А то бы и её продали на переработку… Теперь здесь и пару минут выдержать трудно… настолько всё развалилось! А уж несколько часов… Он остановился возле генератора электричества, когда-то подававшего питание во весь комплекс, а теперь даже не мигающего сигнальной лампочкой, с обрезанными проводами, и закутался в плащ, чтобы стало хоть немножко потеплее. Его кашель отозвался гулким звуком во всех углах. Прогнав хрипоту, он крикнул.
— Эй!..
Тишина.
— Эй, есть кто-нибудь?
Тишина… Внезапно где-то в блоках что-то стукнуло. Шаг… затем щелчок.
— Скалли… это ты?
Шаги. Тихие, лёгкие. Где-то шаги в темноте. При звуке его голоса, произнёсшего фамилию, они остановились. Фокс слабо улыбнулся, обрадовавшись.
— Ты где?
Ответ он услышал. Но та интонация, с какой он был произнесён, заставила агента вздрогнуть…
— Да здесь…
Он обернулся… и замер от изумления. Прямо ему в глаза смотрело дуло «Smith amp; Wesson'a»… того самого, табельного… А позади него — горящие такими ненавистью и горечью зелёные глаза… Фокс выдохнул.
— Скалли?..
Едва ли он мог узнать в стоящей напротив женщине своего друга и партнёра. Он знал её совсем другой — всегда подтянутой, ироничной, аккуратной по облику и действиям… но… Господи Боже, не такой, как сейчас!.. Неужели возможна такая перемена всего за несколько часов?.. Фокс видел, что Дана была вымотана до предела — под газами пролегли тени, лицо покрыла почти мертвенная бледность, она изредка передёргивала плечами, судорожно вздыхая — почти всхлипывая — но неведомая сила заставляла её держаться на ногах, словно для выполнения какой-то поставленной задачи… Женщина вымокла до нитки за время своего пребывания здесь — ткань белой, кое-где испачканной в ржавчине и грязи рубашки прилипла к коже, тёмно-рыжие, влажные пряди волос свисали на глаза, она дрожала от холода, пробиравшего её насквозь в мокрой одежде… полусапожки были забрызганы грязью по щиколотку… руки исцарапаны кое-где… Но самое главное — взгляд! Широко распахнутые, в упор смотрящие на него зелёные глаза пригвождали к стене… метали молнии, сжигали… В них были гнев, ненависть, огонь… и немой укор. Это, пожалуй, было последнее человеческое чувство, светившееся там — оно-то и показывало, что Дане пришлось выдержать внутренне… Прерывая молчание, словно придя в себя после его появления, она сквозь зубы сказала.
— Подними руки.
— Но…
— Подними руки!! — её голос, чуть хрипловатый, внезапно сорвался на более высокие тона. Дана встала у стены и недвусмысленно взвела курок. Мужчина пожал плечами и выполнил её требование.
— O.K… O.K, какие проблемы? Скалли, Бога ради, это же я…
— Я не знаю тебя. Я знала другого человека, который работал честно, ничего не скрывал, не ставил мою жизнь под угрозу… был мне другом и коллегой, но его, видимо, нет и никогда не было.
Он помолчал.
— Постой… это не так! Клянусь тебе, ничего не изменилось…
Усмешка скользнула по её подрагивающим губам.
— Надо же, до чего ты стараешься казаться наивным… Малдер… — она откинула волосы назад, подавив нервный смешок. — Скажи мне честно хоть раз… неужели… неужели ты считаешь, что я тебе опять поверю? После того, что ты сделал… после того, что я узнала о тебе?!
— О чём ты?
— Ну переста-ань!.. Уже нет необходимости в твоём притворстве — я всё знаю! Ты же связан с Курильщиком, и всё время был с ним!
Фокс мотнул головой.
— Это неправда!.. Неужели я мог бы… после того, что он сделал с нами — с тобой, со мной… связаться с ним?! Я никогда этого не делал!
— Как всё у тебя просто — как всегда… давить на жалость не надо, мне нечего теперь жалеть! Нечего!.. Зачем ты тогда сделал меня подопытным кроликом, если не знал обо всём заранее? Если у тебя не было связи с теми, кто всё это устроил?.. Боже мой, надо было сразу понять… а я не сумела… потому что не могла поверить, что ты, каким был тогда… не мог так… так жестоко всё сломать… вот так перечеркнуть всё, что с нами произошло… — она невольно повторила его интонацию, и Фокс содрогнулся — такая в этих словах была боль… Он понимал, что её разум подавлен внушением этого проклятого регенератора, но видеть то, как сопротивлялись ему эмоции, чувства, память… это было тяжело. Он сам невольно входил в это безумие… Господи, если она говорила это серьёзно, то что должно твориться в её душе?!.. Дана словно стряхнула оцепенение и тихо, чётко произнесла.
— Знаешь, я в некотором смысле благодарна твоему извечному «энтузиазму» без него ты не взялся бы за дело, и я не узнала бы, кто ты на самом деле… так и верила бы в истину… пустой звук!
— Умоляю тебя, подожди! — он протянул руку ладонью вверх и почти жалобно посмотрел на женщину. — Остынь немножко. Я честно тебе скажу — я подозревал, что что-то в этом расследовании есть, но… я получил ниточку к нему от своего «источника»… а это ведь всегда значило, что оно опасно… или связано с военными… может быть, с Синдикатом, а ты ведь знаешь, что это за люди. Я не мог тебе всего сказать, потому что боялся за тебя. За тебя, поверь…
— Я никому не смогу больше поверить. Тем более — тебе… — она подняла на него измученные глаза… Но что-то в этом прямом, сохраняющем частицы внутреннего, яростного огня взгляде было уже надломлено…
— Если ты не веришь больше никому… то почему ты здесь? — он переглотнул и почувствовал, как струйка пота защекотала его шею. — Ты же знаешь, что это за место!
— Ты о чём? — она насторожилась.
— В нескольких километрах отсюда находится штаб ФБР.
— ФБР… — она невесело рассмеялась. — ФБР! Аббревиатура организации, ради которой я пять лет занималась самыми бесполезными расследованиями вместе с человеком, который меня предал…
— Скалли… — он выдохнул и неожиданно для себя посмотрел ей в глаза с такой мягкой жалостью, внезапно ощутив всю… несодержательность этого разговора — его не может быть!.. — Узнаю тебя в этой упорности… Я… я бы не смог предать тебя, даже если бы связался с кем-нибудь. Это значило бы — что я предал себя, и нет смысла в продолжении… ведь мы — одно… Одна команда, разве не так?
Дана поймала открытый взгляд карих глаз… Почему-то он не прятал их, не отводил… Ведь предатель не мог бы так смотреть… Едва сдерживая внутреннюю дрожь, он почти прошептала.
— Господи, неужели ты делаешь это только для того, чтобы спасти свою жизнь?..
— Жизнь!.. Зачем мне, к дьяволу, такая жизнь? Я совершил ошибку, за которую заплатил слишком дорого — заплатил твоей дружбой и доверием… Но самое обидное-то в том, что ошибку я сделал по глупости, и она была не такой, как ты думаешь!.. — он криво усмехнулся. — Ты можешь стрелять, конечно, но сначала выслушай меня, может, нам обоим полегче станет… Кто-то, возможно, по указке правительства, установил в районе нескольких штатов на телепередатчиках своеобразный преломитель волн, регенератор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Эй!..
Тишина.
— Эй, есть кто-нибудь?
Тишина… Внезапно где-то в блоках что-то стукнуло. Шаг… затем щелчок.
— Скалли… это ты?
Шаги. Тихие, лёгкие. Где-то шаги в темноте. При звуке его голоса, произнёсшего фамилию, они остановились. Фокс слабо улыбнулся, обрадовавшись.
— Ты где?
Ответ он услышал. Но та интонация, с какой он был произнесён, заставила агента вздрогнуть…
— Да здесь…
Он обернулся… и замер от изумления. Прямо ему в глаза смотрело дуло «Smith amp; Wesson'a»… того самого, табельного… А позади него — горящие такими ненавистью и горечью зелёные глаза… Фокс выдохнул.
— Скалли?..
Едва ли он мог узнать в стоящей напротив женщине своего друга и партнёра. Он знал её совсем другой — всегда подтянутой, ироничной, аккуратной по облику и действиям… но… Господи Боже, не такой, как сейчас!.. Неужели возможна такая перемена всего за несколько часов?.. Фокс видел, что Дана была вымотана до предела — под газами пролегли тени, лицо покрыла почти мертвенная бледность, она изредка передёргивала плечами, судорожно вздыхая — почти всхлипывая — но неведомая сила заставляла её держаться на ногах, словно для выполнения какой-то поставленной задачи… Женщина вымокла до нитки за время своего пребывания здесь — ткань белой, кое-где испачканной в ржавчине и грязи рубашки прилипла к коже, тёмно-рыжие, влажные пряди волос свисали на глаза, она дрожала от холода, пробиравшего её насквозь в мокрой одежде… полусапожки были забрызганы грязью по щиколотку… руки исцарапаны кое-где… Но самое главное — взгляд! Широко распахнутые, в упор смотрящие на него зелёные глаза пригвождали к стене… метали молнии, сжигали… В них были гнев, ненависть, огонь… и немой укор. Это, пожалуй, было последнее человеческое чувство, светившееся там — оно-то и показывало, что Дане пришлось выдержать внутренне… Прерывая молчание, словно придя в себя после его появления, она сквозь зубы сказала.
— Подними руки.
— Но…
— Подними руки!! — её голос, чуть хрипловатый, внезапно сорвался на более высокие тона. Дана встала у стены и недвусмысленно взвела курок. Мужчина пожал плечами и выполнил её требование.
— O.K… O.K, какие проблемы? Скалли, Бога ради, это же я…
— Я не знаю тебя. Я знала другого человека, который работал честно, ничего не скрывал, не ставил мою жизнь под угрозу… был мне другом и коллегой, но его, видимо, нет и никогда не было.
Он помолчал.
— Постой… это не так! Клянусь тебе, ничего не изменилось…
Усмешка скользнула по её подрагивающим губам.
— Надо же, до чего ты стараешься казаться наивным… Малдер… — она откинула волосы назад, подавив нервный смешок. — Скажи мне честно хоть раз… неужели… неужели ты считаешь, что я тебе опять поверю? После того, что ты сделал… после того, что я узнала о тебе?!
— О чём ты?
— Ну переста-ань!.. Уже нет необходимости в твоём притворстве — я всё знаю! Ты же связан с Курильщиком, и всё время был с ним!
Фокс мотнул головой.
— Это неправда!.. Неужели я мог бы… после того, что он сделал с нами — с тобой, со мной… связаться с ним?! Я никогда этого не делал!
— Как всё у тебя просто — как всегда… давить на жалость не надо, мне нечего теперь жалеть! Нечего!.. Зачем ты тогда сделал меня подопытным кроликом, если не знал обо всём заранее? Если у тебя не было связи с теми, кто всё это устроил?.. Боже мой, надо было сразу понять… а я не сумела… потому что не могла поверить, что ты, каким был тогда… не мог так… так жестоко всё сломать… вот так перечеркнуть всё, что с нами произошло… — она невольно повторила его интонацию, и Фокс содрогнулся — такая в этих словах была боль… Он понимал, что её разум подавлен внушением этого проклятого регенератора, но видеть то, как сопротивлялись ему эмоции, чувства, память… это было тяжело. Он сам невольно входил в это безумие… Господи, если она говорила это серьёзно, то что должно твориться в её душе?!.. Дана словно стряхнула оцепенение и тихо, чётко произнесла.
— Знаешь, я в некотором смысле благодарна твоему извечному «энтузиазму» без него ты не взялся бы за дело, и я не узнала бы, кто ты на самом деле… так и верила бы в истину… пустой звук!
— Умоляю тебя, подожди! — он протянул руку ладонью вверх и почти жалобно посмотрел на женщину. — Остынь немножко. Я честно тебе скажу — я подозревал, что что-то в этом расследовании есть, но… я получил ниточку к нему от своего «источника»… а это ведь всегда значило, что оно опасно… или связано с военными… может быть, с Синдикатом, а ты ведь знаешь, что это за люди. Я не мог тебе всего сказать, потому что боялся за тебя. За тебя, поверь…
— Я никому не смогу больше поверить. Тем более — тебе… — она подняла на него измученные глаза… Но что-то в этом прямом, сохраняющем частицы внутреннего, яростного огня взгляде было уже надломлено…
— Если ты не веришь больше никому… то почему ты здесь? — он переглотнул и почувствовал, как струйка пота защекотала его шею. — Ты же знаешь, что это за место!
— Ты о чём? — она насторожилась.
— В нескольких километрах отсюда находится штаб ФБР.
— ФБР… — она невесело рассмеялась. — ФБР! Аббревиатура организации, ради которой я пять лет занималась самыми бесполезными расследованиями вместе с человеком, который меня предал…
— Скалли… — он выдохнул и неожиданно для себя посмотрел ей в глаза с такой мягкой жалостью, внезапно ощутив всю… несодержательность этого разговора — его не может быть!.. — Узнаю тебя в этой упорности… Я… я бы не смог предать тебя, даже если бы связался с кем-нибудь. Это значило бы — что я предал себя, и нет смысла в продолжении… ведь мы — одно… Одна команда, разве не так?
Дана поймала открытый взгляд карих глаз… Почему-то он не прятал их, не отводил… Ведь предатель не мог бы так смотреть… Едва сдерживая внутреннюю дрожь, он почти прошептала.
— Господи, неужели ты делаешь это только для того, чтобы спасти свою жизнь?..
— Жизнь!.. Зачем мне, к дьяволу, такая жизнь? Я совершил ошибку, за которую заплатил слишком дорого — заплатил твоей дружбой и доверием… Но самое обидное-то в том, что ошибку я сделал по глупости, и она была не такой, как ты думаешь!.. — он криво усмехнулся. — Ты можешь стрелять, конечно, но сначала выслушай меня, может, нам обоим полегче станет… Кто-то, возможно, по указке правительства, установил в районе нескольких штатов на телепередатчиках своеобразный преломитель волн, регенератор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43