Дженни почувствовала, как у нее сжался желудок. То, чем они занимались с Бруно, нельзя было назвать безобидным флиртом. Или Нина блефовала, изображая понимающую партнершу, или Бруно обманывал их обеих. Спросить прямо она не решилась, но выяснить это было необходимо.
– Мой муж вел себя так же, – сказала она, импровизируя на ходу, – но я переносила это не так легко, как ты. Я все время подозревала, что все не так просто.
– Ты думала, что у него роман на стороне? – заинтересовалась Нина. – И что, так и было?
Дженни покачала головой.
– Не знаю. Если и так, он исчез раньше, чем я это узнала.
– Ну конечно. – Нина кивнула, потом невинно добавила: – Но ты думала так только потому, что ревновала.
– А ты не ревнуешь? – посмотрела на нее Дженни.
– У меня нет оснований для ревности. – Нина затушила сигарету и сказала: – Я люблю Бруно. Я ему доверяю. И я знаю, что он никогда не обманет меня.
Это был не блеф. Она абсолютно доверяла ему. Справившись с внезапно нахлынувшей дурнотой, Дженни спросила:
– А если бы он обманул? Как бы ты к этому отнеслась?
Нина на какое-то время задумалась.
– Я была бы абсолютно раздавлена, – сказала она наконец и улыбнулась. – Честно говоря, я никогда серьезно об этом не думала. В Бруно вся моя жизнь. Значит, он предал бы меня и мою любовь к нему. – Помолчав, она добавила: – Я никогда не смогла бы простить ему такое.
Дженни хотелось плакать, потому что Бруно предал их обеих и потому что ее новообретенное счастье оказалось фальшивкой. Она тоже доверяла ему, верила, когда он говорил, что любит ее. Впервые за последние два года она почувствовала себя человеком, испытала чувства, которые уже не мечтала испытать.
И все это оказалось иллюзией, потому что у Бруно не было никакого взаимопонимания с Ниной и он врал им, чтобы удовлетворить собственные желания. Интересно, скольких еще доверчивых дурочек он поймал на ту же удочку, спросила себя Дженни. Она очень надеялась, что Нина никогда не узнает об этом.
Однако внешне она ничем себя не выдала, хотя ее мир разрушился в одно мгновение. А мысли Нины уже переключились на более приятный предмет. Она прикурила новую сигарету, поправила свои длинные прямые волосы и устроилась поудобнее.
– Ладно тебе, Дженни, забудь. Ни к чему ворошить прошлое. Скажи лучше, ты придешь на вечеринку к Бруно в пятницу вечером?
Дженни молча кивнула. Ее имя уже было в списке гостей. Она, конечно, не пойдет, но лучше отказаться в последнюю минуту, чем изобретать достойное объяснение прямо сейчас.
– Наверняка будет очень весело, – сказала Нина с большим энтузиазмом, чем Дженни предполагала в ней. Вздохнув, она пожаловалась: – Проблема в том, что я не могу придумать подарок ему на день рождения. Я совершенно этого не умею. У тебя есть какие-нибудь соображения?
Пояс целомудрия с монограммой, подумала Дженни. И намордник.
– Даже не знаю. Может, одеколон?
– Ох, – рассмеялась Нина. – Думаю, Бруно заслуживает большего, тебе не кажется? Он все-таки мой спутник жизни. Я думала скорее о новой машине.
Дженни не представилось возможности поговорить с Бруно в следующие два дня. К вечеру пятницы она вся извелась, думая, идти или нет.
С одной стороны, если она пойдет, он подумает, что все в порядке. С другой стороны, и по эгоистическим соображениям, она все же думала пойти.
Вечеринки по поводу дня рождения Бруно были известны на весь Трезайль, они всегда проходили с грандиозным успехом. Его друзья, шикарные и не менее самовлюбленные, чем Бруно, съезжались на этот праздник со всех концов страны. В прошлом году колонки светской хроники пестрели историями о том, как известный гонщик и ловелас нагишом катался на водных лыжах по бухте Трезайль, а на следующий день сбежал с молодой женой, которая еще не успела развестись с предыдущим мужем. Их брак продлился семь месяцев и шесть дней, на семь месяцев больше, чем могли предположить те, кто знал новобрачных. Несколько дней назад Бруно показал Дженни факс, в котором пресловутый гонщик принимал приглашение на вечеринку: «Я и мои лыжи с каждым днем к тебе все ближе», – написал он поперек страницы. Внизу пятьдесят раз было нацарапано: «И на этот раз я не удеру».
Да какого черта, подумала Дженни, отбрасывая вечернюю газету и выключая телевизор. Она столько мечтала об этой вечеринке. Сидеть дома, жалеть о том, что связалась с этим подонком, и поедать шоколадки – такая перспектива ей не очень улыбалась. Она решила привести себя в порядок, отправиться на вечеринку, флиртовать там с незнакомцами и отлично провести время. Отшить Бруно можно и на следующей неделе.
И кто знает, может, она познакомится с кем-нибудь, решила Дженни, выливая в ванну полбутылки персиковой пены. Главное – положительный настрой, и тогда возможности будут бесконечны. А на худой конец всегда остается лыжник-гонщик…
К восьми тридцати она была почти готова, и, надо признать, получилось очень неплохо. Черное платье, которое она так редко надевала, смотрелось, как всегда, прекрасно, подчеркивая то, что надо, и скрывая те места, которые она хотела скрыть. Ужасно дорогое, но стоившее того, оно наполняло Дженни верой в себя и при движении мерцало, как каменный уголь.
Ее волосы тоже решили вести себя хорошо; бронзовые гребни, которыми она приподняла их с боков, оставались на своих местах, и даже светлые волоски на шее не торчали во все стороны.
Бронзовые тени, черная тушь, немного бронзово-розовой помады. Критически осмотрев свое изображение в зеркале, Дженни решила, что выглядит просто отлично.
Она собиралась на вечеринку и была готова ко всему.
Кроме водных лыж на закате, не без сожаления подумала она. Во всяком случае не в этом платье…
ГЛАВА 25
Ресторан преобразился: гремела музыка, свет был приглушен, двадцать пять столиков убрали, и сегодня он был скорее похож на ночной клуб. Хотя еще не было и десяти, зал был битком набит шикарными телами, развлекавшимися вовсю.
Бруно в новой шелковой рубашке клубничного цвета монополизировал танцпол и выплясывал ламбаду с бутылкой «Реми Мартен» в одной руке и растрепанной брюнеткой в другой. При этом он вел непринужденную, хоть и громогласную, беседу с высоким блондином, звездой многосерийной рекламы кофе. Дженни смотрела, как он смеется, шутит и при этом не пропускает ни одного танцевального па, и думала, что в этом он весь; это был еще один пример его умения получать от жизни все сразу. Он хотел танцевать, и ему нравилось болтать с друзьями, так зачем терять время, занимаясь чем-то одним? И если его привлекали две женщины, он тоже не упускал своего, горько подумалось ей. Почему бы не заполучить обеих?
Оглядевшись, она поняла, что Нины нигде не видно. Все присутствующие девушки, как одна, выглядели просто шикарно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79