В нем, наверно, проводок отпаялся. А в «Желтых страницах» – ни одной кибермастерской. Господи, какие они тут примитивные.
Ноем, ноем. Ты же довольно приятно тут проводишь время, не так ли, Пупсик?
– Да, Господи. – Пупсик глянула на Бэби-и закатила глаза.
Я все видел, Пупсик.
– Ну да, ну да, громила. Сядь мне на лицо.
Не думаю, что это очень хорошая мысль, Пупсик. Не то чтобы Мне это не понравилось. Но Мне бы потом не хотелось видеть твое лицо. Его расплющит от Перта до Плутона. Я уверен, не очень симпатичное зрелище. Так нам есть еще что-нибудь сказать о Моей ручной работе? О Моем драгоценном Проекте Земля?
Нет, Господи. Я люблю тебя, Господи, – поспешно Добавила она.
И поосторожнее с этими пилюлями, Пупсик. Тупишь по краям.
– Хорошо, Господи.
Ну, Я тогда пошел. Из монастыря в Бельгии Меня призывает одна хорошенькая монахиня. Наверное, представлю ей видение. Что скажешь – видение или голоса? Или может, чудо?
Мгновение спустя Он пропал. Даже не стал дожидаться ее ответа.
Ну и дает Он мне иногда просраться, подумала Пупсик. Так и подмывает заняться, ну я не знаю, сатанинским металлом или чем-то.
Ревор отбил чечетку в салон, плюхнулся Бэби на ногу и потыкался слоновьим рыльцем ей в щиколотку, после чего по очереди пососал все пальцы на ногах.
– Иггивиггивигги. Иггивиггивигги. Нф нф.
– Что с ним такое? – встревожилась Пупсик.
– Я думаю, от любви мается, – заметила Бэби. Смешно, а? Ей и самой было как-то так же. Несмотря на весь секс и веселье с другими землянами, после похищения Джейка несколько дней назад – хотя, казалось, прошли световые годы, – ей было странно безутешно. В классической нефонской манере выражать удрученность она проводила нехарактерно много времени, обжимаясь с мягкими подушками и вылизывая потолок. В ее мозгу играло попурри песен о любви.
Любовь? Это смехотворно. Она – твердоядерная роковая цыпа, напомнила Бэби себе, не какая-нибудь сентиментальная королева кантри. Испытывала она – ох, любопытство. Похоть. Межвидовые феромоны. Короче. Определенно не любовь. Вероятно, не любовь.
– Как считаешь, Рев? Пора возвращаться в Ньютаун?
Ревор перекатился на спину и медленно погреб лапами по воздуху.
Джейк откинулся на матрас и погреб ногами по воздуху, глядя в окно над постелью ни на что в особенности. Четверг. Не то чтобы время для него слишком много значило. Нет, Джейк преодолел время. Пространство – другое дело, вот где целые горы потенциала.
Незамеченный, Торкиль несколько минут наблюдал за ним из дверей в изумлении.
– Э-э, Земля вызывает Джейка, Земля Джейку, – наконец выдавил он. – Поддаем тебе луча, чувак.
Джейк перекатил голову набок.
– Торк. Мужик. Или Трист? Что ты сделал со своими волосами?
Торк, на которым были крайне широкие джинсы и крайне узкая футболка со словом «Спортсменка» поперек груди, развязал на своих волосах узлы и перекрасился. Теперь волосы торчали устрашающими комками, будто старались сбежать с головы одновременно в разные стороны.
– Торк. Я прикинул, что зеленый – это цвет нынешнего часа. А ты что тут делаешь?
– Упражняюсь, – ответил Джейк. – Это как на велотренажере, только полезнее. Ни тебе уличного движения. Ни тебе нагрузки. – Он повертел головой и погладил воздух руками. – И к тому же можно махать всем хорошеньким девчонкам. Только, в отличие от реальной жизни, они всегда машут в ответ.
– Ты очень странный мальчик, – одобрительно заметил Торкиль, когда нога Джейка запуталась в куске индийской ткани, служившей самодельной занавеской, и та рухнула Джейку на лицо. Тот закряхтел, члены его напряглись, и он жестко завалился на бок.
– Такой мертвый, – простонал он из-под савана свекольной пейсли. – Помнишь эту строчку из «Танковой девчонки»? Я такой мертвый.
Торкиль покачал головой:
– Если б я не знал тебя лучше, чувак, я бы решил, что ты влюбился или как-то.
Джейк оборол тряпку и приподнялся на локте.
– Эй, Торк.
– Эй, Джейк.
– Ты считаешь, они в самом деле чужие?
– Ну, Ляси – точно не от мира сего.
– Серьезно.
– Серьезно, я считаю, нам нужно прекратить глотать столько наркотиков, – сказал Торкиль. – Мы забыли даже номера телефонов у них взять, когда они исчезли в воскресенье.
Джейк вздохнул, снова плюхнулся на спину и в ответ посмотрел на потолок.
– Славный денек, – скорбно заметил он.
– Вот именно, – согласился Торкиль. – Весна на весу, и мы с Тристом идем куп-куп. Ты с нами или как?
– Ненаю. Я только что сделал зарядку.
Торкиль обозрел гору его одежды.
– Джейк. Ты ленив, как не знаю. – Подцепив плавки большим пальцем ноги, он пнул их туда, где валялся Джейк. Те приземлились ему на физиономию. – Собирай манатки. Готовность к взлету через десять.
Джейк отклеил плавки от носа и отвернулся к стене.
– Идите, парни, без меня. Нет, не идите. Идите со мной. Нет, без меня. Со. Без. Ох, да мне плевать. – Он опять вскочил на локти. – Вы на какой пляж собрались?
– На Бонди, только и всего.
– Ладно, ладно. Пойду. Но только в этот раз. И не говорите, что я для вас никогда ничего не делаю.
– Уран.
– Есть.
– Титан.
– Есть.
– Самарий.
– Есть.
– Празеодим.
– Есть.
– Калифорний.
– Есть.
– Валиум.
– Есть.
– Криптонит.
– Есть.
– Кола-и-Спрайт.
– Есть.
– Железные добавки.
– Есть.
Кверк нахмурился и в последний раз пробежал глазами список. Запасов пищи должно хватить.
– Все существа могут брать личные гайки, болты и прочие закуски.
Теперь все исчислялось днями.
В пятницу Джордж пришел домой и обнаружил, что девчонки роются во дворе.
– Следите за небесами, – приветствовал он их.
Девчонки сощурились на солнце.
– Это еще зачем, Джордж? – спросила Ляси.
– Шутка, – извинился Джордж. – Было такое кино, «Тварь». Про чужого монстра-морковку, который питался человеческой кровью. Это была последняя реплика в фильме.
– О! – воскликнула Пупсик. – Они отвратительны. На самом деле мы всегда старались держаться от них подальше.
– Простите, старались держаться подальше от кого?
– От чужих монстров-морковок.
Джордж воспринял информацию.
– Да и к чему они вам, в самом деле? – заметил он, качая головой.
– Ты не против? – Бэби подобрала битую пресс-форму в виде форели и поднесла ко рту.
– На здоровье, – кивнул Джордж, подтаскивая портативный компьютер к ее ногам. Ухмыльнулся: – Вот. Почему не отведать рыбки с чипами?
Пупсик подхватила какой-то инструмент с рукоятью, изогнутой под острым углом, к вершине которой крепилось нечто в виде летающей тарелки. Она щелкнула выключателем под изгибом ручки, аппарат ненадолго зажужжал и умер. Она снова щелкнула, но вся жизнь, которая в нем имелась, уже вытекла. Перевернув инструмент, она прочла тиснение на боку: «Бревилль Проницай». Пупсик откусила сверху.
– Нини мини!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71