За последние семь дней моя жизнь резко изменилась. И я знал, что все хорошее принесла в нее Шарлотта. Это она помогла мне разобраться в моих чувствах. После нашей встречи я стал каким-то другим, больше похожим на самого себя. Девушку окружал какой-то магический ореол. Даже находясь от нее вдали, я чувствовал ее присутствие. Мне хотелось погрузить лицо в ее густые волосы и вдыхать их запах. А больше мне ничего в жизни не хотелось.
Понедельник
Зазвонил телефон. Десять утра. Мне снилось, что я все еще в Нью-Йорке. Телефон не умолкал. Я открыл глаза и поднял трубку.
— Тренер приглашает вас приехать к одиннадцати. — Это был голос Руфь, секретаря тренера.
— Передай ему, что обязательно приеду, как только заработает сердце.
— Что?
— Да так. Хорошо, Руфь, я сейчас.
Вылезти из кровати оказалось нелегким делом. За ночь плечо онемело, и процедура утреннего подъема превратилась в испытание воли. Травмированное колено снова наполнилось жидкостью, и опираться на него было очень больно. Я решил проблему, просто скатившись на пол.
Я направился в туалет, с трудом передвигая ноги. Как всегда по понедельникам, я не переставал удивляться, какие страдания может вынести человеческое тело. Когда я согрелся в ванне, стараясь не погружать в воду больное колено, очистил носовые полости от засохшей крови и слизи и вообще пришел в себя, было уже без пятнадцати одиннадцать.
Я сумел добраться до клуба за пятнадцать минут вместо обычных двадцати и ровно в одиннадцать стоял в приемной, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.
Тренер не торопился принять меня, и я завязал разговор с новой секретаршей, красивой чернокожей девушкой.
— Как поживаете? — спросил я, прибегая к своему испытанному приему.
— Отлично, — ответила она, не отрывая глаз от раскрытой книги — «Мандинго», романа о рабовладельческой ферме начала XIX века.
— Вы уже прочитали то место, где хозяин фермы бросает в котел с кипятком темнокожего парня, спавшего с его женой?
Ответа не последовало. Я продолжал односторонний разговор.
— А как вам понравилось то место, где хозяин находит свою дочь обнаженной в объятиях негра на кукурузном поле и отрубает ему мотыгой ягодицу? Впрочем, это из другой книги.
Раздался телефонный звонок. Девушка подняла трубку и кивнула мне.
— Можете проходить. — Ее равнодушие было поразительным. По дороге к кабинету тренера я заметил, что все остальные
помещения или пустовали или двери, ведущие в них, были плотно закрыты. Я пришел к выводу, что кругом подозрительно тихо.
Руфь торжественно распахнула дверь в святилище главного тренера, и я увидел отряд кровожадных, одетых в строгие костюмы бизнесменов.
Тренер восседал у одного конца длинного овального стола. Представитель клуба и футбольной лиги сидели у стола и в креслах, разбросанных по комнате. Все это было весьма тревожно.
На другом конце стола, напротив тренера, стояло пустое кресло. Он предложил мне сесть. Я оглянулся вокруг. Враждебные, равнодушные лица. Все сидевшие в комнате были мне знакомы, за исключением плотного мужчины с коротко остриженными, редеющими волосами. Ему было за сорок, и, в отличие от остальных, на нем был кричаще безвкусный костюм спортивного покроя.
Справа от тренера сидел Конрад Хантер, слева — Клинтон Фут. Я отчетливо слышал постукивание его ноги. Предстоял долгий день, и он напичкал себя наркотиками. Рядом с Футом сидел Рэй Марч, отвечающий за внутренние дела и безопасность футбольной лиги. До этого он прослужил десять лет в ФБР. Рядом с ним также сидели бывшие агенты ФБР. Их обязанности заключались в слежке за игроками и в расследовании их поведения, если оно могло нанести ущерб репутации лиги.
Тренер перелистал несколько страниц из пачки документов, лежащих перед ним. Наконец он выбрал один из них и начал внимательно читать его, держа перед собой двумя руками.
— Фил, — спросил он, не поднимая глаз, — где ты был во вторник на прошлой неделе? С вечера вторника до утра среды?
— Как? — не понял я.
— Вечером, в прошлый вторник, — терпеливо повторил тренер. — Где ты был в это время?
Я посмотрел вокруг еще раз. В кресле Эммета Хантера сидел О'Мэлли, адвокат клуба и старинный друг семьи Хантеров. Это был отталкивающий, жирный человек с багровым лицом. Казалось, что он все время сдерживает дыхание. Сетка кровеносных сосудов, лопнувших от алкоголя, покрывала его толстые щеки.
— Не помню, — ответил я наполовину правдиво. Одно было ясно — им это было известно и не нравилось. — А зачем это вам?
— Отвечай на вопрос, — вмешался Клинтон Фут, глядя на меня свирепым взглядом. Я надеялся, что врач не дал ему слишком много допинга; говорить тогда с ним будет трудно, почти невозможно.
— Что случилось? В чем меня обвиняют?
— Лучше отвечайте на вопросы, молодой человек. — Голос Марча напомнил мне голос директора школы, узнавшего, что это я написал «говно» на дверях туалета для девочек. Сравнение заставило меня усмехнуться. Напряжение в комнате еще увеличилось.
— Не сомневаюсь, что это вам хорошо известно, — заметил я.
— И все-таки нам хотелось выслушать твои объяснения, — сказал тренер. Наверно, ему хотелось показать свое сочувствие и беспристрастность.
— К тому же это будет лучше для тебя самого. — Клинтон Фут представил необходимость ответа на вопросы как мудрое решение проблемы. Постукивание его ноги отдавалось у меня в висках. Я понял, что не миновать крупных неприятностей.
Я покачал головой, прибегая к единственной защите — безразличию.
— Мистер Риндквист, — нарушил тишину Клинтон Фут.
Плотный незнакомец пересек комнату и встал за спиной тренера. У него было морщинистое, с резкими чертами лицо и большие мясистые руки. Узкие, бегающие глазки имели трудноуловимый цвет — светло-карий. Он выглядел опасным противником.
— Меня зовут Джордж Риндквист. Я работаю в полиции нравов города Далласа. В свободное время я помогаю мистеру Марчу расследовать случаи недостойного поведения игроков.
Голова Клинтона Фута кивала в такт словам Риндквиста. Выступление было тщательно отрепетировано.
— Несколько недель тому назад мистер Марч поручил мне наблюдение за Филипом Эллиотом, служащим футбольного клуба. И тут я вспомнил, где видел Риндквиста. Несколько месяцев тому назад он уговорил меня выступать на банкете в пользу семей двух полицейских, погибших в автомобильной катастрофе.
— ...я следил за подозреваемым с того момента, когда получил указание мистера Марча и до его посадки в самолет, якобы вылетавший в Нью-Йорк.
— Самолет и вправду прилетел туда, — заметил я. Глаза Клинтона Фута сверкнули. Он с трудом подавлял ярость.
— Продолжайте, мистер Риндквист, — сказал главный менеджер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Понедельник
Зазвонил телефон. Десять утра. Мне снилось, что я все еще в Нью-Йорке. Телефон не умолкал. Я открыл глаза и поднял трубку.
— Тренер приглашает вас приехать к одиннадцати. — Это был голос Руфь, секретаря тренера.
— Передай ему, что обязательно приеду, как только заработает сердце.
— Что?
— Да так. Хорошо, Руфь, я сейчас.
Вылезти из кровати оказалось нелегким делом. За ночь плечо онемело, и процедура утреннего подъема превратилась в испытание воли. Травмированное колено снова наполнилось жидкостью, и опираться на него было очень больно. Я решил проблему, просто скатившись на пол.
Я направился в туалет, с трудом передвигая ноги. Как всегда по понедельникам, я не переставал удивляться, какие страдания может вынести человеческое тело. Когда я согрелся в ванне, стараясь не погружать в воду больное колено, очистил носовые полости от засохшей крови и слизи и вообще пришел в себя, было уже без пятнадцати одиннадцать.
Я сумел добраться до клуба за пятнадцать минут вместо обычных двадцати и ровно в одиннадцать стоял в приемной, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.
Тренер не торопился принять меня, и я завязал разговор с новой секретаршей, красивой чернокожей девушкой.
— Как поживаете? — спросил я, прибегая к своему испытанному приему.
— Отлично, — ответила она, не отрывая глаз от раскрытой книги — «Мандинго», романа о рабовладельческой ферме начала XIX века.
— Вы уже прочитали то место, где хозяин фермы бросает в котел с кипятком темнокожего парня, спавшего с его женой?
Ответа не последовало. Я продолжал односторонний разговор.
— А как вам понравилось то место, где хозяин находит свою дочь обнаженной в объятиях негра на кукурузном поле и отрубает ему мотыгой ягодицу? Впрочем, это из другой книги.
Раздался телефонный звонок. Девушка подняла трубку и кивнула мне.
— Можете проходить. — Ее равнодушие было поразительным. По дороге к кабинету тренера я заметил, что все остальные
помещения или пустовали или двери, ведущие в них, были плотно закрыты. Я пришел к выводу, что кругом подозрительно тихо.
Руфь торжественно распахнула дверь в святилище главного тренера, и я увидел отряд кровожадных, одетых в строгие костюмы бизнесменов.
Тренер восседал у одного конца длинного овального стола. Представитель клуба и футбольной лиги сидели у стола и в креслах, разбросанных по комнате. Все это было весьма тревожно.
На другом конце стола, напротив тренера, стояло пустое кресло. Он предложил мне сесть. Я оглянулся вокруг. Враждебные, равнодушные лица. Все сидевшие в комнате были мне знакомы, за исключением плотного мужчины с коротко остриженными, редеющими волосами. Ему было за сорок, и, в отличие от остальных, на нем был кричаще безвкусный костюм спортивного покроя.
Справа от тренера сидел Конрад Хантер, слева — Клинтон Фут. Я отчетливо слышал постукивание его ноги. Предстоял долгий день, и он напичкал себя наркотиками. Рядом с Футом сидел Рэй Марч, отвечающий за внутренние дела и безопасность футбольной лиги. До этого он прослужил десять лет в ФБР. Рядом с ним также сидели бывшие агенты ФБР. Их обязанности заключались в слежке за игроками и в расследовании их поведения, если оно могло нанести ущерб репутации лиги.
Тренер перелистал несколько страниц из пачки документов, лежащих перед ним. Наконец он выбрал один из них и начал внимательно читать его, держа перед собой двумя руками.
— Фил, — спросил он, не поднимая глаз, — где ты был во вторник на прошлой неделе? С вечера вторника до утра среды?
— Как? — не понял я.
— Вечером, в прошлый вторник, — терпеливо повторил тренер. — Где ты был в это время?
Я посмотрел вокруг еще раз. В кресле Эммета Хантера сидел О'Мэлли, адвокат клуба и старинный друг семьи Хантеров. Это был отталкивающий, жирный человек с багровым лицом. Казалось, что он все время сдерживает дыхание. Сетка кровеносных сосудов, лопнувших от алкоголя, покрывала его толстые щеки.
— Не помню, — ответил я наполовину правдиво. Одно было ясно — им это было известно и не нравилось. — А зачем это вам?
— Отвечай на вопрос, — вмешался Клинтон Фут, глядя на меня свирепым взглядом. Я надеялся, что врач не дал ему слишком много допинга; говорить тогда с ним будет трудно, почти невозможно.
— Что случилось? В чем меня обвиняют?
— Лучше отвечайте на вопросы, молодой человек. — Голос Марча напомнил мне голос директора школы, узнавшего, что это я написал «говно» на дверях туалета для девочек. Сравнение заставило меня усмехнуться. Напряжение в комнате еще увеличилось.
— Не сомневаюсь, что это вам хорошо известно, — заметил я.
— И все-таки нам хотелось выслушать твои объяснения, — сказал тренер. Наверно, ему хотелось показать свое сочувствие и беспристрастность.
— К тому же это будет лучше для тебя самого. — Клинтон Фут представил необходимость ответа на вопросы как мудрое решение проблемы. Постукивание его ноги отдавалось у меня в висках. Я понял, что не миновать крупных неприятностей.
Я покачал головой, прибегая к единственной защите — безразличию.
— Мистер Риндквист, — нарушил тишину Клинтон Фут.
Плотный незнакомец пересек комнату и встал за спиной тренера. У него было морщинистое, с резкими чертами лицо и большие мясистые руки. Узкие, бегающие глазки имели трудноуловимый цвет — светло-карий. Он выглядел опасным противником.
— Меня зовут Джордж Риндквист. Я работаю в полиции нравов города Далласа. В свободное время я помогаю мистеру Марчу расследовать случаи недостойного поведения игроков.
Голова Клинтона Фута кивала в такт словам Риндквиста. Выступление было тщательно отрепетировано.
— Несколько недель тому назад мистер Марч поручил мне наблюдение за Филипом Эллиотом, служащим футбольного клуба. И тут я вспомнил, где видел Риндквиста. Несколько месяцев тому назад он уговорил меня выступать на банкете в пользу семей двух полицейских, погибших в автомобильной катастрофе.
— ...я следил за подозреваемым с того момента, когда получил указание мистера Марча и до его посадки в самолет, якобы вылетавший в Нью-Йорк.
— Самолет и вправду прилетел туда, — заметил я. Глаза Клинтона Фута сверкнули. Он с трудом подавлял ярость.
— Продолжайте, мистер Риндквист, — сказал главный менеджер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54