Слушаюсь, мэм.
Пибоди вставила диск в компьютер, и тут же включился монитор на стене.
– Обратите внимание на время, указанное в углу экрана, – сказала Ева, снова просматривая сцену входа Соммерсета в вестибюль Лакшери Тауэрз. – Достаточно, – сказала она, когда двери лифта закрылись. – А теперь двадцать вторая часть. Обратите внимание на время, – повторила она, – и на табличку, указывающую на то, что эта камера установлена на двенадцатом этаже. Это тот этаж?
– Да. – Соммерсет, нахмурившись, смотрел запись. Двери лифта не открылись, и из них, есте­ственно, никто не вышел. Он почувствовал, как по спине ползет струйка липкого холодного по­та. – Мне все ясно. Вы стерли запись. Смонтировали все так, чтобы обвинить меня.
Этот сукин сын смеет ее оскорблять!
– Ну, конечно. Пибоди вам подтвердит, что половину рабочего времени я трачу на фальсифи­кацию доказательств. – Ева поняла, что еще не­много – и она потеряет самообладание. – В ва­шей версии есть только одна неувязочка! Это оригиналы дисков из комнаты охраны, а я работала с копией. До оригиналов я даже не дотрагивалась, их забирала Пибоди.
– Она – полицейский, – фыркнул Соммер­сет. – И сделает все, что вы ей прикажете.
– О, обвинение в заговоре? Отыщите, Пибо­ди? Мы с вами специально подделали доказатель­ства, чтобы насолить Соммерсету!
– Да вы только и мечтаете о том, как засадить меня за решетку.
– В настоящий момент вы правы, как никог­да. – Ева отвернулась, стараясь справиться с обу­явшей ее злостью. – Пибоди, выньте диск. Итак, вы были знакомы с Томасом Бренненом по Дуб­лину. В каких вы состояли отношениях?
– Он был одним из многих знакомых мне мо­лодых людей.
– А Шон Конрой?
– То же самое.
– Когда вы в последний раз были в «Зеленом Шемроке»?
– Насколько я помню, сего заведения я ни­когда не посещал.
– Полагаю, вы даже не знали о том, что там работает Шон Конрой.
– Не знал. Как не знал и о том, что Шон уехал из Ирландии.
Ева засунула большие пальцы в карманы и не­много помолчала, давая себе передышку.
– Значит, вы не общались с Шоном Конроем последние двенадцать лет.
– Именно так, лейтенант.
– Что ж, давайте подведем итоги. Вы были знакомы с обеими жертвами и в день смерти Томаса Бреннена оказались на месте преступления. Вы пока что не предоставили убедительного али­би на время, когда произошли оба преступления. И вы хотите убедить меня в том, что никакой связи между этими фактами не существует?
Соммерсет окинул ее ледяным взглядом.
– Я не думаю, что вас можно убедить в чем-то, в чем вы не желаете убеждаться,
– Вы сейчас сами себе все портите! – Ева вы­тащила из кармана медальон, найденный ею на ночном столике Конроя, и швырнула его на стол. – Что означает этот символ?
– Представления не имею.
– Вы католик?
– Что? – озадаченно переспросил он. – Нет. Унитарий.
– Вы хорошо разбираетесь в электронике?
– Прошу прощения…
«Выбора нет», – подумала она и спросила, стараясь не смотреть на Рорка:
– Каковы ваши служебные обязанности?
– Они весьма разнообразны.
– Исполняя эти разнообразные обязанности, вы посылаете или принимаете электронные сиг­налы?
– Естественно.
– Вам известно, что у вашего хозяина уста­новлено весьма сложное электронное оборудова­ние?
– Лучшее на всей планете, – гордо уточнил он.
– И вы с ним хорошо знакомы?
– Да.
– Настолько хорошо, что можете посылать сообщения так, чтобы их невозможно было отследить?
– Конечно. Я… – Он внезапно замолчал, стиснув зубы. – Но у меня нет причин так посту­пать.
– Вам нравятся загадки, Соммерсет?
– Иногда.
– Вы считаете себя терпеливым человеком?
– Считаю.
Ева кивнула. Сердце у нее словно тисками сжимало. Теперь ей придется говорить о том, из-за чего она большую часть ночи провела без сна.
– Мне известно, что ваша дочь-подросток бы­ла убита. – Она не слышала за своей спиной ни звука, ни вздоха. Но воздух словно потяжелел от боли. – И ваш нынешний работодатель был кос­венной причиной ее смерти.
Соммерсет откашлялся и стиснул руки, лежав­шие на коленях.
– Он не был причиной.
– Ее изнасиловали и убили, чтобы проучить Рорка, чтобы причинить ему боль. Она была всего лишь орудием мести, не так ли?
Соммерсет несколько мгновений был не в си­лах говорить. Горе схватило его за глотку, пере­крыло ему дыхание.
– Она была убита злодеями, которые польсти­лись на ее невинность и чистоту. – Он тяжело вздохнул. – Вы, лейтенант, должны понимать такие вещи.
Ева внимательно посмотрела на него. В глазах Соммерсета была пустота, но внутри у нее все за­стыло. Да, такие вещи она понимала слишком хо­рошо.
– И все-таки я полагаю, что причиной явился Рорк. Вы достаточно терпеливы и умны, Соммерсет, чтобы прождать столько лет. Вы установили прекрасные отношения со своим работодателем, вошли к нему в доверие, получили доступ ко многим его личным и профессиональным делам. И теперь вполне могли всем этим воспользовать­ся, чтобы навести на него подозрение в убийст­вах.
Соммерсет вскочил на ноги:
– Да как вы смеете говорить мне такое?! Вы стоите здесь, показываете пальцем на человека, чье кольцо носите, и утверждаете, что ответствен­ность за все эти ужасы лежит на нем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74