Хотя последние дни шли дожди, дорогу не развезло, и путешественники рассчитывали добраться до Лондона к началу мая.
– Турнир, вот что я хотела бы посмотреть, – говорила Мэри.
Сначала она вела себя робко, застенчиво, но Морган сразу поняла, что при проявлении доброго к ней отношения Мэри расцветает, как подснежник под лучами теплого солнца. Без сомнения, молодая женщина была очень одинока. Понимание этого факта не добавило приязни Морган к графу Перси.
– …Маскарад, где музы и фурии меняются ролями и… – продолжала тарахтеть Мэри, но внимание Морган было поглощено тем, что происходило на дороге. Повозка замедлила движение, и раздался голос Джеймса:
– Люди короля? Ты уверен, Гарри?
Повозка остановилась, и Морган выглянула в окошко:
– Что случилось?
Джеймс махнул рукой куда-то вправо:
– Видишь этот монастырь? Люди короля окружили его.
Морган распахнула дверцу повозки и осторожно спустилась на землю:
– Святые небеса! Это монахи там у ворот?
Джеймс кивнул:
– Надеюсь, они не настолько глупы, чтобы сопротивляться.
Но как только он это произнес, маленький пожилой монах выступил вперед и что-то сказал солдатам. Один из них грубо оттолкнул старика, едва не сбив с ног.
Неподалеку от ворот монастыря собралась группка крестьян с намерением вступиться за монахов, но солдаты были вооружены.
Перси пытался успокоить своего разволновавшегося коня.
– Здесь, в погрязшем в грехах Йоркшире, много монастырей. И все они гнездо порока.
– По крайней мере, в глазах короля… – тихо добавила Морган.
Джеймс и Перси не расслышали ее. Они внимательно наблюдали, как солдаты выходили из ворот монастыря, волоча за собой узлы с церковной утварью, золотые и серебряные чаши, драгоценности, выломанные из украшений статуй. Добычу погрузили на телегу, а солдаты шумно спорили и хвастались, кому удалось добыть наиболее ценные вещи.
Морган и ее спутники медленно приближались к монастырю. Крестьяне с подозрением следили за богато одетыми путешественниками. Морган прижала Робби к груди и тихо шептала молитву.
Но тут в воротах появился здоровяк с инкрустированным рубинами потиром в одной руке и какой-то ветхой тряпкой в другой.
Вздох возмущения вырвался одновременно у крестьян и монахов. Старик, который пытался спорить с солдатами, бросился наперерез с криком:
– Покров святой Марии Магдалины! Нет, нет! – И ухватил солдата за руку с силой, неожиданной в столь хрупком теле.
Тот одним движением стряхнул монаха и, размахнувшись, ударил его потиром. Старик рухнул на землю, обливаясь кровью.
Морган не могла больше сдерживаться. С криком она метнулась к монастырским воротам. Но на полпути ее остановила железная рука Джеймса.
– Дура! С ума сошла?
Она подняла взгляд на него, потом тряхнула головой, словно приходя в себя, и прильнула к мужу, не в силах говорить.
Крестьяне наблюдали за прибывшими аристократами со смешанным чувством – симпатией к Морган и неприязнью к ее спутникам.
Джеймс повернулся к Перси:
– Нам лучше немедленно отправляться в путь.
Тот молча кивнул. Джеймс помог Морган с Робби на руках взобраться обратно в повозку. Мэри, которая на протяжении всего этого времени оставалась внутри, забилась в угол, кутаясь в плащ.
– Какие неприятности! Но зачем вы побежали к монастырю?
– Не знаю, – ответила Морган, все еще не придя в себя.
Повозка двинулась дальше. Морган оглянулась на монастырь. Старый монах неподвижно лежал. Несколько крестьян безуспешно пытались привести его в чувство, остальные мрачно стояли в отдалении. Солдаты теперь возились на крыше, и Морган сначала не поняла, что они там делают, но затем сообразила: «Свинец. Они хотят сорвать даже свинцовые полосы с крыши…»
* * *
После событий у монастыря Перси предложил Джеймсу задержаться в Снейп-Холле, у лорда Латимера. Имя было незнакомо Джеймсу, но Перси пояснил, что Латимер из семейства Невиллов, богатый человек и сторонник старой веры.
За скрипом колес и стуком лошадиных копыт Морган почти не слышала, о чем говорят Джеймс и Перси. Разобрала только вопрос Джеймса, почему им стоит посетить лорда Латимера.
– Я хочу знать причину поведения этих крестьян, – отвечал Перси. – Уверен, лорд Латимер нам ее объяснит.
– Имей они оружие, непременно напали бы на королевских солдат, – задумчиво проговорил Джеймс.
– Да. Вот это-то я и хочу выяснить. Насколько сильно пока еще не вооруженное противодействие королю на севере.
Джеймс воздержался от комментариев, и они ехали дальше в полном молчании. Морган, сидя на заднем сиденье, пыталась расслабиться. Пробыв почти в полной изоляции в Белфорде в течение нескольких месяцев, она понятия не имела о том, что творится в остальной Англии. И пока повозка тихо катилась на юг, у Морган было время подумать. Но то, что она увидела, заставляло всерьез задуматься о последних политических и религиозных событиях.
Какова реальная власть короля в церковных делах? Действительно ли все монастыри и аббатства являются обителью греха и гнездом порока? Что думают простые люди о разрушении основ старой веры? Неужели все это было вызвано лишь романом короля с Анной Болейн и его стремлением иметь законного наследника? Или все же это серьезная, давно назревавшая государственная реформа? Но неужели это дает право на насилие, а то и убийство беззащитного старика, пусть даже во имя короля… или чего угодно? И как часто случаются в Англии такие события?
Морган посмотрела на Робби, который проснулся и таращил глазенки на мать.
Глава 11
Уже в сумерках путники свернули к Снейп-Холлу. Поместье лорда Латимера стояло на вершине холма в окружении дубов и кленов. Навстречу гостям выбежали несколько слуг и громадная овчарка.
Джеймс помог Морган, державшей Робби, выбраться из повозки. Робби проголодался и стал громко плакать, капризно кривя ротик и колотя крошечными кулачками. Морган пыталась успокоить его, но он зашелся криком.
Лорд и леди Латимер появились на пороге, шумно приветствуя Перси. Перси, в свою очередь, представил им Белфордов. Лорд Латимер оказался худощавым высоким джентльменом неопределенного возраста с коротко подстриженной бородой. Его жена, маленькая рыжеволосая толстушка, была намного моложе мужа, примерно одного возраста с Морган.
Морган попросила прощения за шумное поведение сынишки, но леди Латимер лишь рассмеялась:
– Бедный крошка просто умирает от голода! Давайте-ка я его подержу – только минутку. У него ведь есть кормилица?
Все вместе они вошли в дом, где леди Латимер распорядилась насчет легкой закуски для гостей. Робби вверили заботам Агнес, а все остальные отправились ужинать.
Когда с трапезой было покончено, Перси завел разговор о вещах серьезных. Дамы, посчитав свое присутствие неуместным, откланялись и направились в покои леди Латимер, где в камине уже вовсю полыхал огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Турнир, вот что я хотела бы посмотреть, – говорила Мэри.
Сначала она вела себя робко, застенчиво, но Морган сразу поняла, что при проявлении доброго к ней отношения Мэри расцветает, как подснежник под лучами теплого солнца. Без сомнения, молодая женщина была очень одинока. Понимание этого факта не добавило приязни Морган к графу Перси.
– …Маскарад, где музы и фурии меняются ролями и… – продолжала тарахтеть Мэри, но внимание Морган было поглощено тем, что происходило на дороге. Повозка замедлила движение, и раздался голос Джеймса:
– Люди короля? Ты уверен, Гарри?
Повозка остановилась, и Морган выглянула в окошко:
– Что случилось?
Джеймс махнул рукой куда-то вправо:
– Видишь этот монастырь? Люди короля окружили его.
Морган распахнула дверцу повозки и осторожно спустилась на землю:
– Святые небеса! Это монахи там у ворот?
Джеймс кивнул:
– Надеюсь, они не настолько глупы, чтобы сопротивляться.
Но как только он это произнес, маленький пожилой монах выступил вперед и что-то сказал солдатам. Один из них грубо оттолкнул старика, едва не сбив с ног.
Неподалеку от ворот монастыря собралась группка крестьян с намерением вступиться за монахов, но солдаты были вооружены.
Перси пытался успокоить своего разволновавшегося коня.
– Здесь, в погрязшем в грехах Йоркшире, много монастырей. И все они гнездо порока.
– По крайней мере, в глазах короля… – тихо добавила Морган.
Джеймс и Перси не расслышали ее. Они внимательно наблюдали, как солдаты выходили из ворот монастыря, волоча за собой узлы с церковной утварью, золотые и серебряные чаши, драгоценности, выломанные из украшений статуй. Добычу погрузили на телегу, а солдаты шумно спорили и хвастались, кому удалось добыть наиболее ценные вещи.
Морган и ее спутники медленно приближались к монастырю. Крестьяне с подозрением следили за богато одетыми путешественниками. Морган прижала Робби к груди и тихо шептала молитву.
Но тут в воротах появился здоровяк с инкрустированным рубинами потиром в одной руке и какой-то ветхой тряпкой в другой.
Вздох возмущения вырвался одновременно у крестьян и монахов. Старик, который пытался спорить с солдатами, бросился наперерез с криком:
– Покров святой Марии Магдалины! Нет, нет! – И ухватил солдата за руку с силой, неожиданной в столь хрупком теле.
Тот одним движением стряхнул монаха и, размахнувшись, ударил его потиром. Старик рухнул на землю, обливаясь кровью.
Морган не могла больше сдерживаться. С криком она метнулась к монастырским воротам. Но на полпути ее остановила железная рука Джеймса.
– Дура! С ума сошла?
Она подняла взгляд на него, потом тряхнула головой, словно приходя в себя, и прильнула к мужу, не в силах говорить.
Крестьяне наблюдали за прибывшими аристократами со смешанным чувством – симпатией к Морган и неприязнью к ее спутникам.
Джеймс повернулся к Перси:
– Нам лучше немедленно отправляться в путь.
Тот молча кивнул. Джеймс помог Морган с Робби на руках взобраться обратно в повозку. Мэри, которая на протяжении всего этого времени оставалась внутри, забилась в угол, кутаясь в плащ.
– Какие неприятности! Но зачем вы побежали к монастырю?
– Не знаю, – ответила Морган, все еще не придя в себя.
Повозка двинулась дальше. Морган оглянулась на монастырь. Старый монах неподвижно лежал. Несколько крестьян безуспешно пытались привести его в чувство, остальные мрачно стояли в отдалении. Солдаты теперь возились на крыше, и Морган сначала не поняла, что они там делают, но затем сообразила: «Свинец. Они хотят сорвать даже свинцовые полосы с крыши…»
* * *
После событий у монастыря Перси предложил Джеймсу задержаться в Снейп-Холле, у лорда Латимера. Имя было незнакомо Джеймсу, но Перси пояснил, что Латимер из семейства Невиллов, богатый человек и сторонник старой веры.
За скрипом колес и стуком лошадиных копыт Морган почти не слышала, о чем говорят Джеймс и Перси. Разобрала только вопрос Джеймса, почему им стоит посетить лорда Латимера.
– Я хочу знать причину поведения этих крестьян, – отвечал Перси. – Уверен, лорд Латимер нам ее объяснит.
– Имей они оружие, непременно напали бы на королевских солдат, – задумчиво проговорил Джеймс.
– Да. Вот это-то я и хочу выяснить. Насколько сильно пока еще не вооруженное противодействие королю на севере.
Джеймс воздержался от комментариев, и они ехали дальше в полном молчании. Морган, сидя на заднем сиденье, пыталась расслабиться. Пробыв почти в полной изоляции в Белфорде в течение нескольких месяцев, она понятия не имела о том, что творится в остальной Англии. И пока повозка тихо катилась на юг, у Морган было время подумать. Но то, что она увидела, заставляло всерьез задуматься о последних политических и религиозных событиях.
Какова реальная власть короля в церковных делах? Действительно ли все монастыри и аббатства являются обителью греха и гнездом порока? Что думают простые люди о разрушении основ старой веры? Неужели все это было вызвано лишь романом короля с Анной Болейн и его стремлением иметь законного наследника? Или все же это серьезная, давно назревавшая государственная реформа? Но неужели это дает право на насилие, а то и убийство беззащитного старика, пусть даже во имя короля… или чего угодно? И как часто случаются в Англии такие события?
Морган посмотрела на Робби, который проснулся и таращил глазенки на мать.
Глава 11
Уже в сумерках путники свернули к Снейп-Холлу. Поместье лорда Латимера стояло на вершине холма в окружении дубов и кленов. Навстречу гостям выбежали несколько слуг и громадная овчарка.
Джеймс помог Морган, державшей Робби, выбраться из повозки. Робби проголодался и стал громко плакать, капризно кривя ротик и колотя крошечными кулачками. Морган пыталась успокоить его, но он зашелся криком.
Лорд и леди Латимер появились на пороге, шумно приветствуя Перси. Перси, в свою очередь, представил им Белфордов. Лорд Латимер оказался худощавым высоким джентльменом неопределенного возраста с коротко подстриженной бородой. Его жена, маленькая рыжеволосая толстушка, была намного моложе мужа, примерно одного возраста с Морган.
Морган попросила прощения за шумное поведение сынишки, но леди Латимер лишь рассмеялась:
– Бедный крошка просто умирает от голода! Давайте-ка я его подержу – только минутку. У него ведь есть кормилица?
Все вместе они вошли в дом, где леди Латимер распорядилась насчет легкой закуски для гостей. Робби вверили заботам Агнес, а все остальные отправились ужинать.
Когда с трапезой было покончено, Перси завел разговор о вещах серьезных. Дамы, посчитав свое присутствие неуместным, откланялись и направились в покои леди Латимер, где в камине уже вовсю полыхал огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96