Под этими воплощениями кошмара — язык не поворачивался называть их деревьями — росло нечто приземистое и корявое, похожее на изуродованные грибы, только намного больше и с огромными, изжелта-бледными лепестками.
Лодка мягко ткнулась в берег, и Слейтер с Данной, по-прежнему держась за руки, сошли на берег. Перед ними вверх по пологому склону тянулась тропинка, и они знали, что, несмотря на усиливающийся страх, должны идти по ней. И когда они двинулись в путь, чувствуя, как ужас понемногу растет в их плененном сознании, за спиной раздался негромкий плеск — это таинственная лодка, доставившая их на негостеприимный берег, снова отправилась в бурое море.
У поворота тропинки они остановились на миг и оглянулись. Далеко позади лодочка-полумесяц снова скользила по морю, и в закатных лучах большого красного солнца играл бликами круглый шлем странного перевозчика. Белое солнце уже зашло, и — они только сейчас осознали это — начало смеркаться. Издалека с недвижной водной глади донесся странный, эхом отдавшийся от воды крик, пронзительный и тоскливый. То прощался с ними жуткий лодочник, и крик этот был насмешливым и презрительным, угрюмым и зловещим.
Они свернули и продолжили свой путь в вечерних тенях диковинного леса. Теперь они поднялись высоко на гребень холма, и впереди темные псевдодеревья, казалось, все теснее подступали к узкой тропинке. Идти все время приходилось в гору, но они не чувствовали ни малейшей усталости.
Ощущение того, что их подгоняют, становилось все сильнее, и Слейтер, впервые за все время, предпринял слабую попытку воспротивиться, осознавая все яснее, что их заманивают в нечто невообразимо кошмарное. Рука девушки и ощущение близости ее тела, казалось, прибавило ему силы. Впервые он попробовал остановиться, словно законы инопланетного мира снов ослабли и позволят ему — если у него хватит силы — снова обрести власть над собственным телом.
Но тут снова он почувствовал нечто властное, чему он не мог противостоять. Это нечто влекло их вперед, и сил обычного человека явно недоставало, чтобы состязаться с ним. Шатаясь и спотыкаясь, они неумолимо брели в углубляющиеся тени чудовищного псевдолеса, ветви которого нависали над самой тропинкой.
Красное солнце висело над самым горизонтом, и сумрак под сенью странной растительности становился почти непроницаемым. Однако тропинка вела их все дальше, и они шли и шли по ней. И тут прозвучал зов.
Из-за темневших впереди деревьев донесся жуткий зловещий звук, скорбный вой, взлетавший и падавший в неподвижном воздухе призрачного леса. Негромкий, но странно пронзительный, он пробирал до костей. Слейтеру показалось, что этот звук сродни кличу сверхъестественного лодочника. И хотя ледяной озноб, охвативший его и Данну, ясно предостерегал, что впереди их поджидает опасность, — они побежали вперед. Их звали, звали к неведомому концу, невообразимый ужас заманивал их все дальше, и ничем нельзя было замедлить их бег, не было силы, способной остановить их. Крепко держась за руки, они бежали во весь дух, и вой, зовущий их, становился все громче. Теперь он был так близко, что за следующим поворотом они могли увидеть того, кто так властно звал их. Нужно было остановиться, но они не могли, не могли, не…
— Нет! — закричал Слейтер. — Нет! — Он наполовину свесился с дивана, вскинув руки, словно пытался оттолкнуть нечто невидимое. Рядом с ним приходила в себя Данна; в глазах у нее был тот же страх, из груди вырвался крик ужаса и отчаяния.
Они проснулись одновременно. Слейтер, шатаясь, поднялся на ноги и, тяжело опершись на стоявший посредине комнаты стол, поглядел на девушку, которая разделила с ним этот кошмар. Он не сомневался, что она и в самом деле каким-то образом была с ним, испытала те же чувства, видела и пережила то же самое, что и он. Таинственный чай, который они пили вместе, непостижимым способом связал их сознание воедино. Слейтер прежде не только не мог вообразить такого, но твердо был уверен, что ничего подобного не существует. Дыхание Слейтера выровнялось, но заговорить он долго не решался, боясь, что голос подведет его.
— Это что, и есть твоя клятва? И как только я мог тебе поверить, когда, ты сказала, что ничего плохого со мной не случится!
— Нет, нет, — с мукой в голосе отозвалась девушка, — ты должен верить мне! Жизнью своей, Слейтер, — слышишь? — жизнью своей клянусь, что ничего подобного со мной раньше не случалось! Нами овладело нечто, не связанное ни с нами самими, ни с чем-то вокруг нас. Умоляю тебя… — Тут в ее глазах блеснула гордость, и она села прямо. — Я, Мудрая Женщина из Истинных Людей, умоляю тебя выслушать меня. Быть может, ты не знаешь, что это означает. С тех пор как я стала женщиной, я никого и ни о чем не просила. То, что случилось с нами, очень, очень важно.
Слейтер не мог не верить ей. Ее искренность была слишком очевидна, а кроме того, Истинные Люди, как дети — если они говорят, что не лгут, значит, не лгут: уж этому-то его научили. Он присел на диван и взял протянутую руку девушки.
— Ну хорошо, Данна, извини. Я погорячился. Скажи мне, что, по-твоему, случилось? А еще лучше — расскажи, что должно было случиться, когда мы выпили этот чай. Он, кажется, соединяет сознания?
— Да! Чай Сновидений помогает увидеть будущее, а еще связывает разумы тех, кто… — словом, друзей, кто доверяет друг другу настолько, что порой они вместе могут увидеть частицу будущего. Только Мудрые Женщины умеют готовить этот чай, и только мы вправе давать его другим. Но эти видения не всегда бывают достоверны, и не всегда им можно доверять. Чай Сновидений может показать охоту, на которой погибнут люди. Потом случится настоящая охота, и на ней погибнут совсем другие. А еще человек может увидеть отца или мать, хотя они давно умерли. — Последнюю фразу она произнесла так спокойно, словно для нее это было обыкновеннейшее дело.
Потом она отвела глаза, и голос ее зазвучал глуше:
— Мне было видение: ты и я как-то связаны друг с другом. Это было сильное видение! — Данна не смотрела на Слейтера; глаза ее раскрылись шире. — Но я никогда не слыхала о таком, что мы увидели сейчас! Мы были в таком месте, которого не существует, и нас гнала вперед чья-то чудовищная сила. Я и подумать не могла, что такое возможно. Эти деревья и существо, которое было в лодке, — словно из дурного сна, какой может присниться, если съесть испорченную пищу. Это никак не могло быть видением будущего!
Слейтер молчал размышляя. Он смертельно устал, но чувствовал почему-то, что какие-то детали сновидения были скрытым посланием ему.
Однако его мозг, и так уже изрядно перегруженный интенсивным поглощением гипнолент, оказался не способен на новые усилия, и ему пришлось сдаться. Быть может, позже ему удастся разобраться что к чему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Лодка мягко ткнулась в берег, и Слейтер с Данной, по-прежнему держась за руки, сошли на берег. Перед ними вверх по пологому склону тянулась тропинка, и они знали, что, несмотря на усиливающийся страх, должны идти по ней. И когда они двинулись в путь, чувствуя, как ужас понемногу растет в их плененном сознании, за спиной раздался негромкий плеск — это таинственная лодка, доставившая их на негостеприимный берег, снова отправилась в бурое море.
У поворота тропинки они остановились на миг и оглянулись. Далеко позади лодочка-полумесяц снова скользила по морю, и в закатных лучах большого красного солнца играл бликами круглый шлем странного перевозчика. Белое солнце уже зашло, и — они только сейчас осознали это — начало смеркаться. Издалека с недвижной водной глади донесся странный, эхом отдавшийся от воды крик, пронзительный и тоскливый. То прощался с ними жуткий лодочник, и крик этот был насмешливым и презрительным, угрюмым и зловещим.
Они свернули и продолжили свой путь в вечерних тенях диковинного леса. Теперь они поднялись высоко на гребень холма, и впереди темные псевдодеревья, казалось, все теснее подступали к узкой тропинке. Идти все время приходилось в гору, но они не чувствовали ни малейшей усталости.
Ощущение того, что их подгоняют, становилось все сильнее, и Слейтер, впервые за все время, предпринял слабую попытку воспротивиться, осознавая все яснее, что их заманивают в нечто невообразимо кошмарное. Рука девушки и ощущение близости ее тела, казалось, прибавило ему силы. Впервые он попробовал остановиться, словно законы инопланетного мира снов ослабли и позволят ему — если у него хватит силы — снова обрести власть над собственным телом.
Но тут снова он почувствовал нечто властное, чему он не мог противостоять. Это нечто влекло их вперед, и сил обычного человека явно недоставало, чтобы состязаться с ним. Шатаясь и спотыкаясь, они неумолимо брели в углубляющиеся тени чудовищного псевдолеса, ветви которого нависали над самой тропинкой.
Красное солнце висело над самым горизонтом, и сумрак под сенью странной растительности становился почти непроницаемым. Однако тропинка вела их все дальше, и они шли и шли по ней. И тут прозвучал зов.
Из-за темневших впереди деревьев донесся жуткий зловещий звук, скорбный вой, взлетавший и падавший в неподвижном воздухе призрачного леса. Негромкий, но странно пронзительный, он пробирал до костей. Слейтеру показалось, что этот звук сродни кличу сверхъестественного лодочника. И хотя ледяной озноб, охвативший его и Данну, ясно предостерегал, что впереди их поджидает опасность, — они побежали вперед. Их звали, звали к неведомому концу, невообразимый ужас заманивал их все дальше, и ничем нельзя было замедлить их бег, не было силы, способной остановить их. Крепко держась за руки, они бежали во весь дух, и вой, зовущий их, становился все громче. Теперь он был так близко, что за следующим поворотом они могли увидеть того, кто так властно звал их. Нужно было остановиться, но они не могли, не могли, не…
— Нет! — закричал Слейтер. — Нет! — Он наполовину свесился с дивана, вскинув руки, словно пытался оттолкнуть нечто невидимое. Рядом с ним приходила в себя Данна; в глазах у нее был тот же страх, из груди вырвался крик ужаса и отчаяния.
Они проснулись одновременно. Слейтер, шатаясь, поднялся на ноги и, тяжело опершись на стоявший посредине комнаты стол, поглядел на девушку, которая разделила с ним этот кошмар. Он не сомневался, что она и в самом деле каким-то образом была с ним, испытала те же чувства, видела и пережила то же самое, что и он. Таинственный чай, который они пили вместе, непостижимым способом связал их сознание воедино. Слейтер прежде не только не мог вообразить такого, но твердо был уверен, что ничего подобного не существует. Дыхание Слейтера выровнялось, но заговорить он долго не решался, боясь, что голос подведет его.
— Это что, и есть твоя клятва? И как только я мог тебе поверить, когда, ты сказала, что ничего плохого со мной не случится!
— Нет, нет, — с мукой в голосе отозвалась девушка, — ты должен верить мне! Жизнью своей, Слейтер, — слышишь? — жизнью своей клянусь, что ничего подобного со мной раньше не случалось! Нами овладело нечто, не связанное ни с нами самими, ни с чем-то вокруг нас. Умоляю тебя… — Тут в ее глазах блеснула гордость, и она села прямо. — Я, Мудрая Женщина из Истинных Людей, умоляю тебя выслушать меня. Быть может, ты не знаешь, что это означает. С тех пор как я стала женщиной, я никого и ни о чем не просила. То, что случилось с нами, очень, очень важно.
Слейтер не мог не верить ей. Ее искренность была слишком очевидна, а кроме того, Истинные Люди, как дети — если они говорят, что не лгут, значит, не лгут: уж этому-то его научили. Он присел на диван и взял протянутую руку девушки.
— Ну хорошо, Данна, извини. Я погорячился. Скажи мне, что, по-твоему, случилось? А еще лучше — расскажи, что должно было случиться, когда мы выпили этот чай. Он, кажется, соединяет сознания?
— Да! Чай Сновидений помогает увидеть будущее, а еще связывает разумы тех, кто… — словом, друзей, кто доверяет друг другу настолько, что порой они вместе могут увидеть частицу будущего. Только Мудрые Женщины умеют готовить этот чай, и только мы вправе давать его другим. Но эти видения не всегда бывают достоверны, и не всегда им можно доверять. Чай Сновидений может показать охоту, на которой погибнут люди. Потом случится настоящая охота, и на ней погибнут совсем другие. А еще человек может увидеть отца или мать, хотя они давно умерли. — Последнюю фразу она произнесла так спокойно, словно для нее это было обыкновеннейшее дело.
Потом она отвела глаза, и голос ее зазвучал глуше:
— Мне было видение: ты и я как-то связаны друг с другом. Это было сильное видение! — Данна не смотрела на Слейтера; глаза ее раскрылись шире. — Но я никогда не слыхала о таком, что мы увидели сейчас! Мы были в таком месте, которого не существует, и нас гнала вперед чья-то чудовищная сила. Я и подумать не могла, что такое возможно. Эти деревья и существо, которое было в лодке, — словно из дурного сна, какой может присниться, если съесть испорченную пищу. Это никак не могло быть видением будущего!
Слейтер молчал размышляя. Он смертельно устал, но чувствовал почему-то, что какие-то детали сновидения были скрытым посланием ему.
Однако его мозг, и так уже изрядно перегруженный интенсивным поглощением гипнолент, оказался не способен на новые усилия, и ему пришлось сдаться. Быть может, позже ему удастся разобраться что к чему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67