- Ты не возражаешь, если мы останемся дома? - Она слепо рылась в хламе на дне своей промокшей сумки. - Мы можем заказать обед с доставкой. Я так устала после всей сегодняшней беготни. Да и разница в часовых поясах начинает меня донимать. - А еще - это второе шэнди, подумала она, когда распахнулась дверь, ударившись о стену. Завывала Элизабет, и ее кошачьи вопли звучали почти по-человечески. Она определенно не пойдет на «Облако дымки» в НКТ, подумала она, вспомнив о своем смехотворном обещании. Она представила себе, как изумился бы Марк тому, что она отправилась на юг от реки, причем ради китайского фильма, и подумала, не звонил ли он. В тот же миг она увидела его мобильник, забытый на столе в прихожей.
- Ничуть не возражаю. Может, рамен, или лапшовый обед приводит тебя в уныние? Мяса я больше не ем.
- Правда? Здорово. Наверное, впечатляет. Выбирай сама, дорогая, - сказала Джин, сбрасывая сапожки и встряхивая головой, как собака. - Я просто хочу нырнуть в ванну. Боже, как я рада оказаться дома. Чур, я первая, ладно? Как у тебя прошел день?
- Все хорошо, - сказала Вик, уже у поворота лестницы, спускающейся в кухню. - Покормлю Элизабет. Мне надо тебе кое о чем рассказать, когда ты спустишься.
О чем это - кое о чем? Курение в сочетании с вегетарианством - новостей для одного дня вполне достаточно. Раздевшись, она ждала, когда наполнится ванна, и вдруг заметила свое отражение в зеркале. На правой груди был кровоподтек, краснота по кругу распространялась от той точки, где была взята биопсия; она на мгновение подумала о Дэне и о его кампании против домашнего насилия.
Беломраморное окружение ванны было уставлено незнакомыми продуктами - розово-глянцевыми флаконами с гелями для ванны, купленными со скидкой шампунями и переливчатыми кремами для полоскания в упаковках объемом в два галлона. Даже Вик не стала бы покупать всю эту всячину, подумала Джин. Это следы Майи Стаянович, сердце которой разбито. И этими следами, которые она видит, озираясь вокруг, ей придется воспользоваться.
Погоди, здесь есть тюбик с чем-то, может быть, немного лучшим. Джин открутила крышку - тот самый гель со слабым медицинским запахом, что был у Марка на волосах этим утром. Она как можно дальше вытянула руку и сквозь пар, поднимавшийся над ванной, прочла надпись на этикетке: гель «Орто-гинол». Она улыбнулась. Марк приобрел влажный вид с помощью противозачаточного крема Майи. Вик будет в восторге, подумала она, радуясь тому, что наконец оказалась дома, и ни на миг не предполагая, что этот тюбик мог принадлежать ее дочери. Вступив в ванну, она вся в ней распростерлась, твердо намереваясь смыть Надежду и Якорь Спасения и погрузиться ниже ватерлинии.

Джин понятия не имела, сколько времени уже пробыла в ванне, когда услышала, как завопила Вик. Обычно то, что ее домашние всегда предпочитали кричать, а не пройти в соседнюю комнату, одолев десять футов, приводило ее в бешенство. Сейчас этот крик наполнил ее счастьем.
- Мама!
- Да?! - Она не смогла быть выше и выйти, а не крикнуть в ответ, - не готова была покинуть свое водное прибежище.
- Папа звонит!
- Я в ванне! Запиши номер! - Молчание. Из-за звонка Марка вода словно бы стала остывать. Она вытерлась хипповым пляжным полотенцем с изображением Барби - то был еще один след, оставленный Майей. Ей очень понравилось, как выглядит шкафчик с косметикой, хотя - дюжина розовых и лиловых теней, расставленных в ящиках хромированного бюро, годилась только для куклы. Джин быстро оделась. Глянув в зеркало, она подняла брови, чтобы вернуть нахмуренность, ставшую ее нейтральной передачей, и пошла вниз по лестнице.
- У папы, судя по голосу, все в порядке, - сказала Вик, сидевшая на разделочном столе, поигрывая пустым винным бокалом. Кажется, не очень-то давно она и ее подруги стояли прямо здесь на ящиках, раскатывая тесто для печенья.
- И? - сказала Джин. - Ты записала номер? - Джин была уверена, что ответ будет отрицательным; насколько она понимала, звонил он из отеля в Мэйфэре.
- Он сказал, что они собираются на обед, но потом он перезвонит, а еще - что он пока никого не подстрелил. И, да, что все, включая его, выпивают целые озера рислинга.
Когда она доставала тарелки и ложки-вилки, щеголяя в свободных штанах для занятий йогой и в огромных, с изображением Гарфилда, шлепанцах Майи, то чувствовала, что дочь не сводит с нее взгляда.
- Слышь, мам, а они тебе очень идут.
- Эти милые панталоны? - Джин вытянула их до наибольшей, клоунской ширины. - Они идеально подходят для пантисократии, как ты думаешь? Все получают по паре.
- Нет уж, спасибо, - сказала Вик, - ни за какие коврижки. Но, с другой стороны, вот эти, здесь я молчу. - Вик улыбалась, глядя на ступни Джин.
- Ах да, понимаю, - сказала Джин, нахмурившись. - Великолепны, не правда ли? Мне надо обзавестись своей собственной парой, черной. И - с пантерами, понимаешь, чтобы надевать их по вечерам. - Она выставила выпуклый оранжевый носок одного из шлепанцев. - Как ты думаешь, Элизабет не ревнует? - Джин подняла кошку и погладила ее по шелковистой серой шубке. Потом рассказала Вик об еще одном вкладе Майи в их семейный стиль, о неортодоксальной прическе в стиле «помпадур».
- Поверить не могу, чтобы папа нанес себе на волосы эту дрянь, - сказала Вик, снова наполняя свой бокал.
Джин, надеясь, что эта история не будет прокручиваться слишком уж часто, сомневалась, что могла бы вот так же позабавиться с сыном. В такие моменты она положительно завидовала матерям-одиночкам. Вот она, основная родственная связь: даже биологически они на одной и той же стороне.
- Не бери в голову, - сказала она. - Ты ничего не ела. - А потом, не желая продолжать в том же духе, добавила: - Бедный папочка. Мы ему ничего не расскажем. Ему бы стало не по себе.
- Нет, конечно же, расскажем! Я вообще думаю, что надо позвонить туда прямо сейчас и сделать объявление по системе общественного оповещения в Biergarten .
Biergarten . Джин улыбнулась. Она сама рисовала себе длинный и темный обеденный зал, увешанный связками колбас и украшенный прикрепленными к стенам кабаньими головами, где прислуживали фрейлейн с желтыми косами и вздымающимися грудями, запакованными в крестьянские блузы с глубокими вырезами. А где в этой праздничной сцене находится фрейлейн Джиована? Наверху, предположила она, стоит на коленях возле кровати и молится. После двадцатилетнего молчания дверной звонок прозвучал так громко, что Джин подпрыгнула.
Две женщины сидели одна напротив другой за выскобленным сосновым столом в кругу желтого света, отбрасываемого низко опущенной эмалированной лампой, и молча ели суп с лапшой. Джин подумала, что Виктория выглядит чересчур уж худой. Полной Вик никогда и не была, но теперь, когда она фарфоровой ложкой хлебала бульон, у нее был тот самый характерный для Хаббардов изможденный, встревоженный вид, позволяющий с легкостью различить очертания черепа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85