Когда на бактерии, устойчивые к сульфамидным препаратам, стали воздействовать стрептомицином, оказалось, что они приобретают устойчивость и к стрептомицину; стали применяй, хлорамфеникол, и бактерии начали приобретал устойчивость и к этому препарату. Таким образом, среди болезнетворных микробов появились бактерии, устойчивые и к сульфамидным препаратам, И к стрептомицину, и к хлорамфениколу. Болезнетворные микробы, которые, казалось, резко пошли на убыль, обнаружили поразительную сопротивляемость "чудодейственным лекарственным средствам", и эти средства в значительной степени утратили свою эффективность".
Очевидно, в металлической чашке, в которую Тэрада погрузил тогда платиновый стержень, была культура именно таких бактерий. Конечно, это не были дизентерийные бациллы, но, во всяком случае, это были микробы, устойчивые к сульфамидным препаратам, стрептомицину и тетрациклину.
"Таким образом, — продолжал автор статьи, — образовался заколдованный круг. Лекарственные средства, которые считались чудодейственными, перестали быть падежным оружием в борьбе против патогенных микробов. Изучение устойчивых бактерий превратилось в важнейшую задачу медицинской науки". И далее:
"С середины 50-х годов быстро шагнуло «перед учение о наследственности у бактерий. После того как была выяснена детальная структура генов у бактерий, стало известно, что носителем устойчивости к медикаментам является один из генов, из которых состоят хромосомы бактерий. В отличие ог микроорганизмов, которые "дрессируются" в лаборатории, всех остальных их собратьев микробиолопт называют "дикими". Среди так называемых "диких" микробов устойчивые встречаются в количестве от одною па сто тысяч до одного на миллион. Если "дикие" микробы культивировать в соответствующей лекарственной среде, то остаются только устойчивые, остальные погибают. Зато выжившие быстро и бурно размножаются. В результате так называемой мутации и отбора устойчивые бактерии занимают место неустойчивых".
До этого места Кохияма еще кое-что понимал, но дальше стало труднее, и ему, окончившему не медицинский институт, а английское отделение литературного факультета, сугубо специальные места оказались не по зубам. Он пропустил несколько абзацев и затем снова стал читать.
"То, что фактор устойчивости к лекарственным средствам представляет собой такого рода эписому, было открыто японскими учеными, они же назвали его фактором К. Итак, если культивировать устойчивые дизентерийные бациллы вместе с неустойчивыми, то можно получить только устойчивые дизентерийные бациллы".
Это тоже было более или менее понято. О том,.что гены, передающие свойство противолекарственной устойчивости у микробов, называются зписомами, Кохияма слышал еще и редакции от своего шефа Сомэи.
Об этом говорил ему и Тэрада, когда Кохияма тайком проник в кабинет на втором этаже. Тэрада рассказал, что при смешении устойчивых микробов с обычными получаются новые, тоже устойчивые. Значит, он лизнул тогда платиновый стержень, на котором были устойчивые бактерии, выведенные покойным Убукатой? Но для чего он это сделал? Ведь он не похож на человека, любящего театральные эффекты.
Когда Кохияма думал об этом, все начинало казаться ему подозрительным. Возможно, Тэрада хотел внушить ему, что опасно оставаться в комнате, где находятся искусственно выведенные, не поддающиеся никаким лекарственным средствам бактерии, и поэтому лучше как можно скорее уйти отсюда? Но не исключено, что за этим Тэрада хотел скрыть что-то другое, что-то гораздо более важное... Когда Кохияма пытался спросить его о содержании исследований Убукаты, он уклонился от разговора: ответ, что на это потребовалось бы по меньшей мере два-три часа, был явной отговоркой.
Проникнув в кабинет Убукаты, одновременно служивший покойному и лабораторией, Кохияма сразу заподозрил, что здесь ведутся опыты с чумными бациллами. Увидев в металлической чашке студенистую массу, он подумал, что, возможно, это и есть видимое даже невооруженным глазом скопище бурно размножающихся чумных бактерий. Сейчас он снова задавал себе вопрос: почему у него тогда возникло такое подозрение?
"Генетическое исследование устойчивых кишечных палочек" — тема последней работы покойного Убукаты. Но Убуката скоропостижно умер якобы от воспаления легких. Как потом оказалось, у пего была чума, самая настоящая чума: чумная пневмония! Ведь случаев гибели исследователей в результате заражения бактериями, с которыми они работали, в истории немало. Чтобы установил, источник инфекции, нужно прежде всего выяснить, какими исследованиями человек занимался. Конечно, не случайно Убуката отметил на карге очага распространения чумной инфекции в Южном Вьетнаме, приведенные в бюллетене Всемирной организации здравоохранения.
Но если бы чума проникла в Японию из Южного Вьегнама, почему она поразила одного Убукату? Хотя, конечно, возможность занесения в Японию инфекции извне гаже нельзя игнорировать.. Но что мог выяснить сейчас Кохияма взаперти? Тем более, что не было ни одной логической зацепки, которая позволяла бы как-то связать смерть Убукаты с эпидемией чумы в Южном Вьетнаме.
Искать разгадку в том, что в свое время Убуката, так же как и Тэрада, работал в отряде Испи, было бы тоже нелепо. Вся беда в том, что никак не удастся обнаружить связь между смертью Убукаты и его исследованиями.
Если такая связь существовала, то Тэрада, несомненно, постарался бы спрятать концы в воду. Пожалуй, именно с згой целью он демонстративно глотнул тогда "студень": смогри, мол, чумных бацилл здесь нет'
Тэрада неизменно отклонял все попытки Кохиямы выяснить сущность исследований Убукаты. Вместе с тем он всем своим видом как бы говорил: погоди, со временем узнаешь. Судя по всему, Тэрада не столько стремился подытожить результаты исследований Убукаты, сколько, используя их, вел какие-то свои исследования. Чего доброго, работа самого Тэрады можег оказаться чем-то еще более грозным и опасным. Л вдруг в один прекрасный день это чудище вырвегся наружу?
Не на этой ли почве происходят ссоры между Тэрадой и его коллегами — Муракоси и Катасэ?
Кохияме не терпелось как можно скорее приподнять завесу над всей этой загадочной историей. Никогда еще он так не жалел, что он не медик и не бактериолог, никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным.
Решив досмотрен, статью до конца, он наткнулся еще на одно любопытное место. Автор писал, что, как установлено, при совместном культивировании устойчивые дизентерийные бациллы передают это свойство и обыкновенной кишечной палочке, и бациллам тифа и паратифа'. В свою очередь, если в кишечнике больного дизентерией оказываются другие устойчивые микробы толстых кишок, они сообщают свою противолекарст-венную устойчивость дизентерийным бациллам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Очевидно, в металлической чашке, в которую Тэрада погрузил тогда платиновый стержень, была культура именно таких бактерий. Конечно, это не были дизентерийные бациллы, но, во всяком случае, это были микробы, устойчивые к сульфамидным препаратам, стрептомицину и тетрациклину.
"Таким образом, — продолжал автор статьи, — образовался заколдованный круг. Лекарственные средства, которые считались чудодейственными, перестали быть падежным оружием в борьбе против патогенных микробов. Изучение устойчивых бактерий превратилось в важнейшую задачу медицинской науки". И далее:
"С середины 50-х годов быстро шагнуло «перед учение о наследственности у бактерий. После того как была выяснена детальная структура генов у бактерий, стало известно, что носителем устойчивости к медикаментам является один из генов, из которых состоят хромосомы бактерий. В отличие ог микроорганизмов, которые "дрессируются" в лаборатории, всех остальных их собратьев микробиолопт называют "дикими". Среди так называемых "диких" микробов устойчивые встречаются в количестве от одною па сто тысяч до одного на миллион. Если "дикие" микробы культивировать в соответствующей лекарственной среде, то остаются только устойчивые, остальные погибают. Зато выжившие быстро и бурно размножаются. В результате так называемой мутации и отбора устойчивые бактерии занимают место неустойчивых".
До этого места Кохияма еще кое-что понимал, но дальше стало труднее, и ему, окончившему не медицинский институт, а английское отделение литературного факультета, сугубо специальные места оказались не по зубам. Он пропустил несколько абзацев и затем снова стал читать.
"То, что фактор устойчивости к лекарственным средствам представляет собой такого рода эписому, было открыто японскими учеными, они же назвали его фактором К. Итак, если культивировать устойчивые дизентерийные бациллы вместе с неустойчивыми, то можно получить только устойчивые дизентерийные бациллы".
Это тоже было более или менее понято. О том,.что гены, передающие свойство противолекарственной устойчивости у микробов, называются зписомами, Кохияма слышал еще и редакции от своего шефа Сомэи.
Об этом говорил ему и Тэрада, когда Кохияма тайком проник в кабинет на втором этаже. Тэрада рассказал, что при смешении устойчивых микробов с обычными получаются новые, тоже устойчивые. Значит, он лизнул тогда платиновый стержень, на котором были устойчивые бактерии, выведенные покойным Убукатой? Но для чего он это сделал? Ведь он не похож на человека, любящего театральные эффекты.
Когда Кохияма думал об этом, все начинало казаться ему подозрительным. Возможно, Тэрада хотел внушить ему, что опасно оставаться в комнате, где находятся искусственно выведенные, не поддающиеся никаким лекарственным средствам бактерии, и поэтому лучше как можно скорее уйти отсюда? Но не исключено, что за этим Тэрада хотел скрыть что-то другое, что-то гораздо более важное... Когда Кохияма пытался спросить его о содержании исследований Убукаты, он уклонился от разговора: ответ, что на это потребовалось бы по меньшей мере два-три часа, был явной отговоркой.
Проникнув в кабинет Убукаты, одновременно служивший покойному и лабораторией, Кохияма сразу заподозрил, что здесь ведутся опыты с чумными бациллами. Увидев в металлической чашке студенистую массу, он подумал, что, возможно, это и есть видимое даже невооруженным глазом скопище бурно размножающихся чумных бактерий. Сейчас он снова задавал себе вопрос: почему у него тогда возникло такое подозрение?
"Генетическое исследование устойчивых кишечных палочек" — тема последней работы покойного Убукаты. Но Убуката скоропостижно умер якобы от воспаления легких. Как потом оказалось, у пего была чума, самая настоящая чума: чумная пневмония! Ведь случаев гибели исследователей в результате заражения бактериями, с которыми они работали, в истории немало. Чтобы установил, источник инфекции, нужно прежде всего выяснить, какими исследованиями человек занимался. Конечно, не случайно Убуката отметил на карге очага распространения чумной инфекции в Южном Вьетнаме, приведенные в бюллетене Всемирной организации здравоохранения.
Но если бы чума проникла в Японию из Южного Вьегнама, почему она поразила одного Убукату? Хотя, конечно, возможность занесения в Японию инфекции извне гаже нельзя игнорировать.. Но что мог выяснить сейчас Кохияма взаперти? Тем более, что не было ни одной логической зацепки, которая позволяла бы как-то связать смерть Убукаты с эпидемией чумы в Южном Вьетнаме.
Искать разгадку в том, что в свое время Убуката, так же как и Тэрада, работал в отряде Испи, было бы тоже нелепо. Вся беда в том, что никак не удастся обнаружить связь между смертью Убукаты и его исследованиями.
Если такая связь существовала, то Тэрада, несомненно, постарался бы спрятать концы в воду. Пожалуй, именно с згой целью он демонстративно глотнул тогда "студень": смогри, мол, чумных бацилл здесь нет'
Тэрада неизменно отклонял все попытки Кохиямы выяснить сущность исследований Убукаты. Вместе с тем он всем своим видом как бы говорил: погоди, со временем узнаешь. Судя по всему, Тэрада не столько стремился подытожить результаты исследований Убукаты, сколько, используя их, вел какие-то свои исследования. Чего доброго, работа самого Тэрады можег оказаться чем-то еще более грозным и опасным. Л вдруг в один прекрасный день это чудище вырвегся наружу?
Не на этой ли почве происходят ссоры между Тэрадой и его коллегами — Муракоси и Катасэ?
Кохияме не терпелось как можно скорее приподнять завесу над всей этой загадочной историей. Никогда еще он так не жалел, что он не медик и не бактериолог, никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным.
Решив досмотрен, статью до конца, он наткнулся еще на одно любопытное место. Автор писал, что, как установлено, при совместном культивировании устойчивые дизентерийные бациллы передают это свойство и обыкновенной кишечной палочке, и бациллам тифа и паратифа'. В свою очередь, если в кишечнике больного дизентерией оказываются другие устойчивые микробы толстых кишок, они сообщают свою противолекарст-венную устойчивость дизентерийным бациллам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45