Его тело снова принадлежало ему. Работая как обычно. Он по-прежнему мог сражаться, и, возможно, приложив немного усилий, ему удастся вернуться к своей обычной жизни.
Он не умер.
Он все еще жив. Да, он ослеп, но это не значит, что он не может прикасаться к своей шеллан и заниматься с ней любовью. Он может думать, ходить и слышать. Руки и ноги слушались его как обычно, и его сердце и легкие продолжали работать.
Приспособиться будет нелегко. Одна, пусть и реально потрясающая схватка, не сотрет из его жизни предстоящие месяцы неуклюжих попыток жить по-новому, и все оплошности, постоянные ляпы и раздражение.
Но у него была перспектива. В отличие от кровотечения из носа, полученного при падении на лестнице, то, что он приобрел сейчас, не казалось символом всего, что он потерял. Это больше походило на представление того, что он по-прежнему имел.
Материализовавшись в библиотеке особняка Братства, Роф улыбался, и затем, вставая с пола, только усмехнулся, когда одну из ног обожгло болью.
Сосредоточившись, он, прихрамывая, сделал два шага влево и... наткнулся на диван. Проделал еще десять и... обнаружил дверь. Открыл ее, прошел прямо по курсу пятнадцать шагов, и... нашел перила главной лестницы.
До него доносились звуки трапезы проходящей в столовой, глухой звон серебра и фарфора заполняли пустоту там, где раньше велись оживленные разговоры. А еще он ощущал запах... о, да… ягненок. То, что надо.
Сделав тридцать пять неторопливых шагов влево, он начал смеяться, особенно когда вытер лицо, и с руки закапала кровь.
Он точно осознал тот момент, когда все заметили его. Попадавшие ножи и вилки громко звякнули о тарелки, скрипы отодвигаемых стульев и проклятий наполнили пространство.
А Роф все продолжал смеяться.
– Где моя Бэт?
– О Боже, – сказала она, подходя к нему. – Роф... что случилось?
– Фритц, – позвал он, притягивая к себе свою королеву. – Ты не подашь мне еды? Я проголодался. И захвати полотенце, мне надо привести себя в порядок. – Он покрепче прижал Бэт. – Ты не покажешь мне, куда сесть, любовь моя?
Наступило длительное молчание, в котором, несомненно, звенело «святое-дерьмо-что-это».
– Кто, черт возьми, поиграл твоей рожей в футбол?
Роф только пожал плечами и провел рукой по спине своей шеллан.
– У меня появился новый друг.
– Адский друг.
– Это она.
– Она?
У Рофа заурчало в животе.
– Послушайте, могу я присоединиться к трапезе или как?
Что-то вернуло всем сосредоточенность, и потом последовали все возможные разговоры и суета. Бэт провела его через комнату. Когда Роф сел, в его руку вложили влажное полотенце, а перед собой он учуял тяжелый аромат розмарина и ягненка.
– Да сядьте уже, ради бога, – сказал он им, вытирая лицо и шею. Когда заскрипели стулья, он нащупал нож и вилку и постучал по тарелке, обнаружив ягненка, молодой картофель и… горох. Ага, это был горох.
Ягненок был изумителен. Именно такой, как ему нравился.
– Ты точно уверен, что это был друг? – засомневался Рейдж.
– Да, – сказал он, нежно сжимая руку Бэт. – Уверен.

Глава 58
Двадцати четырех часов в Манхэттене достаточно, чтобы превратить даже сына Сатаны в нового человека.
Сидя за рулем Мерседеса, багажник и заднее сиденье которого были завалены мешками с Гуччи, Луи Виттоном, Армани и Эрмесом, Лэш чувствовал себя на седьмом небе. Он переночевал в номере Уолдорф[186], трахнул трех женщин – двух одновременно – и по-королевски наелся.
Направляясь по Северному шоссе к колонии симпатов, он посмотрел на свои новые, модные золотые «Картье Танк», пришедшие на замену фейковым «Джейкоб&Ко», которые были не его класса.
Проблемой была не цифра, на которую указывала часовая стрелка, а сама дата: он огребет от короля симпатов, но Лэшу было плевать. Впервые, с того момента как Омега обратил его, он чувствовал себя в своей тарелке. На нем были брюки из твила от Марка Джейкобса, шелковая рубашка от ЛВ, кашемировый жилет от Эрмес и туфли от Данхилл. Его член был истощен, желудок до сих пор не переварил съеденное в Le Cirque, и Лэш знал, что может в мгновение ока вернуться в Большое Яблоко[187] и повторить все сначала.
Если его парни не облажаются с работой.
По крайней мере, на этом фронте дела обстояли неплохо. Мистер Д звонил около часа назад и сообщил, что товар хорошо продается. Ситуация из разряда «хорошие-плохие новости». Выручка росла, а запасы быстро сокращались.
Однако лессеры были знакомы с убеждением[188], поэтому последнего парня, который собирался встретиться с ними ради большой закупки, не грохнули, а забрали к себе.
Мистер Д и другие поработают с ним, и не в деловом смысле слова.
Что напомнило Лэшу о времени, проведенном в городе.
Война с вампирами всегда будет протекать в Колдвелле, только если Братья не решат переехать. Но именно Манхэттен являлся одной из драг-столиц мира, и находился он близко, очень близко. Всего в часе езды.
На самом деле, целью поездки на юг был не простой шопинг на Пятой Авеню. Большую часть вечера он провел, путешествуя из клуба в клуб, изучая обстановку, типажи… ведь именно это покажет, какой товар берут покупатели. Рейверы любят экстази. Глянцевые, неугомонные нувориши, предпочитали кокс и экстази. Студенты выбирали траву и грибы, но также им можно толкнуть окситоцин и метамфетамин. Готам и эмо подавай экстази и лезвия. А торчки, шныряющие в переулках около клубов, искали крек, амфетамин и героин.
Если он смог вторгнуться на рынок Колдвелла, то сделает то же самое и в Манхэттене. Нет причин не мыслить масштабно.
Свернув на знакомую ему грунтовую дорогу, Лэш запустил руку под сиденье, доставая блестящий сороковой ЗИГ, который купил прошлой ночью в городе.
Незачем переодеваться в одежду для боя. Профессиональный убийца сделает свою работу, даже не вспотев.
Белый фермерский домик по-прежнему мило смотрелся на фоне покрытого снегом ландшафта, идеальный пейзаж для рождественской открытки. В ночи бледный дым валил из одной из его труб, мягкий лунный свет усиливал клубы, создавая тени, растянувшиеся по крыше дома. По другую сторону окон виднелась золотая иллюминация свечей, которая слегка двигалась, будто по комнатам сквозил легкий ветерок. А может, эти были те проклятые пауки.
Блин, вопреки уютному внешнему виду, от дома веяло ужасом.
Припарковав Мерседес под монастырской вывеской, он вышел из машины, и снег забился в его новенькие Данхилл. С проклятьем стряхнув дерьмо, Лэш задался вопросом, почему, черт возьми, гребаных симпатов не могли изолировать на территории Майами?
Неееет же, пожиратели грехов припарковали свою задницу в дюйме от границы с Канадой.
Но, с другой стороны, их никто не любил, так что все было обоснованно.
Открылась дверь фермерского дома, и появился король, его белая мантия колыхалась, блестящие красные глаза странно сияли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174