Тоненькие и неожиданно прочные нити заклятия натянулись больно и
лопнули с мышиным писком, а старуху смяло пополам и невидимой волной откинуло
назад, шарахнуло спиной и затылком об угол мебельной стенки.
- Да откуда же в тебе столько силы, свинья ты жирная?
Денис в считанные дни, пусть еще смутно и неуверенно, на ощупь, научился
распознавать и использовать собственные и чужие магические возможности и сейчас
тоже вроде бы неплохо все держал под контролем, но как тут не удивиться: не
должно бы в ней быть столько прыти!
- А вот теперь ты замри! Скотина, гнилуха! Старая сволочь. Сучка! Ишь ты, имя
ей понравилось! А знаешь, почему твой фокус не рулит? - Старуха молчала,
спеленатая с ног до головы Ленькиной паутиной, хотя рот ее, по молчаливому
повелению Дениса, остался свободным. - А потому, что еще мама с папой наградили
меня тысячью тысяч имен и все они - настоящие. Ну-ну, не ворчи, Морочка, не
каркай, я не нарочно. Все, все уже, не надо перышки топорщить, я же извинился.
Видишь, тетя стоит, пыхтит, светится вся, как милицейская мигалка, это она
виновата... На место, Мор!!! Ишь... Тоже мне анархист Сипатый, привык к
самосудам, понимаешь... Это не для тебя, да и не для Леньки. Да что с тобой?
Морка?
Птица места себе не находила. Глаза ворона полыхали багрово - и это было
заметно даже при включенной люстре, когти то и дело стискивали плечо. Но это не
знак угрозы. И не страх. И не голод. А, Морик? Ты чего такой?..
- Господин! Мой Господин! О, Господин!
- Это ты мне?
- Да! Умоляю, Преславный! К стопам твоим припасть! Я не узнала! О, как я ждала
этого мига! Ты пришел к нам! О, мой Господин! Славьтесь вовеки, Ты и Пославший
Тебя! Я верная раба твоя и пославшего тебя Всесильного Князя в обоих мирах!
Повелевай мною, о Господин!
- Эй, бабушка!.. С чего это вдруг в тебе такие глубокие перемены? Только что
облизывалась на меня, а теперь вдруг камлаешь?
- Прости, Господин! Знак Твой был сокрыт от меня... Прости, я верная раба Твоя
и Отца твоего!
- Гм... Бог простит. А у меня другие планы, честно говоря... Да, а что Мария?
Она тоже...
- Нет еще, мой Господин! Но совсем бы неѓмножко, и я бы сама успела. Сил
недоставало мне покинуть место, к которому была я прикована, и вот почему та,
что считает и видит меня сестрою, исполняла волю мою, не ведая обо мне. Живую
плоть приводила она ко мне, а я лишала эту Марию памяти, чтобы удержать ее подле
себя и не лишиться пищи...
- Ой ли? Хватит... Верю.
Денис смотрел на синее пламя вокруг ликующего демона и уже еле сдерживался.
Да, она не врет, эта отвратительная кикимора или кто она там по кадастру... Эта
сила должна стать частью его силы. При чем тут жалость? Марию - да, ее жалко, а
эту шкуру - нет. Что-то такое странное вокруг деется, сердце не на месте... И
Морка с Ленькой необычно себя ведут, не так, не по событиям...
- Что замолкла?
- Ты велел остановиться, мой Господин!
- А-а, да, точно. В общем так... Кстати, я вижу, что мощь в тебе - не по
рангу, что называется. Откуда и почему такое? Или я не прав?
- Да, мой Господин, ты прав конечно же. Заклятие меня держало, двойное,
тройное, четверное... Оно держало меня, и я терпела, сколько лет терпела. И я
копила. Но пришел час, мой Господин! Ведь сегодня Ночь, Прежняя Ночь, и я знала,
что Ты придешь! И восторжествует Пославший Тебя и наградит нас, верных рабов
своих! О, мой Господин!
- Что за 'прежняя ночь' такая?
- Не ведаю. Знаю, что тысячи лет ныне отделяют одну Прежнюю Ночь от другой и
она, редчайшая в эпохах, пробуждает оставшихся Прежних и сокрытую мощь их и
усиливает у нас, у могущих, у верных... Я знаю это и не больше, мой Господин!
Все ждут ее и надеются, ибо помогает она избранным.
- Ну... Тогда так... Извини, конечно... А впрочем, можешь не извинять... Мне
надобна твоя сила, и я ее выпью. Понятно?
- Нет, о, нет, Господин мой! Только не это! Я умоляю Тебя, я верная раба Твоя
и хочу служить тебе! Ты не должен так поступать с верными Тебе и Пославшему
Тебя!
- Что-что? Кому?.. Я?.. Чего?.. Должен??? Я тебе что-то должен, тварь?
- О, мой Господин!!!..
- Одним словом, ты теперь же, сию секунду послужишь мне, а потом, вероятно,
поступишь в распоряжение Пославшего Меня, как ты выражаешься; все челобитные и
кляузы, буде таковые случатся, - к нему, а я, пожалуй, попью и пойду. Мне еще
животных выгуливать...
- Ты не можешь так со мной...
Старуха перестала кричать и вырываться, она замерла, глядя на Дениса... И кто
его знает, что там было в ее мертво-живых глазах - ужас ли, надежда ли,
покорность судьбе?.. Может и слезы, но Денис глядел не на нее, а чуть в
сторону...
- Разве??? Ленька!.. Впрочем, осади назад, я сам... Замотай поплотнее...
Еще... Всю голову... - Денис подошел к тускло-серому кокону, в верхней части
которого густо мерцала призрачная синева, потянулся губами... Сильнейший
магический разряд сотряс его с ног до головы, Денис захлебнулся обжигающим
морозом синей, дарующей волшебную мощь субстанции, бешеной струей ударившей в
горло, потерял равновесие, ухватился за что-то и продолжал пить, давясь и
содрогаясь от боли, но уже зная по недавнему опыту, что вслед за нею и
судорогами к нему придет несравненный миг мрачного торжества, радости обладания
новой, словно бы нарочно для него накопленной силой...
Пронзительная синева померкла, выветрилась из сознания, уступила место
электрическому свету трехрожковой люстры. Шустрый и чуткий к мельчайшим
переменам в состоянии Дениса, ворон единым скоком вспрыгнул со стола на правое
плечо и успел первым: Ленька в нерешительности сучил верхними лапами,
покачиваясь, как повешенный, на люстре, между потолком и полом. Денис опустил
взор - тьфу ты, пакость!.. В руках он держал грязный сморщенный ком из ночной
рубашки, Ленькиной паутины и старушечьего праха...
- И не помышляй даже, Морик...
Денис отбросил от себя гадостный комок, подальше, в угол, вытер сухие руки о
скатерть... - надо бы помыть... Нет, лучше так: он поочередно дунул на кисти рук
с обеих сторон: черно-багровое пламя смахнуло с них реальную и воображаемую
грязь, пыль, бактерий, ненужные уже, отшелушенные чешуйки кожи, но не тронуло
даже ни один растущий на тыльной стороне ладоней волосок. Толково, без слов
понимает!.. - Только клюнь попробуй... Ты был простой зевака, дружок, от силы -
заинтересованный зритель, в то время как Ленька честно и бесплатно работал за
двоих.
- Прыгай, старичок мой дорогой, сигай, Ленька, не бойся. Он тебя не то что не
обидит, он тебе арию герцога споет из 'Риголетто', если надо будет. Вот так,
устраивайся... Оба хорошие, да, и ты хороший, только клюв закрой... Ну что,
готовы к вечерней прогулке? Тогда... Погодите-ка, ишь, разъерзались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
лопнули с мышиным писком, а старуху смяло пополам и невидимой волной откинуло
назад, шарахнуло спиной и затылком об угол мебельной стенки.
- Да откуда же в тебе столько силы, свинья ты жирная?
Денис в считанные дни, пусть еще смутно и неуверенно, на ощупь, научился
распознавать и использовать собственные и чужие магические возможности и сейчас
тоже вроде бы неплохо все держал под контролем, но как тут не удивиться: не
должно бы в ней быть столько прыти!
- А вот теперь ты замри! Скотина, гнилуха! Старая сволочь. Сучка! Ишь ты, имя
ей понравилось! А знаешь, почему твой фокус не рулит? - Старуха молчала,
спеленатая с ног до головы Ленькиной паутиной, хотя рот ее, по молчаливому
повелению Дениса, остался свободным. - А потому, что еще мама с папой наградили
меня тысячью тысяч имен и все они - настоящие. Ну-ну, не ворчи, Морочка, не
каркай, я не нарочно. Все, все уже, не надо перышки топорщить, я же извинился.
Видишь, тетя стоит, пыхтит, светится вся, как милицейская мигалка, это она
виновата... На место, Мор!!! Ишь... Тоже мне анархист Сипатый, привык к
самосудам, понимаешь... Это не для тебя, да и не для Леньки. Да что с тобой?
Морка?
Птица места себе не находила. Глаза ворона полыхали багрово - и это было
заметно даже при включенной люстре, когти то и дело стискивали плечо. Но это не
знак угрозы. И не страх. И не голод. А, Морик? Ты чего такой?..
- Господин! Мой Господин! О, Господин!
- Это ты мне?
- Да! Умоляю, Преславный! К стопам твоим припасть! Я не узнала! О, как я ждала
этого мига! Ты пришел к нам! О, мой Господин! Славьтесь вовеки, Ты и Пославший
Тебя! Я верная раба твоя и пославшего тебя Всесильного Князя в обоих мирах!
Повелевай мною, о Господин!
- Эй, бабушка!.. С чего это вдруг в тебе такие глубокие перемены? Только что
облизывалась на меня, а теперь вдруг камлаешь?
- Прости, Господин! Знак Твой был сокрыт от меня... Прости, я верная раба Твоя
и Отца твоего!
- Гм... Бог простит. А у меня другие планы, честно говоря... Да, а что Мария?
Она тоже...
- Нет еще, мой Господин! Но совсем бы неѓмножко, и я бы сама успела. Сил
недоставало мне покинуть место, к которому была я прикована, и вот почему та,
что считает и видит меня сестрою, исполняла волю мою, не ведая обо мне. Живую
плоть приводила она ко мне, а я лишала эту Марию памяти, чтобы удержать ее подле
себя и не лишиться пищи...
- Ой ли? Хватит... Верю.
Денис смотрел на синее пламя вокруг ликующего демона и уже еле сдерживался.
Да, она не врет, эта отвратительная кикимора или кто она там по кадастру... Эта
сила должна стать частью его силы. При чем тут жалость? Марию - да, ее жалко, а
эту шкуру - нет. Что-то такое странное вокруг деется, сердце не на месте... И
Морка с Ленькой необычно себя ведут, не так, не по событиям...
- Что замолкла?
- Ты велел остановиться, мой Господин!
- А-а, да, точно. В общем так... Кстати, я вижу, что мощь в тебе - не по
рангу, что называется. Откуда и почему такое? Или я не прав?
- Да, мой Господин, ты прав конечно же. Заклятие меня держало, двойное,
тройное, четверное... Оно держало меня, и я терпела, сколько лет терпела. И я
копила. Но пришел час, мой Господин! Ведь сегодня Ночь, Прежняя Ночь, и я знала,
что Ты придешь! И восторжествует Пославший Тебя и наградит нас, верных рабов
своих! О, мой Господин!
- Что за 'прежняя ночь' такая?
- Не ведаю. Знаю, что тысячи лет ныне отделяют одну Прежнюю Ночь от другой и
она, редчайшая в эпохах, пробуждает оставшихся Прежних и сокрытую мощь их и
усиливает у нас, у могущих, у верных... Я знаю это и не больше, мой Господин!
Все ждут ее и надеются, ибо помогает она избранным.
- Ну... Тогда так... Извини, конечно... А впрочем, можешь не извинять... Мне
надобна твоя сила, и я ее выпью. Понятно?
- Нет, о, нет, Господин мой! Только не это! Я умоляю Тебя, я верная раба Твоя
и хочу служить тебе! Ты не должен так поступать с верными Тебе и Пославшему
Тебя!
- Что-что? Кому?.. Я?.. Чего?.. Должен??? Я тебе что-то должен, тварь?
- О, мой Господин!!!..
- Одним словом, ты теперь же, сию секунду послужишь мне, а потом, вероятно,
поступишь в распоряжение Пославшего Меня, как ты выражаешься; все челобитные и
кляузы, буде таковые случатся, - к нему, а я, пожалуй, попью и пойду. Мне еще
животных выгуливать...
- Ты не можешь так со мной...
Старуха перестала кричать и вырываться, она замерла, глядя на Дениса... И кто
его знает, что там было в ее мертво-живых глазах - ужас ли, надежда ли,
покорность судьбе?.. Может и слезы, но Денис глядел не на нее, а чуть в
сторону...
- Разве??? Ленька!.. Впрочем, осади назад, я сам... Замотай поплотнее...
Еще... Всю голову... - Денис подошел к тускло-серому кокону, в верхней части
которого густо мерцала призрачная синева, потянулся губами... Сильнейший
магический разряд сотряс его с ног до головы, Денис захлебнулся обжигающим
морозом синей, дарующей волшебную мощь субстанции, бешеной струей ударившей в
горло, потерял равновесие, ухватился за что-то и продолжал пить, давясь и
содрогаясь от боли, но уже зная по недавнему опыту, что вслед за нею и
судорогами к нему придет несравненный миг мрачного торжества, радости обладания
новой, словно бы нарочно для него накопленной силой...
Пронзительная синева померкла, выветрилась из сознания, уступила место
электрическому свету трехрожковой люстры. Шустрый и чуткий к мельчайшим
переменам в состоянии Дениса, ворон единым скоком вспрыгнул со стола на правое
плечо и успел первым: Ленька в нерешительности сучил верхними лапами,
покачиваясь, как повешенный, на люстре, между потолком и полом. Денис опустил
взор - тьфу ты, пакость!.. В руках он держал грязный сморщенный ком из ночной
рубашки, Ленькиной паутины и старушечьего праха...
- И не помышляй даже, Морик...
Денис отбросил от себя гадостный комок, подальше, в угол, вытер сухие руки о
скатерть... - надо бы помыть... Нет, лучше так: он поочередно дунул на кисти рук
с обеих сторон: черно-багровое пламя смахнуло с них реальную и воображаемую
грязь, пыль, бактерий, ненужные уже, отшелушенные чешуйки кожи, но не тронуло
даже ни один растущий на тыльной стороне ладоней волосок. Толково, без слов
понимает!.. - Только клюнь попробуй... Ты был простой зевака, дружок, от силы -
заинтересованный зритель, в то время как Ленька честно и бесплатно работал за
двоих.
- Прыгай, старичок мой дорогой, сигай, Ленька, не бойся. Он тебя не то что не
обидит, он тебе арию герцога споет из 'Риголетто', если надо будет. Вот так,
устраивайся... Оба хорошие, да, и ты хороший, только клюв закрой... Ну что,
готовы к вечерней прогулке? Тогда... Погодите-ка, ишь, разъерзались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92