– не могла не разозлиться Маша.
Но ядовитые семена сомнений поселились внутри Алексея и пустили свои корни в его мысли, его чувства. Ревность, колючая, терзающая, начала преследовать. В голове возникали все новые и новые подробности: ведь его жена, и правда стала последнее время лучше одеваться – особенно после того, как Вика вышла на работу и стала с ней меняться вещами. И приходит поздно – неизвестно, на работе ли она все это время проводила. И осмелела как! А тот факт, что с ним давно уже не ложилась в одну постель?! Сто процентов у нее кто-то есть!
Собрав все разрозненные факты и подозрения воедино, он пришел в ужас. И, чтобы проверить жену, нашел, кому за ней следить. Узнав об этом, Мария не выдержала и расплакалась:
– Господи! Я на этих работах кручусь, как белка в колесе! В пять утра снег чищу, днем торгую, а вечером швабра в руках. Лишь бы детей чем-то порадовать. А этот деньги охраннику из нашего офиса носит! А тот, радостный, ему кучу гадостей говорит! Еще бы, дуралею, не говорить! Лишь бы платил!
Агрессии отца не было предела. Мать стала бояться оставаться с ним один на один. Каждый день дожидалась Вику с работы. Та была сдерживающим выплески отца звеном. «Долго я так не выдержу», – начала осознавать дочь, чувствуя, как то тут, то там начинает покалывать, сердце билось все чаще как бешенное. От одного лишь громкого, раздражающего шума по соседству начинало тошнить.
Однажды, задержавшись, придя домой на полчаса позднее, Вика услышала вопли на площадке. Поняв, что происходит, влетела в квартиру, на кухню и увидела то, чего так опасалась: ее отец, наклонившись, жестоко бил ее мать, съежившуюся и притихшую на полу. Но еще страшнее был его металлический, спокойный голос с нотками воспитания.
– Будешь еще у меня сопротивляться? Будешь? – он выбирал на теле ее матери место, куда еще опустить свой кулак.
Безысходность и отчаяние накрыли Вику с головой – она с визгом бросилась на отца и тут же улетела в другой конец кухни. Сообразив, что можно сделать, пулей выскочила в коридор и стала беспорядочно звонить соседям. Стучать в их двери ногами. При людях отец бить мать не будет! Выглянувшая соседка спасла ситуацию. Вика оказалась права: что-то жестко прорычав, тот ушел в зал и включил телевизор. Как она его ненавидит! Дочь бросилась к матер, целуя и обнимая, чувствуя за собой вину. Та застыла на полу. До странности спокойная. Словно подсознательно ждала такой развязки. Затем отправилась в ванную. На ее аристократичном лице багровел и распухал огромный синяк.
Через несколько недель, заручившись поддержкой дочери, Маша подошла к своему мужу и сообщила:
– Я подаю на развод. Ты – свободен. Теперь можешь жить так, как хочешь – без обузы на шее.
Тот ошарашено смотрел на нее. Вика на него. И странная жалость, вперемешку с горьким чувством мести клокотала в душе. До нее донеслось:
– Да, я тут замок врежу и пущу жить чужих людей. Выгнать меня решила?
– Ты сам долгое время этого хотел, разве нет?
Они разошлись по разным комнатам.
После официального развода целый год родители разъезжались. Вернее, уезжал отец. Собранные за час чемоданы месяцами стояли в коридоре. Не желая разменивать квартиру, сошлись на том, что покупают жилье для отца, а расходы делят пополам. Отец при этом перестает платить алименты. Мать насобирала денег взаймы. А Вика стала вкладывать все в семью. Длительное время отец выбирал себе комнату. Его дочь ходила вместе с ним на все просмотры. И как не ходить? Мама давно злится, что тот никак не съедет. А потом поняла, что найти нормальное жилье и в самом деле не так просто. С отцом у них некоторое время сохранялся нейтралитет, перерастающий все больше в дружбу. Но когда отец наконец-то купил себе жилье, и сообщил о том, что будет находиться вместе с ними, до тех пор, пока не сделает ремонт, мать не выдержала. Бывший супруг, оказывается, совсем не хочет уходить из семьи! Начал за ней ухаживать. Кошмар какой-то! Говорить слова, которая она никогда от него не слышала – что он ее любит. Все это не могло не беспокоить и сильно смущать. В своем ли он уме? И сколько, вообще, будут стоять эти проклятые чемоданы в коридоре? Сколько можно через них падать? И, разозлившись не на шутку в своей комнате, в которой она постоянно отсиживалась в часы тревог, Мария решительно заявила, что терпеть больше не намерена. Сейчас она выкинет эти чемоданы за дверь. Квартира куплена. Развод оформлен. Чего еще нужно? В результате чемоданы оказались на улице и выставила отца на улицу не его жена, а накрученная гневными словами и преданная матери Вика. Многие годы чувство вины при взгляде на растерянное выражение своего сильного всегда отца, который с видом побитой собаки поплелся к лифту, преследовало ее. Чувство вины и это лицо родного человека, ужаленного ею в самое сердце.
Глава 40
К Новогоднему вечеру Вика готовилась без особой охоты. Единственная радость – возможность поспать подольше, дожидаясь Ирину. Та пообещала застрять в салоне.
Сама она в салон не пошла, тем более, что лучше ее никто не причешет. Сама, сама, сама…
Весьма печальный опыт общения с парикмахерами. Проснувшись, девушка долго вертелась у зеркала, и, наконец, оценивающе оглядев себя со всех сторон, подарила зеркалу одобрительную улыбку.
Очутившись на работе, первым делом зашла к Нине Константиновне поздороваться.
– Здрасьте– здрасьте, – ответила на приветствие та, по-женски придирчиво рассматривая подчиненную и улыбаясь уголками губ. – Что это Вы сегодня как долго?
Строгий малиновый костюм начальницы сидел бесподобно.
Вика выразительно подняла тонкие брови и извиняющимся тоном пробормотала:
– Все сегодня с утра рядятся. Ну и мне захотелось. Хорошо выглядите!
– И Вы тоже, – отметила начальница, и, скользнув взглядом по блузке, выдавила. – Очень секси!
Вика, вся сияя, прошла в кабинет к Мухину, ожидая очередного бурного всплеска эмоций. И не зря!
– О-па! – выдохнул директор. – Нет слов! Он демонстративно схватился за сердце и закатил глаза.
– Да, ладно Вам! Вы меня засмущали!
Мухин вылез, поправляясь, из-за стола, обошел ее кругом, восхищенно причмокивая. Вика стояла, краснея от удовольствия. Не один день ушел на то, чтобы подобрать одежду. После долгих раздумий и нудных походов по магазинам в ее гардеробе появились черные брюки со стрелками, отделанные розовой строчкой, черная прозрачная кофта с глубоким декольте и рукавом до локтя. Грудь и плечо украшала вышивка из крупных розовых и серебристых цветов. Осиную талию подчеркивал широкий винтажный пояс с розовыми стразами.
– Пойдем, к Вадьке зайдем!
– За-чем? – протянула Колесникова. Ее опять кольнуло предчувствие, что директор старается услужить хозяину, зная о симпатиях «императора».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
Но ядовитые семена сомнений поселились внутри Алексея и пустили свои корни в его мысли, его чувства. Ревность, колючая, терзающая, начала преследовать. В голове возникали все новые и новые подробности: ведь его жена, и правда стала последнее время лучше одеваться – особенно после того, как Вика вышла на работу и стала с ней меняться вещами. И приходит поздно – неизвестно, на работе ли она все это время проводила. И осмелела как! А тот факт, что с ним давно уже не ложилась в одну постель?! Сто процентов у нее кто-то есть!
Собрав все разрозненные факты и подозрения воедино, он пришел в ужас. И, чтобы проверить жену, нашел, кому за ней следить. Узнав об этом, Мария не выдержала и расплакалась:
– Господи! Я на этих работах кручусь, как белка в колесе! В пять утра снег чищу, днем торгую, а вечером швабра в руках. Лишь бы детей чем-то порадовать. А этот деньги охраннику из нашего офиса носит! А тот, радостный, ему кучу гадостей говорит! Еще бы, дуралею, не говорить! Лишь бы платил!
Агрессии отца не было предела. Мать стала бояться оставаться с ним один на один. Каждый день дожидалась Вику с работы. Та была сдерживающим выплески отца звеном. «Долго я так не выдержу», – начала осознавать дочь, чувствуя, как то тут, то там начинает покалывать, сердце билось все чаще как бешенное. От одного лишь громкого, раздражающего шума по соседству начинало тошнить.
Однажды, задержавшись, придя домой на полчаса позднее, Вика услышала вопли на площадке. Поняв, что происходит, влетела в квартиру, на кухню и увидела то, чего так опасалась: ее отец, наклонившись, жестоко бил ее мать, съежившуюся и притихшую на полу. Но еще страшнее был его металлический, спокойный голос с нотками воспитания.
– Будешь еще у меня сопротивляться? Будешь? – он выбирал на теле ее матери место, куда еще опустить свой кулак.
Безысходность и отчаяние накрыли Вику с головой – она с визгом бросилась на отца и тут же улетела в другой конец кухни. Сообразив, что можно сделать, пулей выскочила в коридор и стала беспорядочно звонить соседям. Стучать в их двери ногами. При людях отец бить мать не будет! Выглянувшая соседка спасла ситуацию. Вика оказалась права: что-то жестко прорычав, тот ушел в зал и включил телевизор. Как она его ненавидит! Дочь бросилась к матер, целуя и обнимая, чувствуя за собой вину. Та застыла на полу. До странности спокойная. Словно подсознательно ждала такой развязки. Затем отправилась в ванную. На ее аристократичном лице багровел и распухал огромный синяк.
Через несколько недель, заручившись поддержкой дочери, Маша подошла к своему мужу и сообщила:
– Я подаю на развод. Ты – свободен. Теперь можешь жить так, как хочешь – без обузы на шее.
Тот ошарашено смотрел на нее. Вика на него. И странная жалость, вперемешку с горьким чувством мести клокотала в душе. До нее донеслось:
– Да, я тут замок врежу и пущу жить чужих людей. Выгнать меня решила?
– Ты сам долгое время этого хотел, разве нет?
Они разошлись по разным комнатам.
После официального развода целый год родители разъезжались. Вернее, уезжал отец. Собранные за час чемоданы месяцами стояли в коридоре. Не желая разменивать квартиру, сошлись на том, что покупают жилье для отца, а расходы делят пополам. Отец при этом перестает платить алименты. Мать насобирала денег взаймы. А Вика стала вкладывать все в семью. Длительное время отец выбирал себе комнату. Его дочь ходила вместе с ним на все просмотры. И как не ходить? Мама давно злится, что тот никак не съедет. А потом поняла, что найти нормальное жилье и в самом деле не так просто. С отцом у них некоторое время сохранялся нейтралитет, перерастающий все больше в дружбу. Но когда отец наконец-то купил себе жилье, и сообщил о том, что будет находиться вместе с ними, до тех пор, пока не сделает ремонт, мать не выдержала. Бывший супруг, оказывается, совсем не хочет уходить из семьи! Начал за ней ухаживать. Кошмар какой-то! Говорить слова, которая она никогда от него не слышала – что он ее любит. Все это не могло не беспокоить и сильно смущать. В своем ли он уме? И сколько, вообще, будут стоять эти проклятые чемоданы в коридоре? Сколько можно через них падать? И, разозлившись не на шутку в своей комнате, в которой она постоянно отсиживалась в часы тревог, Мария решительно заявила, что терпеть больше не намерена. Сейчас она выкинет эти чемоданы за дверь. Квартира куплена. Развод оформлен. Чего еще нужно? В результате чемоданы оказались на улице и выставила отца на улицу не его жена, а накрученная гневными словами и преданная матери Вика. Многие годы чувство вины при взгляде на растерянное выражение своего сильного всегда отца, который с видом побитой собаки поплелся к лифту, преследовало ее. Чувство вины и это лицо родного человека, ужаленного ею в самое сердце.
Глава 40
К Новогоднему вечеру Вика готовилась без особой охоты. Единственная радость – возможность поспать подольше, дожидаясь Ирину. Та пообещала застрять в салоне.
Сама она в салон не пошла, тем более, что лучше ее никто не причешет. Сама, сама, сама…
Весьма печальный опыт общения с парикмахерами. Проснувшись, девушка долго вертелась у зеркала, и, наконец, оценивающе оглядев себя со всех сторон, подарила зеркалу одобрительную улыбку.
Очутившись на работе, первым делом зашла к Нине Константиновне поздороваться.
– Здрасьте– здрасьте, – ответила на приветствие та, по-женски придирчиво рассматривая подчиненную и улыбаясь уголками губ. – Что это Вы сегодня как долго?
Строгий малиновый костюм начальницы сидел бесподобно.
Вика выразительно подняла тонкие брови и извиняющимся тоном пробормотала:
– Все сегодня с утра рядятся. Ну и мне захотелось. Хорошо выглядите!
– И Вы тоже, – отметила начальница, и, скользнув взглядом по блузке, выдавила. – Очень секси!
Вика, вся сияя, прошла в кабинет к Мухину, ожидая очередного бурного всплеска эмоций. И не зря!
– О-па! – выдохнул директор. – Нет слов! Он демонстративно схватился за сердце и закатил глаза.
– Да, ладно Вам! Вы меня засмущали!
Мухин вылез, поправляясь, из-за стола, обошел ее кругом, восхищенно причмокивая. Вика стояла, краснея от удовольствия. Не один день ушел на то, чтобы подобрать одежду. После долгих раздумий и нудных походов по магазинам в ее гардеробе появились черные брюки со стрелками, отделанные розовой строчкой, черная прозрачная кофта с глубоким декольте и рукавом до локтя. Грудь и плечо украшала вышивка из крупных розовых и серебристых цветов. Осиную талию подчеркивал широкий винтажный пояс с розовыми стразами.
– Пойдем, к Вадьке зайдем!
– За-чем? – протянула Колесникова. Ее опять кольнуло предчувствие, что директор старается услужить хозяину, зная о симпатиях «императора».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184