Я сидел молча, переживая примерно те же
чувства, что и человек бежавший по темной алле и с размаху налетевший на
глухую стену. О'Делл поднял бокал и посмотрел сквозь него на свет. В этот
момент мой собеседник стал похож на белую монолитную глыбу. Но заговорил
он удивительно мягко:
- Проклятая война уже давно закончилась, янки, а вы все копаетесь в
пепле. Давно пора все забыть. Похоже, вы стараетесь оправдать своего
дружка - найти какую-нибудь таинственную причину, по которой кто-то
столкнул его в воду. Ничего не выйдет. Он напился и утонул. Все было
совсем просто. Почему бы не забыть эту историю? Зачем изводить себя? А
кроме того, я ведь был там. Если бы произошло что-нибудь не то, я сразу бы
поднял шум. Я вообще люблю устраивать скандалы. Люди теперь даже ждут
этого от меня. Уже больше тридцати лет я нарушаю спокойствие в этом
городе.
Я просидел, потягивая бренди, еще около часа, пока он хвастался своей
репутацией скандалиста здесь, в Коломбо. Из рассказов О'Делла я понял, что
в разное время его выгоняли из всех городских клубов. Он
разглагольствовал, а я все больше мрачнел. Похоже, мое расследование
закончилось ничем. Наконец, он начал зевать и путаться в словах. Его
большая голова наклонилась вперед, подбородок уперся в гладкую грудь. Я
встал и на цыпочках двинулся к выходу. Слугу я больше не видел. Я вернулся
по Галле Роуд в отель, уставший и потерявший надежду.
Спал я плохо. Утром почувствовал какую-то отвратительную вялость.
После завтрака я позвонил в Штаб Королевского Флота и через некоторое
время нашел мисс Констанцию Северенс. Я сказал ей, что знаком с О'Деллом и
мы договорились встретиться в семнадцать тридцать в баре отеля "Принсесс",
где она жила.
Она опоздала. Я пил уже второй коктейль, когда она впорхнула в
крошечную залу. Констанция была довольно высокой, но издалека казалась
изящной и хрупкой. Я вскочил, она заметила меня и улыбнулась. Девушка
подошла ко мне, и мы сели за маленький столик. Вблизи она выглядела
отдохнувшей, свежей и отнюдь не хрупкой. У нее были очень красивые
серебристые волосы, светло-серые глаза, слегка желтоватая кожа и хорошая
фигура, но ее одежда, казалось, предназначалась для того, чтобы скрыть
этой факт. Я решил, что ей должно быть года тридцать два. В ней
угадывалась какая-то скрытая чувственность. Вероятно, это ощущение
возникало из-за каких-то маленьких несоответственностей в ее внешности:
слишком широкая челюсть, чересчур пухлые пальцы, а тонкий рот казался
чрезмерно влажным. Когда она садилась, я обратил внимание, что ноги у нее
немного коротковаты, да и, пожалуй, слишком толсты для ее фигуры. В общем,
она мне не понравилась.
Я заказал для нее коктейль, и когда официант ушел, она повернулась ко
мне и сказала:
- Вы ничего не чувствуете? Нашу встречу окутывает какая-то тайна,
интрига. Может быть, это из-за того, как вы выглядите.
Это встряхнуло меня.
- А как я выгляжу?
- Теперь вы выглядите обиженным. Я имела в виду, что у вас такая
необычная и таинственная внешность. И этот шрам от ножа. И настороженные
глаза.
- Возможно, здесь действительно есть интрига, мисс Северенс, но я...
- Называйте меня Конни, как этот ужасный, сумасшедший ирландец
О'Делл. Если он может себе это позволить, то вы-то уж тем более. Кстати, а
как я должна называть вас?
- Говард или Гарри, на выбор.
- Тогда Гарри. А теперь, Гарри, друг мой, что вы хотите?
Я повернулся и взглянул на нее. Мы сидели с ней бок о бок на
диванчике, который шел вдоль стены. Глядя ей прямо в глаза, я спросил:
- Кто утопил капитана Кристоффа?
Напоследок, я решил изменить свой подход. Я дал О'Деллу слишком много
времени, чтобы прийти вы себя и подготовиться к моим вопросам. Если
Констанция в чем-то виновата, что-то скрывала, я хотел застать ее
врасплох.
Она ответила мне прямым открытым взглядом. Но у меня возникло
ощущение, что она не сфокусировала глаза. Казалось, они слегка косили. Я
вспомнил старый школьный трюк: если ты играл с кем-то в "гляделки", не
надо было смотреть в глаза, а уставиться сопернику на переносицу. Я понял,
что Констанция именно так и делает. Она даже не моргала. В ее глазах
начисто отсутствовало всякое выражение. Я перевел взгляд на ее руки,
лежащие на краю стола. Ее ногти были покрыты бесцветным лаком. Она так
крепко вцепилась пальцами в стол, что у нее под ногтями образовались белые
полуокружности. Заметив, что я смотрю на ее руки, она сразу расслабила
пальцы и белые полуокружности исчезли. Потом она рассмеялась на низкой
музыкальной ноте, фальшивой, как плохая реклама.
- Почему вы смеетесь, Конни? Что вас так рассмешило?
- Вы, Гарри. Вы сами себе придумали романтическую сказку. Настоящий
друг находит истинные причины позора своего погибшего товарища. Вы хотите
превратить глупую смерть неуклюжего неудачника в сюжет, достойный Эдгара
Уоллеса [современный американский писатель, автор ряда бестселлеров].
- Вы только что сделали ошибку, моя дорогая.
Она недоуменно взглянула на меня.
- Откуда вы знаете, что он был моим другом? Как вы можете знать, что
я не произвожу официальное расследование? - Я снова взглянул на ее руки.
Вновь появились белые полуокружности. Она убрала руки себе на колени и
опять рассмеялась.
- Не будьте таким скучным, Гарри. Знаю я официальных следователей.
Они заполняют сотни дурацких бессмысленных бумажонок маленьким огрызком
карандаша, который все время лижут. И без конца спрашивают ваше имя, хотя
уже давным давно оно им известно.
- Не говорите ерунды. Это О'Делл звонил вам. Почему?
Официант принес ей коктейль. Она взяла бокал рукой, которая не
дрожала, и отпила немного.
- Вообще-то я должна была бы послать вас подальше. Вы дурно
воспитаны. Но я не слишком сложная натура. Я поехала покататься на корабле
с пьяным американским офицером, и он упал за борт. Я очень сожалею о
случившемся, но это произошло так давно. Если вы перемените тему и
перестанете быть таким угрюмым, я прощу вас и разрешу заказать мне еще
один коктейль. А иначе мне придется проститься с вами, Гарри.
Я пожал плечами. Я не мог заставить ее говорить. Но в первый раз за
все время я почувствовал азарт охотника. Она что-то знала. Но она хитра. Я
должен вынудить ее сделать следующий ход. Я улыбнулся как можно
доброжелательнее и сказал:
- Извините, Конни. Возможно, я действительно слишком уж серьезно
отнесся к этой истории. Дэн был моим лучшим другом, ближе не бывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27